НЕКОТОРЫЕ ИТОГИ

Важнейшим итогом анализа социальности науки в XX в. стало ее понимание как некоторой трудности, как определенного препятствия на пути создания целостных концепций науки и ее развития. Если в середине века в спорах интерналистов и экстерналистов неявно предполагалось, что все имеют в виду примерно одно и то же, и рассуждая о социальности в науке, расходятся только в оценке ее роли, то в последние десятилетия признается существование разных видов социальности, которые изучаются, разрабатываются, сопоставляются, сравниваются.

Социальность становится проблемой.

Это объясняется прежде всего особенностями развития самой науки во второй половине XX в.:

— наука превращается в сложный социальный организм, включающий в себя социальные структуры разного типа (научно-исследовательская лаборатория, университет, проблемная группа, научное сообщество, невидимый колледж);

— само научное знание меняется и в своей дисциплинарной структуре, и в своих логических, содержательных характеристиках, причем направление этих изменений позволяет говорить в определенном смысле о его гуманизации.

(385)

С другой стороны, движение мысли внутри дисциплин, изучающих науку (история, философия, социология), подводит исследователей к толкованию социальности науки как явления неоднозначного, требующего дифференцированного подхода и анализа как некоторой проблемы. Можно выделить несколько уровней в изучении социальной природы науки:

— во-первых, влияние внешних социальных факторов на науку;

— во-вторых, изучение внутренней социальности науки, причем эта социальность понимается в двух смыслах: как общественный институт, наподобие производственного, военного, политического и т.д., и как имманентное сообщество ученых, занятых деятельностью по производству нового знания;

— в-третьих, взаимодействие внутренней социальности науки с внешней:

как соотносятся результаты внешних социальных воздействий на науку и результаты деятельности в рамках внутренней социальности науки;

— наконец, как переносятся (и переносятся ли вообще) особенности внутренней социальности научного сообщества, занятого производством знания, на логическую структуру и содержание самого этого знания.

Последняя проблема — самая трудная для современной историографии науки, а также для философии и социологии науки. Внутренняя социальность каким-то образом уничтожает логику и истину в трудах многих современных исследователей науки, и это заставляет переосмыслить заново эти столь существенные для науки понятия.

Выход к проблематике такого рода обусловлен резкой переориентацией исследователей науки конца XX в. относительно взаимодействия науки и общества.

— Для историографии науки прошлого века в целом характерно рассмотрение взаимоотношения наука — общество в плане зависимости общественного развития от развития научных идей. Научные идеи выступают как двигатель развития общества.

Вектор действия силы направлен от науки к обществу, вся история цивилизации выступает как функция развития научных идей.

(386)

Постановка социальных проблем истории науки в XX в., особенно в конце XX в., диаметрально противоположная.

Теперь особенно значимым становится воздействие общества на науку.

Уже наука выступает как функция развития общества.

Промежуточным этапом между этими двумя крайними позициями в истолковании соотношения истории науки и истории общества был взгляд на эти две линии развития как на независимые друг от друга.

Научные идеи развиваются по своим законам, а общество — по своим.

Взаимодействие между ними может вносить лишь случайные изменения в процесс их развития.

(387)