Аудитория как ребенок»: метафора семьи

Мы полагаем, что в классических СМИ воспроизводится схема взаимодействия семьи, где аудитория - «ребенок», СМИ – «мама» и власть (нормализирующий дискурс) – «папа». Если СМИ - это мама, то как она взаимодействует с ребенком?

Феномен «А теперь… о другом», описанный социологом Н.Постман, заключается в чередовании негативных (страшилок) и позитивных сюжетов на телевидении. После пугающего факта редакторы сетки вещания ставят позитивный и/или эмоционально нейтральный «пустой» сюжет, который снижает социальную напряженность. Можно взглянуть на данный феномен как на позитивную поддержку аудитории – что бы серьезного не случилось, следующий сюжет будет о банальных и прозаичных вещах – «так что ничего страшного не произошло, мир остается тем же» и это успокаивает зрителя. Но других более тревожных зрителей такая стратегия приводит в замешательство, вызывая беспокойство и неуверенность по поводу искренности отношения СМИ к своей аудитории.

В своей книге «Развлекая себя до смерти» (1985 г.) Н.Постман пишет о феномене эскапизма, культивируемом на телевидении. Речь идет об убегании от проблем и их решений с помощью развлечений (шоу и юмористических передач). У аудитории поддерживается ощущение праздника и веселья, однако проблемы, тревожность и социальная напряженность никуда не деваются, они подавлены.

В рамках психотерапии (гештальт-теории) такую форму прерывания контакта (делать вид, что ничего не произошло) называют дифлексией.

Здесь следует обратить внимание на сходство между описанным состоянием сознания зрителя и психологическим состоянием, известным под названием "двойной узел": ученый Грегори Бейтсон имеет в виду такую безысходность, неразрешимую ситуацию, когда противоречащие друг другу элементы информации в конце концов доводят человека до шизофрении. С массмедиа "двойной узел" не так страшен, так как можно усилием воли изъять себя из просмотра ТВ, однако в определенных ситуациях – войны, жизненно важной необходимости в информации, а также у людей внушаемых и находящихся в слиянии с медиа-пространством, такие психологические расстройства вполне возможны.

Согласно формулировке Бейтсона, существует четыре основные предпосылки, наличие которых приводит к ситуации "двойного узла" в отношениях между ребенком и его матерью-шизофреничкой: 1) отношение ребенка к матери носит характер жизненно важной зависимости, поэтому для ребенка крайне существенны идущие от матери сообщения; 2) ребенок получает от матери противоречивую информацию, ее элементы несовместимы друг с другом: например, внешнее словесное сообщение совершенно опровергается "метасообщением", то есть невербальным контекстом, в котором передается это внешнее сообщение (например, мать с выражением застывшей злобы в глазах говорит ребенку: "Милый, ты же знаешь, как я тебя люблю"), эти два набора сигналов воспринимаются как абсолютно несообразные; 3) ребенок лишен возможности задавать матери вопросы, которые могли бы прояснить суть события или разрешить противоречие; 4) ребенок не может "выйти из игры", то есть прервать имеющиеся отношения. В подобных обстоятельствах, по мнению Бейтсона, ребенок обречен на искаженное восприятие и своей внешней, и своей внутренней реальности, что приводит к психопатическим последствиям.

Данное отношение мы можем экстраполировать на реальность заядлого зрителя по отношению к классическим СМИ. Заядый и незаядлый зрители отличаются степенью наложения в сознании реальной и виртуальной реальности и степенью слияния с медиасферой, у первого типа все (и наложение, и слияние) в превосходной степени.

Если во всех четырех предпосылках заменить слово "мать" словом "СМИ"(классические), а слово "ребенок" словом "аудитория", то получается картина "двойного узла" современной медиа действительности: 1) отношение аудитории к СМИ носит характер жизненно важной зависимости - современному человеку крайне необходима ориентация в социуме в условиях глобализации; ему необходимо структурировать фрустрирующий хаос информацией, к тому же ежедневные новости воспроизводят/конструируют реальность и картину мира, поэтому для аудитории крайне существенно стараться точно оценивать идущие медиа-сообщения; 2) человеческий разум получает из медиапростраства противоречивую информацию, элементы которой несовместимы один с другим относительно своего положения в этом мире – несоответствие виртуального и реального; 3) аудитории классических СМИ очень редко удается установить прямое общение со СМИ; 4) аудитория не может "выйти из игры", те, кто перестает потреблять контент СМИ, перестает быть аудиторией.

Следует отметить, что также совсем уйти от медиадискурса, которым пронизано общество, невозможно, оставаясь в социуме. Медиасфера – это иллюзия контроля непредстказуемого развития событий. В данный иллюзорный/виртуальный контроль и предсказуемость вкладывается/вливается власть («папа» в нашей метафоре) со своими определением нормальности и легитимным насилием. Реальные отношения власти и СМИ неизвестны аудитории. У нас получается такая патриархальная семья, где с детьми общается мать, донося идеи не очень доступного отца. СМИ не могут не учитывать дискурс нормы, порядка и власти, предлагая аудитории эти установки в завуалированной форме – в привлекательной упаковке, съедобном состоянии для потребителя, таким образом образуя двойное послание еще и на этом уровне - одновременно воодушевляя и подавляя.

Существует разница между восприятием отдельного индивида и представителя массовой аудитории, который идентифицируется с коллективным сознанием и поведением массовой аудитории. Такой представитель массовой аудитории регрессирует до «ребенка» и подвержен большему психологическому влиянию.

Чем выше скорость предъявления информации и чем больше образов используется, тем более инфантилизируется аудитория, а СМИ более представляют опорную родительскую фигуру.

Родительский, семейный контекст на наш взгляд очень продуктивен в анализе СМИ. Выделенные объекты для переноса могут варьироваться, добавляться (мать, отец, сиблинги, тети, дяди…), а СМИ могут манипулировать этими переносами.