КРАТКАЯ ИСТОРИЯ ИСПОЛЬЗОВАНИЯ СВЕДЕНИЙ О ВНЕШНОСТИ ЧЕЛОВЕКА В КРИМИНАЛИСТИЧЕСКИХ ЦЕЛЯХ

Криминалистическое учение о внешнем облике человека стало фор­мироваться в начале XX века на основе потребностей практики в регистрации, опознании и отождествлении преступников с исполь­зованием информации об их внешности. Однако габитоскопия и пор­третная экспертиза возникли не на пустом месте. История использо­вания признаков внешности в целях розыска и отождествления преступников начинается с первых шагов развития человеческого общества.

В очень далекие, жестокие в современном понятии времена в це­лях наказания, а также для того, чтобы окружающие знали, что рядом с ними находится преступник, обращались к одному из самых простых, но и самых жестоких способов своеобразной регистрации - нанесению неизгладимых физических увечий человеку, его обе­зображиванию. В зависимости от века и государства они представ­ляли собой калечение (лишение человека какой-либо части тела — руки, носа, уха) либо клеймение (нанесение на тело человека каких-либо знаков-клейм раскаленным куском металла). Как свидетель­ствует история, варварских методов выделения преступников из общей массы людей не избежала ни одна из возникавших и исчезав­ших цивилизаций человечества.

Имеются многочисленные исторические памятники, в которых отражены своеобразные способы регистрации преступников. В раз­ные времена и у разных народов одинаковые членовредительства порой обозначали разные виды преступлений. Так, еще в Древнем Египте за кражу отсекалась рука, а в Германии и Франции в сред­ние века ворам-рецидивистам отсекали нос или вырезали ноздри, в Японии же ворам отрезали уши, а разбойникам - нос.

Клеймение как способ регистрации было более разнообразным, чем калечение. Большое распространение получило клеймение рук и лица как наиболее открытых участков тела. Имеются исторические данные о том, что оно использовалось еще в Древней Индии во 2 веке до н.э. В Древней Греции и Римской Империи опасных преступников клейми-т буквой «Q», дезертиров - инициалами императора, воров и убийц -буквой «F». Во Франции в XIV-XVIII веках клеймили буквой «V», а воров-рецидивистов - буквой «W».

Виды казни и членовредительных наказаний (средневековая гравюра)

Не избежало этой участи и наше отечество. Так, по Соборному Уложению 1649 г. за первую кражу полагалось бить кнутом и отре­зать левое ухо, а за последующую - правое ухо. За кражу коня у ратного человека вору отсекалась рука. На Руси правило клеймения впервые упоминается в Уставной Грамоте Великого князя Василия Дмитриевича (1397 г.) - «татя всякого пятнити». По Двинской Гра­моте XV в., а так же по указам XVII в. (1691 и 1692 гг.) фальшиво­монетчикам, бунтовщикам, ворам на лоб и щеку ставили клеймо, представляющее собой прямоугольник с читаемой в нем буквой «Б» - бунтовщик, «В» - вор: «буде впредь, кто из тех воров из ссылки сбежит, а объявится в Москве, был бы тут познан». Государствен­ных преступников, убийц, разбойников по указам Петра I от 1700, 1705, 1712, 1715 гг., клеймили изображением орла. В России вплоть до отмены клеймения в 1863 году, состоявшейся накануне судебной реформы 1864 года, по «Уложению о наказаниях» ссыльно-посе-ленцев, ссыльно-каторжных и каторжников соответственно клейми­ли буквами «СП», «СК», «КАТ».

Наряду с калечением и клеймением, которые были очень жесто­кими и мучительными методами регистрации преступников, даже в древние времена применялись гуманные методы, например, словес­ное описание внешности человека, что позволяло отличить указан­ного в описании человека от других людей.

В одном из документов, относящихся к IV в. до н.э., обнаружено такое описание примет разыскиваемого: «Молодой раб Аристогена, сына Хризиппа, представителя от Алабанды, бежал в Александрию; его имя Герман, прозываемый также Нейлос; он уроженец Сирии, из Бамбико, приблизительно восемнадцати лет от роду, среднего роста, безбородый, с прямыми ногами, с ямочкой на подбородке, с чечевицевидной бородавкой на левой стороне носа, с рубцом через левый угол рта, татуированный варварскими буквами на правом за­пястье» .

В книге « Уголовная техника» Роберт Гейндль привел данные о том, что за 300 лет до н.э. в Египте существовал метод фиксации признаков внешности человека посредством систематичного описа­ния «особых примет», носивших название «Кулай-Пулай». Это опи­сание было двух видов: подробное (Кулай) и краткое (Пулай). Под­робное описание составляли следующие данные: имя, возраст, рост, фигура, цвет кожи, цвет глаз и волос. Детально описывали форму лица, носа, уха, указывали размеры отдельных частей тела в 5 сте­пенях и кроме этого выделялись особые приметы: родинки, боро­давки, шрамы, пятна на лице и теле. В кратком описании обознача­лись только возраст и особые приметы.

Приведенные примеры показывают, что уже в глубокой древности предпринимались попытки фиксации внешности человека словесным, т.е. описательным методом. Однако эти описания были примитивны

ми, бессистемными и не могли претендовать на научную классифика­цию признаков внешности человека.

В России описание человека по внешним признакам впервые встре­чается в XIV в.: «Микита плешив, бородат, швец-портной, борода-вица на правом лици, пятно у него в косицы» - это описание разыс­киваемого было обнаружено на куске сыромятной кожи.

Впервые попытка в какой-то мере привести описание человека по признакам внешности к определенной системе и использовать эту систему в борьбе с преступностью была предпринята основателем французской криминальной полиции «Сюртэ» («Безопасность») в 1799-1811 гг. бывшим уголовником-рецидивистом Этьеном Франсуа Видоком.

Обладая редкой зрительной памятью, Видок вместе со своими инспекторами систематически посещал тюрьмы, где приказывал во­дить вокруг себя арестантов, устраивая так называемый «идентификационный парад». Агенты полиции осматривали заключенных, запоминали их внешность, чтобы знать преступников в лицо. «Парад» был самым распространенным способом выявления заключенных, имевших ранее судимость и скрывавших это. В несколько измененном виде «парад» сохранился в некоторых странах до нашего времени. Видок создал архив, в котором были собраны сведения обо всех известных полиции преступниках.

На каждого из преступников была заведена карточка, в кото­рую заносились данные об имени, судимости преступника, а также описывались его внешние признаки. Но эти описания были далеки от совершенства, большей частью поверхностные и краткие, они оказывались не всегда понятными для других. В них часто встре­чались такие фразы: «среднего роста», «лицо обычное», «никаких особых примет».

Такие характеристики подходили тысячам людей, и если при не­большом массиве картотек можно было мириться с этими недостат­ками, то при увеличении массива указанная система регистрации теряла всякий смысл.

Указанные обстоятельства послужили причиной тому, что слу­жащий парижской полиции Альфонс Бертильон, используя резуль­таты работы антропологов (его отец Луи Адольф Бертильон в то время являлся вице-президентом Антропологического общества Па­рижа), предложил антропометрическую систему идентификации преступников. У преступников следовало измерять рост, длину сред­него пальца, мизинца и т.д. - всего 11 измерений. Полученные ре­зультаты заносились в карты, которые соответствующим образом классифицировались по разделам и подразделам.

В основу метода антропомет­рии А. Бертильона были поло­жены два научных факта:

1) скелет взрослого челове­ка после 24 лет почти не изме­няется;

2) практически невозможно найти двух лиц с одинаковыми скелетами и, соответственно, одинаковыми размерами частей тела.

Вследствие этого, утверж­дал А. Бертильон, возможно в любом случае определить кон­кретное лицо точным матема­тическим способом.

И действи­тельно, за время, которое было отведено А. Бертильону для экспериментальных исследова­ний, были достигнуты порази­тельные результаты, вполне доказавшие, по словам известного русского криминалиста В.И. Лебедева, «пригодность новой математически точной системы, важность которой была впоследствии признана всем цивилизованным миром».

Результаты нововведения не замедлили сказаться. Уже в 1884 году было установлено 300 человек, имевших ранее судимость. Антропометрия стала быстро распространяться по свету. Антропометрические бюро были открыты не только в европейских государствах, но и в Америке, Африке, Индокитае.

В России антропометрия как метод регистрации была введена в 1890 году сначала в Петербурге. Затем по стране было создано еще 12 антропометрических бюро.

Несомненно, введение антропометрии было шагом вперед в деле регистрации и отождествления преступников. Но вскоре эйфория по отношению к этому методу стала сменяться скептицизмом. И на то были основания. Остановимся только на основных недостатках, выявленных в ходе практического применения антропометрической регистрации:

1) ее нельзя было применять в отношении несовершеннолетних вслед­ствие незаконченности процесса роста их скелета. Кроме этого женщи­ны, по моральным соображениям, не подвергались обмериванию;

2) при неоднократном обмере одного и того же лица получалась разница в результатах измерений из-за неизбежных погрешностей в измерениях, что приводило к ошибкам при отождествлении;

3) часть ученых подвергала сомнению утверждение о том, что рост человека прекращается в 24 года;

4) не все криминалисты соглашались с утверждением А. Бертильона о том, что для отождествления человека достаточно измерений \ 1 частей тела. Так, в частности, Петри считал необходимым проводить 29 измерений, Вайнсбах - 42, Шмидт - 60. Поэтому в некоторых государствах и даже городах к измерениям частей тела, предложенным Бертильоном, добавлялись и другие. Например, в России в Московской сыскной полиции дополнительно определя­лось расстояние от уха до переносья, а в Петербургской полиции -ширина плеч и высота носа;

5) повсеместное распространение антропометрического метода регистрации было затруднено из-за громоздкости, сложности и дороговизны инструментов;

6) проблематично было отыскать прежнюю регистрационную карту задержанного, так как, несмотря на большое количество измерений, в размерах преобладали средние значения, поэтому основная масса регистрационных карт группировалась всего лишь в нескольких ячейках.

Несмотря на это, антропометрический метод регистрации преступни­ков просуществовал около 20 лет, до тех пор, пока его не вытеснил более совершенный способ регистрации - дактилоскопический.

А. Бертильон, видя недостатки своей системы регистрации и отождествления человека, в целях ее совершенствования уже в 1885 году предложил сначала в качестве дополнения к антропо­метрии систему описания примет, которую назвал «Словесный пор­трет», ставшую вскоре самостоятельной. Если ранее описание вне­шности производилось без строго определенной последовательности, в произвольной форме, то теперь специально разработанные для этой цели правила требовали описывать признаки внешности по определенной схеме: от общего к частному.

Предложенная А. Бертильоном система «Словесного порт­рета» оказалась, однако, очень громоздкой из-за слишком под­робной классификации примет. Так, для описания только одно­го носа он установил 22 призна­ка, а описание уха было еще сложнее. Естественно, это за­трудняло применение и правиль­ное использование метода «Сло­весного портрета» на практике. Поэтому криминалисты, в част­ности Рейсе, Шнейкерт и дру­гие, занялись ее совершенство­ванием.

Рудольф Арчибальд Рейсе -доктор химии, профессор юри­дического факультета универси­тета Лозанны (Швейцария) -1905 году выпустил книгу «Сло­весный портрет», в которой удачно дополнил систему описания признаков внешности, предло­женную Бертильоном, и в то же время изложил ее в краткой и понятной форме. Кроме того, он разработал цифровой код призна­ков внешности, который можно было передавать по телефону для оперативного сообщения сведений о внешности разыскиваемого пре­ступника. Эта книга как и его «Научная техника расследования преступлений», была издана в Петербурге в 1911-1912 гг., что ока­зали большое влияние на развитие криминалистики в России.

В 1925 году в Москве издается перевод книги «Учение о приметах для опознания» Ганса Шнейкерта - начальника Берлинского бюро идентификации, впоследствии преподавателя криминалистики Берлин­ского университета. Автор подробно описывает не только анатоми­ческие элементы и признаки внешности, но и включает в описание функциональные (осанка, жест, мимика) и «косвенные» (одежда, про­фессия) элементы и признаки. Кроме этого он вводит понятие «изме­нение наружности», возникающее в результате естественных причин (болезни, старости) и внесенное искусственным путем (косметикой, пластической операцией).

Как известно, 1839 год считается годом изобретения фотографии. Спустя несколько лет новое изобретение стало изредка применяться в полицейских целях. Первые известные нам снимки преступников были изготовлены в 1843-1844 гг. в бельгийской тюрьме Форест.

Впервые попытку создания правил опознавательной фотосъемки предпринял О.Г. Рейландер, опубликовавший в Британском «Фото­графическом альманахе» за 1870-1872 гг. краткие советы по фото­графированию преступников.

Бертильон, сконструировав специальную установку для фотогра­фирования преступников, разработал правила сигналетической фо­тосъемки, которые не изменились до настоящего времени и исполь­зуются полицией всех стран.

Достоверные сведения об использовании фотопортретов российской полицией относятся к 60-м годам XIX столетия. Так, в 1863 году в печати сообщалось, что по фотокарточке удалось опознать и задержать крупного преступника Сипку. Также сообщалось о том, что в Волоко­ламском уезде Московской губернии были задержаны два человека, подозревавшиеся в побеге из Ярославской тюрьмы. По фотоснимкам, высланным в Ярославль, смотритель тюрьмы опознал их как бежавших арестантов. С. А. Юрковский в статье «Фотографирование арестантов» образно сравнил фотоснимки преступников с «полицейским протоко­лом с явно усовершенствованными паспортными приметами».

В дореволюционной России оригинальных научных разработок по регистрации и отождествлению человека по признакам внешности не было. Криминалисты на практике пользовались, как правило, указан­ной выше работой Рейсса, изданной в переводе К.Г. Прохорова в 1911 году, и книгой В.И. Лебедева «Искусство раскрытия преступле­ния» (1909 г.), вторая часть которой представляла собой описание антропометрической системы Бертильона.

О прообразе «портретной экспертизы» (так называемом «сличе­нии» фотографических карточек) имеются свидетельства у Г. Грос­са (1908 г.) и Р. Рейсса (1911 г.). Об опыте такого же «сличения» в России рассказывалось ранее. Но вот сведения о первых «портрет­ных экспертизах» в России как о криминалистических исследованиях относятся к 1909 году, когда известный криминалист К.Г. Прохоров произвел исследование некоего Кардино, задержанного в Саратове по подозрению в том, что он в действительности является Александром Кара, осужденным в 1902 году за убийство двух своих сестер и матери, и, будучи сосланным, на каторгу, бежал с нее. Пользуясь мето­дом словесного портрета, эксперт пришел к выводу о том, что на фотоснимках, выполненных в 1901, 1902 и 1909 годах, изображено одно и то же лицо.

Если западноевропейские криминалисты того времени описыва­ли исследование только сигналетических фотоснимков, то К.Г. Про­хоров дополнил их, описав процесс исследования несигналетических фотопортретов. Кроме того, он изучал влияние на достоверность изображения внешности таких факторов, как:

позы сфотографированных людей;

возрастные изменения;

способы проявления негативов и печатания снимков.

Однако отдельные методики исследования таких объектов им не были разработаны.

Первым пособием по словесному портрету явился «Справочный подручный альбом для работников уголовного розыска и милиции», изданный Н.С. Бокариусом в 1924 году. В 1928 году выходит книга И.Н. Якимова «Опознавание преступников», в которой кратко опи­сывается история использования данных о внешности человека для нужд судопроизводства и делается попытка создания основ крими­налистического учения о регистрации физических примет человека.

В 1931 году в работе «Уголовная техника» Н.Д. Вороновский касается вопросов идентификации человека по фотопортретам и опи­сывает ряд методов их изучения.

С середины 30-х годов до 1950 года криминалистическое учение о внешнем облике человека не претерпело каких-либо существен­ных изменений. Во всех учебниках криминалистики большое вни­мание уделялось вопросам описания признаков внешности по мето­ду словесного портрета и совершенно не затрагивалось экспертное отождествление человека по отображениям его внешности. И только начиная с 1950 года, в учебниках криминалистики стали излагаться основные принципы портретной идентификации.

Позже, а именно в 1953-1954 гг., существенный вклад в разработ­ку методики криминалистической портретной экспертизы внесли А.П. Краснов и В.И. Зубков, детально разработавшие измерительный метод. В работе А.А. Гусева «Методика производства судебных экс­пертиз в целях установления личности по чертам внешности» (1960 г.) экспертная идентификация человека рассматривается постадийно как единый процесс исследования, основанный на теории криминалисти­ческой идентификации и совокупности научных методов экспертизы. Работы З.И. Кирсанова и П.Г. Орлова 1964-1974 гг. положили начало внедрению в методику портретной экспертизы методов математи­ческой статистики. В работах Н.В. Терзиева, А.А. Гусева, В.А. Снеткова, Ю.А. Пересункина, П.П. Цветкова, В.П. Петрова, З.Г. Самошиной дается теоретическое обоснование и разрабатывается методика иденти­фикации человека по признакам внешности, совершенствуется система идентификационных признаков, исследуются факторы, изменяющие при­знаки внешности. В 1979 году вышел в свет первый учебник по данной отрасли знания - «Габитоскопия» проф. В.А. Снеткова.

В последнее время в этом направлении активно работают В. А. Снет­ков, A.M. Зинин, И.Ф. Виниченко и др.