Коренной перелом в ходе войны

Несмотря на поистине катастрофическое начало войны для Советского Союза, следует сказать, что и планы немецкого коман­дования не были полностью осуществлены. Враг рассчитывал, раз­бив в приграничных сражениях основные силы наших войск, тем самым деморализовать население и армию и двинуться на Москву, не встречая особого сопротивления. Его расчетам не суждено было сбыться. Преодолев шок приграничных поражений, наши части со все нарастающей силой оказывали сопротивление врагу.

Решающим событием первого года Великой Отечественной вой­ны стала битва за Москву, проходившая с октября 1941 г. по март 1942 г. и включающая два этапа: оборонительный — до декабря

1941 г. и контрнаступление советских войск с 6 декабря 1941 г., в результате которого враг был отброшен от Москвы на 100—200 км. Эта битва окончательно похоронила надежды фашистского коман­дования на быстрый исход войны. Война приобрела затяжной ха­рактер. В результате успешного контрнаступления советские вой­ска перехватили стратегическую инициативу. Победа под Москвой, естественно, сказалась и на настроении, моральном духе советских людей.

После победы под Москвой стратегическая инициатива пере­шла к Советскому Союзу. Однако в очередной раз сказалось влия­ние диктаторского единовластия Сталина. По его настоянию, несмотря на протесты командования, весной 1942 г. были пред­приняты одновременно на нескольких направлениях наступатель­ные операции — попытки разблокировать Ленинград (апрель-июнь), наступления в Крыму и под Харьковом (май). Это привело к распылению сил и средств. Следствием просчетов в планирова­нии этих операций были тяжелые поражения. Стратегическая ини­циатива вновь перешла к немецкому командованию. С конца июня 1942 г. оно развернуло наступление на южном участке советско-германского фронта. Снова появились случаи бегства, паники, снова окружение и плен. К осени 1942 г. вермахт вышел к предго­рьям Кавказа, немецкие части вошли в Сталинград. И вновь для наведения порядка власти прибегают к репрессивным мерам (зна­менитый указ № 227 «Ни шагу назад»). И снова мужество и стойкость простого солдата, нарастающее упорство сопротивления остановили врага, позволили советскому командованию собрать подкрепление и подготовить контрнаступ­ление. В результате успешного контрнаступления под Сталингра­дом (ноябрь 1942 — февраль 1943 г.) немцы потеряли до 1,5 млн. человек. Контрнаступление переросло в общее наступление на многих участках советско-германского фронта: фашистские вой­ска откатились от Кавказа, была освобождена большая часть Дон­басса, прорвана блокада Ленинграда. Сталинградская битва стала началом коренного перелома в ходе войны. Завершением же этого перелома явилась Курская битва (июль-август 1943 г.), когда германское командование попыталось еще раз перехватить страте­гическую инициативу. Но его планам не суждено было сбыться, немцы потерпели сокрушительное поражение. В результате летне-осеннего наступления 1943 г. советские войска вышли к Днепру, освободили Киев, Новороссийск. До конца войны немецким вой­скам больше не удавались крупные наступательные операции.

В 1944 г. советские войска последовательно осуществили круп­ные стратегические наступательные операции на всем протяжении фронта. В январе окончательно была ликвидирована блокада Ле­нинграда. Одновременно развернулось наступление на Украине. В течение весны были освобождены Правобережная Украина, Крым, Молдавия. Летом советские войска выгнали захватчиков из Белоруссии, Прибалтики, полностью очистив советскую землю. Осенью были проведены успешные операции в Восточной и Юго-Восточной Европе. Гитлеровцы были изгнаны из Румынии, Болга­рии, значительной части Польши и Венгрии. В январе 1945 г. на­чалось новое наступление наших частей в Польше, которое закончилось Берлинской операцией (16 апреля — 8 мая 1945 г.). Последние бои шли 9 мая в Праге.

8 мая 1945 г. под председательством Г.К. Жукова представители всех союзных стран в предместье Берлина Карлхорсте подписали акт о безоговорочной капитуляции Германии. Страшная война, унесшая миллионы жизней, разрушившая тысячи населенных пунктов, промышленных предприятий, закончилась.

Истоки Победы

Что же позволило Советскому Союзу, несмотря на тяжелейшие поражения первого этапа войны, выстоять и победить? Долгое время в нашей литературе в качестве причин нашей Победы коче­вали одни и те же формулировки — о незыблемой дружбе народов, руководящей роли партии, несокрушимой мощи социалистичес­кой экономики, патриотизме советского народа. Но реальная кар­тина, конечно же, была намного сложнее. Довольно распространена до сих пор точка зрения о том, что одним из условий Победы стала сложившаяся в СССР еще в 30-е годы экономическая система — казарменная экономика с ее жесткой централизацией и системой тотальной мобилизации. Но эта же экономическая система приводила к ошибкам и просчетам, обернувшимся задержками в разработке и налаживании массового выпуска новейших типов вооружений, в том числе знаменитых «катюш», танков Т-34 и др. Тем не менее советская экономика позволяла, хотя и ценой громадных усилий и жертв со стороны народа, достаточно быстро сосредоточивать материальные и люд­ские ресурсы на ключевых направлениях (что было особенно важ­но в условиях, когда промышленный потенциал в результате поте­ри огромной территории снизился, были ограничены и людские резервы). И уже в 1943 г. Советский Союз смог превзойти Герма­нию по выпуску боевой техники, что имело громадное значение для второй мировой войны, войны техники.

Необходимо отметить, что в годы войны проявляются тенден­ции в сторону отказа от некоторых черт этой экономики — форма­лизма, чрезмерной бюрократизации. Поощряются инициатива, самостоятельность нижестоящих структур, без чего просто было невозможно в столь короткие сроки провести эвакуацию промыш­ленных предприятий и наладить выпуск продукции на новом мес­те. Кроме того, ни одна из стран, участвовавших во второй миро­вой войне, не знала таких диспропорций между производством и потреблением, между военным и гражданским секторами эконо­мики. А это еще более снизило уровень жизни народа. Конечно, падение благосостояния в период войны происходило во всех стра­нах, но, пожалуй, нигде так сильно, как у нас.

Разумеется, эффективное функционирование подобной эконо­мики было возможным только при условии согласия народа тер­петь все эти тяготы, осознания им необходимости военно-мобили­зационных мер для достижения Победы. То есть решающую роль играли позиция народа, его отношение к войне, к противнику, к властям. Политика сталинской верхушки в 30-е годы не способст­вовала сплочению общества. Существование социально-политиче­ской оппозиции, сепаратистских тенденций среди ряда националь­ностей проявилось в так называемых «негативных» настроениях населения в первые месяцы войны, в довольно значительном чис­ле лиц, которые сотрудничали с фашистами на оккупированной территории. Достаточно сказать, что около 1 млн. человек бывших советских граждан воевали на стороне немцев. Пожалуй, впервые со времен междоусобных войн XII—XIV вв. русские воевали на стороне противника против своего государства (безусловно, не только по политическим мотивам).

Однако в настроениях подавляющего большинства населения преобладал все-таки патриотизм. Другой вопрос, какой именно патриотизм? Что было предметом патриотической верности, для какой Родины советские люди воевали и трудились? Для части людей, особенно для тех, чья сознательная жизнь пришлась на 30-е годы, Родина сливалась с политическим режимом Сталина, в социально-политическом строе СССР 30-х годов они видели боль­шие преимущества, с ним связывали значительные социальные завоевания: бесплатное образование, медицинское обслуживание, отсутствие явной безработицы, которые они и шли отстаивать в войне.

Но, видимо, гораздо большую роль в поведении людей играл традиционный российский патриотизм, традиционная народная готовность к храбрости, самоотверженной защите Отечества от внешнего врага. Это прекрасно понимало высшее советское руко­водство. По свидетельству бывшего специального представителя американского президента в СССР А. Гарримана, в сентябре 1941 г. Сталин сказал ему: «У нас нет никаких иллюзий, будто бы они (русские люди) сражаются за нас. Они сражаются за мать — Рос­сию». И самым ярким подтверждением этого является то, что в самые критические моменты войны официальная пропаганда при­бегала к героическим образам и событиям прошлого России, апел­лировала именно к национальным чувствам населения и практиче­ски не оперировала термином «социалистическая родина». Патриотизм русский и советский мог вполне сочетаться с критиче­ским отношением к руководству страны. Среди негативных выска­зываний встречается достаточно много критических характеристик руководства страны, его политики в предвоенный период, но при этом не подвергается сомнению необходимость бороться против фашистов. Например, слова рабочего из Калужской области, что он пойдет защищать Советскую землю, но не тех, которые сидят в Кремле. Доминантой народного отношения к происходящим со­бытиям были следующие мысли: война идет на нашей земле, напал враг, жестокий, беспощадный, поставивший себе целью уничтоже­ние нашего государства, нашей культуры, истребление значитель­ной части населения, враг рвется все дальше и дальше, страну, родную землю, свой дом надо защищать, спасать — какие тут могут быть споры, разговоры? И народ встал на защиту Родины, как вста­вал он в Отечественную войну 1812г., как вставал столетиями рань­ше. Знаменитые слова Л.Н. Толстого о «дубине народной войны», гвоздившей французов до тех пор, пока не погибло все нашествие, в полной мере могут быть отнесены и к войне 1941—1945 гг. Это была действительно народная война, что признал и существовав­ший тогда в СССР политический режим. Властям оставалось лишь опереться на массовый патриотизм советских людей, на их готов­ность терпеть материальные невзгоды и лишения, готовность по­жертвовать своей жизнью ради защиты Родины и тем самым спа­сти и самих себя.

Сталинский режим сполна воспользовался этими настроения­ми народа, при этом не очень-то доверяя ему, бездарно проматы­вая плоды массового патриотизма. Правительство систематически утаивало от народа информацию об истинном положении на вой­не, широко пользовалось жесточайшими репрессивными метода­ми управления, даже тогда, когда вполне можно было обойтись без них. НКВД играл в годы войны не меньшую роль, чем до нее. Чего стоит хотя бы судьба народного ополчения, когда летом-осенью 1941 г. множество квалифицированных специалистов, рабочих, очень нужных для военного хозяйства, было отправлено на фронт плохо обученными и снаряженными, чтобы погибнуть там без осо­бого ущерба для врага. Сталинский режим не жалел людей в мир­ное время, еще менее готов был заботиться о человеческих жизнях в военное, спасая свое собственное существование. Торжествовал принцип достижения целей любой ценой. Раз за разом в кровавую мясорубку плохо организованных боев посылались части, чтобы погибнуть там до последнего человека. Даже на последнем этапе войны, имея колоссальное преимущество в технике и вооружении, мы зачастую не использовали это преимущество. Пехота часто ата­ковала оборону противника в лоб без достаточной авиационной и артиллерийской поддержки, взятие городов подгадывалось к датам революционных праздников и т.д. Последняя крупная операция советских войск — Берлинская — была проведена скорее по поли­тическим мотивам — не дать союзникам опередить СССР, первы­ми вступить в столицу Германии. В итоге — более 100 тыс. убиты­ми, жертвы, которых можно было избежать.

Большую роль в разгроме фашизма сыграло образование анти­фашистской коалиции, в которой ведущее положение занимали СССР, Англия, США и Франция. Перед лицом грозной опасности оказались на время забытыми идеологические разногласия. Суще­ственную поддержку советскому народу оказали поставки техни­ки, вооружений, продовольствия союзниками, особенно в крити­ческий момент первого периода войны, сказывалось и отвлечение германских войск на ведение боевых действий в других регионах мира. Антифашистская коалиция явилась основой послевоенного устройства мира, которое позволило, несмотря на все трудности, избежать скатывания к новой мировой войне. Но взаимное недо­верие и идеологические противоречия вновь проявились, как толь­ко в войне произошел окончательный перелом. Союзники СССР сознательно затянули открытие второго фронта в Европе, что явно продлило войну. Мотивы союзников можно понять и объяснить, но нельзя их оправдать, так как за это советские солдаты заплати­ли миллионами своих жизней.

До сих пор неизвестно точное число наших потерь в годы Вели­кой Отечественной войны. Последняя более или менее достовер­ная цифра — 26,6 млн. человек общих людских потерь непосредст­венно от боевых действий, умерших от голода и болезней, сгинувших в плену. Из них потери вооруженных сил СССР — 11 944 100 человек. Потери вермахта и его союзников на советско-германском фронте, по разным данным, составили от 6 млн. до 8 млн. человек. Такое неблагоприятное соотношение потерь вер­махта и Красной Армии во многом является следствием ведения войны Советским Союзом «большой кровью». И это еще одно пре­ступление сталинского режима перед народом.

Великую Отечественную войну выиграл наш народ. Именно его исконный патриотизм, готовность к самопожертвованию, готов­ность беззаветно терпеть нужду и лишения, способность воевать и трудиться, не думая о себе, сыграли решающую роль в Победе. Своей кровью народ оплатил ошибки и преступления сталинского руководства в предвоенные и военные годы, но спасал и спас он не это руководство, не Сталина и коммунистическую партию, а Родину и себя.

ЛЕКЦИЯ XXIV

СССР В ПОСЛЕВОЕННОЕ ДЕСЯТИЛЕТИЕ (1945-1955 гг.)

Восстановление промышленности. Сельское хозяйство в первые послевоенные годы. Материальное положение советских людей. Сталинизм после войны. СССР на международной арене

Восстановление промышленности

На землю нашей страны пришел долгожданный мир. Война и временная оккупация части территории нанесли колоссальный ущерб народному хозяйству: было разрушено или сожжено 1710 го­родов и поселков городского типа, 70 тыс. сел и деревень. Сталинград, Воронеж, Севастополь, Смоленск, Минск, Новгород, Вязьма превратились в груды развалин, огромные разрушения были при­чинены Ленинграду, Киеву, Одессе, Керчи и другим городам. Только на территории, подвергшейся оккупации, и в прифронтовой полосе остались без крова 25 млн. человек. Фашисты разрушили и сожгли 84 тыс. школ, техникумов, высших учебных заведений и научно-исследовательских институтов, 43 тыс. библиотек, 40 тыс. больниц и других лечебных учреждений, 32 тыс. промышленных предприятий; уничтожили или вывезли сотни тысяч станков и механизмов, взорвали 13 тыс. железнодорожных мостов, 400 стан­ций, 65 тыс. км железнодорожных путей, 1135 шахт, 60 крупных электростанций; привели в негодность 16 тыс. паровозов, 428 тыс. вагонов, потопили более 8 тыс. речных и морских судов.

Огромный урон понесло сельское хозяйство: было разорено и разграблено 98 тыс. колхозов, 1876 совхозов, 2890 МТС, 49 тыс. комбайнов. Фашистские оккупанты зарезали или угнали в Герма­нию 7 млн. лошадей, 17 млн. голов крупного рогатого скота, 47 млн. овец, коз и свиней, 110 млн. голов домашней птицы; из-за войны были нарушены агротехника, семеноводство, племенное дело. Страна лишилась трети своего национального богатства. Война отвлекла от мирного труда огромное количество самого здорового и работоспособного населения, лишила жизни 26,6 млн. человек, оставила десятки миллионов сиротами, вдовами, инвалидами.

К концу 1945 г. из армии вернулись к мирной жизни более 3 млн. солдат и офицеров. Повсеместно действовали комиссии по приему их на работу, предоставлению материальной помощи, льгот при поступлении в учебные заведения, в строительстве и восстановле­нии жилья.

Из вражеского плена возвратились более 5 млн. человек, в том числе 0,5 млн. детей. Благородное дело репатриации граждан в об­становке подозрительности, культивируемой сталинским режимом, обернулось для многих новыми трагическими потрясениями. Об­виненные в измене Родине, они вновь оказались за колючей про­волокой, но на этот раз уже советских лагерей и вместе с немецки­ми и японскими военнопленными возводили Куйбышевскую ГЭС, Волго-Донской канал, транссеверную железнодорожную магист­раль Салехард — Игарка и другие объекты первых послевоенных пятилеток. Те, кто остался на свободе, имели сложности с пропиской, трудоустройством, получением жилья, материальной помо­щи. На положении изгоев находились народы, репрессированные, согнанные с родных мест во время войны.

С такими разрушениями и потерями Советский Союз закончил войну, при этом его экономика характеризовалась усиленной ми­литаризацией с запущенными отраслями гражданского производ­ства и сельским хозяйством, изношенными производственными фондами, жестким централизованным снабжением и разрушенной социальной инфраструктурой.

Однако трудности восстановления не пугали: самое страшное осталось позади. Все жили надеждой на лучшую жизнь и перемены в обществе.

Мирная жизнь началась с перевода военных резервов на граж­данские нужды, сокращения расходов на вооружение, перераспре­деления сырья, рабочей силы. На предприятиях и в учреждениях вводился восьмичасовой рабочий день, отменялись сверхурочные работы, вновь стали предоставляться оплачиваемые отпуска, вы­ходные дни.

Главная задача послевоенного развития определялась четвертым пятилетним планом на 1946—1950 гг. — восстановить пострадав­шие районы страны, возродить довоенный уровень промышленно­сти и сельского хозяйства и затем превзойти его в значительных размерах. По этому плану весомая часть средств (до 40%) направ­лялась в районы, пострадавшие от оккупации.

Восстановление разрушенной промышленности шло чрезвычай­но быстрыми темпами. Важнейшей базой восстановления явилась относительно развитая экономика восточных районов страны. Так,по сравнению с довоенным временем промышленное производст­во в Западной Сибири увеличилось в 34 раза.

При рассмотрении условии выполнения плана следует учиты­вать, что после войны СССР получал репарации от Германии и ее союзниц: эта сумма должна была составить менее '/ю прямого ущерба.

Однако в мае 1950 г. советское правительство наполовину сни­зило оставшуюся сумму репараций (к середине 1950 г. было выпла­чено 3658 тыс. дол.) и установило рассрочку платежей на 15 лет.

Энергия восстановления породила массовые движения новато­ров производства. В мае 1946 г. началось всесоюзное социалисти­ческое соревнование. Его инициатором выступили металлурги Макеевского завода. Развернувшееся соревнование характеризова­лось разнообразными формами. Это помогло изыскать и привести в действие новые резервы экономического развития. Огромен был вклад ученых в послевоенное развитие страны. Особенностью развития науки в послевоенные годы было установление тесной связи с производством: крупные результаты достигнуты, в частности, в области атомной энергетики. В годы первой послевоенной пяти­летки, несмотря на условия жесткой административно-командной системы управления, предпринимались попытки оживления ини­циативы предприятий. Чтобы ускорить оборачиваемость средств и полнее вовлечь ресурсы в хозяйственный оборот, необходимо было организовать выявление остаточных ресурсов там, где они не мог­ли быть использованы при развертывании производства граждан­ской продукции, и ускорить их передачу по указанию главков или министерств другим предприятиям, нуждающимся в таких матери­алах. Для этого директорам предприятия предоставлялось право в виде исключения производить с разрешения министерства реали­зацию другим государственным предприятиям и учреждениям вы­явленных излишков и ненужных материалов. Организовался фонд директора, сначала только на промышленных предприятиях, а в 1947—1948 гг. он был распространен уже на все другие отрасли народного хозяйства. Однако постепенно материальные стимулы стали исчезать; при повышении производительности труда снижа­лись расценки, увеличивался план.

Серьезным недостатком в развитии послевоенной промышлен­ности было технологическое отставание от мирового научно-тех­нического прогресса. Это отставание произошло из-за «железного занавеса», возникшего после окончания войны между СССР и капиталистическим миром. К тому же огромные средства были затрачены на восстановление разрушенного, а также на военную промышленность. Тем не менее значителен и важен один из глав­ных итогов четвертой пятилетки — восстановление промышленно­сти в исключительно короткий срок: в 1948 г. объем промышлен­ности превзошел довоенный уровень. К 1951 г. было восстановлено, построено и введено в действие около 7 тыс. крупных предприя­тий.