Проблемы воспитания в трудах русских философов.

В конце ХIХ – начале ХХ в. система просвещения переживала серьезны аксиологический кризис, что усилило роль философии в осмыслении социокультурной жизни России.

Выдающийся религиозный философ, поэт, публицист Владимир Сергеевич Соловьев (1853-1900) оказывал серьезное на формирование новой парадигмы образования. Влияние его трудов не было однозначным и прямолинейным, однако появление в России философа столь высокого уровня не могло не сказаться на концептуальных основах теории и практики образования. Соловьев определял философию как свободное исследование основ человеческого знания, бытия и деятельности: «Оказывается, что последние результаты философского развития утверждают в форме рационального познания те самые черты, которые в форме веры и духовного созерцания утверждались великими теологическими учениями Востока; таким образом, новейшая философия с логическим совершенством западной формы стремится соединить полноту содержания духовных созерцаний Востока; философия подает руку религии». Знаток богословия, Соловьев открыто исповедал свою веру как сын Христианской церкви: «Верховный нравственный принцип, долженствующий определять практическую деятельность человека, не исчерпывается ни отвлеченно эмпирическими понятиями удовольствия, счастья, пользы, симпатии, ни отвлеченно-рациональным понятием долга или категорического императива. Все эти понятия входят в высший нравственный принцип как его признаки материальные, или формальные, но не составляют его собственной сущности».

Соловьев писал об идеале нормального общества, определяемого «характером свободной общности или практического всеединства, в силу которого все составляют цель деятельности для каждого и каждый для всех». «Нравственное значение общества», – отмечал философ, – не зависит ни от материального или природного начала в человеке, ни от юридических и государственных норм, но определяется религиозным или мистическим началом в человеке, в силу которого все члены общества составляют не границы друг для друга, а внутренне восполняют друг друга в свободном единстве духовной любви, которая должна иметь непосредственное осуществление в обществе духовном или церкви».

В силу принципа всеединства или свободной общинности, по Соловьеву, «осуществление божественного начала в обществе человеческом должно быть свободно и сознательно, а не основываться на внешнем авторитете и слепой вере, как того требует исключительный клерикализм». Философия Соловьева – представляет существенный вклад в гносеологию. «…Истина, – всеединое сущее, – становится предметом знания естественного, т. е., будучи сознательно усвояема человеческим разумом и человеческими чувствами, она вводится в формы логического мышления и реализуется в данных опыта. Этим образуется система истинного знания, или свободной теософии, основанной на мистическом знании вещей божественных, которое она посредством рационального мышления связывает с эмпирическим познанием вещей природных, представляя, таким образом, всесторонний синтез теологии, рациональной философии и положительной науки». В.С. Соловьев в «Оправдании Бога» (1895) связывал развитии гносеологии с вопросами религиозными и этическими. Он установил тесную связь отвлеченной философии с этикой и религией, что стало характерной чертой новой русской религиозной философской мысли, оказывавшей как прямое, так и косвенное влияние на развитие теории образования.

В статье «Нравственность и политика» В.С. Соловьев определил принцип, составляющий одну из основ его жизнечувствия: «Идея культурного призвания может быть состоятельной и плодотворной только тогда, когда это призвание берется не как мнимая привилегия, а как действительная обязанность,не как господство, а как служение. Христианство сохраняет национальность, но упраздняет национализм». В «Очерках из истории русского сознания» Соловьев дал строгую критику поздней славянофильской доктрины: «Поклонение своему народу как преимущественному носителю вселенской правды; затем поклонение ему как стихийной силе, независимо от вселенской правды;наконец, поклонение тем национальным односторонностям и историческим аномалиям, которые отделяют наш народ от образованного человечества, т. е. поклонение своему народу с прямым отрицанием вселенской правды» — вот, по словам Соловьева, «три постепенные фазы нашего национализма. В историософском этюде «Идолы и идеалы» Соловьев выступает против «народопоклонничества» позднего народничества, утратившего былой демократизм и подлинные идеалы 1860-х. Вместо догматов «сословного обособления и простонародного безразличия» Соловьев предлагает высокий и подлинный идеал христианскойлюбви, Божьей правды и всеобщей солидарности.

Соловьев справедливо считал веротерпимость или свободу совести «такой же важной и насущной потребностью для современной русской жизни», какой в середине XIX в. стала потребность в освобождении крестьян. Отмечая, что веротерпимость лицемерно признается, но фактически отрицается, Соловьев выявлял фактическое признание права на мысль, но без права публичного выражения ложной мысли. Философ возражает противникам веротерпимости: «В хороших монастырях никто из монахов не гнушается самыми неприятными и нечистыми службами;всякая служба (вне богослужения) называется послушанием и исполняется с одинаковым усердием. Я за последнее время взял на свою долю добровольное послушание: выметать тот печатный сор и мусор, которым наши лжеправославные лжепатриоты стараются завалить в общественном сознании великий и насущный вопрос религиозной свободы». Это послушание философ исполнял со всем тщанием.

Соловьев считал, что фундаментальными принципами организации общества нельзя считать ни религию, ни семью, ни собственность; единственная нравственная основа общества — принцип человеческого достоинства. Наиболее важным в историко-педагогическом осмыслении антропологического учения Соловьева, является его, ставшее знаменитым суждение: «никакой человек, ни при каких условиях и ни по какой причине не может рассматриваться только, как средство для каких бы то ни было посторонних целей. Общее благо, или общая польза, чтобы иметь значение нравственного принципа, должны быть в полном смысле слова общими, т. е. относиться не ко многим только или к большинству, а ко всем без исключения».

Когда, в начале 1890-х гг., Россию постиг ряд стихийных бедствий, В.С. Соловьев одним из первых отозвался на народное горе. В страшном голоде 1891 г., принесшим смерти, в том числе и детские, философ обнаружил не случайное зло, а неотвратимый результат «полукультурности» общества и «бескультурности» народа. Философ отмечал, что народу нужна помощь, но помощь культурная, не имеющая ничего общего с патриархальной опекой. Отсутствие «общественной организации» мешает осуществлению этой помощи. Необходим «прочный союз свободных индивидуальных сил, солидарно и сознательно действующий для улучшения народной жизни». Приступить к его созданию у нас в России — задача тем более неотложная, что речь идет уже не об улучшении, а о сохранении народной жизни. Соловьева возмущало нараставшее антисемитическое движение. Он утверждал, что настала пора «возвратить патриотизму его истинный смысл — понять его не как ненависть к инородцам и иноверцам, а как деятельную любовь к своему страждущему народу».

Под влиянием философского творчества В.С. Соловьева появилась плеяда выдающихся русских философов, таких как С.Н. Булгаков, Н.О. Лосский, С.Л. Франк и Н.А. Бердяев.

Еще, будучи легальным марксистом, Сергей Николаевич Булгаков(1871 -1944) имел успешный опыт преподавания в высшей школе, но в 1911 г. со многими другими своими коллегами по Московскому университету подал в отставку. Публичные лекции С.Н. Булгакова, сочетавшие высокий педагогический талант с идейностью содержания и задушевностью тона, сделали его самым ярким представителем идеалистической философии в России. Философию Вл. Соловьева, делающую жизненное начало христианства организующим принципом общественного творчества, Булгаков считал высшим синтезом мировой философской мысли. По его убеждению результаты современной науки, трансформированные в философской системе, обнаруживают связь с реальными задачами времени. На этой основе следует разработать общую программу практической деятельности.

Проблема религиозно-философского обоснования общечеловеческого прогрессаявляется для Булгакова центральной. Признавая экономический прогресс необходимым, но не достаточным условием духовного развития, Булгаков предостерегал от замены прогресса общечеловеческого и общекультурного одним лишь хозяйственным прогрессом. Недуг европейского общества он видел в господстве потребительского «нравственного материализма» и «духовной буржуазности». Самые «характерные и счастливые особенности русского духа» Булгаков усматривал в стремлении к общечеловеческим идеалам, в потребности сознательной и действенной религиозной веры, а также в нежелании довольствоваться внешними материальными благами и примириться с укоренившимися формами общественной несправедливости, «неправды».

Прогресс, по Булгакову, является не эмпирическим законом исторического развития, а задачей нравственной, абсолютным религиозным долженствованием. Идеал прогресса, в качестве масштаба при оценке исторического развития, приводит к ошибочному признанию страдающих поколений лишь мостом к грядущему блаженству потомков.

Видный философ Семен Людвигович Франк (1877 - 1950) отмечал, что неверно искать смысл истории в достижении некой конечной цели, ибо, в сущности, это лишает всю полноту конкретного исторического процесса всякого внутреннего, самодовлеющего значения, поскольку «упования и подвиги, жертвы и страдания, культурные и общественные достижения всех прошедших поколений рассматриваются здесь просто как удобрение, нужное для урожая будущего, который пойдет на пользу последних, единственных избранников мировой истории». С.Л. Франк считал, что нельзя примириться с таким представлением, ибо каждая эпоха имеет своеобразное собственное значение в истории, и каждое поколение является творцом и соучастником этого смысла.

С.Л. Франк полагал, что смысл истории заключается не в том, что ее сменяющиеся эпохи суть «средства к какой-то воображаемой конечной цели, лежащей в будущем, а в том, что ее конечное многообразие во всей его полноте есть выражение сверхвременного единства духовной жизни человечества». Описание жизни человека также заключается не в том, чтобы показать, как он шел к высшему своему достижению, осуществленному в старости, что бывает далеко не всегда, а в том, чтобы через нее постигнуть «единый образ человеческой личности» во всей полноте ее проявлений от младенчества до самой смерти. Синтезирующее понимание исторического процесса может состоять по С.Л Франку, в том чтобы постигнуть разные эпохи жизни человечества, как «многообразное выражение единого духовного существа человечества».

Николай Онуфриевич Лосский (1870 -1965) преподавал на Петроградских Высших женских курсах и был приват-доцентом по кафедре философии в Петроградском университете, в Женском педагогическом институте. Демократический принцип по Лосскому, прямое выражение «сверхиндивидуального сознания» народа, сознания, содержащего в себе истинную и незаменимую политическую мудрость.

Выдающийся русский религиозный философ Николай Александрович Бердяев (1874-1948) учился на естественном, затем на юридическом факультетах в Киевского университета (1894). За участие в марксистском кружке его исключили, арестовали и выслали на 3 года в Вологду (1898). Профессор Московского университета, доктор теологии Кембриджского университета Н.А. Бердяев, так и не получил университетского диплома.

Его учение – одно из высших достижений отечественной философии начала ХХ в. Н.А. Бердяев вместе с С.Н. Булгаковым, П. Б. Струве, С.Л. Франком положил начало религиозно-философскому возрождению в России. Философы участвовали в создании сборника «Проблемы идеализма» (1902). Бердяев входил в круг авторов книгоиздательства «Путь» и Религиозно-философского общества памяти Вл. Соловьева.

В начале ХХ века Бердяев осуществил «движение от марксизма к идеализму», перейдя к философии личности и свободы в духе религиозного персонализма. В своих философских работах Бердяев противопоставил дух, личность, свободу, творчество миру объектов, где процветает зло, страдание, рабство: «Мы освободимся от внешнего гнета лишь тогда, когда освободимся от внутреннего рабства».

В дуалистической картине реальности по Бердяеву происходит противоборство ноуменального мира: свободы, духа (Бога), субъекта и эмпирического мира: необходимости, феномена, объекта. Оба мира переплетены между собой: из ноуменального мира в феноменальный мир «ниспадает» дух и свобода. «Ниспадение» свободы в необходимость, – объективация, — причина страдания, рабства. Свободное творчество преодолевает объективацию, что составляет смысл и назначение мировой истории.

Личность — человек, творческое и свободное существо, неподвластное объективации. Бердяев полагает: «общество — часть личности», считая, что «соборность» – реализация свободной внутренней cоциальности. Философ отрицает отчуждающие личность коллективные социальные институты — классы, нации, конфессии. Бердяев отмечает: «Нужно утверждать относительные формы, дающие максимум возможной свободы и достоинства личности, и примат права над государством».

В 1909 г. был опубликован сборник философских статей «Вехи», содержавших критику взглядов радикально настроенной интеллигенции, то есть преподавателей и студентов высшей школы. Примечательно, что столь суровую критику высшего образования и его прямого «результата» интеллигенции произвели авторы, в большинстве своем, не являвшиеся преподавателями высшей школы, кроме С.Н. Булгакова. Н.А.Бердяев, П.Б.Струве и другие авторы статей призывали интеллигенцию «проверить самые основы своего традиционного мировоззрения, которые до сих пор слепо принимались на веру». По их мнению, в традиционном мировоззрении виден «низкий уровень философской культуры, отсутствие серьезных философских знаний и неспособность к серьезному философскому мышлению». Сам недавний марксист, Н.А. Бердяев отмечал, что интеллигенция «фанатически дорожила своим материализмом и атеизмом», и этим «исказила свою душу, умертвила в себе инстинкт истины».

Другой грех – «космополитизм пустоты, отсутствие здорового национального чувства, препятствие выработке национального самосознания» – обнаружил С.Н. Булгаков. Развивая эту мысль, историк философии и культуры России М.О. Гершензон писал: «Мы были твердо уверены, что народ разнится от нас только степенью образованности и что, если бы не препятствия, которые ставит власть, мы бы давно уже перелили в него наше знание и стали бы единой плотью с ним. Что народная душа качественно другая – это нам и на ум не приходило».

А.С. Изгоев, хотя и не во всем разделял взгляды большинства участников этого сборника, обнаружил, что «русская молодежь мало и плохо учится». Идейной формой русской интеллигенции является отщепенство, ее отчуждение от государства и враждебность к нему» и «не деловитость в политике» – вынес свой приговор П.Б. Струве.

Основой интеллигентского мышления является «сплетение в одно целое непримиримых начал нигилизма и морализма», поэтому «мы можем определить классического русского интеллигента как воинствующего монаха земного благополучия» – утверждал С.Л.Франк. «Символ веры русского интеллигента есть благо народа, удовлетворение нужд большинства. Служение этой цели есть для него высшая и вообще единственная обязанность человека, а что сверх того – то от лукавого. Именно потому, он не только просто отрицает или не приемлет иных ценностей – он даже прямо боится и ненавидит их» – заключал С.Л. Франк в статье «Этика нигилизма».

Хотя сборник «Вехи» выдержал несколько изданий в течение одного года, его выводы не были поддержаны, авторы«Вех», не представляли господствующего в обществе мнения, вскоре появилось множество сборников и статей, защищавших интеллигенцию и обличающих «Вехи».

Публицист, эссеист и критик Василий Васильевич Розанов (1856 -1919), окончив филологический факультет Московского университета, служил учителем истории и географии в Брянской прогимназии, Елецкой гимназии и Бельской прогимназии. Критикуя отсутствие последовательности в содержании университетского образования, Розанов пишет труд «О понимании. Опыт исследования природы, границ и внутреннего строения науки как цельного знания» (1886). Ученый указывал гносеологический аспект адекватного постижения строения мира, определенный исследованием первоначального строения разума. Понимание по Розанову завершает деятельность разума и «дает ему успокоение», в связи с тем, что все познаваемое содержится в формах понимания, однако, в «закрытом, непознанном» виде. Розанов в статье «Цель человеческой жизни» (1892) всесторонне критикует утилитаризм. Сборник «Религия и культура» (1899) Розанов посвятил изучению связи философии истории с запросами и требованиями современности.

В статьях педагогического содержания, помещенных в сборнике «Сумерки просвещения» (1899) Розанов резко критикует современную школу и стиль воспитания. В системах воспитания он обнаруживает дефект трех главных принципов образования. Во-первых, принцип индивидуальности требует, чтобы как в «образуемом», так и в «образующем» была сохранена индивидуальность. Во-вторых, принцип целости требует, чтобы всякое входящее в душу впечатление не прерывалось до тех пор другими впечатлениями, пока оно не окончило своего взаимодействия с ней. В-третьих, принцип единства заключается в том, чтобы образующие впечатления были однотипными.

Глава 13. Развитие школы и педагогики в РСФСР (1917 – конец 20 - х годов)