Национализация иностранной собственности в современном международном публичном и частном праве.

Наиболее важной в числе гарантий, даваемых государством иностранным инвесторам, является гарантия неподверженности их инвестиций принудительным мерам со стороны государства, влекущим переход права собственности на эти инвестиции к государству без согласия иностранного инвестора, а именно национализации, реквизиции и конфискации.

Национализация — это мера общего характера, предпринимаемая на основании принятого парламентом закона и направленная на передачу в государственную собственность целых отраслей народного хозяйства, с возмещением собственникам стоимости имущества и других убытков (ст. 235 ГК РФ).

Реквизиция — это возмездное изъятие собственности по решению компетентного государственного органа при чрезвычайных обстоятельствах, таких как стихийные бедствия, аварии, эпидемии, эпизоотии (ст. 242 ГК РФ).

Конфискация — мера уголовной (административно-правовой, гражданско-правовой) ответственности за правонарушение конкретного лица (ст. 243 ГК РФ).

В международных договорах с участием Российской Федерации используется термин «экспроприация» как обобщающая категория, включающая все три вышеописанные меры, а также для характеристики случаев изъятия в государственную собственность отдельных объектов (т.е. частичной национализации).

Гарантии от указанных принудительных мер не означают их безусловного запрета: государство вправе принудительно отчуждать имущество для государственных нужд при условии выплаты предварительного и равноценного возмещения (п. 3 ст. 35 Конституции РФ).

О выплате компенсации иностранному инвестору речь может идти только при национализации и реквизиции, поскольку конфискация по определению не предполагает какой-либо компенсации. В отношении конфискации государство может гарантировать только законность и обоснованность применения такой меры ответственности за допущенное правонарушение.

В доктрине международного права исторически существовали две точки зрения на вопрос о выплате компенсации при национализации и реквизиции, отражавшие позицию стран — экспортеров капитала и позицию стран — импортеров капитала (т.е. развивающихся стран).

Согласно первой точке зрения, общее международное право требует от государства, национализирующего собственность иностранных инвесторов, выплатить им быструю, адекватную и эффективную компенсацию (prompt, adequate and effective compensation). Вторая позиция исходит из того, что выплата компенсации есть вопрос исключительно внутреннего права страны, принимающей инвестиции, и только оно определяет, какую компенсацию выплатить инвестору и платить ли ее вообще. Компромиссная позиция отражена в Резолюции Генеральной Ассамблеи ООН 1803 от 14 декабря 1962 г. о постоянном суверенитете над природными ресурсами, за которую голосовали и развитые, и развивающиеся страны. Резолюция 1803 устанавливает, что национализация может осуществляться «в общественных интересах, в соответствии с законодательством страны, принимающей инвестиции, на недискриминационной основе, с компенсацией по законодательству и в соответствии с международным правом». Однако эта формулировка не дает ответа на вопрос, какой должна быть компенсация — «быстрой, адекватной, эффективной» или же национальное законодательство может предусмотреть иное.

В большинстве соглашений о поощрении и защите инвестиций, заключенных между развитыми и развивающимися странами, вместо термина «быстрая, адекватная и эффективная компенсация» используется термин «справедливая компенсация» (fair, just compensation). Естественно, у юристов развитых и развивающихся стран нет общего мнения по поводу содержания последнего термина.

Более того, в связи с национализациями в социалистических и развивающихся странах было заключено свыше 150 соглашений об урегулировании претензий между государствами происхождения инвесторов и государствами, экспроприировавшими инвестиции, в которых сумма «окончательно урегулированных претензий» была гораздо ниже реальных убытков инвесторов.

Тем самым международно-договорная практика с одинаковым успехом может использоваться в качестве аргумента как за, так и против принципа «быстрой, адекватной и эффективной компенсации».

Единственное решение международного судебного органа, в котором делалась попытка формулировать принципы, устанавливаемые международным правом в отношении национализации иностранной собственности — решение Постоянной палаты международного правосудия по делу «Хорцов» (1928 г.), — также говорит только о «справедливой» компенсации.

Вместе с тем принцип «быстрой, адекватной и эффективной компенсации» был воспринят в международных договорах Российской Федерации о поощрении и взаимной защите капиталовложений без каких-либо оговорок.

Согласно указанным соглашениям, компенсация, выплачиваемая иностранному инвестору при национализации и реквизиции, должна соответствовать реальной стоимости национализируемых или реквизируемых инвестиций непосредственно до момента, когда официально стало известно о фактическом осуществлении либо о предстоящей национализации или реквизиции («адекватная компенсация»). Она должна выплачиваться в той валюте, в которой первоначально были осуществлены инвестиции, или в любой другой иностранной валюте, приемлемой для иностранного инвестора («эффективная компенсация») и без необоснованной задержки — как правило, не позднее трех месяцев с даты, когда будет определен размер компенсации. На сумму компенсации начисляются проценты по указанной в Соглашении ставке (официальная учетная ставка либо «обычная коммерческая ставка, но не ниже ставки ЛИБОР по шестимесячным долларовым кредитам») со дня экспроприации по день выплаты компенсации («быстрая компенсация»).

Действующий в настоящее время Федеральный закон «Об иностранных инвестициях» говорит о выплате иностранному инвестору возмещения стоимости национализируемого имущества и других убытков (п. 2 ст. 8), что соответствует формулировке ст. 306 ГК РФ, посвященной национализации вообще.

Таким образом, при национализации собственности иностранного инвестора последнему возмещается не только прямой ущерб, но и упущенная выгода.

При реквизиции выплачивается стоимость реквизируемого имущества, а при прекращении действия обстоятельств, в связи с которыми произведена реквизиция, сохранившееся имущество в судебном порядке может быть истребовано обратно, с возвратом полученной суммы компенсации с учетом потерь от снижения стоимости имущества (п. 2 ст. 8 ФЗИИ), т.е. упущенная выгода при реквизиции не компенсируется.

Следует отметить, что в международной практике нередки случаи ограничения возмещения упущенной выгоды при национализации инвестиций. Так, указанное выше решение Постоянной палаты международного правосудия по делу «Хорцов» (1928 г.) исходит из того, что компенсация в случае национализации должна включать в себя стоимость изъятого имущества на момент изъятия плюс проценты по день выплаты компенсации. При этом стоимость изъятого имущества однозначно понимается как реальный ущерб, исключая упущенную выгоду.

ЗАДАЧИ ПО ТЕМЕ 4

ЗАДАЧА 1. РЕШЕНИЕ: Международного договора между Россией и Грузией, регулирующего вопросы такого рода, не существует. В настоящий момент существует Договор между Российской Федерацией и Республикой Грузия о правовом статусе граждан Российской Федерации, постоянно проживающих на территории Республики Грузия, и граждан Республики Грузия, постоянно проживающих на территории Российской Федерации (Тбилиси, 15 сентября 1995 года). Согласно статьи 4 данного Договора постоянный житель пользуется такими же правами и свободами и несет такие же обязанности, что и граждане Стороны проживания, за изъятиями, установленными Договором.
В связи с признание Б. умершим гражданка В. и дети должны обратиться в российский суд, поскольку длительное безвестное отсутствие гражданина, когда нет никаких сведений о месте его пребывания, создает неопределенность в реализации гражданских прав и обязанностей этого гражданина и других лиц, связанных с ним гражданскими правоотношениями. Например, возникают сложности у лиц, имеющих право получать от него алименты; его возможных наследников, иждивенцев, имеющих право на пенсию по случаю потери кормильца; лиц, в пользу которых отсутствующий был застрахован; кредиторов и т.п. В данном случае российское гражданское законодательство регулирует два правовых положения:

1)признание гражданина по суду безвестно отсутствующим;
2)объявление гражданина по суду умершим.
Гражданин может быть признан в судебном порядке по заявлению заинтересованных лиц безвестно отсутствующим, если в течение одного года в месте его постоянного жительства нет сведений о месте его пребывания (ч. 1 ст. 42 ГК РФ). При анализе этой нормы необходимо выделить следующие юридические факты:

1)безвестность отсутствия лица в постоянном месте жительства;
2) длительное (свыше года) неполучение сведений о месте пребывания отсутствующего;
3) невозможность устранить неизвестность его пребывания при помощи мер, принятых заинтересованными лицами и государственными органами;
4) наличие судебного решения по заявлению заинтересованных лиц.
Начальным моментом течения указанного срока считается день получения последних известий об отсутствующем.Гражданин может быть в судебном порядке объявлен умершим, если в месте его постоянного жительства нет сведений о месте его пребывания в течение 5 лет, а если он пропал без вести при обстоятельствах, угрожавших смертью или дающих основания предполагать гибель его от определенного несчастного случая, - в течение 6 месяцев. Законодатель выделил в особую норму категорию лиц, которые пропали без вести в связи с военными действиями: военнослужащий или иной гражданин, пропавший без вести в связи с военными действиями, может быть в судебном порядке объявлен умершим не ранее чем по истечении 2 лет со дня окончания военных действий (п. 2 ст. 45 ГК РФ).Гражданин может быть объявлен умершим независимо от того, предшествовало ли этому признание его безвестно отсутствующим. В основе принятого решения суда об объявлении гражданина умершим лежит презумпция о его гибели, юридически закрепляемое судебным решением. Данное правовое положение гражданина связано с его правосубъектностью, реализация которой юридически приостановлена, но при явке этого гражданина правоспособность и дееспособность восстанавливаются в полном объеме, и поэтому объявление лица умершим нужно отграничивать от установления факта смерти.

ЗАДАЧА 2. РЕШЕНИЕ:

Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации рассмотрел протест заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации на решение Арбитражного суда Хабаровского края от 24.06.99 по делу N А73-3663/13.

Заслушав и обсудив доклад судьи, Президиум установил следующее.

Хейлунцзянская компания по импорту и экспорту зерна, масла и продовольственных продуктов (Китайская Народная Республика, далее - компания) обратилась в Арбитражный суд Хабаровского края с иском к открытому акционерному обществу "Хабаровский комбикормовый завод" (далее - завод) о взыскании долга по оплате поставленного зерна кукурузы.

Решением от 24.06.99 исковое требование удовлетворено.

В протесте заместителя Председателя Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации предлагается названное решение отменить, дело направить на новое рассмотрение.

Президиум считает, что протест подлежит удовлетворению по следующим основаниям.

Как следует из материалов дела, в соответствии с контрактом от 20.11.96 N HLJ-LX-96-005, а также дополнительным соглашением к нему от 02.04.97 компания, Хэйлунцзянский филиал (продавец), обязалась поставить кукурузу, а завод (покупатель) оплатить товар в течение 30 дней с момента отгрузки.

Невыполнение покупателем обязательств по оплате поставленного товара явилось основанием для предъявления настоящего иска.

Принимая решение по существу, суд не выяснил ряд обстоятельств, имеющих существенное значение для правильного разрешения спора.

Так, судом не установлен статус иностранного лица, предъявившего иск.

Согласно пункту 1 статьи 161 Основ гражданского законодательства гражданская правоспособность иностранных юридических лиц определяется по праву страны, где учреждено юридическое лицо.

Положением о порядке регистрации компаний Китайской Народной Республики (Указ Госсовета КНР от 24.06.94 N 156) предусмотрено представление патента на право ведения хозяйственной деятельности.

Исковое заявление в арбитражный суд предъявлено компанией. Между тем из представленной в суд ксерокопии патента видно, что с иском обратился ее Хейлунцзянский филиал. Однако согласно статье 39 названного Положения филиал компании статусом юридического лица не обладает.

В деле нет устава компании, положения о филиале, иных документов, позволяющих определить объем прав, предоставленных филиалу и лицу, подписавшему исковое заявление, а имеющиеся в деле документы, переведенные с иностранного языка, нотариально не заверены.

При новом рассмотрении суду необходимо истребовать от истца надлежаще заверенные документы, подтверждающие его правовой статус.

Кроме того, суду необходимо рассмотреть вопрос о том, кто является истцом по делу: компания или ее филиал - продавец по контракту.

В основу принятого судом решения положен акт сверки от 19.01.99 N 1, в котором одной из сторон выступает не истец, а компания "Иуан-Да". Вопрос о том, какое отношение имеет указанная компания к спорной сделке, судом не рассматривался.

Поскольку решение принято без всестороннего исследования всех обстоятельств дела и с нарушением норм процессуального права, оно подлежит отмене, дело - направлению на новое рассмотрение.

Учитывая изложенное и руководствуясь статьями 187 - 189 Арбитражного процессуального кодекса Российской Федерации, Президиум Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации.

ПРАВОВОЕ положение иностранных юридических лиц в РФ определяется как правилами нашего законодательства, так и положениями международных договоров РФ с другими государствами.
Основные положения о применении права к юридическим лицам содержатся в п. 1 ст. 1202 Гражданского кодекса:
"1. Личным законом юридического лица считается право страны, где учреждено юридическое лицо".
Таким образом, современное российское гражданское законодательство исходит при определении "национальности" юридического лица из критерия инкорпорации. Этот принцип применялся и в прежнем законодательстве. Из этого следует, что, для того чтобы установить, является ли то или иное образование юридическим лицом, необходимо выяснить, какую государственную принадлежность оно имеет.
Согласно ст. 1203 ГК личным законом иностранной организации, не являющейся юридическим лицом по иностранному праву, считается право страны, где эта организация учреждена. Например, если личным законом полного товарищества будет английский закон, тогда такое товарищество не признается юридическим лицом. В случае же, когда установлено, что личным законом является французский закон, аналогичное образование будет рассматриваться как юридическое лицо. Личным законом (статутом) юридического лица определяется также правоспособность.
Личный закон юридического лица определяется его национальностью. Термин "национальность" в международном частном праве применяется к юридическим лицам условно, в ином смысле, чем он применяется к гражданам. Под национальностью юридического лица понимается его принадлежность к определенному государству. В праве Великобритании и США господствующим критерием для определения национальности юридического лица является место его учреждения, т.е. закон того государства, где юридическое лицо создано и где утвержден его устав. Английские авторы называют такой закон законом инкорпорации. При этом если юридическое лицо учреждено в Великобритании и там зарегистрирован его устав, то считается, что это юридическое лицо английского права (принцип инкорпорации).

постановил:

решение Арбитражного суда Хабаровского края от 24.06.99 по делу N А73-3663/13 отменить.

Дело направить на новое рассмотрение в ту же инстанцию Арбитражного суда Хабаровского края.

ЗАДАЧА 3. РЕШЕНИЕ:

ЗАДАЧА 4. РЕШЕНИЕ: В соглашении о разделе продукции в области нефтегазового комплекса, заключенном РФ с консорциумом иностранных инвесторов, являющихся иностранными юридическими лицами, предусмотрен отказ государства как стороны в соглашении от судебного иммунитета, иммунитета в отношении предварительного обеспечения иска и исполнения судебного и (или) арбитражного решения. Из какой концепции иммунитета исходит действующее законодательство РФ?
Приведите в качестве примера соответствующие положения ГПК РСФСР и АПК РФ. Предусмотрено ли действующим законодательством, и каким именно актом, принятие закона об иммунитете государства и его собственности?
Действующее законодательство РФ исходит из концепции функцио-нального (ограниченного) иммунитета.
Теория функционального иммунитета принята в США и большинстве европейских стран во второй половине XX в. Россия в последнее время также начинает отказываться от концепции абсолютного иммунитета в пользу этой позиции.
При этом считается, что государство не может пользоваться иммунитетом для защиты от исков, обусловленных невыполнением государством своих обязательств по коммерческим контрактам. Таким образом, необходимы формальные критерии разграничения случаев, когда государство действует «как носитель публичной власти» (лат. jure imperii) и случаев, когда государство ведет себя «как частное лицо» (лат. jure gestionis).
Такие критерии являются предметом регулирования национального законодательства об иммунитете иностранных государств. Существуют также и международные договоры, затрагивающие эти вопросы.

ЗАДАЧИ ПО ТЕМЕ 5

ЗАДАЧА 1, РЕШЕНИЕ:

Субъектами права собственности могут быть и иностранные граждане, наравне с гражданами РФ, а также лица без гражданства, кроме случаев, установленных федеральными законами или международным договором РФ (п. 3 ст. 62 Конституции РФ). Ст. 35 Основного закона наделяет каждого правом иметь, владеть и распоряжаться собственностью.
Поэтому за Т. сохраняется право собственности на свое имущество, он может его продать, подарить, завещать. Согласно ст. 1210 ГК РФ стороны договора могут при заключении договора или в последующем выбрать по соглашению между собой право, которое подлежит применению к их правам и обязанностям по этому договору. Выбранное сторонами право применяется к возникновению и прекращению права собственности и иных вещных прав на движимое имущество без ущерба для прав третьих лиц. Соглашение сторон о выборе подлежащего применению права должно быть прямо выражено или должно определенно вытекать из условий договора либо совокупности обстоятельств дела. Выбор сторонами подлежащего применению права, сделанный после заключения договора, имеет обратную силу и считается действительным, без ущерба для прав третьих лиц, с момента заключения договора. Стороны договора могут выбрать подлежащее применению право как для договора в целом, так и для отдельных его частей.
В соответствии со ст. 1211 ГК РФ при отсутствии соглашения сторон о подлежащем применению праве к договору применяется право страны, с которой договор наиболее тесно связан. Правом страны, с которой договор наиболее тесно связан, считается, если иное не вытекает из закона, условий или существа договора либо совокупности обстоятельств дела, право страны, где находится место жительства или основное место деятельности стороны, которая осуществляет исполнение, имеющее решающее значение для содержания договора.
Немецкий суд должен исходить из того, что согласно п. 3 ст. 1209 ГК форма сделки в отношении недвижимого имущества подчиняется праву страны, где находится это имущество, а в отношении недвижимого имущества, которое внесено в государственный реестр в Российской Федерации, российскому праву. Аналогичные правила содержат также некоторые международные соглашения Российской Федерации. Таким образом, независимо от места заключения сделки или права, применимого к правам и обязанностям ее сторон, форма международного договора купли-продажи недвижимости определяется императивными нормами по месту нахождения недвижимого имущества. Последующие формальности, связанные с государственной регистрацией прав на недвижимое имущество в публичных реестрах, также определяются в соответствии с правом по месту нахождения недвижимости.
Между Россией и Германией заключен договор, регулирующий вопросы подобного рода вопросы - Договор между СССР и ФРГ о содействии осуществлению и взаимной защите капиталовложений 1989 г.

ЗАДАЧА 2, РЕШЕНИЕ:

ЗАДАЧА 3, РЕШЕНИЕ:Исходя из принципа lex rei sitae, суд применял итальянское право как право государства, в котором культурные ценности находились в момент передачи приобретателю. Поскольку ст. 1153 ГК Италии допускает возможность добросовестного приобретения и в отношении похищенных вещей, ответчик мог стать правомерным собственником. Поэтому в иске было отказано.