Разгон I Государственной думы. Созыв II Государственной думы. V съезд партии. Разгон II Государственной думы. Причины поражения первой русской революции.

Так как I Государственная дума оказалась недостаточно послушной, царское правительство разогнало ее летом 1906 года. Оно еще больше усилило репрессии против народа, развернуло погромную деятельность карательных экспедиций по всей стране и объявило о своем решении созвать в скором времени II Государственную думу. Царское правительство явным образом наглело. Оно уже не боялось революции, видя, что революция идет на убыль.

Большевики должны были решить вопрос об участии или бойкоте II думы. Говоря о бойкоте, большевики обычно имели в виду активный бойкот, а не простое и пассивное воздержание от участия в выборах. Большевики рассматривали активный бойкот, как революционное средство предостеречь народ насчет попытки царя перевести народ с революционного пути на путь царской "конституции", как средство сорвать такую попытку и организовать новый натиск народа на царизм.

Опыт бойкота булыгинской думы показал, что бойкот "был единственно правильной тактикой, которую всецело подтвердили события" (Ленин, т.X, стр.27). Бойкот этот был удачен, так как он не только предостерег народ об опасности царско-конституционного пути, но и сорвал думу раньше, чем она успела родиться. Он был удачен потому, что был проведен при нарастающем подъеме революции и опирался на этот подъем, а не при убыли революции, что сорвать думу можно только в условиях подъема революции.

Бойкот виттевской, то есть I думы был проведен после поражения декабрьского восстания, когда царь оказался победителем, то есть, когда можно было думать, что революция пошла на убыль.

"Но, писал Ленин, само собой разумеется, эту победу (царя. - Ред.) не было еще тогда оснований считать решительной победой. Декабрьское восстание 1905 года имело свое продолжение в виде целого ряда разрозненных и частичных военных восстаний и стачек лета 1906 года. Лозунг бойкота виттевской думы был лозунгом борьбы за сосредоточение и обобщение этих восстаний" (Ленин, том XII, стр.20).

Бойкот виттевской думы не смог сорвать думу, хотя и подорвал значительно авторитет этой думы и ослабил веру части населения в думу, не смог сорвать думу, так как он был проведен, как теперь стало ясно, в обстановке убыли, упадка революции. Поэтому бойкот I думы в 1906 г. оказался неудачным. В связи с этим Ленин писал в своей знаменитой брошюре "Детская болезнь "левизны" в коммунизме":

"Большевистский бойкот "парламента" в 1905 году обогатил революционный пролетариат чрезвычайно ценным политическим опытом, показав, что при сочетании легальных и нелегальных, парламентских и внепарламентских форм борьбы иногда полезно и даже обязательно уметь отказаться от парламентских... Ошибкой, хотя и небольшой, легко поправимой, был уже бойкот большевиками "думы" в 1906 году... К политике и партиям применимо - с соответствующими изменениями - то, что относится к отдельным людям. Умен не тот, кто не делает ошибок. Таких людей нет и быть не может. Умен тот, кто делает ошибки не очень существенные и кто умеет легко и быстро исправлять их" (Ленин, т.XXV, стр.182-183).

Что касается II Государственной думы, то Ленин считал, что ввиду изменившейся обстановки и упадка революции, большевики "должны подвергнуть пересмотру вопрос о бойкоте Государственной думы" (Ленин, т.X, стр.26).

"История показала, писал Ленин, что когда собирается Дума, то является возможность полезной агитации изнутри нее и около нее; - что тактика сближения с революционным крестьянством против кадетов возможна внутри Думы" (там же, стр.29).

Из всего этого выходило, что нужно уметь не только решительно наступать, наступать в первых рядах, когда есть подъем революции, но и правильно отступать, отступать последними, когда нет уже подъема, меняя тактику сообразно с изменившейся обстановкой, отступать не вразброд, а организованно, спокойно, без паники, используя малейшие возможности для того, чтобы вывести кадры из-под удара врага, перестроиться, накопить силы и подготовиться к новому наступлению на врага.

Большевики решили принять участие в выборах во II думу.

Но большевики шли в думу не для органической "законодательной" работы в ней в блоке с кадетами, как это делали меньшевики, а для того, чтобы использовать ее как трибуну в интересах революции.

Меньшевистский ЦК, наоборот, призывал заключать избирательные соглашения с кадетами, поддерживать в думе кадетов, рассматривая думу как законодательное учреждение, способное обуздать царское правительство.

Большинство партийных организаций выступило против политики меньшевистского ЦК.

Большевики потребовали созыва нового съезда партии.

В мае 1907 года собрался в Лондоне V съезд партии. К этому съезду РСДРП насчитывала (вместе с национальными социал-демократическими организациями) до 150 тысяч членов. Всего на съезде присутствовало 336 делегатов. Большевиков было 105, меньшевиков - 97. Остальные делегаты представляли национальные социал-демократические организации, - польских и латышских социал-демократов и Бунд, которые были приняты в РСДРП на предыдущем съезде.

Троцкий пытался сколотить на съезде свою отдельную центристскую, то есть полуменьшевистскую группку, но за ним никто не пошел.

Так как большевики вели за собой поляков и латышей, то они имели устойчивое большинство на съезде.

Одним из основных вопросов борьбы на съезде был вопрос об отношении к буржуазным партиям. По этому вопросу шла борьба между большевиками и меньшевиками еще на II съезде. Съезд дал большевистскую оценку всем непролетарским партиям - черносотенцам, октябристам, кадетам, эсерам - и сформулировал большевистскую тактику в отношении этих партий.

Съезд одобрил политику большевиков и принял решение вести беспощадную борьбу как с черносотенными партиями - "Союзом русского народа", монархистами, советом объединенного дворянства, так и "Союзом 17 октября" (октябристы), торгово-промышленной партией и партией "мирного обновления". Все эти партии были явно контрреволюционными.

Что касается либеральной буржуазии, партии кадетов, то съезд предложил вести непримиримую разоблачительную борьбу с ней. Съезд предложил разоблачать лицемерный, фальшивый "демократизм" кадетской партии и бороться против попыток либеральной буржуазии стать во главе движения крестьянства.

По отношению к так называемым народническим или трудовым партиям (народные социалисты, трудовая группа, эсеры) съезд рекомендовал разоблачать их попытки маскироваться под социалистов. В то же время съезд допускал отдельные соглашения с этими партиями для общего и одновременного натиска против царизма и против кадетской буржуазии, поскольку эти партии были тогда демократическими партиями и выражали интересы мелкой буржуазии города и деревни.

Еще до съезда меньшевики выступали с предложением созвать так называемый "рабочий съезд". План меньшевиков состоял в том, чтобы созвать такой съезд, в котором участвовали бы и социал-демократы, и эсеры, и анархисты. Этот "рабочий" съезд должен был создать какую-то не то "беспартийную партию", не то "широкую" мелкобуржуазную беспрограммную рабочую партию. Ленин разоблачил эту вреднейшую попытку меньшевиков - ликвидировать социал-демократическую рабочую партию и растворить передовой отряд рабочего класса в мелкобуржуазной массе. Съезд резко осудил меньшевистский лозунг "рабочего съезда".

Особое место в работах съезда занял вопрос о профсоюзах. Меньшевики защищали "нейтральность" профсоюзов, то есть выступали против руководящей роли партии в профсоюзах. Съезд отверг предложение меньшевиков и принял большевистскую резолюцию о профсоюзах. В этой резолюции указывалось, что партия должна добиться идейного и политического руководства профсоюзами.

V съезд означал крупную победу большевиков в рабочем движении. Но большевики не зазнались, не почили на лаврах. Не тому учил их Ленин. Большевики знали, что впереди предстоит еще борьба с меньшевиками.

Тов. Сталин в своей статье "Записки делегата", вышедшей в 1907 году, давал такую оценку результатов съезда:

"Фактическое объединение передовых рабочих всей России в единую всероссийскую партию под знаменем революционной социал-демократии - таков смысл лондонского съезда, таков его общий характер".

В этой статье тов. Сталин приводил данные о составе съезда. Оказалось, что большевистские делегаты посылались на съезд главным образом от крупных промышленных районов (Петербург, Москва, Урал, Иваново-Вознесенск и другие). Меньшевики же попали на съезд от районов мелкого производства, где преобладали ремесленные рабочие, полупролетарии, а также от ряда чисто крестьянских районов.

"Очевидно, - указывал тов. Сталин, подводя итоги съезда, - тактика большевиков является тактикой крупнопромышленных пролетариев, тактикой тех районов, где классовые противоречия особенно ясны и классовая борьба особенно резка. Большевизм - это тактика настоящих пролетариев. С другой стороны, не менее очевидно и то, что тактика меньшевиков является по преимуществу тактикой ремесленных рабочих и крестьянских полупролетариев, тактикой тех районов, где классовые противоречия не совсем ясны и классовая борьба замаскирована. Меньшевизм - это тактика полубуржуазных элементов пролетариата. Так говорят цифры" (Протоколы V съезда РСДРП, стр.XI и XII, 1935 г.).

Разогнав I думу, царь думал получить более послушную II думу. Но и II дума не оправдала ожидания. Царь решил поэтому разогнать и эту думу и созвать III думу при более ухудшенном избирательном законе - в надежде, что она окажется более послушной.

Вскоре после V съезда царское правительство совершило так называемый третьеиюньский переворот. 3 июня 1907 года царь разогнал II Государственную думу. Социал-демократическая думская фракция, насчитывавшая 65 депутатов, была арестована и сослана в Сибирь. Был объявлен новый избирательный закон. Права рабочих и крестьян были еще больше урезаны. Царское правительство продолжало наступать.

Царский министр Столыпин развертывал свою кровавую расправу над рабочими и крестьянами. Тысячи революционных рабочих и крестьян были расстреляны карательными экспедициями и повешены. В царских застенках мучили и пытали революционеров. Особенно жестоким преследованиям подвергались рабочие организации, в первую очередь большевики. Царские ищейки искали Ленина, который жил тайно в Финляндии. Они хотели расправиться с вождем революции. С громадной опасностью Ленину удалось в декабре 1907 года снова перебраться за границу, в эмиграцию.

Наступили тяжелые годы столыпинской реакции.

Первая русская революция окончилась, таким образом, поражением.

Этому содействовали следующие причины.

1. Не было еще в революции прочного союза рабочих и крестьян против царизма. Крестьяне поднялись на борьбу против помещиков и они шли на союз с рабочими против помещиков. Но они еще не понимали, что без свержения царя невозможно свергнуть помещиков, они не понимали, что царь действует заодно с помещиками, и значительная часть крестьян еще верила царю и возлагала надежду на царскую Государственную думу. Поэтому многие крестьяне не хотели идти на союз с рабочими для свержения царизма. Крестьяне больше верили соглашательской партии эсеров, чем настоящим революционерам - большевикам. В результате борьба крестьян против помещиков была недостаточно организована. Ленин указывал:

"... крестьяне действовали слишком распыленно, неорганизованно, недостаточно наступательно, и в этом заключается одна из коренных причин поражения революции" (Ленин, том XIX, стр.354).

2. Нежелание значительной части крестьян идти вместе с рабочими на свержение царизма сказывалось и на поведении армии, большинство которой составляли сыновья крестьян, одетые в солдатские шинели. В отдельных частях царской армии были волнения и восстания, но большинство солдат еще помогало царю подавлять забастовки и восстания рабочих.

3. Недостаточно дружно действовали и рабочие. Передовые отряды рабочего класса развернули в 1905 году героическую революционную борьбу. Более отсталые слои - рабочие наименее промышленных губерний, живущие в деревнях, - раскачивались медленнее. Особенно усилилось их участие в революционной борьбе в 1906 году, но к этому времени авангард рабочего класса был уже в значительной мере ослаблен.

4. Рабочий класс был передовой, основной силой революции, но в рядах партии рабочего класса не было необходимого единства и сплочения. РСДРП - партия рабочего класса - была разбита на две группы: большевиков и меньшевиков. Большевики вели последовательную революционную линию и звали рабочих к свержению царизма. Меньшевики своей соглашательской тактикой тормозили революцию, путали значительную часть рабочих, раскалывали рабочий класс. Поэтому рабочие выступали в революции не всегда дружно, и рабочий класс, не имея еще единства своих собственных рядов, не смог стать настоящим вождем революции.

5. Царскому самодержавию помогли в подавлении революции 1905 года западно-европейские империалисты. Иностранные капиталисты боялись за свои вложенные в России капиталы и огромные доходы. Кроме того, они опасались, что в случае победы русской революции поднимутся на революцию и рабочие других стран. Поэтому западно-европейские империалисты помогли царю-палачу. Французские банкиры дали большой заем царю на подавление революции. Германский царь держал наготове многотысячную армию для интервенции в помощь русскому царю.

6. Серьезно помог царю мир с Японией, заключенный в сентябре 1905 года. Поражение в войне и грозный рост революции заставили царя поспешить с подписанием мира. Поражение в войне ослабляло царизм. Заключение мира укрепило положение царя.

КРАТКИЕ ВЫВОДЫ

Первая русская революция представляет целую историческую полосу в развитии нашей страны. Эта историческая полоса состоит из двух периодов. Из первого периода, когда революция шла на подъем от общей политической стачки в октябре к вооруженному восстанию в декабре, используя слабость царя, терпевшего поражения на полях Манчжурии, сметая булыгинскую думу и вырывая у царя уступку за уступкой, и из второго периода, когда царь, оправившись после заключения мира с Японией, использует страх либеральной буржуазии перед революцией, использует колебания крестьянства, бросает им в виде подачки виттевскую думу и переходит в наступление против рабочего класса, против революции.

За каких-нибудь три года революции (1905-1907 г.г.) рабочий класс и крестьянство получают такую богатую школу политического воспитания, какую не могли бы они получить за тридцать лет обычного мирного развития. Несколько лет революции сделали ясным то, чего нельзя было бы сделать ясным в продолжение десятков лет при мирных условиях развития.

Революция вскрыла, что царизм есть заклятый враг народа, что царизм является тем горбатым, которого может исправить только могила.

Революция показала, что либеральная буржуазия ищет союза не с народом, а с царем, что она является контрреволюционной силой, соглашение с которой равносильно предательству народа.

Революция показала, что вождем буржуазно-демократической революции может быть только рабочий класс, что только он способен оттеснить либеральную кадетскую буржуазию, высвободить крестьянство из-под ее влияния, разгромить помещиков, довести революцию до конца и расчистить путь к социализму.

Революция показала, наконец, что трудовое крестьянство, несмотря на его колебания, является все же единственной серьезной силой, способной пойти на союз с рабочим классом.

Две линии боролись в РСДРП во время революции, линия большевиков и линия меньшевиков. Большевики держали курс на развертывание революции, на свержение царизма путем вооруженного восстания, на гегемонию рабочего класса, на изоляцию кадетской буржуазии, на союз с крестьянством, на создание временного революционного правительства из представителей рабочих и крестьян, на доведение революции до победного конца. Меньшевики, наоборот, держали курс на свертывание революции. Вместо свержения царизма путем восстания они предлагали его реформирование и "улучшение", вместо гегемонии пролетариата - гегемонию либеральной буржуазии, вместо союза с крестьянством - союз с кадетской буржуазией, вместо временного революционного правительства - Государственную думу, как центр "революционных сил" страны.

Так меньшевики скатились в болото соглашательства, став проводниками буржуазного влияния на рабочий класс, став на деле агентами буржуазии в рабочем классе.

Большевики оказались единственной революционно-марксистской силой в партии и стране.

Понятно, что после таких серьезных разногласий РСДРП оказалась на деле расколотой на две партии, партию большевиков и партию меньшевиков. IV съезд партии ничего не изменил в фактическом положении дел внутри партии. Он только сохранил и несколько укрепил формальное единство партии. V съезд партии сделал шаг вперед в сторону фактического объединения партии, причем объединение это произошло под флагом большевизма.

Подводя итоги революционному движению, V съезд партии осудил линию меньшевиков, как соглашательскую, и одобрил большевистскую линию, как революционно-марксистскую. Этим он лишний раз подтвердил то, что уже было подтверждено всем ходом первой русской революции.

Революция показала, что большевики умеют наступать, когда этого требует обстановка, что они научились наступать в первых рядах и вести за собой народ на штурм. Но революция показала кроме того, что большевики умеют также отступать в порядке, когда обстановка принимает неблагоприятный характер, когда революция идет на убыль, что большевики научились правильно отступать, без паники и суетливости, с тем, чтобы сохранить кадры, собраться с силами и, перестроившись применительно к новой обстановке, вновь пойти в наступление на врага.

Нельзя победить врага без умения правильно наступать.

Нельзя избежать разгрома при поражении без умения правильно отступать, отступать без паники, без замешательства.

ГЛАВА IV

МЕНЬШЕВИКИ И БОЛЬШЕВИКИ В ПЕРИОД СТОЛЫПИНСКОЙ РЕАКЦИИ. ОФОРМЛЕНИЕ БОЛЬШЕВИКОВ В САМОСТОЯТЕЛЬНУЮ МАРКСИСТСКУЮ ПАРТИЮ
(1908-1912 годы)

Столыпинская реакция. Разложение в оппозиционных слоях интеллигенции. Упадочничество. Переход части партийной интеллигенции в лагерь врагов марксизма и попытки ревизии теории марксизма. Отповедь Ленина ревизионистам в его книге "Материализм и эмпириокритицизм" и защита теоретических основ марксистской партии.

II Государственная дума была распущена царским правительством 3 июня 1907 года. Этот день принято, в истории называть днем третьеиюньского государственного переворота. Царское правительство издало новый закон о выборах в III Государственную думу и тем самым нарушило свой собственный манифест 17 октября 1905 года, так как, согласно этому манифесту, оно должно было издавать новые законы только с согласия думы. Социал-демократическая фракция второй думы была предана суду, представители рабочего класса были отправлены на каторгу и в ссылку на поселение.

Новый избирательный закон был составлен так, что намного увеличивал количество представителей помещиков и торгово-промышленной буржуазии в думе. В то же время в несколько раз сокращалось и до того небольшое число представителей крестьян и рабочих.

III дума по своему составу была черносотенно-кадетской. Из общего числа 442 депутатов в ней было: правых (черносотенцев) - 171, октябристов и членов родственных им групп - 113, кадетов и членов близких к ним групп - 101, трудовиков - 13, социал-демократов - 18.

В лице правых (они назывались так потому, что сидели в думе на правой стороне) были представлены злейшие враги рабочих и крестьян - черносотенные помещики-крепостники, устраивавшие массовые порки и расстрелы крестьян при подавлении крестьянского движения, организаторы еврейских погромов, избиения рабочих демонстраций, зверских поджогов помещений, где происходили митинги в дни революции. Правые стояли за самое свирепое подавление трудящихся, за неограниченную царскую власть, против царского манифеста 17 октября 1905 года.

Близко к правым в думе примыкала партия октябристов, или "Союз 17 октября". Октябристы представляли интересы крупного промышленного капитала и крупных помещиков, хозяйничавших по-капиталистически (в начале революции 1905 года к октябристам перешла значительная часть кадетов из числа крупных помещиков). Октябристов от правых отличало лишь признание - и то словесное - манифеста 17 октября. Октябристы полностью поддерживали и внутреннюю, и внешнюю политику царского правительства.

Кадеты, или "конституционно-демократическая" партия, имели в III думе меньше мест, чем в I и во II думах. Это объясняется тем, что часть помещичьих голосов от кадетов перешла к октябристам.

В III думе была представлена немногочисленная группа мелкобуржуазных демократов, так называемых трудовиков. Трудовики в думе колебались между кадетами и рабочей демократией (большевиками). Ленин указывал, что хотя трудовики страшно слабы в думе, они представляют массы, крестьянские массы. Колебания трудовиков между кадетами и рабочей демократией неизбежно вытекали из классового положения мелких хозяев. Ленин выдвигал задачу перед депутатами-большевиками, перед рабочей демократией - "помочь слабым мелкобуржуазным демократам, вырвать их из-под влияния либералов, сплотить лагерь демократии против контрреволюционных кадетов, а не только против правых..." (Ленин, т.XV, стр.486).

И в ходе революции 1905 года, и особенно после ее поражения, кадеты все больше проявляли себя, как контрреволюционная сила. Они все больше сбрасывали с себя "демократическую" маску, выступали как настоящие монархисты, защитники царизма. В 1909 году группа виднейших кадетских писателей выпустила сборник "Вехи", в котором кадеты благодарили царизм от имени буржуазии за подавление революции. Пресмыкаясь и холопствуя перед царским правительством кнута и виселицы, кадеты прямо писали, что надо "благословлять эту власть, которая одна своими штыками и тюрьмами еще ограждает нас (то есть либеральную буржуазию) от ярости народной".

Разогнав II Государственную думу и расправившись с социал-демократической фракцией Государственной думы, царское правительство стало усиленно громить политические и экономические организации пролетариата. Каторжные тюрьмы, крепости и места ссылки переполнились революционерами. Революционеров зверски избивали в тюрьмах, подвергали пыткам и мучениям. Черносотенный террор свирепствовал вовсю. Царский министр Столыпин покрыл виселицами страну. Было казнено несколько тысяч революционеров. Виселицу в то время называли "столыпинским галстуком".

Подавляя революционное движение рабочих и крестьян, царское правительство не могло ограничиться одними репрессиями, карательными экспедициями, расстрелами, тюрьмой, каторгой. Царское правительство с тревогой видело, что наивная вера крестьянства в "царя-батюшку" все более исчезает. Поэтому оно прибегло к крупному маневру, задумало создать себе прочную опору в деревне в лице многочисленного класса деревенской буржуазии - кулачества.

9 ноября 1906 года Столыпин издал новый земельный закон о выделении крестьян из общины на хутора. По столыпинскому земельному закону разрушалось общинное пользование землей. Каждому крестьянину предлагалось взять свой надел в личное владение, выделиться из общины. Крестьянин мог продать свой надел, чего он не имел права сделать раньше. Общество обязано было выделить землю выходящим из общины крестьянам в одном месте (хутор, отруб).

Богатые крестьяне - кулаки получали возможность окунать при этом по дешевой цене у маломощных крестьян их землю. В течение нескольких лет после издания этого закона больше миллиона маломощных крестьян совсем лишилось земли и разорилось. За счет обезземеления маломощных крестьян выросло количество кулацких хуторов и отрубов. Иногда это были настоящие поместья, где широко применялся наемный, батрацкий труд. Правительство заставляло крестьян выделять из общины кулакам-хуторянам лучшую землю.

Если при "освобождении" крестьян помещики грабили крестьянскую землю, то теперь кулаки стал грабить общинную землю, получая лучшие участки, скупая по дешевой цене наделы у бедноты.

Царское правительство выдавало кулакам значительные ссуды для покупки земли и устройства хуторов. Из кулаков Столыпин хотел сделать маленьких помещиков, верных защитников царского самодержавия.

Всего за девять лет (с 1906 по 1915 год) из общины выделилось свыше двух миллионов домохозяев.

Столыпинщина еще более ухудшила положение малоземельных крестьян и деревенской бедноты. Расслоение крестьянства усилилось. Начались столкновения крестьян с кулаками-хуторянами.

Вместе с тем крестьянство начинало понимать, что ему не получить помещичьей земли, пока существует царское правительство и помещичье-кадетская Государственная дума.

Крестьянское движение в годы усилившегося выделения на хутора (1907-1909) сначала идет на убыль, но вскоре, в 1910-1911 г.г. и позднее, на почве столкновения общинников с хуторянами происходит усиление крестьянского движения против помещиков и кулаков-хуторян.

В области промышленности также произошли после революции значительные изменения. Концентрация промышленности, то есть укрупнение и сосредоточение промышленности в руках все более крупных капиталистических групп, - значительно усилилась. Еще до революции 1905 года капиталисты стали объединяться в союзы, чтобы поднять цены на товары внутри страны, а вырученную сверхприбыль обратить в фонд поощрения экспорта для того, чтобы можно было выбросить на внешние рынки товары по низким ценам и завоевать внешние рынки. Такие союзы, такие объединения капиталистов (монополии) назывались трестами и синдикатами. После революции число буржуазных трестов и синдикатов еще больше увеличилось. Увеличивалось также количество крупных банков и росла их роль в промышленности. Увеличивался приток иностранных капиталов в Россию.

Таким образом, капитализм в России все больше становился монополистическим, империалистическим капитализмом.

После нескольких лет застоя промышленность вновь ожила: выросли добыча угля, выработка металла, добыча нефти, увеличилось производство тканей, сахара. Сильно вырос вывоз хлеба за границу.

Хотя Россия в это время сделала некоторый шаг вперед в своей промышленности, она продолжала оставаться отсталой страной по сравнению с западной Европой и зависимой от иностранных капиталистов. В России не было поставлено производство машин и станков - они ввозились из-за границы. Не было также автомобильной промышленности, не было химической промышленности, не было производства минеральных удобрений. В производстве вооружения Россия также отставала от других капиталистических стран.

Указывая на низкий уровень потребления металла в России, как на признак ее отсталости, Ленин писал:

"За полвека после освобождения крестьян потребление железа в России возросло впятеро, и все же Россия остается невероятно, невиданно отсталой страной, нищей и полудикой, оборудованной современными орудиями производства вчетверо хуже Англии, впятеро хуже Германии, вдесятеро хуже Америки" (Ленин, т.XVI, стр.543).

Прямым последствием хозяйственной и политической отсталости России являлась зависимость как русского капитализма, так и самого царизма от западно-европейского капитализма.

Это выражалось в том, что такие важнейшие отрасли народного хозяйства, как уголь, нефть, электропромышленность, металлургия, находились в руках заграничного капитала, и почти все машины, все оборудование царская Россия вынуждена была ввозить из-за границы.

Это выражалось в кабальных заграничных займах, для уплаты процентов по которым царизм ежегодно выколачивал из населения многие сотни миллионов рублей.

Это выражалось в тайных договорах с "союзниками", по которым царизм обязался выставить в случае войны миллионы русских солдат на империалистические фронты для поддержания "союзников" и обеспечения бешеных прибылей англо-французских капиталистов.

Годы столыпинской реакции особенно отличались разбойничьими набегами жандармов и полицейских, царских провокаторов и черносотенных громил на рабочий класс. Но репрессиями донимали рабочих не только царские опричники. От них не отставали в этом отношении фабриканты и заводчики, особенно усилившие наступление на рабочий класс в годы застоя промышленности и роста безработицы. Фабриканты объявляли массовые увольнения рабочих (локауты), заводили "черные книги", куда заносили сознательных рабочих, принимавших активное участие в забастовках. Попавших в эту "черную книгу", или в "черный список" не принимали на работу ни на одном предприятии, входившем в союз фабрикантов этой отрасли промышленности. Расценки были понижены уже в 1908 году на 10-15 процентов. Рабочий день был повсюду удлинен до 10-12 часов. Вновь стала процветать система грабительских штрафов.

Поражение революции 1905 года породило распад и разложение в среде попутчиков революции. Особенно усилились разложение и упадочничество в среде интеллигенции. Попутчики, пришедшие в ряды революции из буржуазной среды в период бурного подъема революции, отошли от партии в дни реакции. Часть их ушла в лагерь открытых врагов революции, часть засела в уцелевших легальных обществах рабочего класса и старалась свернуть пролетариат с революционного пути, старалась дискредитировать революционную партию пролетариата. Отходя от революции, попутчики старались приспособиться к реакции, ужиться с царизмом.

Царское правительство использовало поражение революции, чтобы наиболее трусливых и шкурнически настроенных попутчиков революции завербовать себе в агенты - в провокаторы. Подлые иуды-провокаторы, которых царская охранка засылала в рабочие и партийные организации, шпионили изнутри и предавали революционеров.

Наступление контрреволюции шло и на идеологическом фронте. Появилась целая орава модных писателей, которые "критиковали" и "разносили" марксизм, оплевывали революцию, издевались над ней, воспевали предательство, воспевали половой разврат под видом "культа личности".

В области философии усилились попытки "критики", ревизии марксизма, а также появились всевозможные религиозные течения, прикрытые якобы "научными" доводами.

"Критика" марксизма стала модой.

Все эти господа, несмотря на всю их разношерстность, преследовали одну общую цель - отвратить массы от революции.

Упадочничество и неверие коснулись также одной части партийных интеллигентов, считавших себя марксистами, но никогда не стоявших твердо на позициях марксизма. В числе них были такие писатели, как Богданов, Базаров, Луначарский (примыкавшие в 1905 году к большевикам), Юшкевич, Валентинов (меньшевики). Они развернули "критику" одновременно против философско-теоретических основ марксизма, то есть против диалектического материализма, и против его научно-исторических основ, то есть против исторического материализма. Критика эта отличалась от обычной критики тем, что она велась не открыто и честно, а завуалированно и лицемерно под флагом "защиты" основных позиций марксизма. Мы, говорили они, в основном марксисты, но хотели бы "улучшить" марксизм, освободить его от некоторых основных положений. На самом деле они были враждебны марксизму, ибо старались подорвать теоретические основы марксизма, хотя на словах лицемерно отрицали свою враждебность к марксизму и продолжали двурушнически называть себя марксистами. Опасность такой лицемерной критики состояла в том, что она была рассчитана на обман рядовых партийных работников и могла ввести их в заблуждение. И чем лицемернее велась эта критика по подрыву теоретических основ марксизма, тем опаснее становилась она для партии, ибо тем теснее она смыкалась с общим походом реакции против партии, против революции. Часть отошедших от марксизма интеллигентов дошла до того, что стала проповедывать необходимость создания новой религии (так называемые "богоискатели" и "богостроители").

Перед марксистами стояла неотложная задача - дать должную отповедь этим перерожденцам в области теории марксизма, сорвать с них маску, разоблачить их до конца и отстоять, таким образом, теоретические основы марксистской партии.

Можно было рассчитывать, что за выполнение этой задачи возьмутся Плеханов и его меньшевистские друзья, считавшие себя "известными теоретиками марксизма". Но они предпочли отписаться парой незначительных статей фельетонно-критического характера и потом уйти в кусты.

Эту задачу выполнил Ленин в своей знаменитой книге "Материализм и эмпириокритицизм", вышедшей в свет в 1909 году.

"Менее чем за полгода, писал Ленин в этой книге, вышло в свет четыре книги, посвященные главным образом и почти всецело нападкам на диалектический материализм. Сюда относятся прежде всего "Очерки по (? надо было сказать: против) философии марксизма", СПБ, 1908, сборник статей Базарова, Богданова, Луначарского, Бермана, Гельфонда, Юшкевича, Суворова; затем книги: Юшкевича - "Материализм и критический реализм", Бермана - "Диалектика в свете современной теории познания", Валентинова - "Философские построения марксизма"... Все эти лица, объединенные - несмотря на резкие различия политических взглядов - враждой против диалектического материализма, претендуют в то же время на то, что они в философии марксисты! Энгельсовская диалектика есть "мистика", - говорит Берман, взгляды Энгельса "устарели", - мимоходом, как нечто само собою разумеющееся, бросает Базаров, - материализм оказывается опровергнутым нашими смелыми воинами, которые гордо ссылаются на "современную теорию познания", на "новейшую философию" (или "новейший позитивизм"), на "философию современного естествознания" или даже "философию естествознания XX века" (Ленин, т.XIII, стр.11).

Отвечая Луначарскому, который в оправдание своих друзей - ревизионистов в философии говорил: "может быть мы заблуждаемся, но ищем", - Ленин писал:

"Что касается до меня, то я тоже - "ищущий" в философии. Именно: в настоящих заметках (речь идет о книге "Материализм и эмпириокритицизм". - Ред.) я поставил себе задачей разыскать, на чем свихнулись люди, преподносящие под видом марксизма нечто невероятно сбивчивое, путанное и реакционное" (там же, стр.12).

На деле, однако, книга Ленина вышла далеко за рамки этой скромной задачи. На самом деле книга Ленина является не только критикой Богданова, Юшкевича, Базарова, Валентинова и их философских учителей, - Авенариуса и Маха, пытавшихся в своих произведениях преподнести утонченный и приглаженный идеализм - в противовес марксистскому материализму. Книга Ленина является вместе с тем защитой теоретических основ марксизма - диалектического и исторического материализма - и материалистическим обобщением всего важного и существенного из того, что приобретено наукой и, прежде всего, естествознанием за целый исторический период, за период от смерти Энгельса до появления в свет книги Ленина "Материализм и эмпириокритицизм".

Раскритиковав, как следует, русских эмпириокритиков и их иностранных учителей, Ленин приходит в своей книге к следующим выводам против философско-теоретического ревизионизма:

1) "Все более тонкая фальсификация марксизма, все более тонкие подделки антиматериалистических учений под марксизм, - вот чем характеризуется современный ревизионизм и в политической экономии, и в вопросах тактики, и в философии вообще" (там же, стр.270);

2) "Вся школа Маха и Авенариуса идет к идеализму" (там же, стр.291);

3) "Наши махисты все увязли в идеализме" (там же, стр.282);

4) "За гносеологической схоластикой эмпириокритицизма нельзя не видеть борьбы партий в философии, борьбы, которая в последнем счете выражает тенденции и идеологию враждебных классов современного общества" (там же, стр.292);

5) "Объективная, классовая роль эмпириокритицизма всецело сводится к прислужничеству фидеистам (реакционеры, дающие предпочтение вере перед наукой - Ред.) в их борьбе против материализма вообще и против исторического материализма в частности" (там же, стр.292);

6) "Идеализм философский есть... дорога к поповщине" (там же, стр.304).

Чтобы оценить громадное значение книги Ленина в истории нашей партии и понять - какое теоретическое богатство отстоял Ленин против всех и всяких ревизионистов и перерожденцев периода столыпинской реакции, необходимо, хотя бы коротко, познакомиться с основами диалектического и исторического материализма.

Это тем более необходимо, что диалектический и исторический материализм составляют теоретический фундамент коммунизма, теоретические основы марксистской партии, а знание этих основ и, значит, их усвоение является обязанностью каждого активного деятеля нашей партии.

Итак:

1) Что такое диалектический материализм?

2) Что такое исторический материализм?