Основные линии онтогенеза
В поздней зрелости можно выделить три основных варианта развития:
— Доживание.
— Смена ведущей деятельности.
— Сохранение основного содержания жизни, бывшего в зрелости, т.е. фактическое продолжение периода зрелости.
Доживаниехарактеризуется полной потерей психологического будущего, каких бы то ни было жизненных перспектив. Оно может иметь место при различных видах направленности личности.
При гедонистической направленности человек, как мы отмечали ранее, часто просто не доживает до возраста, соответствующего поздней зрелости. Поскольку сколько-нибудь значительного психологического будущего при данной направленности личности не было и раньше, в этом аспекте и вся предшествующая жизнь представляла собой доживание. Здесь можно считать доживанием тот финальный отрезок существования, на протяжении которого вследствие резкого ухудшения состояния здоровья становится недоступным прежний образ жизни, когда привычными удовольствиями и развлечениями приходится жертвовать ради самосохранения. Доживание, таким образом, в данном случае обусловлено именно резким физическим старением и всегда совпадает с ним по времени.
Примером такого доживания является показанный нами в предыдущей главе последний год жизни Ильи Ильича Обломова.
При эгоистической направленности личности доживание является хотя и не единственным, но наиболее характерным вариантом развития. Однако в отличие от предыдущего случая оно связано не с резким физическим старением, а с фактором психологическим — столь же резкой потерей психологического будущего.
Доживание при эгоистической направленности соответствует той линии развития, которая, по Эриксону, противоположна эго-интеграции и суть которой он охарактеризовал как отчаяние. Лишившись (например, вследствие вынужденного ухода на пенсию) тех сторон жизни, что были связаны с его доминирующими эгоистическими мотивами, не имея никакого психологического будущего, человек осознает, что все, чего он для себя добивался в жизни, вдруг обесценилось. Эта ситуация отчасти аналогична той, что возникает при доживании улиц с гедонистической направленностью, – предметы потребностей недоступны и потому теряют смысл; соответственно, теряет смысл, становится пустой и сама жизнь. Но при эгоистической направленности одновременно обесценивается и вся предшествующая жизнь, поскольку обесценились все достигнутые ею результаты.
Моделью такой ситуации могут служить случаи, когда человек, активно добивающийся своих эгоистических целей, вдруг заболевает неизлечимой болезнью. Приведем выдержки из повести Л.Н. Толстого «Смерть Ивана Ильича»
«Иван Ильич видел, что он умирает и был в постоянном отчаянии».
«...Он стал перебирать в воображении лучшие минуты своей приятной жизни. Но — странное дело — все эти лучшие минуты приятной жизни казались теперь совсем не тем, чем казались они тогда. Все — кроме первых воспоминаний детства. Там, в детстве, было что-то такое действительно приятное, с чем можно было жить, если бы оно вернулось. Но того человека, который испытывал это приятное, уже не было: это было как бы воспоминание о каком-то другом.
Как только начиналось то, чего результатом был теперешний он, Иван Ильич, так все казавшиеся тогда радости теперь на глазах его таяли и превращались во что-то ничтожное и часто гадкое.
И чем дальше от детства, чем ближе к настоящему, тем ничтожнее и сомнительнее были радости...
Женитьба... так нечаянно и разочарование... и чувственность, притворство! И эта мертвая служба, и эти заботы о деньгах, и так год, и два, и десять, и двадцать — и все то же. И что дальше, то мертвее. Точно равномерно я шел под гору, воображая, что иду на гору. Так и было. В общественном мнении я шел на гору, и ровно настолько из-под меня уходила жизнь...
Так что ж это? Зачем? Не может быть. Не может быть, чтоб так бессмысленна, гадка была жизнь...»
«Доктор говорит, что страдания его физические ужасны, и это была правда; но ужаснее его физических страданий были его нравственные страдания, и в этом было главное его мучение.
Нравственные страдания его состояли в том, что в эту ночь... ему вдруг пришло в голову: а что, как и в самом деле вся моя жизнь, сознательная жизнь, была «не то».
Ему пришло в голову, что то, что ему представлялось прежде совершенной невозможностью, то, что он прожил свою жизнь не так, как должно было, что это могло быть правда. Ему пришло в голову, что те его чуть заметные поползновения борьбы... поползновения чуть заметные, которые он тотчас же отгонял от себя, — что они-то и могли быть настоящие, а остальное все могло быть не то. И его служба, и его устройства жизни, и его семья, и эти интересы общества и службы — все это могло быть не то. И вдруг почувствовал всю слабость того, что он защищает. И защищать нечего было.
«А если это так, – сказал он себе, — и я ухожу из жизни с сознанием того, что погубил все, что мне дано было, и поправить нельзя, тогда что ж?»... Он... ясно видел, что все это было не то, все это был ужасный огромный обман, закрывающий и жизнь, и смерть...»
В отдельных случаях — крайне неблагоприятных для личностного развития обстоятельствах — доживание может иметь место и при духовно-нравственной направленности личности. В последние годы жизни Л.Н. Толстого у него слишком много сил уходило на решение неразрешимых семейных проблем, продуктивная творческая работа становилась все более недоступной и значимых планов на будущее не создавалось; поэтому психологическое будущее сокращалось. Одновременно сокращалось и психологическое прошлое: «Я потерял память всего, почти всего прошедшего, всех моих писаний, всего того, что привело меня к тому сознанию, в каком живу теперь». Временная перспектива сжалась, и началось интенсивное психологическое старение. Проницательный А.П. Чехов писал: «Я был у Льва Николаевича, виделся с ним... Постарел очень, и главная болезнь его — это старость, которая уже овладела им».
Интересно, что сам Л.Н. Толстой в 82-летнем возрасте записал в дневнике: «Думаю, что это радостная перемена у всех стариков: жизнь сосредотачивается в настоящем. Как хорошо!»
По всей вероятности, «потеря памяти», «всего, почти всего прошедшего...» явилась психологической защитой, избавившей писателя от мучительных переживаний в связи с очень сложными семейными отношениями, не позволявшими ему жить в соответствии с убеждениями. Но одновременно произошла и «потеря памяти», «всех... писаний» — того психологического прошлого, без которого невозможно психологическое будущее.
В принципе же феномен доживания несовместим с духовно-нравственной и тем более сущностной направленностью личности. При гедонистической направленности психологическое прошлое, как и будущее, всегда отсутствует, при эгоистической — обесценивается, пропадает при исчезновении психологического будущего. При сущностных же связях с миром мотивация направлена не только на себя, но и «на что-то или на кого-то» (В. Франкл), на нечто большее, чем ты сам, поэтому собственная судьба не может обесценить ее. Сущностные связи с миром остаются с человеком навсегда. Это то психологическое прошлое, которое присутствует в настоящем и в психологическом будущем. Вспомним еще раз слова М.М. Пришвина: «...Все старое, лучшее, оказалось, живет со мной, и я думаю, именно в этом и есть смысл жизни...»
Любая сущностная сторона жизни человека, как часть его сущности, остается с ним до конца его дней, даже если соответствующий ей мотив перестал быть реально действующим. При сущностной же форме жизни все психологическое прошлое представлено в настоящем и в психологическом будущем. Бабушка одного из авторов, Елена Петровна Грязнова, прожившая 94 года, много рассказывала ему о своей жизни, в том числе о своих юных годах. Во всех ее рассказах всегда поражала большая значимость для нее всего, о чем она говорила, это ощущалось в каждом ее слове. Вся ее прошедшая жизнь всегда была с нею.
Конец жизни
Поздняя зрелость – последний этап жизненного пути человека, в связи с чем встает ряд вопросов, связанных с концом жизни, с отношением к смерти. Нужно ли готовиться к концу жизни? Как человек его переживает? Смерть всегда трагична и страшна или это естественный процесс завершения жизни? Проблема конца жизни — это собственно психологическая проблема, хотя с ней тесно связаны проблемы философские, религиозные.
Отношению к смерти уделялось особое внимание в философии с античных времен. Так, Эпикур полагал, что страх смерти является одним из главных источников страданий человека. Преодолеть его можно, относясь к нему как к простому предрассудку: «Приучай себя к мысли, что смерть не имеет к нам никакого отношения. Ведь все хорошее и дурное заключается в ощущении, а смерть есть лишение ощущения... Когда мы существуем, смерть еще не присутствует, а когда смерть присутствует, тогда мы не существуем... Люди толпы то избегают смерти, как величайшего из зол, то жаждут ее, как отдохновения от зол жизни. А мудрец не уклоняется от жизни, но и не боится не-жизни, потому что жизнь ему не мешает, а не-жизнь не представляется каким-нибудь злом».
Помочь избежать страха смерти или смягчить его может вера в бессмертие души и загробную жизнь. Известный православный священник А. Мень так представлял себе земную жизнь человека и ее значение: «...Мы на самом деле берем отрезок нашего земного бытия только как момент развития... И. вот этот наш пробег по миру является важным элементом нашего вечного духовного развития и раскрытия... Более того, если здесь человек не осуществил многого, это и означает, что у него будет множество возможностей в иных измерениях... А это значит — наше развитие не имеет границ, и в этом земном плане бытия зачинается нечто очень важное... В этом есть идея Человека, вселенская, космическая идея Человека. «Я связь миров». Связь миров — вот что надо человеку знать. Мы связываем два мира. И поэтому Церковь учит нас не просто бессмертию души, которое знает множество других религий... но учит нас о «воскрешении мертвых и жизни будущего века».
Вера в бессмертие души и в загробную жизнь в некоторых случаях действительно может избавить от страха смерти. Но и глубоко религиозный человек тоже может бояться смерти — как самого процесса умирания, так и своей дальнейшей судьбы, жизни в ином мире. Как отмечал Н.А. Бердяев, «сама идея вечных адских мук превращает жизнь в судебный процесс, грозящий пожизненной каторгой». С другой стороны, вера в загробную жизнь при определенных обстоятельствах может и просто девальвировать земную жизнь, превратить ее в «перевалочный пункт», обратить все помыслы на то, что будет потом.
Страх смерти может возникнуть и у человека с атеистическим мировоззрением; далеко не для всех, как для Эпикура, «не-жизнь не представляется каким-нибудь злом».
Отношение человека к смерти может зависеть от множества различных факторов, в том числе от внешних обстоятельств. Но в основном, в главном оно, как и отношение к жизни, определяется направленностью его личности и, в конечном счете, реальным содержанием самой жизни. Содержание же жизни, тип мотивации человека не обусловлены жестко общими мировоззренческими установками, тем, является ли он материалистом или идеалистом, религиозен или нет.
Альберт Швейцер обращает внимание на то, что этика (представления о нравственности, моральных ценностях) позднего стоицизма (Сенека, Эпиктет, Марк Аврелий) и христианства почти идентичны, хотя общие мировоззренческие позиции их непримиримы. И несмотря на противоположность идеологий, на непримиримость во взглядах на общую картину мира, Сенека впоследствии объявляется христианином, а жизнь языческого императора Марка Аврелия, гонителя христиан, основатель церкви Августин преподносит в качестве образца.
Мотивация человека нередко сложна и противоречива. Зачастую его реальная жизнь, его реальные этические принципы не совпадают с его мировоззрением и этическими аспектами последнего. Но именно реальное содержание жизни определяет отношение как самого человека к своей жизни и к своей смерти, так и отношение к его жизни других людей.
Одному из авторов довелось услышать на Кубе предание о конце жизни Атуэя, вождя кубинских индейцев, пытавшихся противостоять испанским конкистадорам. Атуэй в конце концов был схвачен завоевателями; его долго убеждали, что он вместе с остатками своего племени должен принять христианство. В заключение произошел следующий диалог между Атуэем и испанским священником:
— Ты обязательно должен стать христианином!
— Зачем мне это?
— Ну, хотя бы для того, чтобы попасть в рай.
— А ты сам попадешь туда?
— Конечно!
— Тогда я — не хочу!
Христианский священник, носитель высокогуманного мировоззрения, в своих реальных делах (истребление непокорявшихся завоевателям людей), оказался в нравственном отношении несравненно ниже, чем менее цивилизованный, но обладавший твердой этической позицией индейский вождь.
Опросы показывают, что далеко не все пожилые люди боятся смерти. При этом чаще встречается страх не самой смерти, а предшествующих ей физических страданий.
Если человек тяжело и безнадежно болен, конец жизни представляет собой более или менее длительный процесс умирания. Э. Кюблер-Росс описала его как 5 следующих друг за другом стадий:
1) Отрицание (возможность смерти не признается, сохраняется надежда на ошибочность диагноза).
2) Гнев (осознание близкой смерти приводит к фрустрации, крушению надежд и планов).
3) Торг (поиски возможностей продлить жизнь, диалог с Богом или врачом).
4) Депрессия (чувство безнадежности).
5) Принятие (смирение и ожидание неизбежного финала).
Разумеется, не существует универсальной последовательности стадий, не все эти переживания присущи каждому человеку. Нередко процесс умирания вообще может происходить совсем по-другому. Кроме того, многое зависит от условий, в которых находится больной. Американские психологи отмечают позитивную роль хосписов, создаваемых для умирающих от СПИДа и рака.
Еще раз подчеркнем, что и характер самого процесса умирания, ухода из жизни, определяется главным образом личностью человека. Напомним, что Илья Ильич Обломов, человек с чисто гедонистической направленностью личности, ввиду близкого конца «становился все молчаливее и задумчивее, иногда даже плакал. Он предчувствовал близкую смерть и боялся ее». У людей с эгоистической направленностью перед неминуемой смертью часто возникает отчаяние, страх смерти сочетается с нравственными страданиями, показанными Л.Н. Толстым в повести «Смерть Ивана Ильича».
По-другому уходят из жизни люди с духовно-нравственной и сущностной направленностью личности. Даже при наличии тяжелой болезни может до конца продолжаться личностный рост. Вспомним М.М. Пришвина, умевшего радоваться жизни до своих последних дней. Гораздо более молодой А. П. Чехов, умиравший от туберкулеза и как врач знавший об этом, в последние годы своей жизни много пишет и, обычно вскользь упоминая в письмах о нездоровье, сетует на периоды, когда из-за этого не может работать. Только в письме к И.А. Бунину в связи с тяжелым физическим состоянием и одиночеством в Ялте он замечает: «Поживаю я недурно, так себе, чувствую старость». Но тут же добавляет: «Впрочем, хочу жениться». Замечательно обращение к М. Горькому: «Вы человек молодой, сильный, выносливый, я бы на Вашем месте в Индию укатил, черт знает куда, я бы еще два факультета прошел. Я бы, да я бы — Вы смеетесь, а мне так обидно, что мне уже 40, что у меня одышка и всякая дрянь, мешающая жить свободно». А в последний месяц своей жизни А.П. Чехов дорабатывает «Вишневый сад» («Мне хочется прибавить еще характеристику действующих лиц»), продолжает заботиться о чужих делах, шутит, пишет сестре: «Меня неистово тянет в Италию».
Только при духовно-нравственной и сущностной направленности личности человек приходит к «осознанию безусловного значения жизни перед лицом самой смерти» (Э. Эриксон). Он знает: то, чем он жил и что, несмотря ни на что, остается с ним до конца его дней, — самая высшая из всех возможных ценностей; ничто, никакие страдания не могут перечеркнуть ее.
[1] Обозначение возраста ребенка: первое число показывает год, второе- месяц, третье - день.
[2] Мотивация достижения, включающая тенденции к достижению успеха и избеганию неудачи, описана в главе 5 раздела II
[3] Подростки противоречивы, и свойственная им ранимость часто сочетается с грубостью
[4] В последние годы увеличивается количество учащихся, уходящих из школы после 9-го класса.
[5] Здесь и далее используются материалы исследования, проведенного нами в московских государственных вузах в 1999 г
[6] См.: Радов Е. Опиум умеет ждать // МК. 2000. 24 марта
[7] Мнение автора цитированной публикации требует, конечно, пояснения и комментария. Мы сделаем это ниже, в следующей главе, при обсуждении связанных с кризисом 30 лет экзистенциальных проблем.
Дата добавления: 2016-05-11; просмотров: 570;