Перевод как прикладная лингвистическая дисциплина 147
[(...) когда я говорю «солнце встает на востоке», мои слова означают собственно, что некое существо женского пола, способное к спонтанным действиям, — то, что мы называем «солнцем» — совершает действие «вставания».]
В немецком переводе испанского выражения un ente de sexo varonil «существо мужского пола» заменено на ein Wesen weiblichen Geschlechts «существо женского пола», так как слово Sonne «солнце» в немецком языке — существительное женского рода. Если в переводе стихотворения Гейне изменение грамматического рода влекло нежелательные последствия для его образной системы, в данном примере это совершенно оправданно, поскольку нужно отразить сам факт и саму возможность персонификации. Какого пола будет эта персонифицированная сущность в данной коммуникативной ситуации — не важно. Так, по-русски в этом случае вполне допустимо было бы сказать «некое живое существо», вообще не указывая его пол и избежав тем самым трудностей, связанных с тем, что в русском языке солнце — существительное среднего рода.
1.3.1.4. Семантика: скрытые категории. Помимо «классических» случаев межъязыковых расхождений в грамматикализации категорий типа определенности-неопределенности, встречаются случаи, в которых релевантные различия практически не грамматикализуются или выражаются морфологически нерегулярно, что делает их очень сложными для систематического описания. Эти категории часто называются «скрытыми» или «имплицитными». Примером подобных семантических категорий может служить категория неотчуждаемой принадлежности, которую можно рассматривать как частный случай категории посессивности. Например, по-немецки (как и в большинстве других германских языков) русским словосочетаниям велосипедная цепь и цепь от велосипеда соответствует одна и та же агглютинативная конструкция Fahrradkette. Иными словами, немецкий язык не делает разницы между отчужденной (цепь от велосипеда, валяющаяся на помойке) и неотчужденной принадлежностью (велосипедная цепь как деталь велосипеда)[6]Выбор правильного перевода слов типа Fahrradkette на русский язык — задача не вполне тривиальная. Так, немецкое Autoschlüssel может быть переведено на русский только как ключ от машины (*машинный ключ в этом значении невозможен). Это объясняется тем, что ключ — в любом случае отторгаемая (отчуждаемая) часть машины, так как он может лежать в кармане владельца, а не торчать в замке. По-немецки это различие не передается. Важную информацию о возможностях перевода выражений с категорией неотчуждаемой принадлежности можно получить из знаний об устройства мира. Если некоторая сущность является частью другой сущности, то следует иметь в виду, что для нее обсуждаемая скрытая категория может оказаться релевантной.
Категория неотчуждаемой принадлежности может смешиваться с другой категорией — «класс vs. представитель класса», не менее важной с точки зрения переводческой практики. Так, русские эквиваленты немецкого слова Frauenhände — женские руки и руки женщины в большинстве случаев легко взаимозаменимы. Если речь идет о конкретном референте, представителе класса, в принципе допустимы обе конструкции; ср. Нежные руки женщины прикоснулись ко мне и Нежные женские руки прикоснулись ко мне. Однако в контекстах квалификации, отнесения к классу для рассматриваемого выражения возможна только конструкция «прилагательное + существительное». Ср. У него были миниатюрные женские руки при нежелательности ? У него были миниатюрные руки женщины. В соответствующих немецких предложениях во всех случаях будет использована конструкция Frauenhände.
Ошибки, связанные с передачей категории неотчуждаемой принадлежности, обнаруживаются и в рекламе. На российском телевидении рекламные ролики часто просто переводятся с английского, немецкого, французского и других европейских языков. Неумелый перевод приводит к коммуникативному эффекту, обратному ожидавшемуся. Например, героиня рекламного ролика мыла «Palmolive» восклицает: «Как приятно ощущать мою кожу такой свежей!». Использование притяжательного местоимения мой в данном случае предполагает, что кожа отделена от тела и вымыта мылом «Palmolive». Семантико-прагматические следствия такого рода вряд ли будут способствовать успеху рекламной кампании. Более приемлемый вариант перевода звучал бы приблизительно так: «Как мне приятно ощущать свою кожу такой свежей!».
1.3.1.5. Семантика: «ложные друзья переводчика». Одной из наиболее традиционных является проблема так называемых «ложных друзей переводчика» (faux amis). К ложным друзьям относят в первую очередь слова, сходно звучащие в языках L1 и L2, восходящие часто к общим этимологическим корням, но имеющие в L1 и L2 совершенно различные значения. Например, по-английски eventual означает «окончательный, завершающий», а по-немецки eventuell — «возможный» или «может быть»; немецкое существительное Fabrik, как и русское фабрика, переводится на английский не как fabric, а как factory или mill. Ср. также немецкое vital «энергичный» и английское vital «жизненно важный».
Подобные случаи не представляют собой серьезной переводческой проблемы, поскольку они хорошо известны и неплохо описаны в словарях — как в специальных словарях «ложных друзей», так и в обычных двуязычных словарях общего характера. Гораздо сложнее дело обстоит с устойчивыми словосочетаниями (прежде всего идиомами), которые, будучи идентичными или очень схожими по лексическому составу и образной составляющей, тем не менее существенно отличаются по значению [Райхштейн 1980, с. 29].
Сравним в качестве примера французскую идиому mettre la puce a Voreille с ее немецким «ложным другом» jmdm. einen Floh ins Ohr setzen
148________ Глава 4. Оптимизация информационной функции языка
Дата добавления: 2016-09-20; просмотров: 709;