Западная Европа: страны и регионы

Физико-географические регионы.Рассмотрение процессов ре­гионализма в Западной Европе уместно начать с природной сре­ды. В физико-географическом отношении Европа является гигант­ским полуостровом великого континента. Это влажная и теплая страна с извилистой и длинной береговой линией. Гармонично расчлененная территория нигде не имеет непреодолимых природ­ных барьеров, но соответствует многообразию биологической и социальной жизни. У Европы нет резких географических рубежей. Однако существует граничная черта, пролегающая по атмосфере. Это нулевая изотерма января, к западу от которой температура положительная. В западной литературе эту западную часть конти­нента иногда называют Европой, а восточную часть — Евразией, при этом Евразией в культурно-историческом смысле считают только ту часть континента, которая лежит между Китаем, гор­ными цепями Тибета и западным полуостровом Европой. (В такой позиции не видится предосудительного, если за этим не кроется желание «выставить» нашу страну за пределы Европы.)

Многие различия в экономической и социокультурной сфере Западной Европы прямо или опосредованно связаны с немалыми природными различиями, ландшафтной дифференциацией. Так, в пределах Северной Европы обычно выделяют следующие специ­фические физико-географические области: 1) архипелаг Шпиц­берген; 2) остров Исландию и 3) Фенноскандию.

Архипелаг Шпицберген представлен группой островов (Норве­гия), расположенных между 76,5 и 80,5° с. ш. Практически нуле­вой радиационный баланс и крайне продолжительная полярная ночь обусловили наличие здесь мощного покровного оледенения, многолетнюю мерзлоту и редкую тундровую растительность. Теп­лое течение несколько «смягчает» природные условия архипела­га, что позволило обосноваться здесь немногочисленному населе­нию и даже эксплуатировать угольные копи (российская концес­сия). Остров Исландия лежит в зоне тундры. Специфика этой фи­зико-географической области определяется нахождением ее в цен­тре зимней барической депрессии Атлантического океана («стра­на ветров, дождей и туманов»), современным оледенением, ак­тивной вулканической деятельностью (выходы на поверхность га­зов, горячих источников и гейзеров). Что же касается физико-географической области Фенноскандии, то она не ограничивается

Чападной Европой, поскольку, кроме Скандинавского полуост-ппваи Финляндии, включает в свой состав также Карелию и Коль­ский полуостров. Она характеризуется достаточной суровостью п_ОИр_Одных условий, распространением древних кристаллических пород господством таежных лесов и горных тундр, сильным рас­членением западного побережья (т.е. образованием многочислен­ных фьордов, узких, длинных, извилистых).

В пределах Средней Европы (в качестве северной границы кото­рой считают южные побережья Северного и Балтийского морей, южной — северное подножие Пиренеев, южную окраину Падан-ской равнины и широтное течение рек Дуная и Савы) обычно различают следующие физико-географические области: 1) Бри­танские острова; 2) Северную равнину Средней Европы; 3) об­ласть средневысотных гор; 4) Альпы и приальпийские равнины. Естественно, что некоторые из этих областей (например, Север­ная равнина) простираются далее — в Восточную Европу.

Природные условия Британского архипелага — единственной островной области, входящей в пределы Средней Европы, — об­наруживают переходные черты от западной Скандинавии к Сред­ней Европе. Главные особенности островов — резкое влияние Арктики, сильная расчлененность берегов (усиливающая это влия­ние), безлесье, широкое распространение антропогенных ланд­шафтов. Северная равнина широким шлейфом вытянута в широт­ном направлении от нижнего течения Рейна до стран Балтии (вплоть до Беловежской пущи) и охватывает почти всю террито­рию Нидерландов, всю Данию, север Германии и Польши. По направлению к востоку равнина заметно расширяется, растет хол­мистость, годовое количество осадков уменьшается, лесистость увеличивается и т.д.

Область средневысотных гор включает в свой состав террито­рию Франции (без Альп и Пиренеев), южную часть Бельгии, среднюю часть Германии (и далее, уже в пределах Восточной Европы — часть Чехии и Польши). Раздробленность рельефа обус­ловливает частую смену климатических условий, «маскирующую» общее нарастание континентальное™ при движении с запада на восток. Наконец, Альпийская физико-географическая область (вклю­чающая, кроме собственно Альпийской горной системы, пред­горные плато, Паданскую низменность и т.д.) охватывает час­тично или полностью территории Швейцарии, Австрии, Герма­нии, Франции, Италии и некоторых других стран (в том числе восточноевропейских).

В пределах Южной Европы (Европейского Средиземноморья) в качестве отдельных физико-географических единиц рассматрива­ются: 1) Апеннинский полуостров (с островами Корсика, Сарди­ния и Сицилия, а также с более мелкими — Эльба, Липарские и др.) и 2) Пиренейский полуостров.

Политические регионы.Поляризация Европы на Западную и «Незападную» имеет свою предысторию. Сегодня мало кто уже вспоминает о том, что некогда Западная Европа ассоциировалась лишь с Францией, Бельгией и Нидерландами, а позднее допол­нилась Скандинавскими странами. Для Испании, Португалии, Италии и некоторых других государств это понятие стало приоб­ретать реальные очертания значительно позже. В конце XX в. к Западной Европе уверенно относили более 20 государств, вклю­чая микрогосударства Ватикан, Андорру, Монако, Сан-Марино, а также Гибралтар — владение Великобритании (права на кото­рый оспариваются Испанией). Все это говорит о том, что содер­жание культурно-исторических понятий «Европа» и «Западная Европа» за последние два столетия сильно изменилось. Если раньше роль главных общественных рубежей играла религия, то в резуль­тате Просвещения и буржуазной французской, а затем «проле­тарской» русской революций «Европа» стала светским понятием.

На наших глазах контуры Западной Европы и сейчас раздвига­ются все дальше на Восток за счет восточноевропейских стран, находившихся во второй половине XX в. в орбите влияния СССР. Подтверждение тому — прием в Европейский союз Чехии, Венг­рии, Польши, Словении, Эстонии, Латвии, Литвы и других стран, постепенно интегрирующихся в единое социально-экономическое и культурное пространство Западной Европы.

Существующее деление Европы на специальные регионы но­сит общегеографический характер (табл. 2.1) и является логиче­ским следствием ее этнокультурного и социально-экономическо­го развития. Ярким доказательством этого служит региональная общность Восточной Европы*. Расположенный на стыке различ­ных экономических и силовых центров, цивилизационных пото­ков, религиозных разломов, социальных систем и политических культур, восточноевропейский регион всегда был объектом борь­бы, переходя из одной сферы влияния в другую. Отсюда начались обе мировые войны. Эти и другие обстоятельства не могли не нало­жить отпечатка на политическую психологию населяющих Восточ­ную Европу народов (элит), на их судьбу. Они неоднократно теря­ли свою независимость, потом вновь обретали ее, чтобы опять ут­ратить. Подобных циклов было немало, но каждый из них обострял проблему национальной идентификации и национальной незави­симости. Со временем она приобрела гипертрофированный харак­тер и превратилась в отличительную региональную особенность.

От того, каким образом будет развиваться ход событий в регио­нах Европы, зависит общеевропейская ситуация и какое место в

* В геополитическом плане Восточная Европа — это бывшие европейские социалистические страны (или то, что возникло на их месте) и прибалтийские государства Латвия, Литва, Эстония.

Таблица 2.1

Субрегионы Европы

Примечание. В таблицу не включены некоторые пиитические «шницы Евро­пы: Азорские острова, Гибралтар, Канарские острова, Мадейра (острова), о. Мэн, Нормандские острова, Фарерские острова, Шпицберген и др.

ней займет Россия. Отношение государств и народов Западной Европы, Восточной Европы и России на протяжении нового и новейшего времени были нелегкими и даже трагичным^ Однако помимо многих негативных обстоятельств здесь была и поддержка Россией борьбы европейских народов за национальное освобож­дение и хозяйственное становление. В стратегическом плане Евро­па заинтересована в создании единого интеграционного простран­ства. При этом процессы регионализации не противоречат углуб-

лению европейского единства, но сохраняют естественное мно­гообразие и уникальность европейской культуры.

Культурно-исторические регионы.Многие процессы региональ­ной дифференциации Западной Европы в этнокультурной и по­литико-административной сферах являются следствием формиро­вания в далеком прошлом локальных культурно-исторических очагов, далеко не всегда совпадающих с границами нынешних политико-административных образований: областей, провинций, земель. Упомянем лишь некоторые из них (в Великобритании, Франции, Германии, Испании и Италии), сыгравших и продол­жающих играть заметную роль в региональной стратификации за­падноевропейских обществ.

В Великобритании к числу подобных «очагов» следует отнести прежде всего Шотландию и Уэльс. Шотландия — культурно-исто­рическая провинция, обладающая, пожалуй, наиболее ярко вы­раженной идентичностью. Заселенная потомками кельтов (древ­них гэлов), она вплоть до начала XVIII в. оставалась самостоятель­ным государством и долго оказывала сопротивление английским завоевателям. Лишь в 1707 г. Шотландия стала составной частью единого британского государства. Несмотря на почти полную утра­ту родного (гэльского) языка*, у шотландцев (в первую очередь — у интеллигенции) сохранилось чувство национального самосоз­нания, некоторые своеобразные черты культуры. Национальные организации Шотландии (равно как Северной Ирландии и Уэль­са) настойчиво будируют вопрос о федеральном устройстве Ве­ликобритании.

Уэльс в административном отношении составляет одно целое с Англией, что, вероятно, связано с его ранним завоеванием (еще в 1284 г.!). Однако это одна из древних исторических областей Вели­кобритании, населенная народом кельтской языковой группы — уэльсцами, или валлийцами и сохраняющая определенную спе­цифику. Несмотря на длительную англизацию, многие уэльсцы сохранили национальное самосознание, своеобразную культуру, традиции и отчасти родной язык. Угасание последнего происхо­дит достаточно интенсивно: говорящих только по-валлийски прак­тически не осталось, а умеющих говорить на родном языке во всей Великобритании насчитывается несколько сот тысяч чело­век (в основном среди сельского населения — главного хранителя старых традиций).

Во Франции к числу заметно отличающихся друг от друга куль­турно-исторических «очагов» относят Лотарингию, Эльзас, Бре-

* Еще в конце XX в. среди населения северо-западной части Северного Шот­ландского нагорья и прилегающих островов можно было встретить жителей, го­ворящих на гэльском языке, весьма близком к ирландскому (вплоть до XVIII в. у ирландцев и шотландцев был общий литературный язык). Их нередко называют хайлэндерами в отличие от лоулэндеров, проживающих на низменности.

тань, Корсику, Бургундию, Прованс, Лангедок и др. Около 20 «преднародов» Франции успели до своего слияния пройти долгий и самобытный путь развития. И сегодня большинство эльзасцев говорит на немецком языке, небольшая группа южан на прован­сальском, часть населения полуострова Бретань на бретонском, жители у подножия Пиренеев на баскском*.

Пожалуй, наиболее остро ощущают свою идентичность жите­ли Бретани. Даже в конце XX в. время от времени здесь происходят демонстрации бретонских националистов, выступающих с лозун­гами автономии Бретани или ее полного отделения от Франции. Лотарингия — историческая область восточной Франции, на гра­нице с Германией (ее название происходит от имени императора Лотаря II, взошедшего на престол в 855 г.). Нынешняя «админи­стративная» Лотарингия не представляет собой органического единства (ее западная часть по своей природе и экономике близка к Шампани, а южная (привогезская) имеет больше общего с со­седней горной частью Эльзаса, чем с северной Лотарингией и т.д.). Эльзас в географическом отношении более компактная и более отчетливо очерченная область, чем Лотарингия — это левобереж­ная часть Верхне-Рейнской низменности и восточный склон Во­гезов с их предгорьями. Более ярко выражены и культурно-этни­ческие особенности эльзасцев (что во многом связано с германс­ким влиянием).

Из 16 земель Германии (Баден-Вюртемберг, Бавария, Берлин, Бранденбург, Бремен, Гамбург, Гессен, Мекленбург—Передняя Померания, Нижняя Саксония, Рейн-ланд-Пфальц, Северный Рейн-Вестфалия, Саар, Саксония, Саксония-Анхальт, Тюрингия и Шлезвиг-Гольштейн), пожалуй, наиболее глубокую индивиду­альность сохранила Бавария. Хотя есть и иные мнения (историчес­кая земля Саксония-Анхальт начиная с 1919 г. и до конца Веймар­ской республики, когда нацисты утвердили свою власть, вообще оставалась самостоятельным государственным образованием).

Бавария — историческая земля на юге страны, давшая начало одноименному королевству еще в начале второго тысячелетия. Культурной специфике земли способствовало то обстоятельство, что на юге Бавария «упирается» в Альпы, на северо-востоке — в

* Стоит привести очень ценные, хотя, возможно, и несколько субъективные слова одного из героев В.Гюго: «Гений Франции соединяет в себе гениальные черты всего Европейского континента, и каждая французская провинция пред­ставляла собой одну из этих европейских добродетелей. Немецкая прямота про­цветала в Пикардии; широкая натура шведов проявляла себя в Шампани; гол­ландскую трудоспособность можно было встретить в Бургундии, деятельную энер­гию Польши — в Лангедоке, испанскую гордость — в Гаскони, острый итальян­ский ум — в Провансе, греческую изворотливость — в Нормандии, швейцар­скую честность — в Дофинэ». (Не будем ни спорить, ни соглашаться с романи­стом — важно, что он как бы подтверждает реальность различий.)

Богемский лес. Несмотря на то что баварский Нюрнберг, распо­ложенный на скрещении путей, ведущих из Германии в Италию, из прирейнских стран в страны Дунайского бассейна, еще в XIII в. стал крупным торговым и ремесленным центром (Мюнхен, сто­лица земли, более молодой город), Бавария долго сохраняла ста­розаветный сельскохозяйственный уклад. Своеобразным подтвер­ждением заметной роли Баварии в развитии процессов регионализ­ма в Германии может служить как факт провозглашения в 1919 г. Баварской Советской Республики (с установлением режима про­летарской диктатуры), так и роль Мюнхена в «триумфальном шествии» идей нацизма.

Весьма колоритны исторические области Испании: Страна Бас­ков, Андалузия, Арагон, Астурия, Валенсия, Галисия, Касти­лия, Каталония, Наварра, Эстремадура и др. Очертания многих из них, естественно, не совпадают с границами нынешних адми­нистративных провинций, что также нередко стимулирует про­цессы регионализма. В самые критические моменты жизни Испа­нии отдельные области (Каталония, Арагон, Андалузия, Вален­сия и др.) вдруг отказывались поддерживать кастильскую динас­тию, требуя независимости.

Территория басков вообще разделена между Испанией и Фран­цией. В Испании баски населяют районы: Бискайя, Гипускоа, Алава и часть провинции Наварра с городами: Бильбао, Сан-Себастиа-но, Виториа. Во Франции басками населены районы: Лабур, Ла-бурдан, Суда, с главным центром — Байони. Баски (как и ката­лонцы) упорно отстаивают свои права на самостоятельность, что связано с высоким уровнем национального самосознания. Они позже других народов были лишены Кастилией независимости и даже в XIX в. еще отгорожены от остальной Испании особой та­можней.

Каталония расположена в северо-восточной части нынешней Испании (на границе с Францией). Однако одно дело — Катало­ния в своих нынешних официальных границах, другое — мнение самих каталонцев о себе. Они считают Каталонией все провин­ции или их части, население которых говорит на каталонском языке. (Интересно, что, кроме административно оформленной Каталонии, к ней они относят каталонскую зону Арагона, ката­лонскую зону старого королевства Валенсии, Балеарские остро­ва и даже Андорру (!)) Каталонцы, как известно, имеют тради­ции собственной государственности. (Уже в новейшее время, в 1931 г. в Барселоне было объявлено о создании независимой Ката­лонии, которая наряду с Испанией и Португалией должна была войти в федерацию всех республик Иберийского полуострова.) Время от времени импульсы регионального сепаратизма и авто-номизма исходят также из Галисии (где многие крестьяне по-прежнему говорят на галисийском, близком к португальскому

языке), Андалузии, Валенсии, Арагона и других исторических областей Испании.

Ярко выраженной индивидуальностью отличаются и культур­но-исторические области Италии. Это единственная страна «боль­шой семерки», где контрасты в социальной сфере между отдель­ными областями приобрели столь угрожающие масштабы, что появилось движение за отделение «богатого севера» от «бедного юга». Границу между севером и югом страны проводят по-разно­му: одни считают, что юг начинается за Флоренцией; для других эта граница проходит за Римом; для третьих она тянется за Не­аполем. В официальных справочниках в графе «юг» перечисляются три области: Апулия (включающая весь «каблук» итальянского «сапога» и «шпору»), Калабрия («носок») и Базиликата, распо­ложенная между двумя первыми. Очень часто к этим провинциям прибавляют область Кампанию (центр Неаполь), а также Сици­лию и. Сардинию.

Сепаратизм и автономизм исходит из преуспевающих север­ных областей: Ломбардии, Пьемонта, Лигурии («индустриальный треугольник»), Тосканы и др. Жизненный уклад, благосостояние, исторические традиции жителей этих областей слишком рознятся .от таковых на отстающих в развитии Сицилии и Сардинии (пос­леднюю, разграбив и опустошив, римляне в свое время преврати­ли в место ссылки и изгнания чиновников Итальянского коро­левства).

В XVIII в. известный историк Я. Буркхардт заметил: «Любая ниве­лирующая тенденция, будь то политическая, религиозная или социальная, крайне опасна для нашего континента. Нам, евро­пейцам, угрожает принудительная унификация, гомогенизация; нас спасает наше многообразие».

Можно, конечно, попытаться оспорить «опасность нивелиру­ющих тенденций» для сегодняшней Европы, тем более в условиях успешного развития интеграционных процессов на территории Европейского союза, устранения таможенных барьеров и введе­ния общей евровалюты. Однако сформулируем вопрос иначе: а происходит ли вообще экономическая и культурная унификация европейских регионов в связи с интеграцией?

Факты свидетельствуют о том, что начиная с 80-х гг. XX в. регио­ны ЕС прилагают серьезные усилия, направленные как раз на повышение своей роли в системе сообщества, расширение своих прав во всех областях политической, экономической и культур­ной жизни. Все чаще речь идет об интеграции не государств, а Регионов. В пользу развития «Европы регионов» говорит и то об­стоятельство, что многие культурно-исторические очаги Запад­ной Европы расположены на территории двух или нескольких стран, и государственные границы не способствуют их развитию. Тенденции регионализма не противоречат процессу углубления

европейской интеграции. Наоборот, рост самостоятельности регио­нов ведет к достижению основной стратегической цели Союза — улучшению жизненных условий каждого конкретного гражданина.

Ясно, что наиболее деликатной сферой западноевропейской интеграции является культура и образование. С одной стороны, существование ЕС в XX в. немыслимо без общих культурных цен­ностей, основанных на идеях христианства и гуманизма. (Один из «отцов-основателей» ЕС Ж. Монне писал: «Если бы я мог еще раз начать сначала, я бы начал с культуры».) С другой — многообра­зие европейских национальных и региональных культур не долж­но быть принесено в жертву европейскому единству, так как ре­гиональная культура не терпит гармонизации и нивелирования.

В соответствии с конституциями практически всех западноев­ропейских стран культура и образование являются сферой компе­тенции регионов (например, в ФРГ — земель), так что у каждого из них имеется демократическая возможность не утратить уни­кальность своей культуры, сохранить «лицо» в Европейском со­юзе, не «раствориться» в нем.

Экономические регионы и региональная политика.Экономико-географическую дифференциацию стран Западной Европы мож­но проводить по-разному: в зависимости от величины природно-ресурсного потенциала, объема ВВП, уровня диверсификации производства или его специализации, размеров ВВП на душу на­селения и т. п. (табл. 2.2).

В рядах членов ЕС ни о какой нивелировке говорить пока не приходится. Существенно различаются их хозяйственные структу­ры. Так, Дания имеет узкоспециализированную экономику, Гер­мания — диверсифицированную (т.е. многоотраслевую, разветв­ленную); Великобритания и Бельгия — «угольные» державы, к тому же первая, интенсифицируя добычу нефти в Северном море, претендует и на роль ведущей «нефтяной»; Франция иногда рас­сматривается как «амбар, пастбище и молочная ферма» Европей­ского союза и т.д.

До приема в ЕС государств Восточной Европы в пределах со­юза выделяли «преуспевающий север» (Бельгия, Нидерланды, Люксембург, Германия, Великобритания, Франция, Австрия, Швеция и частично Италия), «отстающий или бедный юг» (Гре­ция, Португалия, Испания) и «маргинальный слой» (Ирландия, Финляндия). Условность подобной регионализации очевидна: во-первых, по сравнению со странами СНГ и Восточной Европы все государства-члены ЕС являются «процветающими нациями», а во-вторых, происходит все более тесное «взаимосцепление» эконо­мик западноевропейских стран, формируется новая культура об­щения между нациями и людьми. С вступлением восточноевро­пейских стран в ЕС место «отстающего Юга» заменил «отстающий Восток».

Таблица 2.2

Ведущиегосударства Западной Европы: банк статистических данных

Западная Европа является своеобразной творческой лаборато­рией для «апробации» не только интеграционных процессов (в рамках ЕС), но и региональной политики, направленной на смяг­чение пространственных социально-экономических диспропорций и улучшение социально-экологической среды. Вот уже более по­лувека ведущие западноевропейские государства в условиях раз­витого рынка с разной степенью удачи экспериментируют с ре­гионами, преследуя две главные цели: упорядочить территори­альную структуру хозяйства и обеспечить социально-политиче­скую стабильность в обществе.

Следует помнить, что полной гармонии между экономически­ми и социальными интересами, равно как и общенациональны­ми и региональными, в принципе не существует. В ходе реализа­ции региональной политики попытки западноевропейских стран снивелировать региональные различия нередко вели к снижению их национального дохода (формула «эффективность или равен­ство»?), а передел «национального пирога» в пользу обездолен­ных (как это произошло, к примеру, в объединенной Германии) вызывал недовольство тех, чьи интересы оказались ущемленными.

Одна из давно укоренившихся традиций западной региональ­ной политики — стремление государства к более сбалансирован­ному размещению производительных сил. В процессе реализации этой идеи используются главным образом следующие рычаги: 1) контроль за размещением частных инвестиций; 2) создание льготных условий для частного капитала; 3) рассредоточение го­сударственных предприятий. Оговоримся сразу — прямой конт­роль, как наиболее жесткая, а иногда и карающая мера, исполь­зуется сравнительно редко (лишь в Великобритании и во Фран­ции при децентрализации Парижа). Более распространены фи-

нансовые стимулы (в том числе антистимулы): субсидии (напри­мер, при децентрализации), налоги и т.п.

Наряду с воздействием государства на размещение производ­ства наблюдается усиление его вмешательства и в решение вопро­сов размещения и использования трудовых ресурсов. Депопуляци-онные процессы, продолжающееся старение населения стран За­падной Европы, приток иммигрантов из стран Восточной Евро­пы, Ближнего Востока и Южной Азии, безработица — все эти проблемы заставляют власти принимать административные и эко­номические меры, носящие зачастую региональный «оттенок». В целях создания желаемой «географии» трудовых ресурсов госу­дарство использует многочисленные меры: уменьшение налогов, создание за счет государства объектов социальной инфраструкту­ры, выдачу специальных жилищных ссуд для граждан, обучение и переподготовку кадров за казенный счет и др. Но все-таки стер­жнем региональной политики высокоиндустриальных стран За­пада являются мероприятия по развитию депрессивных и слабо­развитых территорий, а также децентрализации крупных промыш­ленных агломераций.

Особое внимание в странах Западной Европы уделяется деп­рессивным регионам. Как известно, депрессивные регионы — это те, которые демонстрировали в прошлом относительно высокие темпы развития, но затем в силу ряда причин пришли в упадок. Традиционно они ассоциируются с угольно-металлургическими очагами, которые оказались в наибольшей степени пораженными безработицей в 1929—1933 гг., особенно в Великобритании, Гер­мании, Бельгии, Франции, Нидерландах. (К концу XX в. симпто­мы «депрессивности» стали характерны и для регионов с иной специализацией: химической, деревообрабатывающей и др.) Бо­лее в худшем положении очутились те из них, которые занимают периферийное положение и обладают наименьшей диверсифи-цированностью хозяйства.

Большинство из депрессивных в прошлом индустриальных ре­гионов Западной Европы (Рур и Саар в Германии, Эльзас во Франции, Валлония в Бельгии, Уэльс в Великобритании и др.) сейчас уже мало чем напоминает прежние кризисные террито­рии, но «инерция имиджа» дает о себе знать. К тому же индустри­альные очаги занимают в пределах таких регионов не более 10 — 20 % территории. Опыт реструктуризации депрессивных старопро­мышленных регионов показал, что основой их стабильности в большинстве случаев служило развитие в них наукоемких отрас­лей, сферы деловых услуг, рекреации. Одновременно проводилась «пассивная санация», т.е. поощрение эмиграции высвобожда­ющейся рабочей силы в другие районы.

Отличие слаборазвитых от депрессивных регионов состоит в том, что они никогда не служили местом концентрации произ-

лственных мощностей. Это, как правило, периферийные аграр­ные в лучшем случае — минерально-сырьевые регионы, характе­ризующиеся слабым развитием социальной инфраструктуры, на-**ки и даже культуры. К числу подобных регионов в пределах За­падной Европы традиционно относят Европейский Север (Нор­вегия, Швеция, Финляндия), некоторые местности Средиземно­морья (Португалия, Испания, Италия, Греция), Ирландию и др. Некоторые из слаборазвитых регионов остаются практически «ней­тральными» в экономическом отношении (особенно регионы с экстремальными природными условиями), поскольку редко засе­лены и не выдерживают испытания рынком. Другие (например, итальянский Юг) — стали объектами активной региональной политики и заметно поправили свои дела.

Еще одно направление западноевропейской региональной по­литики — регулирование развития агломераций, мегалополисов. Дан­ное направление, по сути дела — старейшее, но далеко не самое эффективное. Не случайно, в марксистской литературе содержа­лось немало заклинаний по поводу «неспособности капиталисти­ческого общества предотвратить уродливое разрастание сверхболь­ших городских агломераций» и язвительных насмешек в адрес «бур­жуазных теорий ультраурбанизма, оправдывающих безудержный рост городов и считающих его спонтанным и неуправляемым». Во-первых, никто из авторитетных западных урбанистов не оправды­вал неуправляемый рост промышленных агломераций. Во-вторых, проблема децентрализации Москвы вряд ли была (и, главное, оста­ется) менее остра в сравнении с аналогичной проблемой Парижа. В-третьих, человечество, к сожалению, пока не нашло по-насто­ящему эффективных мер борьбы с сверхконцентрацией произ­водственных мощностей и населения в городах и мегалополисах. Вместе с тем принимаемые экономические меры по ограниче­нию роста городов все же приносят несомненный эффект, но подчас малоощутимый из-за невозможности, а то и нежелания оценить гипотетическую, полностью неуправляемую ситуацию. Во Франции — это «субсидии по децентрализации», распространя­ющиеся на фирмы, переводящие предприятия и конторы из Па­рижа; в Италии в отношении агломераций Милана и Турина дей­ствует практика антистимулов, предусматривающая обложение налогом фирм, реализующих проекты, имеющие негативные по­следствия в размещенческом плане и т.п.

Наднациональная политика ЕС.Сразу отметим, что анализ над­национальной региональной политики Европейского союза пред­ставляет особую практическую ценность для Российской Федера­ции с точки зрения ее неизбежных попыток реанимировать интег­рацию с теми или иными государствами СНГ и найти экономиче­ский компромисс не только на межстрановом уровне, но и на уровне регионов. Постепенное превращение Западной Европы, состоящей

из государств, в Европу регионов — социально-экономический феномен конца XX — начала XXI в., который еще предстоит осоз­нать. Ясно, однако, что усилия по формированию единого соци­ально-экономического пространства вряд ли увенчаются успехом без проведения целенаправленной региональной политики.

Как известно, начиная с 1993 г. (со времени подписания Маа­стрихтских соглашений) в истории развития ЕС открыта новая страница. Закрыты сотни таможенных пунктов, и коммерсанты могут беспрепятственно ввозить в любых количествах товары и продавать у себя дома. Авиарейсы в рамках ЕС отныне не считают­ся международными с вытекающими отсюда выгодами. Люди мо­гут жить и работать беспрепятственно в любом месте интеграци­онного союза. (Правда, отмена ограничений происходит поэтап­но, с учетом степени готовности стран.)

Несмотря на ощутимые достижения в социально-экономиче­ской сфере, ни о какой «нивелировке» в рядах членов ЕС говорить пока не приходится. Интеграционные процессы протекали в усло­виях «двухполюсного» и «трехполюсного» развития, где наиболее динамична ФРГ, затем идут Франция, Великобритания, Италия и другие страны, а замыкают страны Восточной Европы. Соответ­ственно очень серьезные диспропорции в уровне экономического и социального развития наблюдаются в разрезе регионов, на ко­торые поделено экономическое пространство ЕС (до расширения ЕС на Восток регионов было 171, а теперь существенно больше). Если принять средний уровень ВВП по всем регионам за 100, то самыми низкими показателями обладают некоторые регионы Польши и Словакии (менее 40).

При создании Европейского экономического сообщества в преамбуле Римского договора была зафиксирована решимость го­сударств-основателей «объединить национальные хозяйства и обес­печить их гармоничное развитие при сокращении разрыва в уров­нях развития между отдельными территориями». Более того, в до­говоре содержались положения о необходимости оказания совме­стной помощи отсталым регионам, хотя ни о каких базовых принципах региональной политики тогда речь не шла. Усиливши­еся в конце XX в. территориальные диспропорции в ЕС (вслед­ствие общего ухудшения конъюнктуры, кризиса традиционных отраслей, присоединения к Сообществу менее развитых государств и т.п.) вынудили институты ЕС всерьез приступить к выработке концептуальных идей региональной политики. В качестве ее «кра­еугольных камней» были учреждены Комитет по региональной политике, подчиненный Совету министров ЕС, и Европейский фонд регионального развития (ЕФРР) в рамках бюджета Сооб­щества.

Новый этап интеграции стран ЕС стал осуществляться не столько под государственным, сколько под региональным углом

зрения. Известно, что идея «Европы регионов» — логическое раз­витие идеи Соединенных Штатов Европы и теснейшим образом связана с мечтами о европейском федерализме. В пользу развития идей регионов говорит и то обстоятельство, что многие естествен­ные регионы Западной Европы расположены на территории двух или нескольких стран и государственные границы отнюдь не спо­собствуют их развитию.

Многие политические деятели в Европе давно пришли к выво­ду о том, что экономический регион — это реальность. Однако осознание этого непреложного факта не находило практического выражения в сфере деятельности институтов ЕС. Лишь в 1988 г. Европейский парламент наконец принял резолюцию под назва­нием «Хартия регионализма», а несколько позже для отстаивания интересов европейских регионов в Брюсселе были учреждены та­кие организации, как Комиссия регионов, Собрание регионов Европы, Совет регионов и общин Европы и т.п.

Как отмечалось ранее, одним из стержневых направлений ре­гиональной политики ЕС является содействие развитию проблем­ных регионов. При унификации критериев их выделения нацио­нальными правительствами и институтами ЕС учитываются преж­де всего следующие признаки регионов: среднедушевой доход населения, доля продукции депрессивных отраслей и сельского хозяйства в ВВП, уровень безработицы и миграционной подвиж­ности.

Немаловажное значение при этом приобретает вопрос о гармо­низации административного деления стран ЕС. В большинстве из них существует система трехзвенной классификации регионов, причем основным объектом региональной политики являются ре­гионы второго ранга. Именно они до последнего времени олице­творяли операциональные таксоны региональной политики, и в ряде случаев при принятии важных решений КЕС обладали при­оритетом перед национальными правительствами. Уже сегодня, участвуя в реализации конкретных экономических программ, ре­гионы первого порядка напрямую контактируют между собой, минуя государственные власти. При этом нередко они считают более важ­ным лоббирование своих интересов в Брюсселе, чем в национальных столицах, и открывают там свои информационные офисы.

В заключение отметим, что при становлении российской регио­нальной политики в рыночных условиях логично заимствовать Ценный зарубежный опыт, особенно западноевропейских госу­дарств. Здесь региональная политика всегда базировалась на глу­боких научных проработках, на результатах тщательной региональ­ной диагностики и экспертизы. Нормальной реакцией государ­ства на любые региональные «осложнения» было создание экс­пертных комиссий для непредвзятого изучения положения дел на месте с привлечением ведущих научных центров и отдельных уче-

ных. В России же с ее обширными пространствами и множеством запутанных региональных «узлов» ученые-регионалисты практи­чески никогда не были серьезно задействованы.

Можно провести немало параллелей, иллюстрирующих возмож­ность применения опыта региональной политики за рубежом в условиях России. По-видимому, вначале целесообразно использо­вать опыт западных стран по созданию научной базы региональ­ной политики и отработке институционального механизма ее ре­ализации. Затем, вероятно, следовало бы осуществить проблем­ное районирование РФ с ранжированием регионов по степени кризисных ситуаций, максимально учитывая при этом существу­ющее административно-территориальное деление, а также нацио­нально-религиозные и политически факторы, чтобы избежать противопоставления одного региона другим или стране в целом, т. е. сепаратизма.

В условиях полиэтнической РФ целесообразно перенять запад­ный опыт по установлению степени очередности региональных мер, выдвинув на первый план решение социально-политических и экологических задач, и лишь после стабилизации положения в стране предпринимать решительные меры по структурной реор­ганизации региональной экономической политики с созданием единого органа управления. При этом важно обеспечить преем­ственность и стабильность принимаемых правительством реше­ний, несмотря на то обстоятельство, какие лидеры и партии на­ходятся у власти.

РФ следует внимательно изучить опыт региональной политики федеративных стран, например Германии. Естественно, не стоит проводить прямые аналогии между федеративными отношениями Германии и России. И немецкий федерализм, и российский феде­рализм имеют свои специфические особенности, связанные с историей государств, размерами территории, этническим соста­вом населения и т. п. Но в любом случае федеративные отношения предполагают активную роль регионов в экономической и соци­альной жизни страны, в улучшении качества экологической сре­ды своих территорий.

Есть, однако, один чрезвычайно важный момент, способный сильно уменьшить эффективность региональной политики в Рос­сии по сравнению со странами Запада: ослабленное региональное самосознание наших граждан. Оно означает притуплённое чув­ство «малой родины», граничащее иногда с равнодушием к мес­ту обитания, пассивность по отношению к происходящему на местах. Трудно говорить об истоках подобного отношения к сво­ему краю (разве что можно вспоминать в связи с этим размышле­ния В.О.Ключевского, С.М.Соловьева, Н.А.Бердяева), но не­сомненно влияние на него добровольно-принудительного пере­мещения огромных контингентов населения СССР с насиженных

_мест в ходе индустриализации, урбанизации и большевистского _террора. Исторически в западной культуре региональное самосоз­нание, как правило, выражено четче, и это обстоятельство ока­зывается весьма важным при осуществлении властями региональ­ной политики. Поэтому развитие регионального самосознания рос­сиян представляет собой исключительно важную задачу как для регионов, так и для российского государства в целом.

Контрольные вопросы и задания

1. Какова история поляризации Европы на Западную и «Незападную»? 2. Почему Финляндия не относится к Скандинавским странам, а Дания относится? 3. Что представляет собой «матрешечный» принцип строения культурно-исторических регионов? 4. Каков «реестр» основных направ­лений региональной политики высокоразвитых стран с устоявшейся рыночной экономикой? 5. В чем заключается принципиальная разница между депрессивными и слаборазвитыми регионами? Приведите конк­ретные примеры таких регионов в Западной Европе.

Германия

Экономическая и политическая «погода» в Западной Европы в немалой степени зависит от стран, входящих в «большую восьмер­ку». Одна из них Германия (ФРГ) — крупнейшее после России по численности населения (более 80 млн человек) и объему ВВП государство Европы, четвертая страна мира по экономической мощи (после США, КНР и Японии). Столетия раздробленности германской нации во многом обусловили современное федера­тивное устройство страны, каждая из 16 земель (рис. 2.1) которой имеет свою Конституцию, парламент и правительство.

Итогом Второй мировой войны стал раскол Германии на два государства — ФРГ и ГДР, а также потеря Германией своих вос­точных территорий, переданных под управление Польши и СССР {Померания, Силезия, Восточная Пруссия). Воссоединение Германии произошло только в 1990 г., при этом единая Германия признала границы, сложившиеся после Второй мировой войны.

Германия — страна без ярко выраженного центра. Столичными функциями обладают Берлин и Бонн, Федеральный Конституцион­ный суд находится в Карлсруэ, Бундесбанк — во Франкфурте, Федеральный Налоговый суд — в Мюнхене, а Федеральное Ста­тистическое управление — в Висбадене.

Географическое положение и природа.Центральное положение Германии в Европе иллюстрируется максимальным количеством стран-соседей (их 9), которые традиционно выступают в роли ее крупнейших торговых партнеров (Бельгия, Люксембург, Ни-

Границы федеральных земель Границы правительственных округов

Рис. 2.1. Административно-территориальное деление (федеральные земли и правительственные округа) Германии:

/ — Шлезвиг-Гольштейн; // — Мекленбург—Передняя Померания; /// — Бран-денбург; IV — Саксония-Анхальт: / — Дессау, 2 — Галле; V — Саксония; VI — Тюрингия; VII — Бавария: / — Нижняя Франкония, 2 — Верхняя Франкония, 3 — Средняя Франкония, 4 — Верхний Пфальц, 5 — Нижняя Бавария, 6 — Верх­няя Бавария, 7— Швабия; VIII — Баден-Вюртемберг: / — Штутгарт, 2 — Карлс­руэ, 3 — Тюбинген. 4 — Фрайбург; IX — Саар; X — Рейнланд-Пфальц: / — Трир,

2 — Кобленц, 3 — Рейнгессен-Пфальц; XI — Гессен: / — Кассель, 2 — Гисен,

3 — Дармштадт; XII — Северный Рейн-Вестфалия: / — Дюссельдорф, 2 — Мюн-
стер, 3 — Детмольд, 4 — Арнсберг, 5 — Кёльн; XIII — Нижняя Саксония: / —
Везер-Эмс, 2 — Люнебург, 3 — Ганновер, 4 — Брауншвейг; XIV — Гамбург;

XV — Берлин; XVI — Бремен

дерланды, Франция) или имеют с ней этническое и лингвисти­ческое родство (Австрия, Швейцария). Страны-соседи обеспе­чивают выход Германии во все регионы Европы. Положение в цен­тре европейских регионов обусловило широкую сферу шшяния и уникальный характер исторического и хозяйственного развития Германии. На севере страна имеет широкий выход к Северному морюи Балтике. (Обратившись к карте, вы увидите, что фе­деральная земля Шлезвиг-Гольштейн соединяет Северное море с Балтийским. Именно здесь еще в конце XIX в. был построен Киль-ский канал, соединивший эти моря и способствовавший расцвету г. Киль — главного военно-морского порта Германии и нынеш­ней столицы этой федеральной земли.) Центральное положение ФРГпроявляется и в том, что здесь перекрещиваются важнейшие широтные и меридиональные магистрали европейского значе­ния.

На суше территория Германии не имеет географических рубе­жей, за исключением южных участков. С севера на юг на террито­рии страны чередуются пять ландшафтных зон: Северо-Герман­ская низменность, Средневысотный горный порог, КЭго-Запад-но-Германское среднегорье складчатого фундамента, Южно-Гер­манское предальпийское плоскогорье и Баварские Альпы. На се­вере страна омывается Балтийским и Северным морями.

Мягкий климат с достаточным количеством осадков создает хорошие предпосылки для развития экономики (особенно сель­ского хозяйства) и комфортные условия для работы и отдыха лю­дей. Почти половина всей площади занята сельскохозяйственны­ми угодьями (отметим Рейнскую долину и долину Дуная с бога­тыми почвами на лёссе), около 30% лесом. Реки, текущие в ос­новном с юга и юго-востока, обеспечивают хорошую связь внут­ренних районов с морем, они нередко соединены каналами, что облегчает условия судоходства (отметим Среднегерманский ка­нал на севере и канал Рейн —Майн—Дунай, позволяющий осу­ществлять связи со странами Юго-Восточной Европы).

Население.О предках нынешних немцев — тевтонах было из­вестно уже в античные времена. Древние германские племена де­лились на северогерманские, западногерманские и восточногерман­ские. Первые обитали на Рейне, североморском побережье и Эль­бе. Вторые — занимали юг Скандинавии и территорию современ­ной Дании. На Балтике в устье Одера располагались восточногер­манские племена — вандалы (вандалии). Германцы были очень воинственны, отличались храбростью и далеко превосходили в этом смысле своих соседей.

Единая немецкая нация одна из самых молодых в Европе. Нем­цам чужд архаизм. Трудолюбие, бережливость и дисциплиниро­ванность помогали им преодолевать трудные этапы национальной истории и создали процветание немецкому обществу.

По числу жителей (более 80 млн человек) Германия сейчас лидер в зарубежной Европе. Более 90 % населения — немцы. Осталь­ные — турки, итальянцы, греки, хорваты, сербы, датчане (около 50 тыс.), а также славянское национальное меньшинство — лу­жицкие сорбы (около 100 тыс.). Статистика в ФРГ включает в со­став населения также иностранцев, не имеющих гражданства Гер­мании, но живущих и работающих в стране. Их доля в настоящее время достигает 9 % (свыше 7,3 млн человек).

Немцы относятся к числу стареющих наций. К 2040 г. доля лю­дей старше 60 лет должна вырасти с нынешних 21 до 32 %. Про­блему стареющего и соответственно сокращающегося населения Германии (к 2040 г. оно может уменьшиться до 73 млн человек) в значительной мере снижает иммиграция.

Расселение в современной Германии имеет относительно рав­номерный характер. Узловыми элементами опорного каркаса рас­селения являются городские агломерации и города мирового (Гам­бург, Мюнхен, Кёльн, Штутгарт), национального (Бремен, Ган­новер, Дрезден, Лейпциг) и регионального (Киль, Кассель, Вюрц-бург, Магдебург) значения. Линейными элементами конструкции выступают главные транспортные коммуникации. Особое место в этой системе занимает Берлин (3,6 млн человек), столица страны, играющая ключевую роль в нынешней объединенной Германии.

ФРГ — страна протестантов и католиков (первых несколько больше). Их соотношение во многом определяет итоги земельных выборов и влияет на региональное соотношение политических сил в стране.

Берлин возник в конце XII — начале XIII в. как небольшой торговый центр на удобном перекрестке у р. Шпрее между Эльбой и Одером, при­мерно в 177 км от побережья Балтийского моря. Первоначально он со­стоял из двух различных поселений: Кёльна, на острове на р. Шпрее, и Берлина, к северу от р. Шпрее, которые в 1307 г. вступили в союз, а в 1432 г. объединились. В 1470 г. Берлин —Кёльн стал столицей Бранден-бурга. В 1871 г. после победы Пруссии во франко-прусской войне Берлин был сделан столицей вновь созданной Германской империи.

В период нацизма Берлин являлся одним из центров, где вершилась мировая политика. Во время Второй мировой войны налеты британской и американской авиации превратили столицу Третьего рейха в груду раз­валин. После войны город был разделен на четыре сектора и управлялся военной властью, составленной из представителей держав-победитель­ниц. В конечном итоге Берлин оказался разделенным в политическом и административном отношении на Западный и Восточный Берлин.

До Второй мировой войны город обладал простой планировкой. Его сердцевиной было старое средневековое «ядро» Берлин —Кёльн — ме­сто, где размещался королевский дворец, берлинский собор и ратуша. К западу от него лежала строго распланированная сетка улиц, проло­женных по обеим сторонам Унтер-ден-Линден, широкого центрально-

го проспекта, обсаженного двойным рядом лип. Этот район являлся административным и финансовым центром Берлина, в котором нахо­дились крупные банки, издательства, большие магазины, университет и правительственные здания вдоль Вильгельмштрассе. На севере, вос­токе и юге от центра были построены многоквартирные дома, распо­ложенные вперемешку с промышленными предприятиями. В этих до­мах жили рабочие. В западной и юго-западной части Берлина, украше­нием которой служил бывший королевский парк Тиргартен, находи­лись аристократические кварталы. Такой же контраст повторялся в кольце

пригородов.

Граница между Восточным и Западным Берлином после Второй ми­ровой войны была проведена через центр старого города, а в дальней­шем обнесена Берлинской стеной (1961). Восстановление Восточного Берлина началось со строительства в 1950-х гг. проспекта Карл-Маркс -алле (до войны и после объединения — Франкфуртер-алле) в мону­ментальном «сталинском» стиле. Бывший центральный район, где со­хранились остатки исторических зданий, был затем восстановлен в со­временном стиле. В южной части был снесен разрушенный дворец, на этом месте возникла площадь Маркс-Энгельс-плац (ныне Люстгартен), на которой возвышаются Старый музей и огромный протестантский собор конца XIX в. Среди новых построек выделяется бывший Дворец республики, в котором помещалась бывшая народная палата (парла­мент ГДР), расположены рестораны, выставочные залы и молодежные учреждения. Рядом находится еще одна большая площадь, с 365-метро­вой телебашней. Восстановление улицы Унтер-ден-Линден происходи­ло быстро. Были воссозданы также неоклассические Бранденбургские ворота. После войны жилищное строительство в Восточном Берлине обычно осуществлялось в виде кварталов из сборных многоэтажных жилых домов, внутри кольца которых располагались школы, детские площадки, магазины и рестораны. Восстановление Западного Берлина шло по линии превращения «города-острова» в «витрину свободного мира». Крупные магазины, кафе на тротуарах, толпы людей и башни офисов, ярко подсвечиваемые неоновыми вывесками и рекламой, де­лали этот район похожим на любой другой городской центр западного

мира.

Берлинская стена была разрушена в 1990 г. После объединения Гер­мании воссоединился и разделенный Берлин, ставший столицей страны. Современный Берлин является одновременно федеральной землей и го­родом.

Государство. Королевство Германия образовалось в начале X в. Оно занимало территорию между Рейном и Эльбой, отрогами Альп, средним течением Дуная и Северным морем*. В 962 г. со­здается Священная Римская империя немецкой нации, которая становится ведущей державой в Европе. Империя представляла

* Основание германского (Восточно-Франкского) королевства датируется по-разному — 833-м, 843-м, 919-м гг. Все эти даты условны. Впервые название «Королевство тевтонов» (т.е. немцев) было употреблено в 919 г.

собой конгломерат различных зависимых и суверенных герман­ских монархий и формально просуществовала до 1806 г. В 1871 г. Германия под руководством Пруссии объединяется в централи­зованное государство. В это время начинается период «грюндер­ства» — индустриализации. Страна интенсивно развивается, осу­ществляет активную политическую деятельность. Серьезным испытанием для страны явилась Первая мировая война (1914 — 1918), в ходе которой Германия потерпела сокрушительное по­ражение. После окончания войны в 1919 г. в Германии провозгла­шается Веймарская республика. В конце 1920 — начале 1930-х гг. в условиях глубокого экономического кризиса к власти в стране приходят фашисты. В стране устанавливается режим террористи­ческой диктатуры Гитлера — Третий рейх. Целью фашистов ста­новится подготовка новой мировой войны. Развязав Вторую ми­ровую войну (1939— 1945), Германия вновь бросила вызов всему миру. Поражение в этой войне привело Германию к разруше­нию, оккупации и разделу. В 1949 г. образуются два германских государства — Федеративная Республика Германии (ФРГ, или Западная Германия, объединяющая американскую, британскую и французскую оккупационные зоны) и Германская Демокра­тическая Республика (ГДР, или Восточная Германия, представ­ляющая оккупационную зону СССР). Берлин как столица повер­женного рейха также оказывается разделенным жесткой грани­цей на Западный и Восточный секторы. Восточный Берлин ста­новится столицей ГДР. Западный Берлин, находившийся в цен­тре территории ГДР, приобретает особый статус, регулируемый четырехсторонним соглашением между СССР, США, Велико­британией и Францией. За время раздельного существования ФРГ становится одной из высокоразвитых стран мира, а ГДР — «вит­риной социализма».

Вторая половина XX в. прошла под знаменем противостояния Западной и Восточной Германии. Крушение СССР и мировой со­циалистической системы привело к падению просоветских режи­мов в странах Центрально-Восточной Европы. В результате в ок­тябре 1990 г. произошло объединение Германии. ГДР и Западный Берлин вошли в состав ФРГ.

Главой Федеративной Республики Германии является федераль­ный президент, который осуществляет преимущественно пред­ставительские функции. Исполнительная власть принадлежит гла­ве правительства — федеральному канцлеру, который является лидером партии, имеющей большинство в парламенте. Федераль­ный канцлер — ключевая государственная фигура, определяющая основные направления политики страны. Законодательная власть принадлежит парламенту, состоящему из двух палат: бундестага (выборы в него осуществляются по территориальному принципу) и бундесрата, представляющего собой нижнюю палату, в которой

каждая земля представлена членами земельных правительств. Ве­дущими политическими партиями являются Христианско-демо-кратический союз (ХДС) и Социал-демократическая партия Гер­мании (СДПГ).

За истекшие годы Германия произвела глубокую перестройку своей политики. Во внутренней жизни государства — это реше­ние сложных проблем объединения, связанных с большим от­ставанием новых восточных земель от старых почти по всем по­казателям. На международной арене — это стремление занять новое место в меняющейся Европе и мире. Немецкая политика признала, что открылась новая фаза европейской и мировой ис­тории, где конфронтация должна смениться сотрудничеством всех стран. Одним из активных политических партнеров ФРГ остается

Россия*.

Экономика.ФРГ — страна постиндустриальной экономики, в которой 2/3 принадлежит сфере услуг, 1/3 — промышленности и лишь около 1 % — сельскому, лесному хозяйству и рыболовству. Современная экономика Германии по величине — первая в Евро­пе и четвертая в мире (после США, Китая и Японии).

До объединения Западная Германия и Восточная Германия обладали различными хозяйственными системами. В ФРГ получи­ла развитие экономическая модель «социального рыночного хо­зяйства», обеспечивающая высокую эффективность рыночной экономики и высочайший уровень жизни всего населения**. В ГДР господствовало плановое централизованное хозяйство. После вос­соединения в 1990 г. западных и восточных земель последние оста­ются во многом депрессивными.

Добывающая промышленность ввиду отсутствия многих мине­ральных ресурсов представлена в основном разработками угля и калийных солей. Добыча угля ведется в Рурском и Саарском ка­менноугольных бассейнах, а также Кёльнском и Силезском бу-роугольных бассейнах. Ежегодно добывается свыше 200 млн т угля (в том числе 175 млн т бурого угля — это первое место в мире).

* Россия всегда проводила политику согласия с Германией, сближаясь на династической или демократической основе. Почти за тысячу лет российско-германских отношений страны воевали «по-крупному» только трижды. Разумеет­ся, ужасные катастрофы двух мировых войн с лихвой перекрывают малочислен­ность военных столкновений России и Германии. Тем временем Россия и Герма­ния часто были союзниками. Россия трижды на протяжении двух последних сто­летий, когда решались исторические судьбы Германии, помогала ей: во время освобождения от наполеоновской оккупации, при объединении Германии в конце

XIX и XX вв.

** Принципы социального рыночного хозяйства и Германская экономиче­ская модель были разработаны профессором Фрайбургского университета Люд­вигом Эрхардом, ставшим сначала министром финансов, а затем федеральным канцлером. Реализация германской экономической модели опиралась также на широкомасштабную помощь США по плану Маршалла.

В целом угольная промышленность малоэкономична и поддержива­ется за счет государственного бюджета. Газовая промышленность обеспечена отечественным сырьем лишь на треть, добыча нефти — ничтожна. В результате Германия вынуждена осуществлять значи­тельные закупки нефти в странах Персидского залива, Северной Африки и России, природного газа — в соседних Нидерландах, Норвегии и также России. Разработка калийных солей ведется в Нижней Саксонии и Гессене.

Электроэнергетика базируется на тепловых и атомных электро­станциях. На долю атомных станций приходится почти треть всей вырабатываемой в стране электроэнергии (свыше 540 млрд кВт-ч). В последние годы по всей стране развернулось широкое использо­вание ветровых энергоустановок.

Обрабатывающая промышленность является ведущей в индустрии страны. Предприятия черной металлургии (по выплавке стали — 45 млн т Германия занимает четвертое место в мире) размещают­ся преимущественно в земле Северный Рейн — Вестфалия (Дуйс­бург, Дортмунд). В качестве сырья широко используется металли­ческий лом, обеспечивающий до половины потребностей отрас­ли. Сталь вывозится почти исключительно в виде проката и труб. Цветная металлургия также работает на привозном сырье и на ломе цветных металлов (например, по меди — на 90 %). По произ­водству первичного алюминия (около 655 тыс. т) Германия зани­мает первое место в Европе. В целом металлургическая промыш­ленность Германии в настоящее время сосредоточена на произ­водстве вторичных металлов из лома. Перевод отрасли на импорт­ное сырье способствовал ее сдвигу к портовым центрам. Поэтому крупными металлургическими центрами стали Гамбург и Бремен. Машиностроение — главная отрасль промышленности Герма­нии. Машиностроение обеспечивает 50 % объема экспорта стра­ны. Отрасль представлена общим машиностроением, автомобиле­строением и электротехнической промышленностью. Общее ма­шиностроение сосредоточено в Баварии, Баден-Вюртемберге и Северном Рейне—Вестфалии, где производится новейшее и вы­сокопроизводительное оборудование для промышленных предпри­ятий и электростанций. Автомобильная промышленность произ­водит почти 6 млн автомобилей в год. Крупнейшие автомобиль­ные заводы расположены в Вольфсбурге (компания «Фольксва­ген»), Штутгарте («Даймлер-Бенц»), Кёльне («Форд»), Франк-фурт-на-Майне («Опель»), Мюнхене («БМВ»), Хайльбронне («Ауди»). Открыты филиалы этих компаний в других городах стра­ны — Берлине, Бремене, Гамбурге, Ганновере, Зальцгиттере, Касселе, Мангейме. Ведущими центрами судостроения являются Бремен (с Бремерхафеном), Гамбург, Киль, Любек, Паппенбург, Эмден. Машиностроение выпускает также военные и гражданские самолеты (Мюнхен), оптико-механическую продукцию (Баден-

ВЙ>ртемберг, Тюрингия) и полиграфическое оборудование (пер­вое место в мире). Налажено широкомасштабное производство электротехники (компании «Бош», «Грюндиг», «Миле», «Томас»). Центрами отрасли стали Гамбург, Ганновер, Мангейм, Мюнхен, Нюрнберг, Франкфурт-на-Майне, Штутгарт. Бурное развитие элек­тротехники на юге Германии способствовало формированию там производственной зоны «хай-тек» (Мюнхен — Аугсбург — Ульм —

Штутгарт).

Химическая промышленность — вторая по значению отрасль ин­дустрии. Производится обширная номенклатура высокотехноло­гичной продукции — кислоты, минеральные удобрения, краски, лаки, лекарственные препараты, нефтепродукты. На долю хими­ческих товаров приходится более 10 % валового объема всей про­мышленности и экспорта Германии. Ведущими компаниями яв­ляются «Байер», «Хехст», «БАСФ». Важнейшие предприятия от­расли расположены в Рурском районе и морских портах. Крупней­шие нефтеперерабатывающие заводы сооружены в Весселинге (близ Кёльна), Гельзенкирхене (Рурский район), Гамбурге, Карлс­руэ, Инголыитадте. Новыми центрами химической промышлен­ности стали Леверкузен, Франкфурт-на-Майне, Людвигсхафен. Высокоразвитыми являются легкая и пищевая промышленность. Легкая промышленность знаменита кожевенно-обувным и тек­стильным производством. В пищевой выделяются пивоваренная и табачная. Многие отрасли работают полностью или в основном на отечественном сырье, другие зависят от импортного. Сырьевая ориентация определяет размещение предприятий легкой и пище­вой промышленности. Традиционным для Германии остается про­изводство фарфоро-фаянсовых изделий (всемирную известность сохраняет майсенский фарфор), бумаги (Саксония, Бранденбург). В аграрном секторе страны насчитывается около 500 тыс. фер­мерских хозяйств, где заняты 1,3 млн человек. Германия всегда отличалась высоким уровнем развития сельского хозяйства и его капиталоемкостью. Капиталоемкость аграрного сектора выражает­ся в большой доле мелиорируемых земель и в значительном коли­честве вносимых удобрений (органических и минеральных). В силу климатических причин в отраслевой структуре сельского хозяй­ства Германии животноводство преобладает над растениеводством. Последнее в значительное мере продолжает и сейчас ориентиро­ваться на обеспечение животноводства кормами. В структуре жи­вотноводства резко выделяется скотоводство и свиноводство. При повсеместном распространении крупного рогатого скота средняя плотность его поголовья особенно велика на юге страны, свиней — на севере. Среди растениеводческих культур (без учета кормовых) выделяется пшеница, рожь, ячмень, картофель, а также овес, бобовые и сахарная свекла. Главными районами производства пшеницы являются Вюртемберг и Бавария, ржи — Бранденбург,

Брауншвайг и Ганновер, сахарной свеклы — средняя Германия. Кормовые культуры, картофель, ячмень и овес выращиваются повсеместно. В целом в территориальном распределении выращи­ваемых растений решающую роль играют природные условия (со­четание тепловых ресурсов, влаги и почв), отраслей животновод­ства — наличие необходимых кормов.

Высокопроизво