Легендарные сказания

Легендарно-исторические сказания, получившие широкое распространение в XIV — первой половине XV в., в жанровом отношении стоят на грани жития и повести. Связанные с одним лицом и объединенные в единый текст, они воспринимались и обозначались как жития. Такой характер имеет «Житие архиепископа новгородского Иоанна». Вместе с тем ряд эпизодов жития какого-либо святого являются подчас самостоятельными, возникшими независимо от жития и лишь позже внесенными в него легендарно-историческими сказаниями. Таков характер многих эпизодов распространенной редакции «Жития Варлаама Хутынского». Реальные события в легендарно-исторических сказаниях получают легендарно-мистическое истолкование. Ниже мы рассмотрим как образец этого жанра цикл легендарно-исторических сказаний о новгородском архиепископе Иоанне.

Цикл сказаний об Иоанне Новгородском. В политической и идеологической жизни Новгорода всегда большую роль играл новгородский архиепископ. Первым новгородским архиепископом (до него высший церковный иерарх Новгорода имел сан епископа) стал Иоанн. Иоанн (годы архиепископства — с 1165 по 1186 г.) пользовался большой популярностью у новгородцев как при жизни, так и после смерти, и с его именем связано несколько легенд, возникших в разное время.

«Сказание о битве новгородцев с суздальцами». Сюжетом этого «Сказания» послужил поход на Новгород в 1170 г. суздальцев под предводительством Мстислава (сына Андрея Боголюбского), окончившийся победой новгородцев. «Сказание» основано на устной легенде и краткой летописной записи об этом событии в Новгородской I летописи. Как письменное произведение оно возникло в 40-50 гг. XIV в. [1]

Новгород осажден суздальцами. Архиепископ Иоанн молится ночью в своей келье о спасении города. Он слышит голос, повелевающий ему вынести на «забрала» города икону божьей матери из Ильинской церкви (церкви Спаса на Ильине, расписанной в конце XIV в. Феофаном Греком). Во время штурма города суздальцами в икону, поставленную на городской стене и обращенную к осаждающим, попадают стрелы, она поворачивается ликом к городу [2] и плачет Суздальцев покрывает тьма, и они избивают сами себя.

В «Сказании» дается красочное описание крестного хода с иконой, когда ее несут на стены осажденного города Заносчивость и гордыня суздальцев подчеркиваются словами о том, что еще до захвата города они разделили между собой новгородские улицы, чтобы грабить и убивать жителей Слезы богородицы, чтобы они не упали на землю, Иоанн собирает в свою фелонь (ризу).

Все эти яркие образы производили сильное впечатление на читателей и слушателей «Сказания», о чем красноречиво свидетельствует отражение этого сюжета в изобразительном искусстве древнего Новгорода До нас дошло три иконы второй половины XV в «Битва новгородцев с суздальцами», являющиеся шедеврами древнерусской живописи. На них последовательно изображены все эпизоды «Сказания» [3].

«Сказание о путешествии Иоанна Новгородского на бесе в Иерусалим». Легенда о сказочном путешествии Иоанна на бесе возникла, по-видимому, очень рано, время же создания «Сказания», основанного на этой легенде, точно установить невозможно (вероятно, не позже 1440 г , когда Иоанн был признан местночтимым святым).

Однажды во время ночной келейной молитвы Иоанна бес решил устрашить его и отвлечь от богоугодного дела он залез в рукомойник святого и стал там плескаться [4]. Но Иоанн, осенив рукомойник крестным знамением, «заклял» в нем беса. В награду за освобождение бес за одну ночь доставляет Иоанна в Иерусалим и возвращает в Новгород Бес требует, чтобы Иоанн никому не рассказывал об этом путешествии. Однако Иоанн проговаривается, не называя, правда, своего имени. Бес мстит за это святому то в облике девицы он выходит из его кельи на глазах у новгородцев, то, когда именитые новгородцы посещают Иоанна, бес «мечтанием» заставляет их видеть в келье архиепископа принадлежности женской одежды. Новгородцы обвиняют своего духовного пастыря в блуде и решают изгнать его из своего города Иоанна сажают на плот и пускают этот плот по Волхову. Но плот, никем не управляемый, плывет против течения к Юрьевскому монастырю Убедившись в невиновности Иоанна и в том, что все их подозрения — бесовские наветы, новгородцы, идя по берегу вслед за плотом, умоляют Иоанна вернуться в Новгород [5].

Легенда об Иоанне, заклявшем крестным знамением беса и заставившем его тем служить себе, восходит к сказочному фольклору Древней Руси [6]. Этот сказочно-легендарный мотив широко распространен в мировом фольклоре.

В «Сказании» нашли отражение черты новгородского быта, ярко проявляется местный колорит «Сказание» отличается динамичностью, остротой сюжета, реалистичностью изображения событий Чудесен лишь сам факт, но передан он с жизненными и реальными деталями Это сближает рассказ о путешествии Иоанна на бесе со сказкой Описание мести беса близко к сказке и своим юмором, и своеобразным лукавством.

Эпизод с бесом, заключенным в сосуде, встречается в древнерусском «Житии Авраамия Ростовского» (XV в.). Рассказ о мести беса, сходный в ряде ситуаций с соответствующей частью рассказа о путешествии Иоанна на бесе, есть в древнерусской повести «О Василии, епископе Муромском» (середина XVI в.). Оба этих памятника вторичны по отношению к «Сказанию об Иоанне Новгородском».

«Сказание об обретении мощей Иоанна». Это сказание об Иоанне носит наиболее ярко выраженный церковно-религиозный характер. Здесь рассказывается о чудесном обнаружении забытой гробницы Иоанна при новгородском архиепископе Евфимии II. Упавший камень пробил в лежавшей на полу храма плите скважину, и там обнаружилось нетленное тело неизвестного святого. В дальнейшем святой является во сне архиепископу Евфимию и объявляет, кто он.

«Сказание об обретении мощей Иоанна» возникло в 40-х гг. XV в. и входило в число тех идеологических мероприятий Евфимия II, которые преследовали цель возродить и оживить новгородские древности.

«Сказание о Благовещенской церкви». Это «Сказание», также связанное с именем Иоанна, было создано в Благовещенском новгородском монастыре не ранее 1310 г. и не позже начала XVI в. [7]

Иоанн с братом Григорием на оставшиеся после смерти родителей деньги стали строить каменный храм в Благовещенском монастыре. Из-за недостатка денег строительство пришлось остановить. Братья обращаются с мольбой к Богородице, и она дарует им золото и серебро на завершение постройки. Этот традиционный христианский мотив божественного дара предстает в «Сказании» как сказочное чудо. Серебро и золото братьям приносит в притороченных к седлу мешках сказочный конь, появляющийся без наездника перед братьями после их обращения к Богородице. Этот конь-помощник, хотя он и послан братьям божественным провидением, напоминает волшебного сивку-бурку, который неожиданно появляется по зову сказочного героя и так же мгновенно исчезает, исполнив его повеление.

«Сказание о битве новгородцев с суздальцами» дошло до нас и в составе сборников и вошло в «Житие Иоанна Новгородского», созданное в 70-х гг. XV в. [8]

«Сказание о путешествии на бесе» и «Сказание об открытии мощей Иоанна» сохранились только в составе «Жития Иоанна». «Повесть о Благовещенской церкви» представлена небольшим числом списков и, как правило, в виде приложения к тексту «Жития».

Характерной чертой новгородских легендарно-исторических сказаний является их своеобразная «документальность». Они не только соотнесены с конкретными историческими лицами и событиями, но подтверждаются и «вещественными документациями»: икона Знамения Богородицы, рукомойник Иоанна.

Легендарно-исторические сказания древнего Новгорода дошли до нас, как правило, в составе житий святых, в составе новгородских летописей. Как замечает Д. С. Лихачев, наиболее популярные, широко распространенные легендарные сказания, известные всем, «не было нужды фиксировать и заносить в рукописи... Лишь необходимость ввести то или иное сказание в богослужение, в летопись, обработать его литературно могла спасти его от забвения» [9]. Это дает основание утверждать, что в устной традиции, а возможно, и в не дошедших до нас записях бытовало огромное количество легендарных преданий, только небольшая часть которых сохранилась в виде легендарно-исторических сказаний.

[1] См.: Дмитриев Л. А. Житийные повести русского Севера как памятники литературы XIII-XVII вв. Л., 1973. с. 129-131.
[2] Д. С. Лихачев дает реальное объяснение этой детали легенды Икона знаменья богородицы (она сохранилась до наших дней и находится в Новгородском музее) прикреплена к древку Во время осады она как патрональная икона — защитница города была вынесена на городскую стену В нее действительно попала стрелa (след сохранился) и от ее удара икона могла легко повернуться вокруг своей оси.
[3] Одна икона находится в Новгородском музее (лучшая) другая — в Русском музее в Ленинграде, третья — в Третьяковской галерее в Москве. См.: Порфиридов Н. Г. Древний Новгород М.-Л., 1947, с. 296; Лазарев В. Н. Новгородская иконопись. М., 1969. с. 35-36, табл. 51-53.
[4] Древний медный рукомойник, якобы принадлежавший Иоанну сохранился до нашего времени (находится в Новгородском музее в Николо Дворищенском соборе).
[5] Текст «Сказания» опубликован в кн. «Изборник» (Сборник произведений литературы Древней Руси) М, 1969, с 404-413.
[6] Мотив заклятого крестом и служащего человеку беса нашел отражение в «Ночи перед Рождеством» Н.В.Гоголя.
[7] См.: Дмитриев Л. А. Житийные повести русского Севера, с. 170-172.
[8] Там же, с. 162-165.
[9] ИРЛ, т. II, ч. I. M.-Л., 1945, с. 261.