Психологические особенности заикающихся подростков и взрослых. Специфика мотивационной сферы заикающихся.

В настоящее время в литературе накоплено большое количество исследований, в которых подчеркивается связь самого дефекта речи и личности заикающегося, а также описывается целый ряд личностных расстройств данного контингента пациентов (И.Ю. Абелева [1], Н.М. Асатиани [8], Л.И. Белякова [14, 16], Т.А. Болдырева [20-22], Ж.М. Глозман [39], Н.Л. Карпова [68], Ю.Б. Некрасова [115], И.А. Поварова [128], Е.Ю. Рау [137, 139], В.И. Селиверстов [146], Н.Н. Станишевская [150], А.Б. Хавин [161-163], В.М. Шкловский [174, 175] и др.). Исследователи приходят к выводу о наличии невротической составляющей синдрома заикания или вторичного невроза заикания, представляющего собой надстройку над ядром основного заболевания [1]. Это формирует представление о заикании как особой форме невротического нарушения общения, где собственно расстройство речедвигательного механизма порой значительно меньше психологической надстройки.

Еще в 1931 г. Э. Фрешельс писал о сопровождении развившегося заикания более или менее выраженными психическими расстройствами. К ним он относил страх перед произнесением некоторых слов и звуков, мысли о неполноценности всего «Я», психическое состояние, ведущее к «сознанию расстройства речи» [160, с. 410]. Ф.Г. Штоккерт впоследствии писал о том, что, чем больше внимания заикающиеся уделяют своему страданию, тем хуже оно становится [177]. М.Е. Хватцевым отмечалось, что «когда происходит фиксация внимания на спотыкании, тогда начинается развитие действительного заикания» [165, с. 137]. Тем самым исследователи актуализировали мысль о пагубном влиянии фиксированного внимания заикающихся на своем дефекте, как на дальнейшее развитие заикания, так и на формирование негативных личностных характеристик. По мнению И.А. Сикорского [147] к ним относятся робость и смущение в присутствии людей, неуверенность в своих силах, неуважение и презрение к самому себе, подавленность воли. Вследствие этого появляются специфические особенности поведения, проявляющиеся в избегании ряда социальных контактов, нарушении процесса общения.

В работах В.И. Селиверстова, имеющих огромное значение для понимания феномена фиксированности на своем речевом дефекте лиц с заиканием, утверждается мысль об усложнении степени фиксированности на своем дефекте с увеличением возраста больных и необходимости мер для устранения патологических установок личности в связи с этим. В целях дифференцированного подхода к изучению психологических особенностей заикающихся автор выделяет 3 варианта эмоционального отношения заикающихся к своему дефекту (безразличное, умеренно-сдержанное и безнадежно-отчаянное) и соответственно 3 варианта волевых усилий в борьбе с ним (их отсутствие, наличие и перерастание в навязчивые действия и состояния). На основании психолого-педагогических характеристик им были выделены три группы заикающихся: с нулевой степенью фиксированности на дефекте, когда заикающиеся не испытывают ущемления от своей речи, не ограничивают речевые контакты; с умеренной степенью фиксированности на дефекте, проявляющейся в наличии компенсаторных речевых уловок, ограничении речевых контактов и неприятных переживаний; и с выраженной степенью фиксированности на дефекте, при которой характерна концентрация внимания на своих речевых неудачах, постоянные негативные переживания, уход в болезнь и выраженный страх перед речью и людьми [146, с. 49].

В качестве одной из важнейших причин усиления симптомов заикания, а также появления стойких негативных особенностей личности ряд исследователей называют состояние страха речи («логофобию»), проявляющегося в разной степени тревожности, боязливости, опасениях в связи с исполнением речи (М. Зееман [53]; В.И. Селиверстов [146]; М.Е. Хватцев [165] и др.). Ожидание «коммуникативной неудачи», ее предчувствие при произнесении некоторых звуков, слов, фраз по мнению О. Bloodstain являются причиной появления судорожных запинок в той или иной ситуации и усугубляют проявление заикания [182]. В эмоционально-значимой ситуации это приводит к появлению в процессе коммуникации заикающихся элементов речевой редакции, эмболофразий, что по мнению И.Ю. Абелевой изменяет «не только общий замысел речи, но и даже... коммуникативное намерение», так как в некоторых ситуациях заикающийся вынужден либо сказать не то, что хотел, либо промолчать [1, с. 146].

Предвосхищая столкновение с трудной речевой ситуацией, заикающиеся уже испытывают страх, что обнаружат свой речевой дефект, что не смогут говорить свободно и плавно и тем произведут неприятное впечатление на слушателей [46]. Чувства собственной и речевой неполноценности, снижение настроения вследствие постоянных речевых неудач приводят к попыткам заикающихся замаскировать свой дефект, что проявляется в изменении и общего поведения (ограничение круга социальных контактов, замена устной формы высказывания письменной, избегание речевого общения), и речевого поведения (использование более легких для произношения звуков и слов, сокращение объема речевого высказывания и т.п.).

В.М. Шкловский отмечает, что в подростковом возрасте с ростом связей личности с окружающим миром, особенно общественных связей, с развитием абстрактного мышления значительно расширяется и усложняется система отношений, которая приобретает осознанно мотивированный характер, и общение становится ведущей деятельностью. Поэтому именно в этом возрасте четко определяется отношение к себе и окружающим, которое во многих случаях приводит к концентрации внимания на имеющемся дефекте речи. В свою очередь неполноценность речи может нарушить нормальное развитие отношений личности и вызвать ряд специфических отклонений в ее поведении [175].

На общеневротические нарушения, болезненные реакции личности, вплоть до возникновения депрессивных реакций в подростковом возрасте, указывает ряд исследователей (А.У. Гайфуллин [37], Б.З. Драпкин [47], Е.Ю. Рау [137], В.И. Селиверстов [146], Ю.Л. Фрейдин [159] и др.). Ряд исследователей отмечает, что с этого времени начинается формирование своеобразных отношений заикающихся подростков к окружающим через свой речевой недостаток (несправедливое отношение к себе учителей из-за заикания, сужение круга друзей с появлением насмешек и поддразнивания со стороны сверстников). Осознание речевого дефекта и опасение насмешек приводит к избеганию общения с лицами противоположного пола, усилению замкнутости, отдается предпочтение «неречевым поручениям» [46]. С этого возраста, как правило, начинают проявляться элементы логофобии, проявляющиеся порой только при воспоминаниях о неудачах.

А.У. Гайфуллин обращает внимание на аффективные нарушения у заикающихся подростков, а также астенические формы реагирования с развитием чувства собственной речевой малоценности, пониженной самооценки [37, с. 45]. Для них характеры многочисленные опасения произвести на слушателя неблагоприятное впечатление, обратить внимание на свой речевой дефект, не суметь выразить мысль.

Б.З. Драпкин указывает, что в подростковом возрасте заикание, как правило, приводит к выраженной школьной и социальной дезадаптации, потере уверенности в своих силах, переживанию своей неполноценности, депрессивному оттенку настроения, потере контактов со сверстниками, уходу от общественной деятельности, одиночеству [47, с. 62]. Возникают болезненные обостренные реакции на свой речевой дефект и специфические поведенческие проявления (эгоцентризм, агрессивность, наклонности к дурным привычкам). Нередко возникает и неверие в возможность излечения.

Е.Ю. Рау отмечает у заикающихся подростков 12-15 лет, несмотря на большую индивидуальность личностного реагирования на речевой дефект и нарушение коммуникации, наличие так называемых полюсных свойств в поведении: с одной стороны, неуверенность в себе, чувство малоценности, с другой — завышенная самооценка, излишняя самоуверенность, высокое честолюбие (как компенсаторное, за недостаточное признание успехов). При этом нередко развиваются неадекватные формы поведения в классе: отчужденность, избегание возможных контактов не только во время урока, но и в неурочное время [137].

Усугубление имеющегося дефекта речи и появление негативных личностных особенностей по мнению Е.Ю. Рау связано с неверной тактикой учителей при общении с заикающимися подростками: редко опрашивают, опрашивают только письменно, торопливо проводят опрос, отстраняют от общественной работы и т.д. Стандартные формы общения на уроке (варианты письменного опроса, а также опрос у доски под прицельным вниманием учителя и класса) формируют у подростка в первом случае сознание своей неполноценности, блокируют потребность к самореализации, во втором — создают травмирующие его личность условия, которые приводят к появлению излишней тревожности, напряженности в поведении, а следовательно, к усугублению речевого дефекта [137].

Ю.Л. Фрейдин отмечает эмоциональные и защитные реакции заикающихся юношей на речевое нарушение, проявлявшиеся в недовольстве своей речью, нарушениях настроения, переживаниях своих неудач, а также в избегании сложных речевых ситуаций [159].

Таким образом, исследователями признается факт, что в подростковом и юношеском возрасте нарушения коммуникации, наблюдающиеся при заикании, способствуют появлению определенных личностных особенностей, негативно влияющих на процесс их социализации (трудности в учебе, устройстве на работу, отказ от надежд и стремлений).

В тех случаях, когда заикающиеся пользуются авторитетом в классе, при наличии устойчивых юношеских интересов, связанных с планами на будущее, благоприятных жизненных ситуаций, происходит отвлечение от мыслей о заикании, что способствует достижению определенных целей [46, 134].

При неблагоприятном течении заикания у взрослых сформировывается комплекс социальной неполноценности, неуверенности в себе и в своих возможностях, что приводит к дезадаптации в окружающей среде.

В.М. Шкловским описывается патологический механизм «порочного круга» и «порочной спирали», лежащий в основе нарушений личности и заключающийся в том, что страх речи приводит к усугублению речедвигательных нарушений, вызывая тем самым еще большее нарастание страха перед речью. Анализируя индивидуально-психологические особенности заикающихся, автор делит их на три группы. У больных первой группы невротический компонент выражен незначительно или отсутствует, не отмечается стойких патологических отклонений, возникающий страх речи они в состоянии преодолеть, отношение к себе и окружающей действительности не нарушены. Для больных второй группы характерны значительные эмоциональные расстройства, препятствующие полной реализации своих возможностей: интенсивный страх речи, повышенная впечатлительность, сензитивность, резкие колебания настроения, неуверенность в себе, переходящая часто в чувство малоценности. В третьей группе в структуре личности больных отмечаются стойкие патологические отклонения, оказывается дезорганизованной вся система личностных отношений и поведения, резко выражено чувство собственной неполноценности, непреодолимый страх и вытекающие из этого неуверенность в своих силах, тревожная мнительность, которые часто неадекватны по отношению к имеющемуся или практически отсутствующему дефекту речи [175].

И.А. Поварова также указывает на наличие тревожно-фобических или ситуативно-фобических расстройств у взрослых заикающихся, иногда логовегетофобический синдром, отмечает некоторые особенности в структуре их личности: заниженную самооценку, закрепощенность поведения, ограничения в жестах. Кроме того, она отмечает и изменения мотивационной сферы и ценностных ориентаций взрослых заикающихся, проявляющихся в появлении многочисленных установок, ограничивающих возможности пациентов, мешающих профессиональному и личностному росту [128].

Е.Ю. Рау, анализируя дезадаптивные формы приспособления к общению, проявляющиеся чаще всего в форме отказа от них (по пассивно-оборонительному, агрессивному, самоуничижительному типу) с целью скрыть дефект и избежать фрустрации (стресса), описывает появление и усиление дезадаптивных черт характера (боязливых, агрессивных, тревожных и др.), которые способствуют еще большему усилению заикания и нарушению взаимоотношений личности со средой [139].

При наличии препятствия для удовлетворения какой-либо потребности у заикающихся появляются определенные личностные реакции, по-разному влияющие на специфику поведения индивидов в тех или иных проблемных (стрессовых) речевых ситуациях. Е.Ю. Рау описывает три типа таких реакций: по препятственно-доминантному типу (наряду с высокой потребностью преодолеть барьер в общении, избавиться от заикания характерно переживание обделенности, ограничения, а порой и лишения возможности нормального общения с людьми); по самозащитному типу (использование определенных способов самозащиты: отрицание идеи обвинения, агрессия в форме самообвинения и излишняя самокритичность); по потребностно-упорствующему типу (характерно мнение о случайном избавлении от недуга, чудесном стечении обстоятельств со временем, но обязательно само собой).

Е.Ю. Рау рассматривается изменение процесса общения заикающихся на трех уровнях: эмоциональном (наличие логофобии как состояния отрицательной психологической готовности, эмоциональный компонент предвосхищения результата до его фактического совершения); когнитивном (отношение к речевым ситуациям, как к проблемным, стрессовым в связи с негативным прошлым опытом); поведенческом (появление стереотипно-привычных способов психологической защиты в этих проблемных речевых ситуациях). Эти данные позволяют нам сделать вывод, что наряду с формированием негативных психологических особенностей при заикании появляются мотивационные установки на избегание неудач, а не на преодоление трудностей.

Т.А. Болдырева и Г.Ф. Рылько также указывают, что у взрослых заикающихся особенности личностного реагирования на наличие речевого дефекта способствует формированию у них неадекватных форм существования и полное приспособление к системе самоограничений [20].

Т.А. Болдырева проводила изучение особенностей самооценки и уровня притязаний взрослых заикающихся с невротической и неврозоподобной формами [20, 22]. При невротической форме заикания самооценка не столь значительно отличалась от самооценки контрольной группы, хотя в жалобах заикающихся звучала тема «страха речи», «трудностей выступления перед аудиторией», в неудовлетворенности, боязни попасть в неловкое положение, боязни не справиться с чем-либо и т.д. В исследовании уровня притязаний было выявлено, что группе в целом свойственен завышенный его уровень. Реакция на успех или неуспех решения заданий в большинстве случаев неадекватна, что связано с защитной реакцией личности на «неуспех» с целью сохранить свою достаточно высокую самооценку, «не уронить себя в своих же собственных глазах», а также с избеганием ситуаций столкновения с реальными трудностями, поиском более легкого пути. Эти данные позволяют автору сделать вывод о сверхценном переживании речевого дефекта, внутренней неуверенности испытуемых в своих силах. При неврозоподобной форме заикания уровень притязаний был ниже и достаточно неустойчив. Основную причину снижения своих возможностей испытуемые видели в своих речевых проблемах. Выявлялась неустойчивость уровня притязаний и самооценки в этой группе, которые легко менялись даже в процессе исследования. Реакция испытуемых данной группы на неуспех была более острая.

Ряд исследователей также отмечает, что заикающиеся в среднем достоверно хуже, чем здоровые, оценивают все свои качества. Причем наблюдается различная мера адекватности оценки степени своего речевого дефекта, а также указывается, что наличие речевого дефекта зачастую относится заикающимися к нарушению здоровья. При этом общие притязания умеренны, при повышении объективных показателей тяжести заикания и уровня речевой тревоги характерно снижение общих притязаний [64, с. 67-76].

М.И. Лохов на основании психологического тестирования образ взрослого человека, страдающего заиканием, представляет так: «внешне спокойный, усиленно старающийся показать свою независимость от речевого дефекта, прошедший все существующие способы лечения и поэтому чрезмерно озабоченный своим недостатком, а также тем впечатлением, которое производит его речь на окружающих людей» [89, с. 292].

В.А. Калягин с соавторами отмечает, что уровень речевой тревоги заикающихся в среднем в три раза выше, чем у незаикающихся. Причем первичен именно речевой дефект, на который возникает определенная психическая реакция, а не «срыв высшей нервной деятельности» [64, с. 58]. Тревожность по поводу своего дефекта оказывает существенное влияние на характер человека и его поведение, приводя к болезненной реакции на неудачи, отказу от той деятельности, в которой испытываются затруднения. Помимо этого возникает неверие в собственные возможности, боязнь в нужный момент не справиться с жизненными трудностями, увеличивается количество психологических защит по сравнению с теми, у кого нет речевой патологии.

Таким образом, в исследованиях психологических особенностей заикающихся подростков и взрослых так или иначе затрагивается проблема изменения их мотивационной сферы, что сказывается на формировании негативных мотивационных установок и форм защитного поведения.

В связи с этим особый интерес представляют исследования Н.Н. Станишевской, которая отмечает наличие «функционально-динамической, обратимой дезорганизации структуры личности у взрослых заикающихся» [149, с. 104]. Общим, стержневым звеном является изменение мотивационной сферы, побудительной и смыслообразующей функции мотива, в основе которых лежит сверхценное отношение к дефекту. Мотивационные изменения проявляются в том, что больные в своей деятельности руководствуются не стремлением достичь успеха в настоящем и будущем, а потребностью избежать неуспеха, не мотивацией достижений, а мотивацией избегания неудач. Это способствует формированию ограничительного поведения в виде ложно-компенсаторных форм защитного поведения, избеганию не только речевых, но и неречевых контактов. Блокирование побудительной функции мотива обнаруживается и в тех случаях, когда успех не представляется гарантированным. По мере нарастания дезорганизации личности больных, страдающих заиканием, все более фиксируются разнонаправленные мотивационные тенденции: неуверенность, ранимость, постоянное чувство неловкости, неполноценности, страх насмешек, озабоченность, низкий уровень самосознания сочетаются с упрямством, оппозиционностью, агрессивностью. Мыслительная деятельность взрослых заикающихся также характеризуется неустойчивостью мотивации, перенесением мотива и контроля на выполнение вокализации, включением самоинструкций, связанных с поиском облегченных решений с нахождением «легких» для произнесения слов. Эти изменения чаще всего не осознаются заикающимися: основным своим недостатком они считают только дефект речи, который становится ключевым. Изменения мотивационной сферы личности больных с заиканием приводят к недостаточной способности к самоактуализации, самовыражению, торможению творческой продуктивности, активности личности в целом.

Ж.М. Глозман отмечает, что основным механизмом возникновения патологических изменений личности является противоречие между высокой мотивацией к коммуникации и резко ограниченными ее операционально-техническими средствами — противоречие, которое больной не может разрешить собственными силами. Автор объясняет, что нарушение всех звеньев общения приводит к специфическим изменениям личности. Нарушения операционально-технических возможностей коммуникации приводят к изменению иерархии смыслообразующих мотивов больного, в результате чего целью коммуникации становится не обеспечение (планирование, координация и пр.), а само порождение речевого высказывания, что зачастую сочетается с нарушением контроля за своей речью и осознанием своих речевых дефектов, проявляющихся в возникновении специфического синдрома личностных нарушений и трудностях адекватного восприятия межличностных отношений окружающих. С другой стороны, нарушения звена мотивации и контроля общения приводят к сужению или искажению коммуникативных возможностей больных [39].

Н.Л. Карпова, анализируя уровень мотивации к излечению у пациентов, приходящих на консультацию, отмечает несформированность у них в большинстве случаев «сознательной целеустремленности», отсутствие позитивного настроя на долгий совместный труд [68, с. 115]. Анализируя степень мотивационной включенности заикающихся в процессе реабилитации, Н.Л. Карпова выделяет ее 4 уровня: первый уровень (низший) — аморфное состояние заинтересованности в некотором результате, фактически не проявляющееся в действиях по его реализации; второй уровень — осознание мотива достижения определенного результата, который начинает проявляться в соответствующих действиях, однако существует разрыв между силой мотива и слабой активностью по его реализации; третий уровень — четко осознаваемому мотиву соответствуют активные действия по его реализации, однако соответствие еще неустойчиво, реализация мотива требует больших волевых усилий; четвертый уровень (наиболее высокий уровень) характеризуется четко осознаваемым и достаточно сильным мотивом, активными действиями по его реализации, которые становятся потребностью и продолжаются после завершения процесса активной социореабилитации [68, с. 22]. Таким образом, автором особое внимание уделяется фактору мотивации пациентов на преодоление заикания и приводятся данные польского исследователя Б. Адамчука, который отмечает, что только 10% заикающихся имеют стойкую мотивацию к излечению, что существенно усложняет достижение продуктивных результатов их реабилитации.

Большое значение в этой связи придается наличию негативного опыта предыдущих попыток устранения заикания, которые могут привести к усугублению личностно-коммуникативных свойств заикающихся, проявляющихся в ряде патологических изменений: когнитивных (искаженное представление о себе и своих возможностях, длительное переживание и интерпретация любого состояния, связанного с речевым общением; объяснение своей проблемы, исходя из факта наличия заикания, а не из своих личностных особенностей), эмоциональных (наличие отрицательных психических состояний, в основе которых логофобический синдром) и поведенческих изменений (наличие стереотипов пассивно-оборонительного поведения). Наряду с этим у заикающихся может существенно меняться так называемая потребностно-мотивационная сфера, проявляющаяся в пессимизме и неверии в возможность преодоления заикания [115, с. 124].

Мотивационная направленность на избегание неудачи, а не на достижение успеха, свойственная для многих заикающихся, не может не влиять на процесс их реабилитации.

Анализ литературных данных по обозначенной проблеме позволяет нам сделать выводы о том, что расстройства речи у заикающихся нарушают полноценный процесс коммуникации, приводя к определенным психологическим изменениям, вызывающим дезадаптацию этих лиц в обществе. В связи с хронификацией заикания, наличием рецидивов, возникновением и закреплением вторичных психических симптомов, а также деформацией межличностных отношений, симптомокомплекс заикания у подростков и взрослых приобретает более значительную сложность и стойкость. Отсутствие стойкой мотивации к излечению наряду с негативными психологическими особенностями заикающихся подростков и взрослых влияют на эффективность коррекционной работы, что указывает на актуальность и необходимость дальнейшего углубленного системного психолого-педагогического изучения заикающихся. Под стойкой мотивацией к излечению мы понимаем не только желание пациентов освободиться от заикания, но и степень их волевой активности, осознание необходимости собственных усилий в работе над речью, нацеленность на продолжительную, кропотливую работу как над речью, так и над собой, а также наличие конфронтации с трудностями, возможными в ходе коррекционной работы.