Социальное действие и социальная система

Общая концептуальная схема действия

Действие образуется структурами и процессами, посредством которых люди формируют осмысленные намерения и более или менее успешно их реализуют в конкретных ситуациях. Слово «осмысленный» предполагает, что представления и референция осуществляются на символическом, куль­турном уровне. Намерения и их осуществления в своей совокупности пред­полагают способность системы действия — индивидуального или коллек­тивного — модифицировать свое отношение к ситуации или окружению в желательном направлении.

Мы предпочитаем использовать термин «действие», а не «поведение», поскольку нас интересуют не физическая событийность поведения сама по себе, но его образец, смыслосодержащие продукты действия (физические, культурные и др.), от простых орудий до произведений искусства, а также механизмы и процессы, контролирующие этот образец.

Человеческое действие является «культурным» постольку, поскольку смыслы и намерения действий выражаются в терминах символических си­стем (включая коды, посредством которых они реализуются в соответству­ющих образцах), связанных главным образом с языком как обшей принад­лежностью человеческих обществ.

В определенном смысле всякое действие является действием индивидов. В то же время и организм, и культурная система включают в себя существен­ные элементы, которые не могут быть исследованы на индивидуальном уровне.

Первичной структурной характеристикой организма является не анато­мия отдельного организма, а видовой тип. Конечно, такой тип не актуали­зируется сам по себе, а прорабатывается через генетическую конституцию уникального индивидуального организма, которая содержит как различные комбинации генетических характеристик, присущих виду, так и результа­ты воздействия условий окружающей среды. Но как бы ни были важны индивидуальные различия для определения конкретного действия, имен­но общие свойства больших человеческих групп — включая их дифферен­циацию по полу — образуют органическую основу действия.

Было бы неверным считать, что генетическая конституция организма модифицируется под влиянием внешней среды. Скорее, генетическая кон­ституция включает в себя общую «ориентацию», которая развивается в спе­цифические анатомические структуры, физиологические механизмы и по­веденческие образцы, а также взаимодействует с окружающей средой на протяжении всей жизни организма. Факторы окружающей среды можно аналитически разбить на две категории: во-первых, факторы, определя­ющие ненаследственные элементы физического организма; во-вторых, фак­торы, обусловливающие те элементы поведения, которые усваиваются че­рез механизмы научения. Именно на них нам следует сосредоточить внима­ние. Хотя организм, конечно же, способен к научению, непосредственно в окружающей среде, в которой отсутствуют другие поведенческие организ­мы, теория действия прежде всего исследует такой процесс научения, при котором другие организмы этого же вида составляют наиболее важную черту окружающей среды.

Символически организованные культурные образцы, как и все другие компоненты живых систем, конечно же, возникают через эволюцию. При этом человеческий лингвистический уровень их развития является феноме­ном, абсолютно специфическим для человека. Способность научаться языку и использовать его, очевидно, зависит от специфической генетической кон­ституции человека, как это показали попытки обучить этому другие виды (особенно приматов и «говорящих» птиц). Но генетически предопределе­на только эта общая способность, а не специфические символические сис­темы, которым в реальности обучаются, которые используют и развивают конкретные человеческие группы.

Более того, несмотря на большие способности человеческого организма к обучению и, на самом деле, к созданию культурных элементов, ни один инди­вид сам по себе не в состоянии создать культурную систему. Главные образцы культурных систем изменяются только на протяжении жизни многих поколе­ний, их всегда придерживаются относительно большие группы людей.

Они никогда не являются принадлежностью одного или нескольких индивидов. Индивид всегда лишь научается таким образом, что он может внести в них разве что побочное творческое (созидательное или разруши­тельное) изменение. Более общие культурные образцы обеспечивают, таким образом, системы действий высокоустойчивыми структурными опорами, в полной мере аналогичными тем, которые обеспечиваются генетическими материалами вида. Они связаны с познавательными элементами действия точно так же, как гены связаны с врожденными элементами.

В границах, определяемых генетикой вида и упорядочивающими куль­турными образцами, располагаются возможности для данных индивидов и групп развивать независимые структурированные поведенческие системы. Поскольку деятель в негенетическом плане является человеком и посколь­ку его научение происходит в контексте определенной культурной систе­мы, его усвоенная посредством обучения поведенческая система (которую я буду называть его личностью) имеет общие с другими личностями черты, например язык, на котором он привык говорить. В то же время его организм и его окружение — физическое, социальное и культурное — всегда в опре­деленных аспектах уникальны. Следовательно, его собственная поведенче­ская система будет уникальным вариантом культуры и ее специфическими

образцами действия. Поэтому существенно важно рассматривать систему личности как не сводимую ни к организму, ни к культуре. То, чему науча­ются, не является ни «структурой» организма в обычном смысле слова, ни свойством культурной системы. Личность образует аналитически независи­мую систему.

Процесс социальной интеграции, хотя он внутренне связан с личностя­ми взаимодействующих индивидов и образцами культурных систем, обра­зует четвертую систему, которая аналитически независима как от систем личности и культуры, так и от организма. Эта независимость становится особенно очевидной при рассмотрении тех требований интеграции, кото­рые навязываются системам социальных отношений из-за внутренне при­сущей им предрасположенности к конфликту и дезорганизации. Речь идет о том, что иногда обозначается как проблема порядка в обществе, поставлен­ная в классической форме Томасом Гоббсом. Система взаимодействия со­ставляет социальную систему, эта та подсистема действия, которая являет­ся основным предметом анализа в данной книге.

Вышеприведенная классификация четырех общих подсистем человече­ского действия — орынизм, личность, социальная система и культурная система — представляет конкретный случай применения общей парадигмы, которая может быть использована при анализе всей сферы действия и ко­торую я буду применять в дальнейшем для анализа социальных систем.

При помощи этой парадигмы любая система действия анализируется в терминах следующих четырех функциональных категорий, связанных с обеспечением: 1) главных «руководящих» или контролирующих образцов системы; 2) внутренней интеграции системы; 3) ее ориентации на достиже­ние цели в отношении к окружающей среде; 4) ее более обобщенной адап­тации к широкому набору условий окружающей среды, т.е. к физическому окружению. В рамках систем действия культурные системы специализиру­ются на функции поддержания образца; социальные системы — на интег­рации действующих единиц (человеческих индивидов) или, точнее, лично­стей, исполняющих роли; системы личности — на достижении цели; пове­денческий организм — на адаптации.

Понятие социальной системы

Поскольку социальная система образуется интеракциями человеческих индивидов, то каждый участник является одновременно и деятелем (обла­дающим определенными целями, идеями, установками и т.д.), и объектом ориентации как для других деятелей, так и для себя самого. Система интер­акции является определенным аспектом, аналитически абстрагированным от тотальной совокупности процессов действий участников интеракции. В то же время эти «индивиды» являются также организмами, личностями и участниками культурных систем.

При такой интерпретации каждая из трех других систем действия (куль­тура, личность, поведенческий организм) составляет часть окружающей среды или, можно сказать, окружающую среду социальной системы. За пределами этих систем находятся окружающие среды самого действия, они располагаются выше и ниже общей иерархии факторов, контролирующих действие в мире жизни.

Ниже действия в иерархии располагается физико-органическое окруже­ние, включая дочеловеческие виды организмов и «неповеденческие» ком­поненты человеческих организмов. Это особенно важная граница действия, поскольку как люди мы знаем физический мир только через свой организм. Наше сознание не имеет непосредственного опыта восприятия внешнего физического объекта, если мы не восприняли его через физические процес­сы и мозговые информационные «процессы». В плане же психологическо­го знания физические объекты являются аспектами действия.

В принципе сходные рассуждения применимы к внешней среде, распо­лагающейся выше действия — «высшей реальности», с которой в конечном счете приходится иметь дело при обращении к тому, что Вебер называл «про­блемами смысла» (например, проблемы зла и страдания, временных границ человеческой жизни и т.п.). В этой области «идеи» как культурные объекты являются в некотором смысле символическими «репрезентациями» высших реальностей (например, представлениями о богах, сверхъестественном), но не самими этими реальностями.

Фундаментальный принцип организации витальных систем состоит в том, что их структуры дифференцируются в соответствии с различными требованиями, предъявляемыми им внешней средой. Так, биологические функции дыхания, пищеварения, движения и обработки информации яв­ляются основаниями дифференцированных систем органов, каждый из которых специализирован применительно к потребности тех или иных от­ношений между организмом и его окружающей средой. Мы используем этот принцип для построения нашего анализа социальных систем.

Мы рассмотрим социальные системы в их отношениях с наиболее важ­ными окружающими средами. Я утверждаю, что функциональные диффе­ренциации среди трех подсистем действия (исключая социальную) — куль­турной системы, системы личности и поведенческого организма — и связь двух из них с двумя средами всей системы действия служат основными ори­ентирами для анализа различий между социальными системами. Это зна­чит, что анализ будет развертываться на базе фундаментальных отношений системы и ее окружения.

В функциональных терминах нашей парадигмы социальная система яв­ляется интегративной подсистемой действия в целом. Три другие подсис­темы действия составляют главные ее окружающие среды. При анализе обществ и других социальных систем может быть применен вышеозначен­ный принцип. Мы увидим, что три из первичных подсистем общества функ­ционально специализируются на взаимодействии с тремя главными окру­жающими средами социальной системы. При этом каждая из подсистем имеет непосредственную связь с одной из окружающих сред. Каждая из этих трех сочетательных подсистем может быть также рассмотрена как отдель­ная окружающая среда подсистемы, которая является интегративным цен­тром общества.

Сокращено по источнику: Парсонс Т. Понятие общества: компоненты и их взаимоотношения //Американская социологическая мысль. М., 1996. С. 494-526.