Декрет о мире, Брест-Литовские переговоры и выход России из войны.

После прихода к власти большевиков 26 октября после доклада Ленина II Съезд Советов при­нял Декрет о мире, в котором предлагалось «всем воюю­щим народам и их правительствам начать немедленно пе­реговоры о справедливом демократическом мире» без ан­нексий и контрибуций. Обращение было непосредственно направлено народам воюющих стран, минуя правительст­ва, и носило прежде всего пропагандистский характер.

До 1918 г. большевики свя­зывали выход России из войны с мировой революцией, с превра­щением «империалистической» войны — в гражданскую и свер­жением «всего капиталистического строя». Основу «внеш­неполитической» стратегии большевиков составляли два принципиальных ленинских лозунга: 1) предложение всем воюющим государствам мира на условиях освобождения колоний и всех угнетенных народов, 2) в случае отказа — развертывание революционной войны. Первый, фактически пропагандистский, тезис, рассчитанный на подъем револю­ционного, движениям других странах, воплотил в себе Дек­рет о мире. Но реализовать второй, практический, ключе­вой пункт большевики не могли без поддержки европей­ских революций. Поэтому, когда Антанта проигнорировала предложения большевистского правительства о мире, оно заключило перемирие с немцами. Начавшиеся 9 декабря пе­реговоры о мире большевики всемерно затягивали, исполь­зуя их в пропагандистских целях и дожидаясь революций в европейских странах, прежде всего в самой Германии. Уступки немцев, согласившихся признать формулу всеобщего демократического мира в случае признания ее Антантой, большевики расценивали как признак неспособности Гер­мании наступать.

Воспользовавшись тем, что Антанта вновь про­игнорировала мирные предложения, делегация Четверного союза выдвинула свой проект мирного договора. В нем со ссылкой на провозглашённый большевиками принцип са­моопределения наций и соответствующее стремление на­родов Польши, Литвы, Латвии предусматривались оттор­жение от России этих территорий и переход их под контроль Германии. Попытки советской делегации затянуть пе­реговоры не удались.

Ленин в этих условиях приходит к выводу о жизнен­ной необходимости заключения сепаратного мира. [Прав­да, некоторые историки считают, что сепаратный мир был заранее обусловлен секретными договоренностями боль­шевиков с Германией.)

Троцкий, будучи согласен с Лениным в том, что воевать Россия не может, выступил против заключения мира. Он надеялся, что Германия не сможет наступать, а если и смо­жет, то тогда мир можно будет подписать, но уже под от­крытым военным нажимом, спасая моральную чистоту зна­мени революции (верность провозглашенному всеобщему демократическому миру) и избегая обвинений Антанты в нарушении союзнических обязательств. Но главное, Троц­кий с нетерпением ждал революций в Европе и боялся их спугнуть подписанием сепаратного мира.

Против заключения сепаратного мира резко выступили так называемые «левые коммунисты» (Н.И.Бухарин, Осинский, Преображенский, Коллонтай и др.), которых поддер­живали крупнейшие партийные организации. Считая, что спасти российскую революцию может только революция мировая и что в случае заключения мира Антанта все рав­но не даст передышки Советской России, они видели един­ственный выход в революционной войне против Германии, которую, как они считали, можно было вести с помощью небольших отрядов, партизанскими методами.

Против заключения сепаратного мира выступило не только большинство РСДРП(б), но и все другие социалистические, либеральные и правые партии и организации. Таким образом, лозунг войны с Германией консолидировал противоположные, окончательно разошедшиеся друг с другом политические силы и делал возможным соглашение с Антантой. Более того, революционная война с Германией объективно создавала условия для создания широкой правительственной коалиции социалистов. Воз­можно, поэтому так отчаянно, не жалея себя, казалось, чуть ли не один против всех, боролся за сепаратный мир Ленин.

28 января 1918 г. Троцкий, возглавлявший советскую делегацию на переговорах, под давлением немцев объявил об отказе подписать мир, но, в то же время, о прекращении войны со стороны России. 14 февраля ВЦИК одобрил это решение, представлявшееся центристским, промежуточным между позициями Ленина и «левых коммунистов». 16 фев­раля немцы объявили о прекращении перемирия, а 18 фев­раля начали наступление, почти не встречая сопротивления. Между тем, 17 февраля ЦК вновь отклонил предложение о заключении сепаратного мира. Лишь под влиянием начав­шегося наступления немцев и ультиматума Ленина о выхо­де из ЦК и СНК большинство членов ЦК РСДРП(б) вечером 18 февраля после острейших дискуссий высказались за подписание мира. Но немцы не отвечали на радиограмму и продолжали наступать. Лишь 20 февраля они запросили подтверждение, а 23 февраля большевики получили новые, еще более тяжелые условия мира. После драматических дискуссий они были приняты.

3 марта 1918 г. в Брест-Литовске был заключен мир. Вопреки сопротивлению «левых коммунистов» он был одобрен на VII экстренном съезде большевиков и ратифицирован на IV Чрезвычайном съезде Советов, состоявшемся в Москве 14—16 марта.

Согласно откровенно грабительским условиям мира, от России отходили Польша, Прибалтика, часть Белоруссии, округа Ардагана, Карса и Батума, Моонзундские острова. Украина, по соглашению с Центральной радой фактически оккупированная немцами, а также Финляндия признава­лись независимыми. Общая территория отчужденных тер­риторий составила 780 тыс. кв. км. На ней проживали 56 млн. человек - треть населения Российской империи; 40% индустриальных рабочих; находилось более четверти обрабатываемых, земель; почти вся сахарная промышлен­ность; 70% производимой стали, добывалось 90% каменного угля. Кроме того, Советская Россия обязывалась демобили­зовать армию и флот и выплатить огромную (6 млрд. ма­рок) контрибуцию.

Не менее значимыми оказались и политические послед­ствия Брестского мира. Левые эсеры в знак протеста про­тив него вышли из состава Совнаркома (хотя и остались в Советах). Ни о каких соглашениях с другими социалисти­ческими партиями уже не могло быть и речи. Антанта приняла решение о начале интервенции в России. Вместе с тем, большевики удержались у власти и вплотную занялись укреплением своего режима и коррек­тировкой тактики. Они отказались от рассмотрения Ок­тябрьской революции в качестве непосредственного толчка для революций в Европе. Большевики отступили с тем, чтобы выиграть время и дождаться-таки «опаздывавшей» мировой революции.