Жан Фуке. Портрет Карла VII. 40-е гг. XV в. Лувр, Париж.

ИСКУССТВО ФРАНЦИИ

Начало эпохи Возрождения во Франции (первая четверть XIV в.) совпало с одним из самых трагических периодов её истории. Война с Англией, получившая впоследствии название Столетней (1337—1453 гг.), продолжа­лась уже более семидесяти лет, принося французам в основном поражения (в 1415 г. французская армия была разбита под Азенкуром; в 1420 г. англи­чане заняли Париж, навязав Франции самые позорные условия мира). На пре­столе сидел душевнобольной король Карл VI. Пользуясь недееспособностью монарха, его ближайшие родственники — герцоги Бургундский и Орлеан­ский — буквально растащили королевство по частям. Борьба за власть меж­ду ними переросла в настоящую гражданскую войну, в которой каждая из сторон порой предавала национальные интересы, призывая на помощь анг­личан. Страну сотрясали городские и крестьянские восстания. Прежде цве­тущие области — Иль-де-Франс, Нормандия, Шампань, Пикардия — лежа­ли в руинах. В начале XV в. Франция оказалась на грани полного краха.

Однако трагические события Столетней войны разбудили национальное чувство французов — в борьбе против захватчиков-англичан они впервые ощутили себя единым народом. Это было важно не только для политиче­ского будущего страны. Национальный характер, сформировавшийся в ту эпоху, определил основные отличительные качества французского искус­ства на протяжении последующих трёх столетий.

В тяжёлый период, который переживала страна, французское искусство не только не погибло, но и приобрело изысканные, утончённые формы. При дворах крупнейших феодальных правителей — в Париже, Дижоне и Бур­же — возникла культура, причудливым образом соединившая черты уходя­щего в прошлое Средневековья и наступающей эпохи Возрождения. «Осень Средневековья» — так поэтично назвал эту культуру нидерландский исто­рик Йохан Хёйзинга (1872—1945). Яркий, пышный, театрализованный при­дворный ритуал, рыцарские турниры, галантное поклонение прекрасной даме, легенды, оживавшие на страницах рыцарских романов, и традици­онные формы готического искусства — всё связывало французскую куль­туру того времени с прошлым. Однако под внешними средневековыми чер­тами возникло стремление постичь окружающий мир, закладывались основы светской культуры, начинались поиски новых принципов искусства.

В отличие от Италии, где обращение к античности положило начало эпо­хе Возрождения, во Франции старое и новое на первых порах переплета­лись настолько тесно, что историки до сих пор затрудняются определить, когда же окончилось Средневековье и началось Возрождение. В самом де­ле, какие мотивы лежали в основе действий герцогов Бургундского и Ор­леанского — уходящее корнями в прошлое феодальное стремление к не­зависимости от короля или рождённое новой эпохой желание создать собственное централизованное государство? Что двигало рыцарями, сра­жавшимися на турнирах (если последние уже превратились в бессмыслен­ные с точки зрения военного искусства спортивные состязания), — тради­ционная сословная спесь или новая жажда самоутверждения? Наверное, никто и никогда не сможет ответить на эти вопросы.

ЖАН ФУКЕ

(около 1420—1481)

Исследование архивов иногда пре­подносит историкам искусства удивительные сюрпризы. Так, слу­чайно обнаруженная в конце XIX в. подпись на манускрипте: «Жан Фуке» — помогла открыть мастера, которого теперь уверенно называют первым художником французского Возрождения.

Жан Фуке' родился в городе Туре на реке Луаре. Вероятно, в юности он жил в Париже, пейзажи которо­го часто служат фоном в его произ­ведениях, и обучался там искусству миниатюры. В 40-х гг. XV в. Фуке от­правился в Италию и первым из французских художников познако­мился с искусством итальянского Возрождения. В Риме он был пред­ставлен Папе Евгению IV и написал его портрет. Очевидно, молодой француз был к тому времени уже признанным мастером.

Возможности живописи, кото­рые художник открыл для себя в Ита­лии, он вполне использовал во вре­мя работы над портретом короля Франции Карла VII (1422—1461 гг.). В обрамлении раздвинутых светло-зелёных штор из церковной ложи на зрителя смотрит немолодой некра­сивый человек в тёмно-красном кам­золе. Четкие крупные формы, суро­вая простота и величавость роднят портрет с итальянским искусством раннего Возрождения. Однако доку­ментальная правдивость в передаче черт лица, беспощадная точность в воплощении характера, внимание к частному, конкретному, индивиду­альному свойственны скорее худож­никам Северной Европы — Фран­ции, Нидерландов, Германии.

Те же особенности живописи — портретная точность в сочетании с величавым спокойствием лиц и скульптурной массивностью фи­гур — характерны и для другого про­изведения Жана Фуке, так называе­мого «Меленского диптиха» (около 1451 —1456 гг.). В его левой части на фоне итальянской архитектуры

предстают заказчик алтаря Этьен Шевалье и его покровитель Святой Стефан. В правой части диптиха изо­бражена Дева Мария с Младенцем. Мадонна имеет явное портретное сходство со знаменитой Аньес Сорель — возлюбленной короля.

Бо'льшая часть сохранившихся крупных живописных произведений Фуке — портреты. Однако, как и все французские художники XV в., он был прежде всего миниатюристом. Ил­люстрируя «Большие французские хроники» (50-е гг. XV в.), Фуке наме­ренно избегал изображать драмати­ческие батальные сцены с их насили­ем и кровью. На миниатюрах Фуке история страны показана в торжест­венных встречах, парадных выходах, церемониях. Тем самым мастер как бы подчёркивал идею величия коро­левской власти, столь актуальную для Франции второй половины XV в.

Жан Фуке. Портрет Карла VII. 40-е гг. XV в. Лувр, Париж.

Жан Фуке.