Ошибки в коррекции поведения

Наиболее часто сталкиваешься с двумя, с позволения сказать, рецептами, суть которых сводится к «само пройдет» и «клин клином». Увы, подобные подходы добра не приносили, пожалуй, ни одной собаке: проблемы разные по своему происхождению, и решать надо по-разному; лечить следует причину, а не проявления.

Пугает недавно появившаяся «идея» все отклонения корректировать таблетками, да еще без консультации с врачом, потому как знающий человек посоветовал (вот еще одна мистическая фигура на небосводе кинологии – чего уж он там знает, откуда, кто таков?..).

ВРОЖДЕННЫЕ И ПРИОБРЕТЕННЫЕ «ПРОБЛЕМЫ» ПОВЕДЕНИЯ

Слабость нервной системы

Существуют собаки с различными врожденными отклонениями в функционировании нервной системы, в том числе со слабой нервной системой. Сила нервной системы в популяции, как и любой другой признак, подчиняется закону нормального распределения. Таким образом, есть небольшое количество собак с изумительно сильной нервной системой, есть и с очень слабой, представлены и все промежуточные показатели.

Врожденная сила нервной системы может быть до известной степени изменена в процессе воспитания, о чем говорится в соответствующем разделе. Слабую нервную систему можно до некоторой меры усилить тренировками.

Попробуем определить корни и найти пути коррекции для наиболее частых проблем.

Трусость

С этим понятием, как, пожалуй, ни с каким другим, масса путаницы. То трусость путают со слабой нервной системой, то антитезой ей противопоставляют злобность, то ищут причину только в наследственности.

Что же такое трусость? Разумеется, определение трусости как боязни широкого круга явлений бессмысленно: дело не в том, что трусливая собака всего боится (опасается), а в том, что ей такая реакция дает. Оказывается, что трусость дает собаке возможность избегать массы неприятных для нее объектов, явлений, других собак, людей... Таким образом, трусость – это гипертрофированное поведение самосохранения. Для любого живого существа естественно оберегать себя от возможных опасностей, и о патологии стоит говорить лишь тогда, когда такое самосохранение превращается в основную деятельность, начинает однозначно доминировать над всеми прочими, мешая использованию собаки.

В силу самых разных факторов трусость становится генерализованной мотивацией, ответом на любую проблему. Это очень важный момент: в норме потребность в самосохранении реализуется через мотивацию осторожности при встрече с новым, в некой конфликтной ситуации. Во многих случаях подобное поведение для животного оказывается адаптивным: ничего нового не приобретено, но ничего и не потеряно – это не самая худшая тактика выживания. Но если осторожность необходимый, но не преобладающий элемент исследования, то трусость – отказ от любого исследования, отказ от решения задачи.

Разберем подробнее, какие факторы способствуют развитию и укреплению трусости. Прежде всего, собака на собственном опыте убеждается, что любые новшества таят в себе неприятности. Подобная связь может сформироваться очень рано.

Подчас опыт знакомства с новыми предметами оказывается весьма плачевным: потянул скатерть – на голову свалилась кастрюля, схватил в зубы провод – ударило током, поиграл туфлями – побил хозяин и т.д. Так у совсем молодой собаки складывается убеждение, что к незнакомой вещи лучше не приближаться вообще.

Негативный опыт совсем необязательно формируется в доме хозяина, напротив, там для собаки может быть все очень хорошо, потому что ей удалось без эксцессов ознакомиться со всем окружением. Зато на улице неприятностей может быть более чем достаточно. Неудачное общение с несколькими чужими собаками учит, что все незнакомые собаки дерутся и, это важно, побеждают. Столкновение с недружелюбно настроенными людьми закрепляет уверенность, что все посторонние, допустим, больно пинают ногами и норовят дернуть за хвост.

Самое главное, что неуверенность собаки в своих силах, в своей способности справиться с ситуацией генерализируется! Робкое, боящееся других собак животное вполне возможно начнет избегать и их хозяев, а потом и других людей. Боязнь какого-либо конкретного предмета быстро распространяется, превращаясь в боязнь, к примеру, всех больших, или всех шуршащих, или каких-либо иных объектов. Собаки способны тонко анализировать свойства и группировать предметы и явления по значимым для них признакам, в этом механизм развития фобий, страхов патологических.

Страх перед объектом зачастую распространяется зачастую на место его нахождения. Таким образом, трусливая собака с течением времени будет избегать не только собак, которым она проигрывает конфликты, но и места выгула, порой даже вида ошейника, в котором ее выводят на улицу.

Особо следует разобрать боязнь новой информации. Получив ее, собака должна определить, насколько она значима и соответственно с чем приятным или неприятным связана. Чем меньше объем информации, накопленный собакой, тем труднее для нее этот анализ. А нерешение задачи само по себе вызывает сильнейшие отрицательные эмоции. Так, в одном из опытов по оценке рассудочной деятельности волк оказался не в состоянии решить задачу. Это привело его в состояние такого перевозбуждения и психического дискомфорта, что он кинулся прочь из экспериментального помещения, расположенного на втором этаже, через форточку. Дискомфорт нерешенной задачи оказался куда сильнее естественного избегания высоты. Трусливая собака с малым жизненным опытом стремится избежать решения задач, следовательно, избегает любой новизны. Таким образом, трусливая собака избегает других собак, людей, предметов, потому что это единственный известный и возможный для нее способ избежать поражения, будь то непосредственный конфликт или решение задачи.

Очень тесно смыкается с описанной трусость, вызванная депривацией. Мы уже говорили о социальной депривации, приводящей к тяжелым последствиям, но не менее тяжела информационная депривация в самом широком смысле слова.

С этим явлением часто приходится сталкиваться, когда собака из очень консервативного окружения попадает, например, в город. Пока собака живет, допустим, на лесном кордоне, в ее поведении нет ни малейших отклонений. Она смела, любознательна, часами может бегать по лесу, прекрасно защищает свою усадьбу или отлично охотится. Но привезли ее на выставку – куда что пропало! Животное «зажато», держится крайне неуверенно, оно пугается новых звуков, запахов. Стоит вернуть ее в привычное окружение, как собака вновь обретает смелость, уверенность, самостоятельность. Часто похожим образом ведут себя собаки охранных питомников, дворовые цепные собаки: в привычной обстановке они готовы разорвать любого чужака, но новое место значительно убавляет им смелости.

Эти собаки из обедненной среды не имеют возможности расширять личный опыт. Мало того что у них мал набор стереотипных решений, но еще и уменьшена сила нервной системы за счет обитания в обедненной среде. Когда в исследованиях И.П. Павлова, в работах П.К. Анохина было установлено, что сила нервной системы не является неизменной, что обеднение среды может значительно уменьшить ее, это было воспринято физиологами как революция в науке.

Можно получить собаку-деприванта, выращивая ее в контейнере, но примерно таких же результатов достигают при круглогодичном содержании животного на загородном участке. В последнем случае больше возможности для движения, больше звуков и запахов, предметов и явлений, но их смена весьма традиционна, круг общения очень мал, новизны нет.

Помимо уменьшения силы нервной системы депривация уменьшает ее подвижность. Собака хуже ориентируется в быстро меняющейся обстановке по сравнению с нормальными сородичами, становится «тугодумом».

Что же делать? Прежде всего, постараться депривации избежать, с раннего возраста выращивая собаку в информационно обогащенных условиях. Тут необходима и смена игрушек, и мест прогулок, и круга общения.

Если признаки депривации уже проявляются, надо отнестись к этому очень серьезно. Здесь нельзя идти просто по пути резкой смены обстановки, результатом, скорее всего, будет нервный срыв со стойким последующим избеганием ситуации, его вызвавшей.

Может помочь знакомство деприванта с уверенной в себе дружелюбной собакой, обладающей богатым жизненным опытом. При снятии последствий депривации социальное облегчение, обучение по принципу подражания оказываются незаменимыми. Наконец, в ряде случаев приходится прибегать к квалифицированной помощи ветврача и работать с собакой на фоне подобранных для нее транквилизаторов.

Несколько особняком стоит боязнь громкого звука. Вполне возможна наследственная чувствительность к громким звукам; в этой ситуации коррекция просто невозможна. Но гораздо чаще встречается иная причина «звукобоязни». Для любого нормального животного настороженность в ответ на резкий звук естественна, поскольку это всегда новая информация и в значительном объеме. В норме – при повторении индифферентного раздражителя, даже и большой интенсивности, развивается привыкание, и собака перестает на него реагировать.

Однако очень часто громкий звук в восприятии собаки связывается еще и с обилием другой новой информации либо неприятным местом. Именно так зачастую формируется страх перед выстрелами на учебно-дрессировочной площадке либо боязнь салюта. Собаку пугает не звук сам по себе – она не в состоянии быстро решить, опасен этот сигнал или нет. Но поведение окружающих перегружает собаку информацией настолько, что она однозначно относит выстрел к очень опасным сигналам. Далее идет все та же генерализация: выстрел, выхлоп, удар по металлу, – словом, любой резкий звук начинает пугать собаку.

Подобную боязнь можно создать искусственно, что показывает следующий случай. Во время съемок фильма сука с весьма сильной нервной системой участвовала в эпизоде, когда толпа людей разбегалась под грохот стрельбы. Первые семь дублей собака перенесла спокойно, но, когда ее в восьмой раз вынудили улечься в куче совершенно незнакомых ей людей и со всех сторон начали стрелять, она не выдержала... С тех пор собаку приходилось запирать во время салюта, если же она оказывалась на улице, то кидалась бежать, не разбирая дороги, разрывая своим телом сетку-рабицу и вышибая доски заборов. Ничего иного эта собака не боялась.

Итак, как же корректировать трусость? Прежде всего, собака должна приобрести уверенность в собственных силах. Если она боится чужих собак, то должна научиться «договариваться» с ними, будь то умение вовремя принять позу подчинения или подраться. Следует так подбирать для нее прогулочную стаю, чтобы она получила опыт приятных социальных контактов. Общаясь с дружелюбными собаками, животное овладевает языком демонстраций и в дальнейшем может легко знакомиться сама. Она убеждается, что с другими собаками интересно, а вовсе не страшно. Рано или поздно ей удается выиграть конфликт – неважно, физический или психический, и она убеждается в своих силах.

Если собака боится чужих людей, ей следует показывать много разных людей в различных ситуациях, с тем чтобы она убедилась: в большинстве случаев людям нет до нее никакого дела. Полезно для большинства пород, кроме декоративных, спасателей, ездовых и охотников, показать, что бывают ситуации, когда человек враждебен к собаке, и научить ее побеждать. Не надо только путать умение оценить степень опасности и верно на нее отреагировать с пресловутым «дразнением и растравливанием». В последнем случае можно скорее укрепить трусость либо создать патологически злобную собаку.

Необходимо максимально обогатить среду, в которой собака обитает: будь то игрушки и общение дома или разные маршруты и занятия на прогулках. Чем больше информации получает растущая собака, тем проще ей разобраться в новой. Мы ведь говорили, что доминант чаще не самый сильный, а самый опытный, который столько повидал, что его не то что испугать, смутить на долю секунды ничем новым не удастся.

Знакомя собаку с чем-либо новым, надо делать так, чтобы это было для нее приятно, интересно. Давая собаке набрать опыт, одновременно решаем три задачи: тренируем нервную систему, приучаем к тому, что новизна, скорее всего, приятна, нарабатываем готовые решения для максимально широкого круга ситуаций. Последнее очень важно – как бы ни была сложна ситуация, для животного легко применить уже известное решение.

Наиболее сложно скорректировать уже развившуюся боязнь громких звуков. Здесь уместно использовать следующие приемы: перед выстрелом отвлечь собаку чем-то для нее очень интересным, переключить внимание, например, очень голодной собаке предложить еду. Последним способом готовили собак–подрывников танков: их кормили только под звук работающего двигателя танка, этот грохот перестал пугать, он стал сигналом к кормлению.