Понятие речевого акта

Единый речевой акт представляется в теории речевых актов как трехуровневое образование. Речевой акт в отношении к используемым в его ходе языковым средствам выступает как л о к у т и в н ы й акт. Речевой акт в его отношении к манифестируемой говорящим цели и к условиям его осуществления выступает как и л л о к у т и в н ы й акт. Наконец, в отношении к тому воздействию, которое речевой акт оказал на слушающего (аудиторию), он выступает как п е р л о к у т и в н ы й акт. Иллокутивный акт — это целенаправленное действие, которое мы совершаем посредством произнесения некоторой фразы (мы можем убеждать кого-то, просить, обвинять, наставлять), его следует отличать от локутивного акта — самого по себе произнесения некоторых звуков или записи некоторых значков на бумаге — и перлокутивного акта — в о з д е й с т в и я нашего высказывания на поведение, мысли или эмоции слушающих (наше высказывание может убедить/не убедить собеседника, заставить его сделать что-то либо, вызвать у него раздражение или скуку и т. п.). Серль считал, что основное назначение языка не в описании объектов действительности, а в осуществлении целенаправленных действий; поэтому в поиске ответа на вопрос: «Что есть значение?» он перешел с уровня отдельного слова на уровень единицы общения, с помощью которой и осуществляется отдельное действие, то есть на уровень иллокутивного акта.

Например, И.М. Кобозева структуру речевого акта рассматривает на таком примере. Когда мы видим на первой странице оппозиционной газеты набранное крупным шрифтом во всю ширину листа высказывание НАРАЩИВАТЬ ПРОТЕСТНОЕ ДАВЛЕНИЕ НА ВЛАСТЬ, мы, во-первых, анализируем его как локутивный акт, который в свою очередь включает в себя:

a) (в случае письменной речи) использование определенных графических символов (букв и т.п.) определенного размера и жирности;

b) использование слов наращивать, давление, на и власть с присущими им в данном контексте языковыми значениями и соединение их в предложение по правилам грамматики данного языка;

c) осуществление при помощи этих слов отсылки к определенным объектам и явлениям действительности – к социальной группе потенциальных читателей данного органа, к правящим в данное время в данной стране органам и возможным действиям первых, выражающим несогласие с политикой, проводимой вторыми, и направленных на то, чтобы вынудить их к корректировке этой политики. (Это разве локутивный, а не иллокутивный компонент?)

Во-вторых, мы анализируем данное высказывание как иллокутивный акт призыва, имеющий целью выдвинуть определенную программу действий и побудить аудиторию к осуществлению этой программы.

В-третьих, мы можем проанализировать данное высказывание как перлокутивный акт, и тогда мы должны исследовать, какое воздействие оно оказало на аудиторию: какая часть читателей решила активнее участвовать в акциях протеста, а какая, возможно, вообще не поняла, о чем идет речь, или же осталась равнодушной к этому призыву.

Троичная структура речевого действия находит свое соответствие в представлении о трех сторонах высказывания. Используя языковые средства в ходе локутивного акта, говорящий наделяет свое высказывание локутивным значением.Манифестируя цель говорения в определенных условиях в ходе иллокутивного акта, говорящий сообщает высказыванию определенную иллокутивную силу.Вызывая те или иные изменения в сознании (мыслях и чувствах) адресата в ходе перлокутивного акта, говорящий с помощью высказывания достигает определенного перлокутивногоэффекта.

При описании коммуникативных функций высказываний важно иметь в виду следующее. Только в соответствующей ситуации, в соответствующих условиях произносимые нами фразы могут быть восприняты в том смысле, который нами подразумевается, и быть эффективными для совершения задуманных нами действий. Например, для того, чтобы имела силу фраза «Объявляю вас мужем и женой», необходимо, чтобы она как минимум была произнесена в ситуации бракосочетания; мы не осуществим никакого приказа с помощью слов «Подготовьте на завтра ваш отчет», если адресуем их своему начальнику; бессмысленно просить ревизора проверить билеты, если очевидно, что он и так это сделает. Иными словами, для того чтобы последовательность звуков была воспринята окружающими как предупреждение, обещание, совет, просьба, необходимо существование в этом обществе некоторых конвенций употребления, или правил. Серль называет их «конститутивными правилами» и придает им столь большое значение, что определяет иллокутивные акты как акты, осуществляемые в соответствии с конститутивными правилами. Он считает, что для каждой из разновидностей речевых актов: обещаний, советов, приказаний — может быть составлен свой перечень таких правил. В случае, если все правила из данного перечня выполняются для некоторого конкретного словоупотребления, у нас есть веские основания для отнесения высказывания к иллокутивным актам именно этого типа. Так, например, для иллокутивного акта просьбы можно перечислить следующие правила:

1. Правило пропозиционального содержания: содержание высказывания Р должно относиться к действию Х, которое должно быть совершено слушающим.

2. Подготовительные правила:

(а) слушающий способен выполнить действие Х, и говорящий убежден в этом;

(б) для обоих участников интеракции очевидно, что слушающий не осуществил бы действие Х, если бы его об этом не попросили.

3. Правило искренности: говорящий желает, чтобы действие Х было совершено слушающим.

4. Существенное правило: произнесение высказывания Р является попыткой побудить слушающего совершить действие Х.

На первый взгляд, данный перечень достаточно полно представляет условия, которые должны быть выполнены, чтобы произнесение некоторой фразы было совершением акта просьбы. Например, исходя из него, можно показать, что вопрос «Не могли ли бы вы задержаться на минуту?» на самом деле является просьбой. Действительно, (1) содержание данного предложения предицирует некоторый акт слушающему, и этот акт не относится к прошлому; (2) не вызывают сомнений подготовительные условия, то есть характеристики ситуации, при которой осуществление данной иллокуции имеет смысл; (3) произнесение указанного предложения на самом деле может расцениваться как намеренная попытка побудить слушающего нечто сделать.

Однако на практике наборы конститутивных правил Серля часто оказываются недостаточными для того, чтобы точно распознать тип иллокутивного акта: они не вмещают всё многообразие связей между значением и контекстом. Так, на основании приведенного списка правил невозможно объяснить, почему упомянутый вопрос «Не могли ли бы вы задержаться на минуту?» может считаться не просьбой, а приказом, будучи употребленным по отношению к подчиненному. В таком случае для понимания значения высказывания требуется привлечение более широких сведений о контексте и об участниках речевого акта.

Иллокутивная цель

Интенциональный аспект значения высказывания, употребляемого для совершения речевого действия, нашел выражение в предложенном Серлем понятии иллокутивной цели. По Серлю, главное, чем один иллокутивный акт отличается от другого, - это намерение, с которым говорящий произносит соответствующее высказывание. Например, при совершении акта обещания говорящий берет на себя обязательство совершить некоторое действие. Данный параметр был положен Серлем в основу предложенной им классификации иллокутивных актов. Иллокутивная цель — это установка на определенную ответную реакцию адресата, которая сообщается ему в высказывании. Серль показал, что иллокутивные акты с одним и тем же пропозициональным содержанием могут иметь совершенно различные иллокутивные цели. Так, произнесение следующих выражений:

1. Джон выйдет из комнаты?

2. Джон, выйди из комнаты!

3. Если Джон выйдет из комнаты, я тоже выйду

является в первом случае вопросом, во втором — просьбой или приказом, в третьем — гипотетическим выражением намерения. Это позволило ввести разграничение между общим содержанием предложения (упоминаемом им также как суждение, или пропозиция) и его иллокутивной целью (функцией). «О большом классе предложений, используемых для совершения иллокутивных актов, можно сказать в целях нашего анализа, что предложение имеет две (не обязательно отдельные) части — элемент, служащий показателем суждения, и средство, служащее показателем функции». Этот тезис имел большую практическую важность для анализа речевых актов.

Показателями функции, то есть параметрами, позволяющими оценить, какой иллокутивный акт совершается при произнесении данного предложения, могут быть, по Серлю, наклонение глагола, интонационный контур, пунктуация, ударение. К ним относится также множество так называемых перформативных глаголов: я могу указать на тип совершаемого мной иллокутивного действия, начав предложение с «я обещаю», «я предупреждаю», «я одобряю», «я соболезную» и т.п.. Данный ряд содержит, безусловно, только самые элементарные показатели функции иллокутивного акта. Некоторые выводы, сделанные Дж. Остином в работе «Как совершать действия при помощи слов?», позволяют добавить к ним также наречия и наречные сочетания (возможно, безусловно…), сопроводительную мимику, жесты, церемониальные невербальные действия, союзы и частицы: поэтому (ее употребление эквивалентно выражению «я делаю вывод, что»), все-таки (равно по силе «я настаиваю»), хотя (в некоторых случаях можно приравнять к «я допускаю, что»).

Необходимо отметить, что и Остин, и Серль признавали, что в ряде случаев понять, с какой целью употребляется высказывание, можно только на основании контекста. Например, как показывает Остин, слова «Однажды я умру» или «Я завещаю Вам свои часы» по-разному понимаются нами в зависимости от состояния здоровья говорящего.

Типы речевых актов

Первая классификация речевых актов была предложена создателем теории речевых актов Дж. Остином. Позднее Дж. Серль предложил собственную классификацию. В качестве основания для нее он выбрал иллокутивную цель и вытекающие из нее понятия: направление приспособления и выражаемые условия искренности.

Перечислим классы речевых актов, выделенные Серлем. Это, во-первых, репрезентативы — высказывания, направленные на то, чтобы зафиксировать (в различной степени) ответственность говорящего за сообщение о некотором положении дел, за истинность выражаемого суждения. Сюда относится широкий спектр высказываний от гипотетического утверждения до клятвы, содержащих такие несхожие глаголы, как хвалиться, жаловаться, выводить, заключать. Репрезентативы — единственный класс высказываний, укладывающийся в противопоставление «истинно — ложно». Самый простой тест для их выявления — попытка буквально оценить высказывание (кроме прочего) как истинное или ложное.

Следующий класс речевых актов — это директивы. Их иллокутивная направленность состоит в стремлении говорящего добиться того, чтобы слушающий нечто совершил. Акты этого класса часто можно определить по наличию таких глаголов, как спрашивать, приказывать, командовать, просить, умолять, заклинать, приглашать, советовать и т. д. На этот класс речевых актов мы обратим особое внимание при анализе призывов, поскольку некоторые типы призывов можно интерпретировать как директивы.

Еще один класс речевых актов — комиссивы. Серль определяет их как иллокутивные акты, направленные на то, чтобы возложить уже не на слушающего, а на говорящего обязанность совершить некоторое будущее действие или следовать определенной линии поведения. К данному классу относятся различного рода обещания и клятвы. Сюда не следует однозначно относить те акты, которые содержат предикаты намереваться и быть должным. По мнению Серля, данные предикаты вообще не являются перформативными. Например, сказать Я намереваюсь не значит «намереваться», а значит только «выразить намерение».

Предпоследний класс в таксономии Серля — это экспрессивы. Их иллокутивная цель — выразить психологическое состояние, задаваемое условием искренности относительно положения вещей, определенного в рамках пропозиционального содержания. Характерные глаголы для экспрессивов: благодарить, поздравлять, сочувствовать, извиняться, сожалеть, приветствовать. Пропозициональное содержание высказываний данного класса должно приписывать некоторое свойство (не обязательно действие) говорящему либо слушающему. Например, вы можете поздравить человека с тем, что он выиграл на скачках, или с тем, что он хорошо выглядит, можете сожалеть, что вам не удастся встретиться с ним через час, но было бы бессмыслицей поздравлять собеседника с открытием ньютоновского первого закона движения.

Наконец, декларации — это такие речевые акты, результатом которых является осуществление представленных в их пропозициональном содержании положения дел. Здесь «говорение конституирует факт». Примеров деклараций множество: «Отлучаю вас», «Ухожу в отставку», «Объявляю военное положение», «Вы уволены», «Объявляю вас мужем и женой» и т. п. Декларации занимают особое место в теории речевых актов. Именно их приводят в качестве примера того, как социальная реальность «творится» посредством языка: «Если я успешно осуществляю акт назначения вас председателем, вы становитесь председателем; если я успешно осуществляю акт выдвижения вас кандидатом, вы становитесь кандидатом; если я успешно произвожу акт объявления состояния войны, то начинается война; если я успешно осуществляю акт бракосочетания с вами, то вы связаны брачными узами». Наиболее характерные примеры деклараций принадлежат к институциональному дискурсу:

Я нахожу вас виновным в предъявленном обвинении.

Я объявляю вас мужем и женой.

Я отлучаю вас от церкви.

Нетрудно заметить, что для успешного осуществления действий посредством высказываний подобного рода в большей мере, чем для иллокутивов других типов, требуется выполнение следующих внеязыковых условий: (1) и говорящий, и слушающий должны занимать соответствующее положение друг относительно друга в некоей социальной иерархии (прокурор – подозреваемый в преступлении; работник загса – брачующиеся; иерарх церкви – верующий); (2) слова должны быть произнесены в рамках определенной институционально обусловленной ситуации; (3) форма фраз должна быть регламентирована институциональными нормами. Иными словами, действенность деклараций и их способность воплощать слова в реальность прочно укоренены в структуре социальных установлений. «Именно при наличии таких установлений, как церковь, закон, частная собственность, государство, и конкретного положения говорящего и слушающего в их рамках можно, собственно, отлучать от церкви, назначать на пост, передавать и завещать имущество, объявлять войну».