АБСОЛЮТНАЯ И ОТНОСИТЕЛЬНАЯ БЕДНОСТЬ

Традиционно социологи выделяли абсолютную и от­носительную бедность.

Под абсолютной бедностью понимается такое состоя­ние, при котором индивид на свой доход не способен удовлетворить даже базисные потребности в пище, жили­ще, одежде, тепле, либо способен удовлетворить только минимальные потребности, обеспечивающие биологичес­кую выживаемость. Численным критерием выступает по­рог бедности (прожиточный минимум).

Под относительной бедностью понимается невозмож­ность поддерживать уровень приличествующей жизни, или некоторый стандарт жизни, принятый в данном обще­стве.

Относительная бедность показывает то, насколько вы бедны в сравнении с другими людьми. Она является срав­нительной характеристикой в двух смыслах.

Во-первых, она показывает, что вы бедны относитель­но того изобилия или достатка, которым обладают другие члены общества, не считающиеся бедными. Первое зна­чение относительной бедности заключается в сравнении одной страты с другими стратами или слоями. Во-вторых, она показывает, что вы бедны относительно некоторого стандарта жизни, например стандарта достойной или при­личествующей жизни.

Границы абсолютной и относительной бедности не совпадают. В обществе может быть ликвидирована абсо­лютная бедность, но всегда сохранится относительная.

Ведь неравенство—неизменный спутник сложных об­ществ. Относительная бедность, таким образом, сохраня­ется даже тогда, когда стандарты жизни всех слоев обще­ства повысились.

НИЩЕТА

В России к беднякам относили неимущих, малоиму­щих и эксплуатируемых крестьян. Бедняцкое хозяйство— это крестьянское хозяйство, нищетой называлась крайняя бедность. Нищим считался человек, живущий подаянием, собирающий милостыню.

В социологическом смысле нищие — это люди, способ­ные удовлетворять только физические потребности, обес­печивающие лишь биологическое выживание.

Но не всех живущих в абсолютной бедности следует называть нищими. Бедные живут либо на заработок, либо на пенсии и пособия, но они не попрошайничают. К ни­щим правильнее относить ту категорию живущих в бедно­сти, кто зарабатывает на жизнь регулярным попрошайни­чеством.

Это кратко основное, что можно сказать о предмете социологии. По существу мы рассказали обо всей социологии, но в самых общих чертах.

ИСТОРИЯ СОЦИОЛОГИИ

Мыслители с давних пор стремились открыть тайные пружины, управляющие глобальными социальными про­цессами и тонкими механизмами взаимодействия двух и более человек. Однако социология как самостоятельная наука появилась только в середине XIX века.

Правда, запоздалое возникновение можно объяснить чрезвычайной сложностью предмета изучения — челове­ческого общества. Ведь мы толком не знаем, когда имен­но оно возникло. Историки говорят: 40 тыс. лет назад, хотя человеческий род возник более 2 млн лет назад.

Что бы там ни говорили историки, мы точно знаем, что первое и достаточно полное представление о строе­нии обществ а дали античные философы Платон и Арис­тотель. Затем наступила очень долгая, растянувшаяся на две тысячи лет, историческая пауза, прежде чем появи­лись выдающиеся ученые и мыслители Н.Макиавелли, Т.Гоббс, Ф.Бэкон, Ж.-Ж.Руссо, А.Гельвеций, И.Кант и многие другие), которые серьезно обогатили наши зна­ния об обществе и поведении людей. Наконец, в XIX веке рождается собственно социология, вобравшая в себя луч­шие достижения человеческой мысли об обществе и благо­даря применению конкретно-научных методов продвинув­шая наши знания дальше. В ряду творцов научной социоло­гии выделяются О.Конт, К.Маркс, Э.Дюркгейм и М.Вебер. С них открывается собственно научный период истории со­циологии.

К предыстории мы от­несем античность и новое время. Здесь выделяются четыре фигуры: Платон, Аристотель, Макиавелли и Гоббс. К соб­ственно истории социологии относится период с середины XIX по начало XX века, когда жили и творили основатели современной социологии Конт, Маркс, Дюркгейм и Вебер.

Только в современный период социология появляется как точная наука, опирающаяся на эмпирические факты, науч­ный метод и теорию. Два предшествующих периода характе­ризуют ее донаучный этап, когда совокупность идей, объяс­нявших человека и общество, формировалась в рамках соци­альной философии.

АНТИЧНОСТЬ

В социальной философии Платона (427-347 до н.э.) и Аристотеля (384-322 до н.э.) мы обнаруживаем положения социологи - изучение традиций, обычаев, нравов и взаимоотношений людей; они обобщали факты, строили кон­цепции, которые завершались практическими рекомен­дациями о том, как усовершенствовать общество. Посколь­ку в античности "общество" и "государство" не различа­ли, то оба понятия употреблялись в качестве синонимов.

Платон. Первым в истории трудом по "общей социоло­гии" считают "Государство" Платона. Он подчеркивал осо­бую роль разделения труда и создал первую в мире теорию стратификации, согласно которой любое общество делит­ся на три класса: высший, состоящий из мудрецов, уп­равляющих государством; средний, включающий воинов, охраняющих его от смуты и беспорядка; низший, где числились ремесленники и крес­тьяне. Высший класс наделен огромными привилегиями, но он постоянно злоупотребляет властью. Чтобы этого не про­исходило, знать необходимо лишить частной собствен­ности, которая, согласно Платону, развращает нравы людей. К управлению обществом следовало допускать лю­дей, достигших 50 лет, высокообразованных и талантливых. Они должны вести суровый образ жизни и не предаваться земным утехам.

Аристотель. У него опорой порядка выступал средний класс. Кроме него, существуют еще два класса — богатая плутократия и лишенный собственности пролетариат. Го­сударство лучше всего управляется в том случае, если:

1) масса бедняков не отстранена от участия в управлении;

2) эгоистические интересы богатых ограничены;

3) сред­ний класс многочисленнее и сильнее, чем два других.

Несовершенства общества, учил Аристотель, исправ­ляются не уравнительным распределением, а моральным улучшением людей. Законодатель должен стремиться не к все общему равенству, а к выравниванию жизненных шансов. Частной собственностью может владеть каждый, она не вредит нравам людей и развивает здоровые эгоистические интересы. Человеком управляет множество стремлений, но главное среди них — любовь к деньгам. При коллектив­ной собственности все или большинство бедны и озлоблены. С другой стороны, не менее опасно для государства и чрез­мерное неравенство людей. Аристотель превозносит об­щество, в котором средний класс сильнее всех других.

НОВОЕ ВРЕМЯ (XV- XVII ВЕКА)

Николо Макиавелли (1469-1527 гг.). Он первым из мыс­лителей нового времени обратился к идеям Платона и Ари­стотеля и создал на их основе оригинальную теорию об­щества и государства. Его главное произведение "Государь" как бы продолжает основную линию рассуждения плато­новского "Государства", но акцент поставлен не на струк­туре общества, а на поведении политического лидера. В лице Макиавелли социология и политология обрели но­вое измерение, они стали наукой о поведении людей в об­ществе.

Макиавелли говорил, что правитель, желающий добить­ся успеха, должен знать законы поведения людей. Первый закон гласит, что нашими действиями правят честолюбие и мотив власти. Состоятельными людьми движет страх потерять то, что они накопили, а бедняками — страсть приобрести то, чего их лишили. Второй закон гласит: ум­ный правитель не должен выполнять все свои обещания. Ведь и подданные не очень спешат с выполнением своих обяза­тельств. Добиваясь власти, можно расточать обещания, но, придя к ней, не обязательно их выполнять, иначе попадешь в зависимость от подчиненных. А где зависимость, там нере­шительность, малодушие и легкомыслие. Третий закон: тво­рить зло надо сразу, а добро — постепенно. Наградами люди дорожат, когда они редки, наказания же нужно произво­дить сразу и в больших дозах. Единовременная жесткость переносится с меньшим раздражением и считается более спра­ведливой, чем растянутая во времени. Наказание не нужда­ется в оценке и ответной благодарности (как поощрение).

Следующий шаг сделал Томас Гоббс (1588-1679 гг.). Он разработал теорию общественного договора, послужившую основой учения о гражданском обществе. У животных нет борьбы за почести и звания, поэтому у них нет ненависти и зависти — причины мятежей и войн. У людей все это есть. Неправильно думать, будто люди от рождения склон­ны к сотрудничеству. Если бы человек любил другого по естественному побуждению, то он искал бы общения со всеми в равной мере. Но каждый из нас предпочитает об­щество тех, кто ему выгоднее. Именно наша природа тол­кает искать не друзей, а почета и выгод.

Что побуждает людей создавать общество? Взаимное опасение. Оно сбивает людей в группы, помогая выжить в конкуренции. Но, объединившись, люди преследуют вов­се не общественное благо, а стремятся даже из этого из­влечь себе выгоду, либо достичь уважения и почестей. Поэтому человеческое общество не будет ни очень боль­шим, ни очень устойчивым. Оно стабильно, если слава и почет возданы всем. Но так не бывает. Обойденным оказы­вается всегда большинство, почет достается немногим, сле­довательно, общество со временем обязательно распадется. Страх не разъединяет, а объединяет людей, вынуждает заботиться о взаимной безопасности. Государство — наилуч­ший способ удовлетворить такую потребность. Поэтому при­чина возникновения стабильного, длительно существующе­го общества — взаимный страх, а не любовь и расположение.

Естественное состояние — война всех против всех или социальная борьба за выживание. Она характеризует повсед­невную жизнь людей в догражданском обществе. Иное дело гражданское общество — высший этап развития. Оно по­коится на общественном договоре и юридических законах. У него три формы правления: демократия, аристократия, мо­нархия. Только с появлением государства возникают соб­ственность в истинном смысле слова и соответствующие учреждения (суд, правительство, армия, полиция), защи­щающие ее. В результате прекращается война всех против всех.

СОВРЕМЕННЫЙ ЭТАП (СЕРЕДИНА XIX — НАЧАЛО XX1 ВЕКА)

Современный этап отличается от предшествующего тем, что европейское общество окончательно и бесповоротно вступает на путь капиталистического развития. Два первых из рассматриваемых нами мыслителей, а именно О.Конт и К.Маркс, застали начальную стадию капитализма, а два других (Э.Дюркгейм и М.Вебер) — последующую. Между ними качественная разница. Естественно, что первые и вторые описывали совершенно разные общества.

Огюст Конт (1798-1857), давший имя социологии, на­чал творить чуть раньше Маркса. Поэтому он выразил в своем творчестве идеалы прогресса, политической и эко­номической свободы, надежду на то, что с помощью на­уки можно решить все социальные проблемы. На вопрос о том, как вылечить больное общество, Конт отвечал про­сто: надо создать такую же точную и объективную науку об обществе, какой является естествознание. Новая наука называется "социология". Открытые наукой законы об­щества надо преподавать в школах и университетах, дабы просветить людей в отношении того, как следует правильно и разумно строить свои взаимоотношения.

О.Конт настолько уверовал в свое детище, что во всеоб­щей классификации наук поставил социологию на самую вершину — выше математики, физики и биологии, а преоб­разующую роль социологии в обществе (она должна произ­вести революцию в умах людей) считал столь же важной, как и роль религии. Социология призвана открывать уни­версальные законы развития и функционирования общества, неотделимые от законов природы. Свои открытия она совер­шает при помощи четырех методов: наблюдение, эксперимент, сравнение и исторический метод. Причем применяться они должны объективно и независимо от оценочных сужде­ний исследователя. Такой подход с тех пор называют пози­тивизмом.

Конт определил предмет и метод социологии. По его мнению, наука должна раз и навсегда отказаться от не решаемых вопросов. К ним Конт относил те, которые нельзя ни подтвердить, ни опровергнуть, опираясь на факты. Прежде всего к ним относятся философские суж­дения, оторванные от жизни.

Конт преклонялся не только перед созданной им со­циологией, но и перед человеческим обществом, которое она призвана описывать. Для него отдельный индивид — почти ничто, а точнее — абстракция. Общество же есть высшая реальность. Под ним подразумевалось все челове­чество или какая-то его часть, связанная консенсусом (все­общим согласием). Учение Конта состояло из двух частей — социальной статики, описывающей законы существо­вания, и социальной динамики, описывающей законы и этапы изменения общества.

Карл Маркс (1818-1883) куда более пессимистично смотрел на возможности капитализма, нежели Конт. Он воочию наблюдал "зверства первоначального накопления": рост преступности и нищеты в городах, разорение крес­тьянства, сказочное обогащение кучки буржуа, продажу детей в рабство и т.п. Поэтому Маркс выдвинул совер­шенно иной подход к пониманию общества. Его считают изобретателем теории социального конфликта. Если для Конта и Дюркгейма главное — стабилизация общества, то для Маркса — его уничтожение и замена новым, более справедливым. Считается, что вся мировая социология возникла и сформировалась чуть ли не как реакция на мар­ксизм, как стремление средствами теории опровергнуть его. В самом деле, Маркс выступал за революционный путь из­менения общества, а все другие социологи — за реформист­ский.

В отличие от Конта и Дюркгейма, Маркс придавал ано­малиям, т.е. негативным сторонам капитализма, а именно эксплуатации, обнищанию, преступности не относительное, а абсолютное значение. Их нельзя устранить полностью или частично в рамках капитализма. Это такой же антагонистический строй, как рабовладение и феодализм. Антагонизм — непримиримое противоречие основных классов любого общества. Всюду, где есть классы, существует антагонизм, ибо один класс всегда эксплуатирует другой, т.е. живет за его счет, присваивает неоплачиваемый труд. Рабовладение и фе­одализм все больше накапливают такой антагонизм, а капи­тализм доводит его до логической точки. Антагонизм нельзя разрешить в рамках существующего строя, ибо эксплуатато­ры добровольно не отдадут награбленное и не поменяются местами с теми, кого они эксплуатируют. Даже если два класса поменяются местами, эксплуатация как явление, как социальный институт не исчезнет. Эксплуатацию нельзя ре­формировать, ее можно только уничтожить, заменив клас­совое общество на бесклассовое.

Эмиль Дюркгейм (1858-1917). как и О.Конт, был фран­цузом. Но, в отличие то последнего, он застал свою стра­ну на качественно ином этапе развития. Капитализм пре­вратился в мировую систему, охватившую все континен­ты. Крупные банки, предприятия и офисы, машинная индустрия, пароходы, автомобили и аэропланы опреде­ляли лицо европейского общества рубежа XX века.

Дюркгейм предлагал опираться на социальные факты и изучать их статистически. Под социальными фактами он понимал коллективные привычки, традиции, обычаи, правила поведения, обряды. Считать их фактами, доступ­ными объективному изучению наряду с магнетизмом или гравитацией, было по тем временам революционным ша­гом. Но Дюркгейм был уверен, что они существуют неза­висимо от индивида, наподобие природных фактов. Со­брав обширный фактический материал, он доказал, что число самоубийств в разных социальных группах неоди­наково: у католиков их меньше, чем у протестантов, а у горожан больше, чем у сельчан. Почему так происходит? Дело в том, что чем выше уровень интеграции (сплочен­ности, солидарности) социальной группы, тем ниже уро­вень самоубийств. Горожане и протестанты более разоб­щены и индивидуалистичны, нежели сельчане и католи­ки.

Как видим, одни социальные факты (самоубийства) Дюркгейм объяснял при помощи других социальных фактов (интеграция), не прибегая к психологическим или фи­зическим причинам, например к расстройству памяти или росту человека. И это еще одно достижение француз­ского социолога. По существу, Дюркгейм дал новую ме­тодологию современной социологии.

Немало заслуг у Дюркгейма и перед научной теорией. Главным в человеческом обществе, что цементирует и сплачивает его, он считал социальную солидарность, а си­лой, создающей общественное целое, полагал разделение труда, т.е. специализацию и распределение людей по про­фессиям. Солидарность покоится на коллективном созна­нии — совокупности общих верований и чувств, которые разделяют члены одной группы или общества. Коллектив­ное сознание отражает характер народа, его идеалы и тра­диции.

Разделение труда вносит разнообразие, и чем оно боль­ше, тем сильнее у людей стремление к единству и обмену. Символом обмена, его юридической формой выступает договор. Обмен предполагает, что два человека берут на себя взаимные обязательства. Из этого проистекают со­трудничество и кооперация. Кооперироваться — значит по­делить между собой общее занятие. Договор покупателя с продавцом или предпринимателя с рабочим — форма со­циального взаимодействия. Их отношения регламентируются правами и законами, на которых покоятся социальные институты общества.

В примитивных обществах, основанных на механичес­кой солидарности, личность не принадлежит себе и погло­щается коллективом. Напротив, в развитом обществе, ос­нованном на органической солидарности, оба дополняют друг друга. Чем примитивнее общество, тем больше люди похожи друг на друга, тем выше уровень принуждения и наси­лия, ниже ступень разделения труда и разнообразия индиви­дов. Чем больше в обществе разнообразие, тем выше терпи­мость людей друг к другу, шире базис демократии. Чем глубже разделение труда, тем больше появляется новых профессий.

Макс Вебер (1864-1920) — соотечественник К.Маркса — жил в одно время с Э. Дюркгеймом, тем не менее, взгляды их существенно различались. Дюркгейм и Маркс отдавали при­оритет обществу. Маркс, главным для прогресса считал эко­номические факторы, верил в историческую миссию пролетариата. Вебер превыше всего ставил индивида, причиной раз­вития общества называл культурные ценности, верил в ин­теллигенцию. Согласно Веберу, только индивид обладает мотивами, целями, интересами и сознанием. Коллективное со­знание — скорее метафора, нежели точное понятие. "Класс", "государство", "общество" — собирательные понятия. Мы говорим о "капиталисте", "предпринимателе", "рабочем" или "короле" как о среднетипичном представителе данного слоя. Но предпринимателя или рабочего "вообще" не существует. Это абстракция, придуманная учеными для того, чтобы од­ним именем обозначать целые совокупности фактов, лю­дей, явлений. Иначе их можно назвать "идеальными типа­ми".

Говоря о методах исследования, Вебер подчеркивал, что уповать только на социальную статистику неправиль­но. Это первый, но далеко не последний шаг ученого. Вто­рой и более главный шаг — поиск мотивов, которые могут раскрыть содержательную связь явлений. Статистика и изу­чение мотивов, которые игнорировали Конт, Маркс и Дюркгейм, — взаимодополнительные части социологичес­кого исследования. Таково ядро научного метода.

Но как выяснить мотивы? Ведь мы их не видим. Учено­му надо мысленно поставить себя на место того, кого он изучает, "и разобраться, почему он поступил так, а не иначе, что им руководило, какие цели он преследовал. Наблюдая цепочку реальных действий, например, забас­товку, социолог должен сконструировать правдоподобное объяснение на основе внутренних мотивов ее участников. Мотивы других людей мы раскрываем благодаря знанию того, что в схожих ситуациях большинство людей посту­пают одинаково. Так Вебер подошел к теории социального действия, выделив четыре его типа: целерациональное; ценно­стно-рациональное; традиционное; аффективное. Два после­дних не входят в предмет социологии, так как человек вы­полняет их либо автоматически, сообразуясь с тради­циями, либо бессознательно, подчиняясь чувствам (аф­фектам). Только первые два он относил к социологии и назы­вал их рациональными (осознанными).

Идеи Вебера пронизывают все здание современной соци­ологии, составляя его фундамент. Творческое наследие Ве­бера огромно. Он внес вклад в теорию и методологию, заложил основы отраслевых направлений социологии: бюрокра­тии, религии, города и труда.

Выводы: развитие социологических представ­лений об обществе все время шло по нарастающей — от Платона и Аристотеля к Макиавелли и Гоббсу, а от них к Конту и Марксу. Наивысшим выражением стали идеи Дюркгейма и Вебера. Они не только создали самую сложную теорию общества в рассматриваемый исторический период, но и заложили методологичес­кий фундамент современной социологии. Дюркгейма принято считать пионером социальной статистики в социоло­гии, а Вебера — самым крупным теоретиком среди всех когда-либо живших социологов.