Ноосферная концепция безопасности

Выше уже приводился пример точки зрения о том, что смысл человеческой жизнедеятельности заключается в обеспечении ее безопасности. Например, В.И. Ярочкин пишет: «На протяжении многих веков в процессе своего существования человек задавался вопросом о смысле жизни. Многие философы и ученые из иных областей знания считают, что смысл жизни, цель деятельности человечества заключается в продолжении человеческого рода, обеспечении условий для поддержания и существования жизни людей. Достижение этой цели предопределяет необходимость и актуальность проблемы обеспечения безопасности жизнедеятельности людей, обществ, государств и человечества в целом»[297].

С подобной точкой зрения можно согласиться, однако, не в полной мере, поскольку смысл жизни вообще и человеческой, в особенности, конечно, гораздо более многогранен. В принципе все это многообразие бытия можно разделить на две наиболее общие и взаимосвязанные сферы жизнедеятельности человека и человечества, которые были определены как развитие и безопасность[298]. Поэтому обеспечение безопасности – это одна сторона существования человека и человечества, а развитие – это другая сторона того, что мы именуем способом существования того или иного объекта.

Между тем, как уже отмечалось, проблемы безопасности играют все большую роль в различных сферах человеческой жизнедеятельности и требуют все больше средств, усилий и времени на обеспечение нормальной жизнедеятельности каждого человека, общества, государства и всего человечества. В условиях глобализации появились качественно новые угрозы и опасности, свидетельствующие о необходимости развертывания социально-планетарных процессов через переход к УР. Именно такой переход может существенно уменьшить негативные последствия процесса глобализации и помочь ослабить или даже отвести угрозы глобальных проблем, реализуя цели выживания цивилизации и сохранения биосферы. Именно эти цели ставит переход к УР, но в процессе, а точнее, в результате этого перехода произойдет становление ноосферы, которую можно считать одной из фундаментальных исторических целей коллективно-сознательной деятельности человечества. Именно в ноосфере окончательно утратит экзистенциальное раздвоение общих целей социальной деятельности на развитие и обеспечение безопасности, а социоприродно-ноосферное развитие «впишется» в главную траекторию – супермагистраль универсальной эволюции.

Понятие ноосферы в литературе по проблемам безопасности иногда употребляется в качестве синонима понятия «социосфера», как, например, в уже цитируемой монографии В.И. Ярочкина. «Секьюритология – наука о безопасности жизнедеятельности». Так, рассматривая направления исследований в области секьюритологии на иерархических уровнях, он полагает, что обострение таких глобальных проблем как демографическая, энергетическая, экологическая и ряда других может привести в возникновению мировых войн, в том числе ядерной, способной уничтожить ноосферу[299].

В этом случае речь идет (а это следует и из контекста употребления термина «ноосфера» в других местах его книги) о трактовке ноосферы как уже существующей сферы разума на планете, и в этом смысле исследования по обеспечению «безопасности ноосферы» как их высшего иерархического уровня свидетельствуют о том, что ноосфера мыслится как уже нечто существующее, например, в одном из недавно вышедших словарей по философии науки ноосфера трактуется как понятие «обозначающее часть земной биосферы, функционирующую благодаря деятельности человека и его разума»[300]. Однако здесь понятие ноосферы трактуется по иному, как сферы разума, где вся сфера «равномерно» наполнена разумом отдельных индивидов, т.е., по сути, как социосфера.

Для того, чтобы обеспечить безопасность ноосферы, необходимо ее вначале сформировать и этот переходный процесс также следует обезопасить, причем обеспечение должно будет идти через переход к УР, который все больше будет обретать ноосферную ориентацию также в процессе становления ИО. Процесс «оразумления» общества, превращение его деятельности в деятельность разумно-гуманистическую и составляет основу тенденции (процесса) становления ноосферы.

Человеческая деятельность, все более наполняясь разумным началом, уходит от своей предыстории, которая носит в своем историческом прошлом гораздо более иррациональный характер. И в этом, как показал В.И.Вернадский, огромную роль сыграла наука, научная мысль, ставшая одним из первых глобализационных факторов рационализации всей человеческой активности. Без науки невозможно перейти к устойчивому будущему, которое видится в ракурсе рационализации преобразовательной деятельности человека. Причем рационализация относится как к отдельному человеку, так и к глобализирующемуся в перспективе единому человечеству.

Полагаем, что ноосферу как понятие можно определить как гипотетическое будущее состояние общества и его взаимодействия с природой, в котором приоритетное место будет занимать разум. причем в форме коллективного ноосферного интеллекта. Такое состояние социосферы наступит тогда, когда интеллектуально-информационная деятельность сформируется и сконцентрируется в интегральный ноосферный интеллект цивилизации. В идеале ноосфера будет представлять собой глобальную систему коэволюции общества и природы, в которой наивысшего развития достигнет нравственный общечеловеческий интеллект, приоритетными окажутся принципы гуманизма и будет обеспечено устойчивое безопасное во всех отношениях развитие на планете и за ее пределами[301].

Духовно-информационная и рационально-гуманистическая сущность ноосферы предполагает приоритет информации как ресурса развития по сравнению с традиционными ресурсами – веществом и энергией, с материальными ресурсами. Имеется в виду существенное развитие информационно-управленческих процессов, их концентрация на решении глобальных проблем, развитие духовной культуры, науки, просвещения и образования, процессов информатизации всех сфер человеческой деятельности. Все эти сферы при переходе к УР будут подвергнуты ноосферным трансформациям. Эти преобразования, способствующие переходу к УР и становлению ноосферы, уже именуются УР-трансформациями.

Выявились важные моменты в концепции безопасности, которую далее будем именовать ноосферной концепцией безопасности. Прежде всего отличие концепции ноосферной безопасности от обеспечения безопасности в модели НУР заключается в том, что безопасность и развитие объекта должны быть тесно связаны друг с другом, причем оптимальность развития во все большей степени должна обеспечивать безопасность объекта. Это означает, что развитие в основном должно быть либо устойчивым, либо прогрессивным в более широкой системе, как окружающей среде. Речь, конечно, в основном может идти об УР, поскольку реализация лишь прогрессивного развития в более широкой системе сталкивается с синергетическими ограничениями.

Поэтому при переходе к УР имеется в виду формирование глобальной социоэкосистемы, которая должна стать гораздо более безопасной, чем современная среда обитания человека. Причем речь идет не только об экологической безопасности, но и фактически обо всех других видах и формах безопасности, без которых не сможет сформироваться более безопасная окружающая среда. Причем переход от «точечной» и «защитной» формы обеспечения безопасности в модели НУР к созданию безопасной более широкой – глобальной среды в модели УР должен происходить в некий конечный переходный период, когда будут действовать в какой-то степени принципы обеспечения безопасности в старой и новой моделях одновременно, но будет происходить сдвиг акцентов в пользу ноосферно ориентированных способов обеспечения безопасности. Все это говорит о том, что кардинально меняется вся методология и стратегия обеспечения безопасности в нынешней и будущей моделях развития, что позволяет говорить о формировании со становлением сферы разума принципиально новых – ноосферных подходов и глобальных средств управления реализацией безопасного нерегрессивного (т.е. устойчивого) развития.

В принципе существует противоречие между обеспечением безопасности и процессами развития и «канализированностью» этих последних императивами и целями безопасности. Обеспечение всех видов и форм безопасности и в особенности глобальной безопасности реализуется через переход к УР на всех территориально-иерархических уровнях – от локального до планетарного. Причем при переходе к УР и последующему ноосферогенезу возможно созидание наиболее безопасного общества, которое с помощью опережающего и глобального управления сформирует сферу разума.

Появление новых угроз и опасностей – это неизбежное следствие любого процесса прогрессивного развития, по пути которого идет процесс самоорганизации любых социальных и социоприродных систем. Ведь самоорганизация как усложнение, как поступательно-восходящее развитие происходит главным образом за счет окружающей среды – как социальной, так и природной. А ведь именно там скрываются разного рода процессы и силы, представляющие вызовы, угрозы и опасности, которые необходимо либо предотвращать, либо от них защищаться, всеми возможными способами обеспечивая безопасность той или иной системы.

В рамках пары категорий «развитие» и «безопасность» важно выявить степень их взаимосвязи в том или ином объекте. Чем более тесная связь процессов прогрессивного развития и обеспечения безопасности объекта, тем он становится устойчивее и это зачастую гарантирует его сохранение даже после неизбежных бифуркаций. Это оказывается возможным в случае реализации социальной или социоприродной системой УР, где безопасность обеспечивается через самоорганизацию как прогрессивную эволюцию, а не с помощью защитных средств, которые не только охраняют систему от деструктивных внешних воздействий, но и в определенной степени «закрывают» систему от полезных воздействий внешней среды, делая ее либо «полуоткрытой», либо «полузакрытой». Понятно, что возможности прогрессивного развития подобной системы окажутся менее эффективными, чем для открытой системы, использующей механизм обеспечения безопасности через УР. Причем переход к УР следует видеть не только в том, что выполняются экологические императивы, но и в том, что реализуется баланс между компонентами и отношениями в системе как в плане обеспечения безопасности, так и развития.

Речь идет об обеспечении все более тесной взаимосвязи развития и безопасности, начиная от индивидуально-локального через национально-региональный до глобально-планетарного уровня. И на этой иерархической вертикали необходимо также соблюдать принцип баланса жизненно важных интересов личности, общества, государства и мирового сообщества в целом. Сюда следует добавить и принцип коэволюционно-консенсусной взаимосвязи обеспечения безопасности на всех этих иерархических уровнях, причем не только через защиту всех систем и их подсистем, но и через другие формы обеспечения их безопасности. При этом должен действовать иерархический принцип, согласно которому обеспечение безопасности более широкой системы оказывается предпочтительнее обеспечения безопасности входящей в нее подсистемы, что противоположно принципам обеспечения безопасности в модели НУР.

Этот принцип иерархических приоритетов является усредненно-макроскопическим, поскольку он действует в определенной статистической совокупности систем и их подсистем. В отдельных случаях происходит отклонение от этого принципа, когда уровень угрозы для подсистемы оказывается выше этого уровня для более широкой системы, что достаточно очевидно из соображений здравого смысла. Обеспечение безопасности оказывается в более общем случае более приоритетным для тех систем, которые подвергаются большим рискам и опасностям, если они могут быть выявлены и оценены.

Впрочем, и для более неопределенных опасностей существует предложенный на Конференции ООН по окружающей среде и развитию (1992 г.) принцип упреждения или предосторожности, который в «Рио-де-Жанейрской декларации по окружающей среде и развитию» формулируется следующим образом (Принцип 15): «В целях защиты окружающей среды государства в соответствии со своими возможностями широко применяют принцип принятия мер предосторожности. В тех случаях, когда существует угроза серьезного или необратимого ущерба, отсутствие полной научной уверенности не используется в качестве причины для отсрочки принятия экономически эффективных мер по предупреждению ухудшения состояния окружающей среды»[302].

Принцип упреждения является одним из принципов обеспечения безопасности через УР и является примером возможных опережающих действий при отсутствии полной научной информации. Характерным примером реализации этого принципа являются подписание и реализация Киотского протокола, который вступил в действие после его ратификации Россией.

Однако наиболее эффективный способ обеспечения безопасности заключается в том, что безопасность необходимо обеспечивать либо через прогрессивную эволюцию, либо через нейтрально-одноплоскостное развитие, что не допускает причинения вреда системе, которая только в этом случае не будет деградировать[303]. В этом случае речь идет о гарантии дальнейшего существования объекта, когда этим объектом выступает любое вещественное образование двух высших ступеней глобальной эволюции.

УР отличается от неустойчивого развития именно тем, что в первом либо отсутствуют регрессивно-деградационные процессы в системе – объекте безопасности – либо они сведены к такому минимальному уровню, который дает возможность этой системе сохраниться и далее эволюционировать. В этом смысле УР – это безопасный и адаптированный к будущему тип развития, в отличие от опасного и бесперспективного для существования цивилизации типа – неустойчивого развития. Поэтому самое короткое определение понятия «устойчивое развитие» – это безопасное нерегрессивное развитие. На наш взгляд, безопасная самоорганизация – это и есть наиболее адекватный «перевод» по содержанию английского термина «sustainable development» (но не лингвистический). Однако ранее высказывалось мнение, что этот перевод мог бы звучать и как «ноосферное развитие». Это последнее относится, скорее всего, к заключительному этапу этого переходного эволюционного процесса, когда он завершается становлением сферы разума, которая, как теперь стало понятным, никаким иным путем не может быть создана как только через переход к УР и становление ИО.

Хотя речь идет о ноосферогенезе через УР, где приоритетное место занимают экологические проблемы и экологическая безопасность, тем не менее первым этапом на пути в ноосферу, как выше отмечалось, все же окажется не экологическое, а именно – информационное общество (инфоноосфера). Дело в том, что информатизация представляет собой процесс овладения человеком и обществом всех видов информации с помощью новых информационных технологий для использования ее во всех сферах жизнедеятельности человечества и прежде всего в интересах перехода к УР. Информатизация среди всех глобальных процессов оказывается наиболее быстрым и это привело к тому, что она стала информационной базой фактически всех глобальных процессов как развития (включая глобализацию), так и обеспечения безопасности. Специфика этого ускорения скрывается в том, что информация как преимущественно идеальный ресурс оказывается наиболее эффективным и менее затратным фактором прогресса, чем материальные факторы и ресурсы – вещество и энергия. Информационный аспект социального прогресса вышел на приоритетное место по сравнению с вещественно-энергетическим и информационное исследование и моделирование стало обязательным предварительным этапом для перехода к реализации проектов, связанных с веществом и энергией. Именно поэтому созидание информационного общества через информатизацию происходит в той или иной степени еще в модели неустойчивого развития и как раз информационное общество становится тем самым «мостом» или «каналом», который соединит во времени модель неустойчивого и устойчивого социоприродного развития.

Учитывая столь важное значение процесса информатизации по созиданию на его основе ИО мы полагаем, что в первостепенном порядке необходимо обеспечить информационную безопасность. Хотя чаще всего под информационной безопасностью понимают компьютерную безопасность, однако речь должна идти о более широком видении этого вида безопасности и даже не в технико-технологическом ракурсе. По сути дела информационная безопасность в широком плане представляет собой ту часть безопасности общества (государства, личности и т.д.), которая ответственна за нормальное (как говорят, «штатное») функционирование информационных процессов в обществе, создавая для них благоприятные условия иусловие деятедьностную среду.

Имея в виду, что основным информационным процессом является информатизация, важно обеспечить ее безопасность как для дальнейшего перехода к УР. Ведь, если информационные процессы предваряют действия людей по преобразованию природы, все вещественно-энергетические технологии, то важно обеспечить и безопасность в приоритетном порядке, поскольку они оказываются опасными не только сами по себе (т.е. в информационной сфере), но и при воздействии на другие, т.е. вещественно-энергетические процессы. Нормальное функционирование социально-информационных процессов будет содействовать развитию других процессов в обществе, в том числе и обеспечению их безопасности.

Становление ИО через «устойчивую» информатизацию окажется первым этапом становления сферы разума благодаря переходу к УР и этот этаму этапу я уже дад наименование «инфоноосфера». Именно на этапе инфоноосферы разрешится противоречие между индивидуальным характером человеческого сознания и необходимостью его «ноосферного расширения», т.е. «коллективизации» до глобального интеллекта всей цивилизации, который также уже получил наименование ноосферного интеллекта. Его появление знаменуется таким поворотом развития социально-информационных процессов, в которых обеспечение безопасности и поступательная эволюция сольются в единый процесс их информационно-устойчивого развития. На этом этапе появляется возможность все большего информационного опережения практической деятельности, что позволит существенно рационализировать и оптимизировать эту деятельность, гармонизируя ее в отношении окружающей природной среды.

Формирование ноосферного интеллекта, его расширение на все большие пространства обитания человечества находится в корреляции с необходимостью обеспечения безопасности все более обширных социумов, включая все человечество. Расширение сферы действия надиндивидуального (его называют социальным) интеллекта на более широкие системы позволяет для них обеспечивать безопасность в необходимом для дальнейшего существования объеме. В модели неустойчивого развития, где превалирует индивидуальная, групповая и корпоративные формы интеллекта, обеспечение безопасности в обществе носит весьма ограниченный в пространственном и временном аспектах характер. В ходе социализации (коллективизации) интеллектуальных характеристик появляется возможность использовать для обеспечения необходимого уровня безопасности более широкую социоприродную сферу, вплоть до глобально-космической, что позитивно влияет и на уровень и качество такого обеспечения.

На этапе становления инфоноосферы должно разрешиться и противоречие между вещественно-энергетической и информационной составляющими социальной деятельности, когда эта последняя компонента в своей массе и основе существенно отставала от материальной практики цивилизации. Разрешение этого противоречия я вижу в повышении интеллектуального уровня не только отдельного индивидуума, но и в формировании глобального сознания всего человечества – ноосферного интеллекта, появление которого знаменует вхождение человечества в его подлинно ноосферную историю. В социосфере в результате информатизации будет происходить очень быстрое накопление информации и на определенном этапе (когда появится глобальный ноосферный интеллект) можно говорить о завершении становления инфоноосферы. Информационное содержание планетарной ноосферы должно на много порядков превысить это же содержание социосферы и это – не просто количественные, но и существенные качественные отличия. Огромное информационное содержание ноосферы, согласно закону (принципу) необходимого разнообразия У.Р.Эшби дает возможность социоприродной ноосфере противостоять существенно большему количеству внешних возмущений. Это обеспечение все больших видов безопасности реализуется через негэнтропийную тенденцию все большего удаления от термодинамического равновесия, т.е. безопасность обеспечивается через все большее усложнение систем, накопление в них информации.

Глобальная инфоноосфера появится раньше других этапов ноосферы в силу стремительного и масштабного развития информационных процессов (вспомним закон Мура для развития информационной техники и технологии) и их наиболее активным «наполнением» содержанием УР. Дальнейшее, да и в принципе единственно возможное движение цивилизационного процесса к ноосфере реально лишь при высокой интеллектуализации и рационализации всей человеческой деятельности. Без этого невозможно остановить стремительное движение человечества к антропоэкологической катастрофе и предотвратить другие глобальные опасности и катаклизмы. Тем самым повышение степени интеллектуализации и рационализации планетарного социума – это одна из важнейших составляющих обеспечения безопасности дальнейшего человеческого существования в его ноосферной форме.

Предполагаемое ИО, формирующееся через информатизацию и УР дает возможность приступить к формированию следующей ступени глобальной сферы разума – эконоосферы. Чаще всего под этим термином понимают становление так называемого экологического общества. Иногда этот этап ноосферогенеза именуют и экологобезопасным обществом, имея в виду, что только на этой стадии (этапе) становления сферы разума и будет обеспечена в полной мере экологическая безопасность и станет реальностью переход к УР.

Соглашаясь с тем, что на этапе эконоосферы, необходимо создание экологобезопасного общества, хотелось бы обратить внимание, что экологические проблемы не могут быть решены без адекватного решения экономических проблем, без перехода на путь наиболее полной и всесторонней интенсификации и создания биосферосовместимого хозяйства. В концепции становления экологобезопасного общества предполагается, что основные трансформации будут связаны с экологией и природопользованием, однако это кардинальным образом затронет сферу экономики, которая должна будет превратиться вначале в экономику устойчивого развития[304], а затем и в ноосферную экономику. Поэтому на этапе формирования эконоосферы должны быть решены совместно экономические и экологические задачи, сформирована так называемая эконологическая (т.е. экономо-экологическая) база дальнейшего хозяйствования. Эти задачи в той или иной степени решаются и на этапе формирования инфоноосферы, однако это решение не было возможным в той степени, которая реализуется на этапе формирования эконоосферы, где происходит оптимизация вещественно-энергетических потоков с помощью интеллектуально-информационных технологий. Именно в это время фактически завершается формирование нового способа взаимодействия природы и общества – ноосферного способа. Если в основе предыдущего – производственного способа (производящего хозяйства) социоприродного взаимодействия была приоритетной экономика и фактически не обеспечивалась экологическая безопасность, то новый социоприродный способ взаимодействия – ноосферный будет характеризоваться единством экологических и экономических критериев и целей, их гармонизацией, а также более системным включением других параметров и индикаторов в общую структуру социальной деятельности, во взаимодействие общества и природы, способствуя его гармонизации.

И хотя довольно часто будущее экологобезопасное общество – эконоосфера мыслится как социосфера, в которой произошла экореволюция и состоялся переход к УР, тем не менее, эта революция вовсе не означает исключение опасностей из будущего цивилизационного процесса. В результате экореволюции, конечно, произойдет перелом в дальнейшем его развертывании, который станет экологобезопасным и обретет устойчивость, но это в основном касается лишь взаимоотношений общества и природы на планете.

А поскольку Земля подвержена воздействию сил и факторов космоса, сама являясь небесным телом, то вполне понятно, что после становления информационно-экологического общества на планете, необходимо будет предотвращать космические опасности и угрозы, о чем в конце XIX – начале XX веков предупреждал К.Э. Циолковский. Нужно также иметь в виду, что не только космос может неблагоприятно влиять на планету, угрожая ей кометно-астероидной и другими опасностями, но и, несмотря на трудности и спады, ширится процесс освоения внеземной природы.

Поэтому уже в перспективе третьего тысячелетия мыслимо космическое видение развертывания цивилизационного процесса, все более масштабное вторжение человека в пространства Вселенной. На этой космической траектории УР человечества, которую также предсказал К.Э.Циолковский, может появиться космическое общество, которое в социально-технологическом ряду (и одновременно – социоприродном аспекте), вслед за инфоноосферой – и эконоосферой, станет следующим – третьим крупным этапом ноосферогенеза (космоноосферой). Конечно, сейчас, спустя почти пять десятилетий после выхода человека в космос, хотим представить человечество в качестве космической цивилизации. Однако пока это лишь первые шаги во внеземные дали и эпизодические полеты обитаемых кораблей и поэтому упомянутое название – лишь только метафора и общий прогноз на отдаленное будущее.

Вряд ли современная цивилизация свернет космическую деятельность и замкнется в своем планетарном мире. Это противоречит законам природы и в частности синергетики, согласно которой непрерывный самоорганизационный процесс может осуществляться только за счет окружающей среды. Много есть причин и обстоятельств, которые заставляют человечество устремляться за пределы планеты и осваивать тела и пространства космоса. Поэтому, на наш взгляд, уже в третьем тысячелетии человеческая цивилизация, вступившая в первые его столетия на путь УР, будет совершать космическую экспансию и постепенно переместит центр своего развития за пределы планеты. Не только земные природные ресурсы и экологические условия станут базой саморазвития человечества, но и главным образом ресурсы, факторы космоса, его условия и процессы. Такое расширение по пространству космоса, как и предвидел К.Э. Циолковский, диктуется и соображениями обеспечения безопасности. Ведь чем больше будет пространство космоса, освоенное человечеством, тем меньше оно будет подвержено губительным воздействиям космических естественных факторов и стихий.

Становление космоноосферы как космического общества, основа саморазвития которого переместится с планеты в космос, означает, что и обеспечение глобальной безопасности станет лишь частью обеспечения общекосмической безопасности цивилизации. За пределами планеты успешно будет развиваться производство, удовлетворяющее нужды устойчивого космического развития, в котором автотрофность (по В.И. Вернадскому) займет достойное место, а планета Земля станет местом для биосферосовместимых технологий и ностальгической рекреации бывших землян. Именно за пределами планеты окончательно утвердится упомянутый выше ноосферный способ взаимодействия природы и общества, для которого будет характерно максимально возможное обеспечение геокосмической, космоэкологической и космической безопасности на пути устойчивого социоприродного развития.

Траектория ноосферогенеза, как она видится в социально-технологическом сценарии и социоприродном аспекте, зависит от обеспечения тех или иных форм безопасности. На каждом этапе основной акцент переносится на тот тип развития и обеспечения безопасности, который определяет основные конституирующие характеристики соответствующего этапа становления сферы разума. И хотя в фокусе внимания оказались в основном информационная, экологическая и космическая формы (виды) безопасности, это не означает, что другие, с ними сопряженные виды безопасности не должны будут обеспечиваться, в том числе и те, которые в настоящее время считаются приоритетными.

Поэтапное рассмотрение проблемы безопасности в ноосферогенезе показывает, что при переходе от одного дискретного этапа к другому возникают либо обостряются новые проблемы и противоречия во взаимосвязи развития и безопасности, которые требуют сосредоточения усилий на рассмотренных выше характерных чертах ноосферогенеза. В принципе же при достижении высокой степени зрелости ноосферы (как полагаем, это происходит лишь на этапе космоноосферы), происходит системный синтез как всех ранее относительно обособленных друг от друга видов и направлений развития, так и соответствующих им типов безопасности, формируя более устойчивый мир существования разума в различных формах.

И, пожалуй, самое важное, что следует подчеркнуть – это то, что обеспечение безопасности оказывается составной частью ноосферогенеза и реализуется на начальном этапе через процесс УР. Это позволяет утверждать, что лишь в ноосфере как наиболее широкой системе социоприродного развития обеспечивается безопасность во всех направлениях социальной деятельности, что не ставит цивилизационному развитию каких-то экзистенциально-временных пределов. Так современные ноосферные поиски, являющимся одним из направлений исследований будущего, дают новые «виртуально-футурологические» аргументы – гипотезы в пользу выдвинутой К.Э.Циолковским идеи о возможном бессмертии человеческого рода[305].

ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ.

Как и во многих других, прежде всего, социально-гуманитарных науках, в научном поиске в области безопасности наступил кризис и этот кризис – отражение общего кризиса «проживания» человечества в старой модели развития (модели НУР). В этой модели обеспечение безопасности чаще всего связывалось с насильственно-силовыми методами, с военно-оборонной деятельностью. Широкое понятие безопасности, контуры которого мы попытались очертить в работе, ранее просто не существовало, и не имело смысла, а теперь эта широта распространяется до глобально-космического уровня и на будущее, причем весьма удаленное от настоящего, поскольку важно видеть стратегические перспективы выживания и дальнейшего существования цивилизации. Сейчас уже достаточно очевидно, что вряд ли исследование безопасности стоит связывать лишь с разработкой проблем национальной безопасности (хотя с позиций сегодняшнего дня это – ядро такого рода исследований). Понятие безопасности распространяется на все объекты биоты и общества как высших представителей и уровней эволюции в мироздании.

Появление понятия и концепции устойчивого развития, хотя, на первый взгляд, вызвано проблемами окружающей среды, тем не менее, мы считаем, что оно в более широком смысле вызвано проблемами обеспечения безопасности (в том числе и прежде всего – экологической безопасности), заботой о выживании и дальнейшем существовании человечества. Повышение интереса к феномену безопасности ставит перед исследователями фундаментальную проблему поиска оснований феномена безопасности, выявления ее природы как для человечества, так и для многих других материальных систем. Какие особенности и свойства материи в самом ее «фундаменте» привели к появлению феномена безопасности объектов высших структурных уровней и ступеней? Ответ на этот вопрос приблизит нас к более глубокому пониманию сущности обсуждаемой проблемы и приведет к формированию общей концепции безопасности, которая может сформироваться в ближайшее время.

Причем речь идет не столько о прикладных исследованиях, на что до недавнего времени в основном обращалось внимание, но и о становлении фундаментального научного знания в области безопасности. И не просто фундаментального, а в значительной степени междисциплинарно-общенаучного, поскольку авторы убеждены в том, что проблема безопасности в том или ином виде существует если пока не во всех, то в большинстве научных дисциплин, изучающих высшие формы эволюции материи, т.е. имеет потенциально общенаучный характер.

Проблема безопасности, как и проблема УР в таком широком аспекте оказывается междисциплинарной, захватывающей значительное множество научных дисциплин. Причем явно прослеживается тенденция становления понятий безопасности не просто меж- и трансдисциплинарным понятием, а даже общенаучной категорией. Важно также выяснить, что представляет собой продуцируемое исследователями знание о безопасности: науку (в смысле дисциплины) или же научное направление? Этот же вопрос можно поставить и для исследований устойчивого развития.

С одной стороны, следуя «логике специализации» и дифференциации науки можно предположить, что появились новые дисциплины (наука, отрасль науки). Ученые уже привыкли к тому, что при появлении новых областей знания имеет смысл говорить о новой науке как отрасли (компонента) науки как целостного образования, т.е. наука в этом случае мыслится в смысле дисциплины, или отрасли научного знания. Это соответствует уже сложившейся дисциплинарной организации науки, где дисциплина выступает наиболее значимой структурной единицей науки, образующей инвариантную, относительно устойчивую структуру знания, системой отсчета, позволяющей упорядочить все многообразие единиц анализа науки[306]. Научная дисциплина имеет общие предмет исследования, принципы и методы исследования, общие социально-организационные институты, образовательные формы и структуры, а также единые способы формальной и неформальной коммуникаций между учеными и между ними и обществом. Дисциплина в целостной системе «наука» выступает естественно сложившейся и необходимой формой существования и систематизации знания, его развития, распределения и потребления.

Причем дисциплина и наука, – как отмечает И.Т. Касавин, – понятия не тождественные, хотя в современном науковедении они нередко не различаются[307]. Именно в этой парадигме научного мышления прежде всего и идет речь при появлении новых областей научного знания, включая и знание о безопасности и устойчивом развитии. В таком ключе рассуждений предлагается, например, новую науку о безопасности назвать секьюритологией[308] (от латинского слова – securitas). Однако автор этого термина В.И. Ярочкин полагает, что поскольку различные аспекты безопасности разрабатываются многими науками, то каждая из них сама по себе вносит вклад в формирование общей теории безопасности, то должна появится общая интегрирующая наука, опирающаяся на опыт и результаты остальных наук. Общая теория безопасности, объектом которой выступает деятельность людей по обеспечению своей безопасности и безопасности природных условий жизни, будет создаваться как продукт междисциплинарных исследований[309]. Заметим, что объектом такой общей науки о безопасности (как и для УР) является лишь социальная ступень эволюции, сюда не входят биологические системы.

«Секьюритология, – полагает В.И. Ярочкин – это наука о безопасности жизнедеятельности человечества и человека»[310]. Причем: «Основой становления секьюритологии должны стать исследования опыта деятельности людей, государств и мирового сообщества по обеспечению своей безопасности, выявление закономерностей, взаимосвязей и принципов построения систем безопасности, сравнительный анализ специфических национальных особенностей обеспечения внутренней и внешней безопасности различными государствами, прогнозирование основных угроз, опасностей, тенденций эволюции и моделей будущих систем глобальной, региональной и внутригосударственной безопасности, разработка показателей и критериев оценки их эффективности т.п.

Секьюритология должна осуществлять систематический анализ и обобщение концепций, доктрин, политики, стратегии безопасности различных стран, а также результатов научных исследования в этой области. Важнейшее значение в развитии этой науки имеет изучение взглядов выдающихся мыслителей, ученых, политиков по проблемам безопасности. Главным объектом исследований секьюритологии является человечество, включающее государства, общества и частных лиц, а предметом исследования – их деятельность по обеспечению безопасности своей жизнедеятельности и безопасности природных условий жизни в рамках ноосферы»[311].

Секьюритология с точки зрения упомянутого автора уже приблизилась к общенаучному статусу и имеет фундаментальную и прикладную части. Фундаментальность этой науки видится в том, что она исследует закономерности такой сферы и такой деятельности как обеспечение комплексной безопасности, которые в полной мере не входят ни в одну другую дисциплину. В соответствии с таким пониманием выделяются основные направления, методы и принципы секьюритологического исследования[312].

Вопрос как именовать эту область исследований – секьюритологией, или как-то ещё зависит и того, как она позиционируется в системе научного знания. Не исключено, что – это наука в смысле дисциплины, но только в какой-то своей части, которая действительно интегрирует и обобщает самые фундаментальные знания о безопасности тех или иных объектов социальной, а может быть, и биологической ступени эволюции. Не исключено, что в этом смысле исследования безопасности напоминают в какой-то мере синергетику, которая выделилась и развивалась вначале в дисциплинарном ракурсе. Вместе с тем сейчас синергетика, по мнению Е.Н. Князевой, доходит до определенных пределов своего дисциплинарного расширения[313].

Но вместе с тем исследования безопасности выходят за пределы дисциплинарного расширения и видения, это обычно подчеркивают, но многие ученые продолжают считать в духе дифференциации и дисциплинарного мышления отраслью знания – дисциплиной (наукой), и кажется, что это выглядит логически противоречивым. Ведь странно было бы называть этот научно-исследовательский феномен «междисциплинарной дисциплиной». Но может быть, стоит именовать (учитывая, что все-таки наука и дисциплина – это не совсем тождественные термины) «междисциплинарной наукой»? Такой термин довольно часто употребляется (по нашим данным), например, в Википедии, причем там к таким наукам относят, например, биохимию и биофизику.

Под междисцплинарными науками некоторые ученые, публикующие статьи в упомянутой электронной энциклопедии, понимают научное сотрудничество специалистов разных научных дисциплин с общей целью исследования. Вопрос о том, возможно ли словосочетание «междисциплинарная наука», представляется пока дискуссионным и в «конкурсном отборе» наиболее подходящего наименования дисциплин и для исследований безопасности, и для устойчивого развития еще пройдет некоторое время пока это установится. Но для этого необходимо доказать, или хотя бы предположить в качестве науковедческой или эпистемологической гипотезы, что в принципе могут существовать такие кентаврообразные «дисциплинарно-междисциплинарные» научные феномены.

Если термин «междисциплинарная дисциплина» выглядит логически и редакционно противоречивым, а потому неудачным и вряд ли будет употребляться, то термин «междисциплинарная наука» может в какой-то степени обрести «права гражданства». Но для этого придется ввести новую понятийную нишу для самого термина «наука», который в основном употребляется в двух значениях. Во-первых, в значении науки как целостно-системного образования (независимо от гносеологической, деятельностной и иной ее трактовки), например, как компонента культуры в его отличии от других составляющих. Во-вторых, как отдельной отрасли, или дисциплины упомянутого выше целостного феномена. Эти два значения сложились ещё в рамках дисциплинарного видения науки, когда интегративно-междисциплинарные процессы еще не сильно влияли на понимание термина «наука». В свете же рассматриваемых здесь проблем может появиться и третье – «кентаврообразное» значение термина «наука», когда термин «наука» будет употребляться в значении «междисциплинарная наука». Впрочем, для нас более приемлемым и уже широко употребляемым представляется термин «междисциплинарные исследования» (нежели «междисциплинарные науки»).

Когда речь идет о безопасности, а также тесно связанным с этим понятием УР, то достаточно очевидна мульти- или полидисциплинарность исследуемой области научного знания, поскольку включаются знания о безопасности из различных дисциплин (это со всей очевидностью следует из упомянутой серии книг под общим наименованием «Безопасность России»). Полидисциплинарность предполагает участие ряда наук в разработке той или иной проблемы, в данном случае проблемы безопасности, но при этом входящие в проблемную область науки (дисциплины) могут лишь «соседствовать» друг с другом, не подвергаясь существенному взаимодействию или синтезу.

Однако исследователи проблемы безопасности констатируют междисциплинарность этой области исследований, поскольку она включает пересечение и взаимодействие ряда наук (дисциплин, или отраслей научного знания). Междисциплинарные исследования обычно понимаются как такой способ организации научной деятельности, который предполагает взаимодействие в изучении одного и того же объекта представителей различных дисциплин, возможно, даже какую-то форму их интеграции. Исследования безопасности и УР, без сомнения, представляют собой такую форму или способ научного исследования.

Характерной особенностью таких новых исследований является то, что в каком-то смысле, прежде всего, – в теоретико-методологическом эти исследования обладают некоторым дисциплинарным статусом, поскольку они появились не только на пути интеграции, но и дифференциации науки. Выделение какой-то области исследований – это уже процесс специализации и дифференциации науки: ведь выделившаяся область научных исследований отличается от уже существующего знания, от тех научных дисциплин, которые были до его появления. Поэтому такое выделение – это процесс дифференциации науки. Но возникшее специальное научное знание может обладать определенным междисциплинарно-интегративным потенциалом, как, например, науки о безопасности, экологии, устойчивом развитии или о глобальных процессах, которыми охватываются значительное количество других существующих дисциплин.

И здесь хотелось бы отметить, что подобные вопросы или проблемы определения места и статуса вновь возникающих научных феноменов в научном знании уже обсуждались ранее, когда проявлялся достаточно выраженный их интегративный потенциал. Речь шла, например, о кибернетике, когда задавался вопрос: можно ли считать её частной наукой (дисциплиной) или же научным направлением?[314] Было высказано мнение, что научное направление представляет собой систему научных дисциплин и проблем, имеющих достаточно общую исследовательскую программу, которая для кибернетики заключалась в познании общих закономерностей информационной связи и управления в биологической и социальных сферах[315]. Причем чаще всего не отрицалось, что кибернетика – это одновременно и частная наука (дисциплина) и в тоже время – научное направление.

Такая же проблема возникала несколько позже в отношении статуса синергетики. «Междисциплинарность и трансдисциплинарность не противоречат статусу синергетики как особой дисциплины, считает В.С.Степин, – В этом качестве она сегодня конституируется, и с этим связаны дискуссии относительно ее места в современной системе наук. Она должна очертить свою предметную область, определить систему методологических принципов исследования и включить их в состав сложившейся системы научного знания»[316]. Как видим, эта точка зрения (как и раннее упомянутое мнение Е.Н. Князевой) совпадает по своему содержанию с выводами, сделанными ранее на базе исследования кибернетики и некоторых других аналогичных научных феноменов.

Эти выводы представляются вполне уместными и для глобалистики, и исследований безопасности, и устойчивого развития, и для экологии и многих других междисциплинарных исследований. Междисциплинарность и трансдисциплинарность того или иного феномена современной науки вовсе не противоречит его дисциплинарному статусу, но для этого в самой дисциплине должны существовать некоторые необходимые условия.

Для появления такого междисциплинарного потенциала и статуса в любой вновь появившейся науке (дисциплине) важно, чтобы основные понятия и концептуальные идеи выделившейся новой научной дисциплины оказались бы достаточно широкими и благодаря этому они начинали свою экспансию по пространству научного знания. Причем чем шире идеи и понятия новой области научного поиска, тем больше возможностей у неё обрести меж- и трансдисциплинарный статус. Если же выделившаяся новая область исследований в своем понятийном поле не выходит за рамки дисциплины, в которой она появилась, то она будет продолжать развиваться по пути специализации, углубляясь в уже существующую сферу исследований. Поэтому на междисциплинарный статус обречены лишь те новые специальные исследования, которые в своем теоретическом арсенале содержат более широкие и фундаментальные понятия и идеи, чем те, которые использовались ранее.

Впрочем, в этом случае нередко междисциплинарность трансформируется в трансдисциплинарность (термин, введенный Ж. Пиаже в 1970 г.), что является очень важной формой (способом) обретения наукой своего единства, о котором мечтал К. Маркс. Трансдисциплинарность предполагает выход той или иной области науки за дисциплинарные границы, предполагает использование универсальных форм и методов научного исследования за пределами конкретной дисциплины в процессе междисциплинарных взаимодействий. Трансдисциплинарные понятия, методы и теории вначале возникают как обобщение определенных дисциплинарных представлений и когнитивных схем прежде всего в физике, химии, биологии, математике. Кстати, математика являет собой классический пример дисциплины, проявляющей свои трансдисциплинарые возможности в ходе математизации научного знания. Другой известный пример трансдисциплинарности – научная философия, проникающая благодаря методологическим средствам в самые различные дисциплины. Когнитивные трансдисциплинарные формы и средства исследования вначале развиваются в своем дисциплинарном лоне, затем отрываются от своих истоков и развиваются на своей собственной теоретической основе, проходящей проверку использованием в других областях знания.

Рассмотренный выше путь меж- и трансдисциплинарного движения знаний о безопасности представляется нам лишь одним из возможных направлений формирования упомянутой общей науки. В работе был предложен и другой подход, который, был назван ноосферным подходом.

Современные концепции и теории безопасности, как было показано в работе, отображая принципы и закономерности обеспечения безопасности в модели НУР, не являются в полной мере адекватными для предполагаемого ноосферного будущего. Так, В.И. Ярочкин полагает, что «в изменившихся условиях подход к обеспечению безопасности человечества, основанный на здравом смысле и концепции «реагировать и выправлять», вынужден уступать место новому, базирующемуся на принципе «предвидеть и предупреждать». Встала задача прогнозирования деятельности человека и человеческих сообществ, чтобы предотвратить тот ее предельный уровень, превышение которого может привести к бифуркации ноосферы и ее элементов (биосферы и человеческих сообществ). Возникла необходимость объединения разрозненных научных направлений исследований различных объектов и аспектов безопасности в единую интеграционную науку – секьюритологию – науку о безопасности, о сохранении и защите человечества от внешних и внутренних угроз»[317].

Поэтому, базирующийся в основном на прошлом и настоящем, междисциплинарный синтез научных знаний о безопасности не может (во всяком случае, в полной мере) способствовать созданию системы обеспечения безопасности на новых принципах, ориентированных и адаптированных к ноосферно-устойчивому будущему. В том, что упомянутый выше междисициплинарный «секьюритологический» синтез полезен и необходим для общей науки о безопасности, сомневаться не приходится. Однако понятно, что в той или иной степени он будет отражать лишь прошлое и настоящее процессов обеспечения безопасности.

Ноосферная же методология применительно к формированию общей науки о безопасности исходит из того, что необходимо предпринять в будущем, чтобы обеспечить безопасность в ноосферогенезе и безопасность ноосферы как глобального устойчивого общества на длительные времена. Далеко не все способы обеспечения безопасности пригодны для будущего и, кроме того, в ноосферогенезе должны быть использованы еще не применяемые способы и принципы. Поэтому исследования безопасности так или иначе должны будут исходить из футурологических и ноосферологических соображений, из принципов пока воображаемой (виртуально-теоретической) модели и оттуда идти к современности, изыскивая пути и способы трансформации современных способов обеспечения безопасности в способы обеспечения безопасности в ноосферогенезе и в модели ноосферы. Именно такой подход может быть назван ноосферно-футурологическим. Ясно, что реально общая теория (а вначале концепция) безопасности, адаптированная и к настоящему, и к будущему, может сформироваться в процессе совместного действия как меж- и трансдисциплинарного процесса, так и ноосферологического конструирования соответствующей концепции (не теории) как опережающего моделирования.

Подобный логико-гносеологический подход уместен еще и потому, что безопасность необходимо обеспечить во всех моделях человеческого развития. Так, переход от модели НУР к модели УР и далее к планетарной ноосфере не может состояться, если в исходной форме развития не будет хотя бы на некоторое переходное время обеспечен необходимый приемлемый уровень безопасности в основных сферах социально-экономической и социоприродной деятельности. Ведь безопасность является одной из фундаментальных и всеобщих характеристик человеческого существования в любых его формах и масштабах. Получается, что неважно какими способами, но безопасность необходимо обеспечивать в обоих моделях развития – НУР и УР.

Ноосферный же подход, поскольку он ориентирован на будущее, вынужден разрабатывать пока лишь модели, принципы и виртуальные формы и способы обеспечения безопасности будущих объектов, «погруженных» в гипотетическую будущую ноосферную среду. Создаваемая таким образом модель обеспечения безопасности, станет тем аттрактором, к которому через переходный период к УР будет «притягиваться» современная модель этого обеспечения. Вполне понятно, что речь пока идет лишь о концептуальном моделировании этих двух моделей – современной модели НУР и будущей модели УР ноосферной ориентации.

Одна из центральных проблем сближения двух концептуальных моделей обеспечения безопасности заключается в том, чтобы понять как от автономного обеспечения безопасности отдельно от прогрессивного (или в принципе – от нерегрессивного) развития перейти к такому их совмещению, когда функция обеспечения безопасности станет реализоваться через нерегрессивное (устойчивое) развитие. Однако для этого само развитие, создающее приемлемую безопасную среду, должно будет превратиться в новый тип развития – УР в глобальном масштабе.

Обеспечение безопасности того или иного объекта означает формирование в том или ином масштабе таких условий, когда объект может не только сохраняться и продолжать свое бытие, но и прогрессивно развиваться. В очень опасной окружающей среде обеспечение безопасности требует слишком много средств и усилий и имеет весьма ограниченный масштаб («точечный»). Поэтому рано или поздно наступает момент, когда интересы обеспечения безопасности требуют замены опасной окружающей среды на более безопасную, где основные усилия будут направляться не на «защитную безопасность», а в основном на прогрессивное развитие. Именно так сейчас и происходит с мировым сообществом, когда оно от модели неустойчивого развития (НУР) начинает переходить к устойчивому развитию (УР)[318].

Создание более безопасной среды в глобальном масштабе – это и есть проблема перехода к устойчивому развитию (УР), и важно связать эту проблему с процессами глобализации и глобальными проблемами. И в этой связи уместно заметить, что формирование общей науки о безопасности совпадает по времени и со становлением глобалистики, и со становлением теории УР и ноосферологии. Несмотря на, казалось бы, дальнейшую дифференциацию науки в целом, выразившуюся в появлении этих новых направлений научного поиска, все они носят в той или ной степени интегративный характер и затрагивают многие из существующих отраслей науки и областей научного поиска.

Устойчивое развитие можно определить как такое социоприродное развитие, которое осуществляется в пределах несущей емкости экосистем (а, главное – биосферы в целом), т.е. безопасное развитие, обеспечивающее выживание как нынешних, так и будущих поколений людей, в условиях сохранения биосферы. Еще более широко УР, как отмечалось в работе, видится как любой нерегрессивный процесс эволюции.

Понятие УР фактически выступает синонимом наиболее безопасного развития, где достигается такой уровень безопасности, который обеспечивает выживание человечества и его неопределенно долгое развитие на нашей планете (а в космической перспективе – и во внеземных пространствах). В этом смысле безопасное развитие систем в модели неустойчивого развития (НУР) и в модели УР различаются именно уровнем и основными способами обеспечения безопасности глобальной социоэкосистемы во всех возможных направлениях и аспектах, которые можно соединить в различные группы, согласно существующим и потенциальным опасностям.

В модели НУР безопасное развитие обеспечивается в основном средствами защиты и это связано в основном с тем, что сохранение системы осуществляется благодаря ее защите как способу изоляции от угроз и опасностей. Для этого создаются специальные устройства и службы, которые защищают от угроз и тем самым в определенной степени изолируют систему не только от них, но и от других, в том числе и от возможных положительных воздействий. Защитный механизм обеспечения безопасности носит в основном локальный (точечный) и кратковременный характер и он превалирует в модели НУР, представляющей собой весьма опасную среду для существования человека и в целом человечества. В условиях глобализации эта среда расширяется на всю планету, формируя и умножая новые глобальные опасности.

Что касается экологических проблем и процессов глобализации, то они, конечно, связаны с понятием деятельности, которая в этом случае носит глобальный характер, расширяясь до планетарных размеров и в то же время ограничиваясь этими размерами. Так, понятие экологической деятельности в аспекте глобальных исследований выражает новое предельное содержание, проявляясь в планетарных масштабах. Такова деятельность по решению любой глобальной проблемы, поскольку затрагивает жизненно важные интересы всего человечества и любого человека в отдельности, даже если он этого не осознает. Причем решение глобальных проблем и устранение негативов глобализации требует международного сотрудничества.

Составляющие глобальной деятельности во всех направлениях глобализации и отдельных глобальных проблем наполняется планетарным содержанием. Так, субъект глобальной деятельности – это все человечество в целом – объект, на который направлена деятельность – это те или иные социальные и социоприродные системы и т.д. Можно продолжать этот перечень глобализации деятельностного подхода, но понятно, что это новая методологическая точка зрения в глобальных исследованиях и глобализации науки.

Такой деятельностный подход важен для понимания ноосферогенеза через устойчивое развитие, представления его как принципиально планетарного, а в более отдаленной перспективе и космического процесса. Как и любая деятельность, глобальная деятельность в каждом направлении и аспекте сопряжена как с созидательно-творческими, позитивными результатами, так и с отрицательными последствиями, вызовами и опасностями, что характерно для глобальных проблем. А это означает, что необходимо правильно ориентировать глобальную деятельность в ноосферном направлении и в то же время важно уменьшать и даже устранять негативные факторы, предотвращать опасности и угрозы и особенно уменьшить риск возникновения омницида. Важно обеспечить безопасность развертыванию этого процесса в прогрессивном направлении, т.е. обеспечить становление ноосферы через УР, но это возможно только в случае гарантии предотвращения и защиты от реальных и потенциальных опасностей и угроз.

Очевидно, что от средств защиты в принципе невозможно будет отказаться, поскольку всегда будут существовать опасности, скажем, внешнего природного характера, от которых придется создавать защитные средства. Однако та часть внутренних угроз, которая зависит от антропогенного фактора, может быть изменена и создана в планетарном масштабе более безопасная среда обитания и развития, что и предполагает переход к УР. Ведь модель УР подразумевает формирование новой формы общественного развития и, соответственно, – планетарной среды, в которой будут существенно снижены масштабы и уровни опасностей и угроз до тех пределов и значений, которые должны обеспечить выживание и дальнейшую эволюцию человечества и сохранение биосферы. Созидание такой сферы (среды) означает превращение глобальной социоэкосистемы в планетарную несущую емкость, т.е. обеспечивающую двуединую задачу перехода к УР – выживание человечества и сохранение природной среды его обитания.

Глобалистика, это наука о человечестве в планетарном измерении и социоприродной целостности. Довольно часто социоприродное измерение глобализации исчезает и поэтому в этом случае исчезает всестороннее понимание деятельности, субъектом которой выступает планетарный целостный социоприродный организм как пока высшая ступень эволюции.

С позиций рассматриваемых здесь проблем важно экологию связать с развитием теории безопасности в ее планетарно-космическом и общенаучном измерении. Это будет принципиально новое видение глобальных процессов и это станет шагом к тому, чтобы рассматривать глобальные процессы уже в ракурсе перехода к УР и ноосферогенеза. Ведь нужно иметь в виду, что и переход к УР и становление ноосферы – это глобальные процессы, причем новые и будущие процессы, призванные с помощью уже не стихийной, а целенаправленной и рациональной глобальной деятельности перевести эти эволюционные процессы в «русло» безопасного прогрессивного развития, т.е. в траекторию ноосферогенеза.

В этой связи можно говорить о необходимости появления качественно нового – глобального уровня безопасности для всего человечества, что вытекает из необходимости такого способа решения глобальных проблем и ослабления негативных последствий глобализации, который обеспечивал бы не просто временное выживание цивилизации, но и определял бы в этом отношении стратегическую перспективу неопределенно долгого прогрессивного развития всего человечества. Появляется качественно новый уровень и масштаб обеспечения безопасности – планетарный, в котором фокусируются и объединяются все существующие и исторически предшествующие уровни этого обеспечения, но уже в модели УР. Достижение глобального уровня обеспечения безопасности в модели НУР в принципе было невозможно из-за отсутствия единого для всей цивилизации механизма, который начинает формироваться лишь с переходом к модели УР.

Становление качественно нового – планетарного уровня обеспечения безопасности как безопасности всего мирового сообщества и одновременно – сохранения биосферы требует, как было показано в работе, создания новых информационно-управленческих структур и самое главное – формирования глобально-коллективного сознания человечества, ответственного за принятие судьбоносных для всего человечества решений и их реализации. В связи с этим и выдвигается и рассматривается идея формирования общечеловеческого ноосферного интеллекта.

Появление более безопасной социоприродной среды обитания человека в процессе перехода к УР означает, что существенная часть функций по обеспечению любых видов безопасности может быть реализована не защитой, а самим этим типом развития, которое в условиях глобализации существенно уменьшит количество, масштабы и интенсивность негативных и вредных воздействий. Защитный механизм обеспечения безопасности перестанет быть основным и окажется дополнительным средством реализации глобальной безопасности через УР.

Переход к УР требует создания более безопасной широкой системы как социоприродной среды существования человека за счет изменения именно социальной сущности самой антропогенной деятельности в планетарном масштабе. В модели НУР эта деятельность носит преобразовательно-экономоцентрический характер и человек руководствуется принципами личного либо корпоративного интереса и выгоды, что на глобальном уровне приводит к стихийному взаимодействию этих интересов, которые оказываются противоположными выживанию всего человечества, приближая его к антропоэкологической катастрофе.

Это несовпадение индивидуального выживания и выживания человеческого рода создает весьма опасную среду существования и развития, именуемую глобальной моделью НУР. Одной из задач глобализации через переход к УР как раз и является создание единой планетарной стратегии выживания, в которой личные интересы в необходимой степени совпадали бы с интересами выживания всего человечества, поскольку без этого переход к УР окажется невозможным.

Именно поэтому создание безопасной социоприродной среды обитания благодаря будущим УР-трансформациям человеческой деятельности выступает сейчас более существенным, чем многие иные приоритеты безопасности. Не допуская в процессе перехода к УР жертвы национальных интересов во имя глобальных целей и императивов, все же можно обнаружить пока еще слабо выраженную тенденцию к их «уравновешиванию»: ведь в случае глобальной антропогенной катастрофы обеспечение лишь национальных интересов не спасет ту или иную страну от негативного воздействия глобальных негативных факторов. В таких условиях приоритетным национальным интересом окажется предотвращение глобальной социально-экологической катастрофы и дальнейшее развертывание глобализации на принципах УР.

И хотя экология стала причиной выработки мировым сообществом концепции и стратегии УР, в действительности, как выясняется, в современных исследованиях этой проблемы основная цель перехода к новому – уже социоприродному этапу развития – это, прежде всего, решение проблемы безопасности во всех ее формах и направлениях, а не только в экологическом аспекте. И, прежде всего, речь идет о более системном видении как социально-экономического развития, так и обеспечения безопасности в экономическом, социальном, экологическом и многих других направлениях. Это уже не одностороннее экономоцентрическое видение развития в рамках модели НУР, а более системный коэволюционный подход к процессу как развития, так и обеспечения безопасности его продолжения.

Сам процесс развития приобретает принципиально социоприродный характер, как и будущий процесс глобализации. Этот последний мыслится не только как обретение человечеством своего социально-экономического единства, а как формирование целостной глобально-коэволюционной системы «человечество – биосфера», которая обретает способность неопределенно долгого существования.

Поэтому при любых экологических мероприятиях с учетом требований перехода к УР необходимо реализовывать императивы глобального характера, а именно, чтобы в результате человеческой деятельности не ухудшались экологические условия биосферы в целом. Это – основной императив процесса глобальной экологизации, который также должен осуществляться через УР, что существенно изменяет характер любой антропогенной активности, поскольку необходимо действовать таким образом, чтобы выполнялись как глобальные цели УР, так и не ухудшались возможности удовлетворения жизненно важных потребностей будущих поколений людей. Здесь требование «вписывания» совокупной глобальной деятельности людей в несущую емкость экосистем расширяется как в пространственном аспекте – на всю планету в целом (т.е. от локального до глобального масштабов), – так и продлевается во временном измерении, т.е. не только на ныне живущие поколения людей, но и на будущие поколения, поскольку речь идет о выживании человеческого рода и о способности к неопределенно долгому прогрессивному развитию.

Надо думать, что процессы глобализации не остановятся ни в ходе ноосферогенеза, ни в будущем в уже сформированной сфере разума. И поэтому имеет смысл, рассуждая о связи глобальных процессов и ноосферогенеза, как то выделить этапы этой – уже рациональной, или, точнее сказать, более рациональной глобализации, которая в начале своего «процесса рационализации» будет разворачиваться через УР, а затем и через ноосферогенез.

Все эти процессы, как отмечено в работе, могут быть охарактеризованы не только в качестве «рациональной», но и «опережающей» глобализации, поскольку они выражают своего рода опережающую потребность для современного человечества, но весьма актуальную – для будущей цивилизации. В настоящее время проблема выживания смещена на индивидуально-корпоративный и государственный уровень, а для перехода к УР необходимо распространение ее на все человечество. Это пока большинство людей не осознает, и потому данную потребность и следующую за ней тенденцию