Возникновение первых негосударственных некоммерческих организаций в России

В связи с этим встает вопрос: а существовали ли в России объективные условия для возникновения НКО?

Выделим следующие условия возникновения общественных объединений:

1. Наличие социальных, экономических ресурсов, обеспечивающих рост ассоциативной активности, в частности, в виде социально активных общественных сил.

2. Наличие соответствующей идеологии, служащей ценностным обоснованием значимости этой деятельности.

3. Наличие осознанной потребности в НКО и социального пространства для их деятельности.

В XVIII веке в России среди аристократии, образованного дворянства и незначительного научно-образовательного сообщества уже существовало некоторое количество образованного и социально активного населения, принимавшего идеи западноевропейского просвещения. Но внегосударственное социальное пространство в России, необходимое для создания общественных объединений, было столь ограничено, что самостоятельно не могло обеспечить возникновения такого феномена как негосударственные некоммерческие организации (даже на уровне образованной элиты). Причина тому в существовавшей системе властных отношений, не допускавшей без инициативы сверху возможности создания формализованных негосударственных организационных структур в публичной сфере.

Тем не менее, в России XVII-XVIII вв. были неоднократные попытки создания ассоциативных структур, призванных решать определенные, поставленные его членами задачи. Если попробовать суммировать упоминаемые в исторической литературе сообщества, соответствующие выделенным выше критериям, то можно выделить следующие:

· В конце 1640-х гг. вокруг С. Вонифатьева, духовника царя Алексея Михайловича, сложился «Кружок ревнителей благочестия». Члены кружка (Ф.М. Ртищев, Никон, И. Неронов, Аввакум и другие) стремились поднять авторитет и влияние Русской православной церкви путём возрождения «христианского благочестия» среди духовенства и мирян. «Кружок ревнителей благочестия» распался после вступления Никона на патриарший престол (1652 г.). Разумеется, этот кружок скорее походил на «партию» придворных-единомышленников, борющихся за влияние на царя, чем относительно формализованную структуру.

В начале XVIII в. упоминается об ином объединении – Обществе (Ордене) Святой Екатерины, основанном еще императрицей Екатериной I, главной целью которого был выкуп пленных [6, С. 117].

· В середине XVIII в. среди воспитанников сухопутного шляхетского корпуса существовало общество для литературных бесед [7, С. 609].

· В 1757 г. возникло и быстро «заглохло» научное общество при только что открытом Московском университете [8, С. 7].

· В 1759-1769 г. существовало Архангелогородское историческое клевретство, занимавшееся собранием исторических источников и просуществовавшее около 10 лет [8, С. 7].

· В 1764 г. в России императрицей Екатериной II основано знаменитое Воспитательное общество благородных девиц, оформленное как общество, ставшее, по сути, учебным заведением [6, С. 56].

В литературе также упоминается о наличии в первой половине XVIII в. всевозможных официальных кружков [8, С. 4]. Судя по описаниям в исследовательской литературе, все выше указанные общественные объединения соответствуют выделенным критериям, поскольку представляли собой добровольное объединения лиц для решения конкретных задач некоммерческого характера. Но проблема заключается в том, что все они существовали ограниченное время. Это скорее подтверждает мысль об отсутствии полноценных условий деятельности общественных объединений, чем демонстрирует наличие ресурсов для возникновения организаций нового типа. К сожалению, в связи с крайне ограниченным кругом источников, определить степень их внутренней регламентации практически невозможно, но, представляется, заявленная организационная система должна содержать, если не в полном смысле устав, то, по крайней мере, некоторую пусть неформализованную программу деятельности.

Интересно, что все российские исследователи, даже упоминавшие данные объединения в своих работах, тем не менее, историю НКО России начинают не с этих первых неформализованных общественных объединений (кружков, собраний, существовавших хоть и в незначительном количестве в России в это время и являвшихся результатом гражданской инициативы), а с первой организации, деятельность которой была, по сути, инициирована, регламентирована государством и до известной степени выполняла его социальный заказ.

Речь идет о Вольном экономическом обществе, основанном в 1765 г. и внесшем весомый вклад в изучение и просвещение страны в хозяйственно-экономическом отношении. Созданное для изучения положения русского земледелия, условий хозяйственной жизни страны и распространения полезных для сельского хозяйства сведений, а также «для распространения в народе полезных и нужных к земледелию и домостроительству знаний, с несомненною надеждою, что Императрица их труды без Высочайшего покровительства своего оставить не соизволит». Есть даже такая вероятность, что первоначальная мысль учреждения Экономического Общества в России принадлежит самой Екатерине, потому что «заводителем его был И.И. Тауберт, придворный библиотекарь императрицы», а его учредителями явились «15 особ, знатностью рода, доверенностью монаршею… отличавшиеся» [9, С. 1].

Вероятнее всего, регулярное упоминание о Вольном экономическом обществе как о первой негосударственной некоммерческой организации России вызвано тем, что это была первая, стабильно существующая и «надлежащим образом оформленная» [8, С. 17] организация, имеющая устав, то есть полностью соответствующая современному представлению о легитимности общественной некоммерческой организации и, главное, признанная как таковая государством.

В целом тема взаимоотношений общественных объединений с государством является ключевой в истории негосударственных некоммерческих организаций России. Часто в литературе наблюдается противопоставление государства негосударственным некоммерческим организациям. Отмечается жесткий контроль и высокий уровень регламентации со стороны государства деятельности последних, а общая политика в отношении НКО оценивается, скорее, как политика репрессивного характера.

Но если рассматривать взаимоотношения власти и общественных объединений только в этом ключе, то тогда возникает вопрос: почему же само государство, а можно с полным основанием утверждать, что Екатерина действовала как государственный деятель, стало инициатором создания первой НКО? Почему последующие императоры продолжили эту инициативу, выступая наряду с видными государственными деятелями – основными инициаторами создания НКО? И, наконец, почему, имея мощнейший властный ресурс и, в частности, значительные ресурсы подавления, Российское государство допускало и даже в некоторой степени инициировало развитие третьего сектора? Вероятно, рассматривать это явление только в контексте противостояния власти и общества не плодотворно, так как при этом не объясняются все сложности и противоречивости взаимодействия третьего сектора с властью, по крайней мере, в России.