КАБАЛИСТИЧЕСКИЕ МЕТОДЫ

Кабалистические методы основываются преимущественно на особенностях еврейского алфавита, и, чтобы понять их, мы должны прежде всего начать с некоторых замечаний относительно еврейских букв. Еврейский алфавит состоит из 22 букв, которые в сущности все согласные; гласные обозначаются точкой под буквою. Но в древних писаниях нет этих гласных точек; отсюда следует, что различные слова обозначаются часто теми же самыми буквами (согласными), между тем как их произношение и смысл зависят от того, какие гласные буквы присоединяются к ним. Эта особенность, разумеется, очень помогала желанию каба-листов находить в словах новый смысл. Другое важное обстоятельство заключалось в том, что не было никаких особых знаков для чисел. Впрочем, в этом отношении еврейский язык сходен с большей частью языков древности; римские цифры тоже буквы, имевшие вместе с тем и определенное числовое значение. Подобным же образом пишутся цифры и на еврейском языке; каждая отдельная буква имеет определенное числовое значение, откуда и вытекает основной кабалистический закон: всякое слово есть число и всякое число есть слово. При кабалистических замещениях этот закон получил тем большее значение, что различные слова могли иметь одно и то же числовое значение; таким образом, если из двух таких слов подставить одно на место другого, то, в сущности, не произойдет никакого изменения, так как число будет то же самое, хотя смысл получится совершенно иной.
Метод замены буквенного значения числовым применен, как известно, один раз в Апокалипсисе, где в гл. XIII, ст. 18 говорится:
«Кто имеет ум, тот сочти число зверя; ибо это число человеческое; число его шестьсот шестьдесят шесть». Число 666 стоит здесь вместо одного имени, которое не должно быть названо, но может быть найдено, если подставить буквы, сумма которых имеет то же самое числовое значение. Предполагают, что скрытое имя в данном случае есть имя императора Нерона.
Наконец, заметим еще, что одни и те же буквы не всегда пишутся одними и теми же знаками: так буквы К, М, Н, П и Ц в конце слова пишутся иначе, чем в начале или в середине.
Чтобы сделать нагляднее дальнейшие объяснения, я приведу здесь еврейский алфавит рядом с числовыми значениями еврейских букв и соответствующими нашими буквами. Знаки, употребляемые в конце слов, отмечены звездочкой. Кроме того, даны и еврейские названия букв.

Кабалистические методы, с которыми мы хотим ближе познакомиться, мы разделим на три части: GMTRIA — гематрия; NVTRIQVN — нотарикон и ThMYRH — тамура.
Гематрия основывается на упомянутом уже числовом значении, которое имеет каждое слово; она состоит в том, чтобы одно слово заменять другим, равным ему по числовому значению. Такой прием распространяется также и на целые предложения.
Так, напр., буква шин (ш) имеет числовое значение 300; можно получить то же самое число, если сложить числовые значения букв в словах РВХ АЛХЮМ, руах элэгхим, т. е. «дух Господа». Поэтому буква «ш» признается символом «духа Господа». Этот образец счета легко выводится с помощью таблицы: Р = 200, В = 6, Х = 8, А=1, Л = 30, Х = 5, Ю = 10, М = 40; сложивши эти числа получим 300. Таким точно образом слова АХД, эход, т. е. единство, и АХВХ, агув, т. е. любовь, каждое по сумме числовых значений равно 13, почему одно из этих слов употребляется вместо другого. Дальнейшим примером может служить попытка посредством гематрии найти имена трех ангелов, посетивших Авраама в роще мамврийской. В первой книге Моисея (XVIII, 2) имеется: ВХНХ ШЛШХ, «вейенна шэлигла», т. е. «я вижу трех мужей». Сумма числовых значений этих двух слов составляет 701, и то же самое число получается сложением числовых значений следующих букв: АЛВ МОКАЛ ГБРЮАЛ ВРПАЛ, Эло Михаэл Гавриэл вэ Рэфуйэл, которые означают: «они есть Михаил, Гавриил и Рафаил». Мы привели здесь пример того, какая глубокая тайна — в данном случае имена ангелов — может быть скрыта в словах, по-видимому, совершенно простых. Этих примеров довольно, чтобы показать сущность и значение гематрии.
В другом методе, нотарикон, существуют два способа. Согласно первому каждая буква одного слова принимается за начальную букву нового слова. Таким образом, одно слово распадается на целое предложение.
Примером может служить одно из множества спекуляций с первым словом Библии: БРАШЮТ, берэншис, «вначале». Буквы этого слова принимаются за начальные буквы новых слов, причем в числе многих других получается, между прочим, и такое предложение: «Берэншис Руэ Элехгим Шекэбль Исруэл Тору», т. е. «Вначале видел Господь, что Израиль должен принять закон».
Следовательно, отношение Израиля к Иегове в виде скрытого пророчества заключается уже в первом слове Библии. Второй способ прямо противоположен первому. Первый — состоит в том, что из одного слова развивается целое предложение, второй же метод имеет в виду из данных предложений извлечь отдельные слова. Это достигается тем, что из начальных и конечных букв отдельных слов составляют новые слова. Так, напр., кабала называется также Хохмо Нэйсутро, т. е. «тайная мудрость», а из начальных букв этих двух слов образуется слово ХН, Хейн, т. е. «милость». В пятой книге Моисея (XXX, 12) имеется: «Ми ялэ Лону ха-Шомайлю», «Кто взошел бы для нас на небо?» Из начальных букв составляется слово МИЛГ, мило, означающее обрезание, а из конечных букв ИГВГ, иагве, «иегова». На основании этого предложения кабалисты заключали, что сам Бог определил обрезание, как знак избранного народа.
Как особую форму нотарикона можно отметить попытку таким путем открыть имена 72 ангелов,— попытку, названную шеймгамфойрош, «раздельное имя». Каждый из трех стихов второй книги Моисея XIV гл.— 19, 20 и 21 в первоначальном тексте имеет по 72 буквы. Это обстоятельство, разумеется, должно было иметь'значение, полное тайны, тем более, что в 19 стихе говорится об «ангеле Бога, шедшем впереди стана Израиля», так как везде, где только идет речь об ангеле, можно предполагать, что в словах скрыто имя ангела. Каждый из этих трех стихов пишут по прямой линии один под другим и при этом первый стих справа налево, второй слева направо и третий справа налево, таким образом, получается 72 вертикальных ряда по три буквы в каждом. Каждый из 72 рядов образует одно слово из трех букв, затем к каждому из этих слов прибавляют окончание АЛ, ЮХ, Эл или ЮАХ и получают имена 72 ангелов. Шеймгамфойрош в так называемой прикладной кабале играет большую роль; а так как и нам придется иметь дело с этой таблицей, то мы и приведем ее сейчас:

Тамура, третий кабалистический метод, основан на перестановке букв. Для этого существует множество разнообразных, частью крайне замысловатых правил.
Одно из простейших, так называемая таблица сочетаний Цируфей: надо написать 22 буквы алфавита в два ряда один под другим, первый справа налево, второй слева направо:

К Ю Т Х' З В Х Д Г В А
Л М Н С О Н Ц К Р Ш Т

Затем каждую букву одного ряда заменяют соответствующей буквой другого, напр. А буквой Т, В—Ш, и также наоборот Т заменяется А и т. д. Теперь заменяют последнюю букву или далее две последних буквы нижнего ряда другими, остальные же буквы оставляют в прежнем порядке без изменений, и таким образом получается 21 различная комбинация. Перестанавливают, напр., на последнее место 3 и В, тогда получается:

М Л К Ю Т Х' Х Д Г Б А
Н С О Н Ц К Р Ш Т В З

Так как здесь сохраняется последовательность в ряде букв, а изменяются только две последние буквы нижнего ряда, то известна и вся комбинация, если только мы знаем две последние буквы. Различные комбинации Цируфеевой таблицы называются четырьмя последними буквами; первая из приведенных называется АТГШ, а последняя комбинация — АЗБВ. При соблюдении этих правил можно вообще легко самому составлять различные комбинации. Говорят, что кабалисты употребляют 22 таких комбинации; но очевидно, что возможно получить их гораздо больше.
Кроме этих таблиц существуют еще три другие, называемые «правильной», «обращенной» и «неправильной». Чтобы представить одну из них, надо разделить квадрат на 22 X 22 шашки так, чтобы каждая из 22 букв повторилась 22 раза. Для «правильной» таблицы пишут в верхнем ряду буквы справа налево. В следующих рядах поступают таким же образом, только начинают буквой Б и кончают А. В третьем ряду начинают с Г и кончают Б и т. д. «Обращенная» таблица составляется точно так же, только буквы следуют здесь в обратном порядке, слева направо. Описание «неправильной» таблицы потребовало бы много места.
Для нас имеет интерес еще один метод, так как он даже и в настоящее время известен как излюбленный популярный волшебный алфавит. Это — Аик Бекар «кабала новой камеры». Надо написать все 27 букв (следовательно, включая сюда и 5 заключительных знаков) в 3 X 3 последовательно лежащих шашках; сначала пишут справа налево первые девять букв. Затем следующие девять и т. д., и когда написаны все буквы, то в каждой шашке находится их по три и вся таблица представляется в следующем виде:

Над каждой буквой дано ее числовое значение, заключительные буквы отмечены звездочкой *. Точки, поставленные над тремя отдельными буквами, имеют особое значение: при помощи их пользуются всей системой, как обыкновенным алфавитом. Если нарисовать только форму камеры и поставить в ней одну точку, то такая фигура означает первую букву в камере; две точки означают вторую букву, три точки — третью. Так, напр., \. A; \...\ P и \...\ П. Таким образом, кабалой новой камеры пользовались древние кабалисты для секретных сообщений. Само собою разумеется, что этой системой можно пользоваться самым различным образом, переставляя лишь буквы.
Кроме описанных здесь было еще множество более или менее произвольных методов, с помощью которых из данных слов или предложений выводились новые. Впрочем, большая часть их появилась, по-видимому, в более позднюю эпоху, так как ими пользовались прежде всего средневековые христианские кабалисты, чтобы выводить основные положения христианской догматики из слов Ветхого Завета. Далее мы приведем несколько таких примеров.

УЧЕНИЯ КАБАЛЫ

Для меня представляется невозможным дать сколько-нибудь ясно общую картину содержания кабалистических сочинений. Такое краткое описание должно бы представлять из себя реферат, выражающий ход мысли и руководящую идею этих произведений. Но такой руководящей идеи вообще не существует в кабале. От сочинения, которое в наше время имело бы в виду те великие вопросы, которыми занималась кабала, мы прежде всего потребовали бы систематизации материала и строгой логики. Но в кабале нельзя найти ни малейших следов логики; напрасно было бы читать с начала до конца эти объемистые сочинения, стараясь найти в них что-нибудь имеющее хотя бы отдаленное сходство с новейшими методами доказательств. Кабалист идет к своим результатам не путем последовательных заключений, а путем фантазии. Каждая мысль высказывается без малейшей связи с предшествовавшей, просто как голое утверждение, вообще не подлежащее сомнению; правильность же его подтверждается лишь тем, что посредством применения мистических методов оно оказывается скрытым в том или ином месте писания. Восточная фантазия торжествует в кабале в самых диких формах, но где неограниченно царствует фантазия, там о порядке не может быть и речи, и понятно, что при таких условиях невозможно в коротких словах изложить общее содержание этих произведений. Поэтому я должен ограничиться лишь кратким, но ясным указанием на то, о чем в них идет речь, и осветить лишь главнейшие положения, получившие впоследствии столь важное значение. Даже и в таком виде возможно, что наше изложение в некоторых пунктах будет недостаточно, так как разница между свободной фантазией кабалиста и ходом логической мысли современного европейца настолько велика, что едва ли один может вполне понять другого. После этих оговорок я постараюсь передать содержание кабалы.
Мы начнем с Сефер Ецира, который является как бы введением к Зехеру. Сефер Ецира — «книга о происхождении» — приписывается патриарху Аврааму; произведение это представляет собой как бы его наблюдения над жизнью. Начало ее вполне понятно и для нашего времени; путем наблюдения окружающего мира, его порядка и общего единства патриарх приходит к вере во всемогущего Бога, сотворившего все. Но здесь, во всяком случае, и конец для нас пониманию этой книги. Автор идет дальше по тому же, уже проложенному, пути; он старается исследовать законы существования в отдельных их проявлениях, чтобы таким способом постигнуть божественную премудрость; но каким образом это достигается, остается для нас совершенно непонятным. Естественные средства человека для обмена мыслей, т. е. слова, или наши названия вещей, сливаются с самими вещами и заступают их место. В слове лежит все, из слова исходит все и «слово есть Бог», говорит Сефер Ецира. Разлагая слова на их составные части, оказывается, что они состоят из 22 (еврейских) букв и первых десяти чисел, из которых можно вывести все другие числа. Эти 32 знака называются «тридцатью двумя чудесными путями мудрости». На них основывается все знание, и только посредством них мы достигаем мудрости.
Далее Сефер Ецира подробно занимается разбором этих «чудесных путей мудрости», начиная свой разбор с первых десяти чисел, «десяти сфиро». На кабалистов производил чрезвычайное впечатление тот простой факт, что из десяти чисел можно составлять новые числа и что ряд чисел бесконечен. «Для десяти сфиро не существует предела ни в будущем, ни в прошедшем». Но эти десять сфиро — не только числа, а нечто большее: так как числа обнимают все и так как все в мире может быть измерено числами, то числа становятся для кабалистов сущностью самих вещей.
Несколько примеров объяснят это. Так как понятие о всемогущем Боге исключает возможность существования более чем одного Бога, то первая сфиро, число «один», превращается в субстанцию самого Бога. «Первая сфиро, един, это есть дух Бога живого, да будет благословенно имя Его». Вторая сфиро, число два, есть слово. Слово есть дыхание, носитель мыслей человека: «дыхание» и «мысль» суть две вещи, а вместе с тем и одна, так как они нераздельны, и хотя слова суть только дыхание, но для своего выражения они требуют 22 буквы. Эта великая тайна заключается во второй сфиро: «Два есть дыхание, исходящее от духа; в нем 22 буквы, но они составляют одно дыхание, только получившее образ и форму».
Сущность всего этого учения о десяти сфиро, как показывают приведенные примеры, состоит исключительно в числовых спекуляциях, в попытках найти сущность вещей через посредство чисел, составляющих их выражение или символы. То же самое относится и к остальным 22-м путям мудрости, т. е. 22-м буквам. Они делятся на три группы, называемые «тремя матерями», «семью двучленными» и «двенадцатью простыми». Это разделение сочинено, кажется, лишь для того, чтобы доказать значение в существовании чисел: три, семь и двенадцать. Так, в строении мира имеются три стихии: огонь, вода и воздух, это — три матери. Огонь есть субстанция неба, из воды произошла земля, и между этими двумя противоположными элементами находится воздух, разделяющий их. Деление года управляется также тремя матерями, ибо существуют три времени года. (На востоке за жарким летом следует дождливое время, которое затем сменяется умеренным периодом). В человеческом теле также господствуют три матери, ибо тело состоит из головы, груди и живота. «Семь двучленных» соответствуют противоположностям, т. е. таким вещам, которые могут служить как для добра, так и для зла. Так, существуют семь планет, имеющих хорошее или дурное влияние на землю. В неделе семь дней и семь ночей; в человеческой голове семь входов, открытых как хорошему, так и худому. Наконец, «двенадцать одночленных» мы находим в двенадцати месяцах года, в двенадцати созвездиях зодиака и в двенадцати родах деятельности человека, которые по Сефер Ецира есть следующие: зрение, слух, обоняние, осязание, слово, питание, размножение, движение, гнев, смех, мысль и сон.
Если все это соединить в одно общее представление, то Сефер Ецира следует признать крайне примитивной и несовершенной попыткой путем исследования природы познать божественную премудрость, проявленную в закономерности всего существующего. Сефер Ецира старается раскрыть нам «дух природы», как сказал бы современный исследователь. Но так как настоящее исследование природы было вполне недоступно кабалистам, то они пытались найти в самой природе те средства, которыми пользуется человеческий ум для обмена мыслей, т. е. буквы и числа, а так как столь произвольная фантазия может быть до известной степени проведена всюду, то числа и буквы стали для них тождественными с самой сущностью вещей.
Зехёр стоит уже как будто на несколько более высокой точке зрения, главным образом потому, что он занимается больше Богом и душою человека, чем природой. Все, что находится вне нас, т. е. видимая природа, то и дальше от нас; история науки показывает, что истинное понимание природы было достигнуто лишь очень поздно. Но, стремясь познать самого себя, человек уже очень рано получил взгляд на душевные явления и постоянно представлял своих богов подобными себе, только величественнее и могущественнее. Поэтому размышления Зехёра о Боге и человеке должны и в настоящее время казаться менее детскими и неудачными, чем спекуляции Сефер Ецира о природе.
Впрочем, Зехёр начинается там, где кончается «книга происхождения»; Бог и божественная премудрость составляют для него уже нечто данное.
Тотчас в начале книги Идра Рабба Симеон бен Иохай так описывает Бога своим спутникам: «Он старейший из старейших, тайна из тайн, самый неведомый из неведомых; Он имеет свой собственный образ, так как Он является нам в образе высокопочтенного старца, старейшего из старейших. Но и в этом образе Он остается неведомым. Его одежда была, как снег, от Его лика исходит свет. Он восседает на трон из огней, послушных Его воле. Его белый светящий венец освещает 400 000 миров; 400 000 миров, рожденных от этого белого света, станут в грядущей жизни наследием праведных. Каждый день от Его чела исходят 13 000 мириад миров, которые Он хранит и тяжесть которых Он один держит. От главы своей сотрясает Он росу, пробуждающую мертвых к новой жизни; поэтому в писании сказано: «роса Твоя есть роса света». Она есть пища святейших, манна, уготованная святым в грядущей жизни. Эта роса бела, как алмаз, цвет которого содержит в себе все цвета. Длина лица Его сверху донизу 370 X 10 000 миров. Его называют «долгий лик», ибо это есть имя старейшего из старейших».
Но Бог не всегда является в таком образе; было время, когда Он только «отрицательно существовал, т. е. когда Его образ существовал лишь в возможности. Но для того, чтобы мир и люди могли быть созданы и чтобы Божество могло быть познано людьми, оно должно было развиться само собою и принять разнообразные формы, которые взаимно дополняли бы одна другую. О том, как развивается Божество и тем самым создает мир, говорится в первой части книги Зехёр, называемой: «Книга скрытых тайн». Она начинается с заявления, что вначале Божество было Эйн Сойф, т. е. беспредельное и бесконечное единство, в котором существовали, по возможности, все божественные формы. Эти формы, взаимно дополнявшие одна другую и поэтому находившиеся в равновесии, покоились тогда в пределах пространства, отрицательно существовавшего в «старейшем Едином». Затем Божество, раскрываясь, принимало постепенно свои разнообразные формы, т. е. десять сфиро (сравни стр. 104).
Кажется несколько странным, что десять сфиро, которые в Сефер Ецира суть десять первых чисел, понимаемых как субстанция вещей, здесь являются в качестве форм Божества. Однако эта разница только кажущаяся; в сущности, это лишь более сильное выражение той же мысли, которая высказана уже в «Книге происхождения». При разборе этого произведения мы говорили, что первая сфиро, один, есть руах элэхим, дух Божий. Вторая сфиро, два, есть слово; но «слово есть Бог», поэтому и вторая сфиро есть только новая форма Божества. То же самое относится и к остальным сфиро; в конце концов все они лишь различные стороны божественного существа и в этом только смысле являются в Зехёре. После этого небольшого отступления, которое было необходимо для того, чтобы понять связь двух главных кабалистических сочинений, мы вернемся опять к Зехёру.
Когда Божество захотело явиться, то оно раскрыло сначала свои высшие и всеобъемлющие формы, первую сфиро: кесер, «венец». «Он есть основа всего бытия, таинственная премудрость, корона Всевышнего, венец венцов». Он называется также «макропросопись», «великий порядок», который, как утверждают кабалисты, будто бы обозначается во второй книге Моисея именем АХИХ, эхейэ, «я есмь». Из первой сфиро последовательно выводятся девять других. Но при этом замечательно, что из следующих сфиро одни считаются мужскими, другие женскими и это разделение, по убеждению кабалистов, согласуется будто бы с Библией. В первой книге Моисея (I, 26—27) имеется следующее место: «И сказал Бог: сотворим человека по образу Нашему и по подобию Нашему; и да владычествуют они над рыбами морскими и над птицами небесными, и над зверями, и над скотом, и над всею землею, и над всеми гадами, пресмыкающимися по земле. И сотворил Бог человека по образу Своему, по образу Божию сотворил его; мужчину и женщину сотворил их». Здесь замечательно уже то, что Бог говорит о самом Себе во множественном числе, а о человеке говорит: «и да владычествуют они». Затем он создает человека по образу Своему, как мужчину, так и женщину. И это, по толкованию кабалистов, говорится об одном Адаме, так как о создании Евы из ребра Адамова говорится значительно позлее, именно во второй главе, ст. 21—22. Все это, говорят кабалисты, становится лишь тогда понятным, если мы представим себе, что в Божестве заключаются как мужские, так и женские свойства. Адам, созданный по образу Божию, существо столь же мужское, как и женское; это видно из того, что Бог и о Себе, и о человеке говорит во множественном числе, потому что одно двойное мужеско-женское существо должно считаться за два лица. Согласно этому девять сфиро признавались мужскими и женскими сторонами божественной сущности.
Вторая сфиро-хохмо, «премудрость», мужская активная сила, исходящая подобно свету от кесер. Это есть отец, тогда как третья сфиро—бино, «понимание», есть мать. Кесер, хохмо и бино, соединенные вместе, образуют высшее триединство, по образу которого создан человек мужчиной и женщиной, так что мужчина и женщина, по учению кабалы, совершенно равны по своему происхождению. Через соединение отца и матери возникает затем четвертая сфиро: хэсэд, «сострадание», или «любовь». Из этой мужской силы возникает пятая сфиро: гвура, «крепость», называемая также нахад, «страх», которая есть женская пассивная сила. Из последних двух происходит шестая сфиро—ти-ферес, «красота», или «благость», связывающая вместе обе предшествующие. Она называется также микропросонис, «малый порядок» и замыкает собою второе триединство. Эти шесть первых сфиро образуют вместе мелех, т. е. «царя»; вместе с этим развитием завершается творение мира. Именно Бог создал мир в шесть дней, и, как мы знаем, закон Моисея начинается словом БРАШЮТ, берэйшис, означающим «вначале». Но это слово, собственно говоря, должно читаться: БРАШЮТ, бора шис, т. е. «Он создал шесть». Отсюда мы видим, что развитие шести первых сфиро равнозначно творению мира в шесть дней.
Четыре следующие сфиро возникают точно так лее, как и первые. Седьмая есть мужская сила нё-цах, «стойкость», или «победа», а восьмая пассивная женская сила, гхойд, «величина». Из этих двух происходит Иесойд, «основание». Наконец, из этой последней возникает десятая сфиро малхус, «царство», называемая также «царицею». Если все десять сфиро сопоставить в виде последовательного ряда, в порядке их происхождения и так, чтобы их взаимные отношения обозначались их местом, то получается «кабалистическое дерево» — фигура, представленная на следуклцей таблице. В ней, кроме того, для отдельных сфиро указаны остальные их названия, о которых я не говорил в тексте. Подчеркнутые имена — это различные имена Божие, применяемые кабалистами к различным сфиро.
Легко понять смысл этого учения о сфиро, если рассмотреть кабалистическое дерево. Десять сфиро есть лишь разнообразные свойства божества, как бы распределенные между различными лицами. Но все они вместе образуют одно лицо, Адама, Авила, «первого существующего», или также Адама Кадмона, «прообраз человека». Этими именами или именем той или другой сфиро кабалисты обозначали Бога. Они испытывали такой страх перед «высочайшим именем» Бога, ИНУН — Ягве, или Иегова, которое, однако, довольно часто встречается в пяти книгах Моисея, что они никогда не произносили его. Когда же им встречалось это слово, то они называли его «имя из четырех букв» — тетраграмматон. Бог называется также АГЛА, словом, представляющим нотарикон предложения: атёй гёбур лэ-олэйм Адэной, т. е. «Ты, Господи, царствуешь вечно».

Так как человек создан по образу Божию, то кабалисты должны были последовательно разложить и духовную субстанцию человека на множество членов так лее, как они разложили субстанцию божества на десять сфиро. Таким образом, по учению кабалы и у человека имеются разные души: сколько их, нелегко сказать, однако, по меньшей мере, три: дух, душа и жизненная сила; они образуют одно триединство; дух есть высшая часть человека; душа есть обитель добра и зла; жизненная сила стоит в непосредственной связи с телом и производит движения. «В этих трех, т. е. в духе, душе и теле, мы находим верный снимок с того, что происходит в высшей сфере; ибо эти три образуют лишь одно существо, где все связано в единство». Кроме этих трех душ есть указания на существование в человеке многих других душ; они приобрели большое значение у средневековых магиков.
Я старался дать возможно краткое изложение тех пунктов, которые имеют для нас наибольший интерес и в то же время представляют собой основы кабалистического учения. Мы видим, что оно не отличается особым богатством мысли; скорее можно бы его назвать простой игрой слов. Но кабала имела влияние на европейцев не вследствие богатства мыслей; к изучению этих сочинений европейцев влекли отчасти мистические методы, отчасти безграничная их неясность. С мистическими методами мы уже познакомились, но неясность мысли не так заметна в приведенных цитатах, которые по большей части изложены так, что передан смысл, а от настоящих словесных выражений оригинала сохранилось очень немногое; чтобы дать читателю образец стиля Зехёра, я процитирую его начало, первую главу из «Книги о скрытых тайнах».
«Книга скрытых тайн» есть книга о равновесии равновесия. Ибо прежде чем было равновесие, порядок не мог соблюдать правильного порядка. И цари прежних времен были мертвы, венцов их уже не было, и земля была пустынна, пока не показалась глава (смысл здесь не понятен), желаемая всеми желаниями (и исходившая от AIH СВП, Эйн Сойф, Беспредельного, бесконечного Единого), и не передала одеяния чести. Это равновесие находилось в стране, которая от века отрицательно существует в Едином. Тогда эти силы были взвешены, но не имели еще видимого существования. В его форме (в форме Единого предвечного) существовало равновесие: это — непостижимо, это — невидимо. В нем они (эти силы) возникали, и в нем они возникают, как те, которые не существуют, так и те, которые существуют и будут существовать. Глава, которая непостижима, есть тайна в тайне. Но она была образована и сформирована наподобие черепа и наполнена кристалловидной росой. Кожа ее из эфира; она ясна и прочна» и т. д.
Надо предполагать, что люди, объяснявшие основные кабалистические мысли, должны были иметь несомненные знания относительно хода мыслей и способа выражений древних кабалистов. Но большинству людей было бы трудно найти в них какой-нибудь след здравого смысла

ЕГИПЕТСКАЯ ТЕУРГИЯ

Как халдеи, так и египтяне знали искусство заклинания, целью которого было защищать людей от преследования злых сил. Но, насколько нам известно, у халдеев оно служило исключительно для защиты живых, тогда как египтяне старались помогать и умершим в загробной жизни. В этом, как и во многих других существенных пунктах, заклинательное искусство халдеев отличается от египетского, а так как последнее несомненно имело большое влияние на средневековую ученую магию, то мы должны в коротких словах разобрать здесь его специальные особенности.
Источниками наших сведений служат писания на папирусе, найденные в гробницах, где помещались мумии.
Они написаны частью на египетском, частью на греческом языках. Египетские, бесспорно, древнее; некоторые восходят до отдаленнейших времен, XXIV века до Р. X. Для нас преимущественно важны эти египетские писания, что же касается до греческих, едва ли восходящих далее первых веков по Р. X., то мы ближе познакомимся с ними позднее. Так как дешифрировать египетские иероглифы крайне трудно, то некоторые из папирусных свитков, хранимых в европейских музеях, еще вовсе не прочитаны, а другие хотя и разобраны, но содержание их так темно, что почти невозможно добраться до его смысла. Можно, конечно, понять, что в них идет речь о магических операциях, для которых употреблялись известные вещи; но как они употреблялись и что этим достигалось, остается вполне загадочным. К наилучше объясненным и наиболее понятным папирусам относится «книга мертвых» и так называемый «магический папирус Гарриса». В дальнейшем изложении мы будем главным образом держаться этих писаний.
Как у всех первобытных народов, так и у древних египтян магия находилась в теснейшей связи с религией. Египетская религия отличается чрезвычайной сложностью; в ней существует целый ряд богов и богинь, и каждый из них имеет множество имен. Солнце, Ра, пробуждающее своими лучами всякую жизнь, признавалось за создателя и охранителя мира и жизни; всякое положение солнца на небе олицетворялось в виде особого бога. Таким образом, Ра есть солнце полудня, Озирис — заходящее солнце. Изида есть небо при солнечном закате; она — супруга Озириса, и их сын есть Горус — восходящее солнце. Сет, или Тифон,— темнота.
Мифологически все это изображалось так: Сет убивал своего брата Озириса, а Изида своими молитвами и заклинаниями возвращала его к жизни; их сын Горус пронзал Сета своим копьем и таким образом мстил за своего отца. Миф этот постоянно повторяется в магических заклинаниях. Из других богов в них упоминается Аммон, или Фта, который в сущности тоже есть солнце, но только в более абстрактной, менее личной форме.
Уже в самые древнейшие времена египтяне, по-видимому, размышляли о существовании после смерти. В разнообразных явлениях природы они видели изображение судьбы души в загробной жизни, в особенности в ежедневном движении солнца по небесному своду. Подобно тому, как Озирис умерщвляется и вновь возвращается к жизни, побеждая тьму, т. е. как солнце заходит и утром снова восходит, рассеивая туман, так, по их мнению, должно быть и с человеком. Он нисходит в могилу, чтобы вновь воскреснуть; душа бессмертна, как Ра, и совершает такой же путь. Душа умершего называлась кху (Khou); тотчас после смерти она спускалась в подземный мир, кер-нетер, чтобы выслушать там от Озириса свой приговор. Но по пути туда она уже подвергалась различным опасностям: ее преследовали страшные чудовища и вооруженные духи, и человек должен был быть очень сведущ в божественном, чтобы спастись от них. Коль скоро он достигал кер-нетера, то там жизнь его взвешивалась: сердце его клалось на одну чашу весов, которые держит Горус; на другой же чаше помещалась справедливость. Тот, бог мудрости, отмечал результат взвешивания, от которого зависела окончательная судьба души. Праведник принимался в число спутников Озириса; но чье сердце оказывалось слишком легким, тот наказывался полным уничтожением; его возводили на эшафот подземного мира, немма, где гиппопотам откусывал ему голову. Поэтому злые души называются «дважды умершими». Однако до совершения казни душа должна была перенести еще много испытаний; она должна была странствовать по земле и при этом могла принимать какой угодно вид. Она могла также входить в бальзамированные тела умерших и даже в живые существа. В Фивах, в одном из храмов, найдена интересная надпись, исторический документ, сообщающий об одной царской дочери, которая была «одержима» злой душой. Однако настоящие дьяволы были, по-видимому, неизвестны египтянам; злые силы, с которыми они боролись, были бог Сет и его спутники и «дважды умершие», пока они, до совершения над ними казни, странствовали по земле. Египетская магия в большей своей части обусловливается этими представлениями. Чтобы душа кху могла бы до известной степени легко противостоять всем опасностям и испытаниям, она должна знать о многих вещах и иметь с собой множество талисманов и освященных предметов. Всем этим ее снабжают при погребении оставшиеся на земле люди.

«Книга мертвых» содержит в себе полный обряд погребения; в ней подробно приводятся все необходимые молитвы и церемонии. В книге имеется более 150 глав, что служит доказательством того, с какими церемониями было связано погребение; это станет еще нагляднее, если мы передадим содержание отдельных глав. Сначала читается молитва над венком из цветов, который надевали на голову умершего, затем совершалось курение священными благовониями, и тогда покойный получал оправдание перед своими врагами, как живыми, так и мертвыми. На груди мумии почти всегда находится каменное изображение священного жука — скарабея. Этот талисман был весьма полезен покойному, как это видно из 31-й главы «книги — мертвых», которая после молитвы и заклинания заканчивается следующими словами: «Это должно быть сказано над скарабеем из твердого камня, который должен быть одет в золото и положен на сердце человека. Сделай из него талисман, помазанный елеем, и произнеси над ним слова заклинания: «Сердце мое от моей матери, сердце мое в моих превращениях».
Содержание «книги мертвых» имело важное значение и для живущих. Восемнадцатая глава — «моление Тоту» служила обеспечением того, что кху после смерти снова увидит свет. Кто же при жизни носил на себе список этой главы, тот пользовался здоровьем и избегал на земле огня и других опасностей.
Молитвы и заклинания в «книге мертвых» постоянно формулированы так, как будто их произносит сам умерший; это вполне естественно, так как душа должна была пользоваться этими волшебными формулами в самых разнообразных положениях. Дальнейшая оригинальная особенность состоит в том, что умерший является божественной личностью и даже в качестве одного из высших богов, с которыми не может произойти никакого зла. То же самое относится и к заклинаниям, служащим для защиты живых и составляющим главное содержание «магического папируса Гарриса».
О помощи богов не просят, как о милости, но требуют ее, приказывают богам помогать, ссылаясь на собственную божественность. Иногда богов вовсе не призывают, но просто приказывают опасности устраниться, ставя самих себя в положение Бога. Вот несколько примеров из магического папируса: следующее заклинание направлено против диких зверей: «Явись сюда, властелин богов, удали от меня львов, появляющихся с земли, и крокодилов, выходящих из реки, и всех кусающих тварей, выползающих из своих нор. Прочь, крокодил, мако, исчадие Сета! Не бей своим хвостом; не потрясай своими лапами; не раскрывай своей пасти! Да будет вода, которая перед тобой, пылающим огнем; пусть копья 77-ми богов выколют тебе глаз; ты прикован к большому рулю бога Ра *.

------------------
* Предполагалось, что бог солнца в лодке совершал свой путь по небу.

Будешь ты вдруг прикован к четырем металлическим крюкам, к передней части корабля Ра. Стойте, крокодилы, мако, исчадия Сета; ибо я — Аммон, оплодотворивший собственную мать». В следующем заклинании, направленном против крокодилов, боги уже не призываются; заклинатель сам становится богом.

«Не будь против меня! Я Аммон, я Ангур, милостивый защитник. Я великий властитель силы, владыка меча. Не подымайся на меня, я Сет. Не прикасайся ко мне! Я Горус! Вы, которые в воде, не смейте выходить из нее; вы, которые вышли из воды, не смейте возвращаться в воду; вы, которые остаетесь в ней, должны всплыть наверх, как всплывают трупы на волнах. Ваша пасть должна замкнуться так лее, как замкнуты семь печатей вечности».
В более позднюю эпоху это свойство египетской магии выступило еще резче — не ограничивались уже тем, что обращались к собственной божественности, но даже грозили богам.
В одном папирусе, написанном по-гречески, найдены разные заклинания в этом роде. Очевидно, этот папирус относится к той эпохе, когда египетская магия уже смешалась с магией других стран; тем не менее характер этих чудодейственных формул остается еще чисто египетским. Так при освящении магического кольца, Гермесова кольца, обращаются к солнцу, произнося следующую формулу: «Я — Тот, изобревший и создавший целебные средства и письмена. Приди ко мне, ты, живущий под землей, явись передо мной, великий дух! Если я не буду знать всего, что таится в душах всех египтян, греков, сирийцев и эфиопов, всех народов и племен, если я не буду знать всего, что было и что должно произойти, если я не получу объяснения об их обычаях, трудах и жизни, об их именах и именах их отцов, матерей, сестер и друзей, а также именах умерших, то я волью кровь черного в ухо собаки, лежащей в новом, не употреблявшемся сосуде; я положу это в новый котел и сожгу вместе с костями Озириса; громким голосом назову его, Озириса, который был в реке три дня и три ночи, который был вынесен в море течением реки». Эта формула подобно многим другим относится к мифу об умерщвленном Озирисе, который был вынесен рекой в море; заклинатель грозит богам назвать его имя, т. е. указать его местопребывание убийце Сету.
Таким путем полагали вынудить у богов помощь. Следовательно, божественная магия есть не что иное, как угроза богам, теургия.
Само собой разумеется, что такое чародейство, которое действует с помощью самих богов, не могло употребляться на что-нибудь худое. Поэтому египетская магия была тайной, хранимой жрецами; они строго следили за тем, чтобы она не проникла в народ. В некоторых главах «книги мертвых» строго запрещается совершать при свидетелях описываемые там церемонии, даже отец или сын покойника не могли присутствовать при них. Поэтому строго наказывалась каждая попытка завладеть священными магическими книгами или употреблять их для нерелигиозных целей.
В одном древнем папирусе содержится обвинение против пастуха, которому посчастливилось украсть одно из священных сочинений и тем самым наделать много несчастий. После перечня всех преступлений, причиной которых был этот человек, приговор говорит коротко и ясно: «он должен умереть».
Когда в более позднюю эпоху греки завладели Египтом, то египетская магия не могла остаться скрытой от них. Александрийские философы преимущественно занимались великими проблемами бытия, вопросами о сущности и отношениях божества к миру и особенно к людям. Поэтому они должны были заняться и проблемой египетской теургии: может ли человек с помощью известных средств воздействовать на богов, так чтобы они наверное исполнили определенное его желание. Но такого рода воззрение решительно противоречит представлению о Боге, могущество которого превышает силу человека; так это вначале и признавалось. Порфирий, выдающийся представитель неоплатонической школы, боролся с теургией, исходя именно из того положения, что божество стоит слишком высоко над человеком, чтобы его можно было заставить какими бы то ни было средствами повиноваться человеку. Но его ученик Ямблих изобрел чрезвычайно остроумную теорию, на основании которой оказывалось, что теургия не только была признана возможной, но даже возведена была до степени единственно истинного и правильного богопочитания.
Это в высшей степени удивительное учение подробно изложено в сочинении «о мистериях». Автором его считается Ямвлих, но вероятнее, что оно написано одним из его учеников. Основные мысли книги, впрочем, вполне согласуются со взглядами, изложенными в произведениях самого Ям-влиха, так что, судя по точке зрения, это сочинение могло бы быть написано и им самим.
Автор «Мистерий» распределяет все духовные существа в определенном порядке, по их рангу; выше всего стоят боги, затем ангелы, демоны, герои и наконец души. Все эти духовные существа являются промежуточными членами между высшим, «единым» Богом и миром. Все духи, как низшие, так и высшие, по своей природе нечувствительны ко всякому человеческому влиянию. Такова их природа. Отсюда следует, что боги никогда не внимают молитвам людей, так как по своей природе они не могут быть тронуты этими молитвами. Никакие подобные средства, ни молитвы, ни посты, ни целомудрие, не могут повлиять на богов, но могут очень влиять на душу, которая все это совершает. «Не боги нисходят к душе, обращающейся к ним с призываниями и мольбами, но душа возвышается до богов». Под сильным влиянием таких подвигов изменяется только сама душа; молитва — средство, чтобы самому сравняться с богами. Таким образом, «влияние человека на богов» состоит лишь в том, чтобы сделать человеческую душу причастной высшей природе, а вместе с тем и могуществу богов. Поэтому теургия не есть только магический способ, но и истинный способ богопочитания, единственный путь, по которому человек может подняться до богов. В особенности дивинация, дар предсказания, достигается только путем теургических операций. Собственными силами душа никогда не может достичь того восторга, в котором она сливается с богами, и получает возможность видеть грядущее, как бы настоящее. Достичь этого можно, только призывая богов. «Совершенно неосновательно полагают, что можно достигнуть такого же состояния через посредство демонов; когда чувство наполнено ими, то оно вообще уже не способно к восторгу. Вдохновение, характерное для восторга или энтузиазма, есть произведение не демонов, но богов; но энтузиазм не есть экстаз, а возвращение, или обращение к добру, тогда как экстаз есть падение ко злу». Все это относится также и к обычным, магическим искусствам, если сравнить их с теургическими операциями: обыкновенный магик силою своего искусства может наполнить фантазию только бессодержательными образами — он дает лишь призраки вместо действительности. Напротив теург, возвысивший свою душу до равенства с богами, действительно достигает всего, чего он хочет.
Это оригинальное учение, т. е. различие, установленное им между теургией, действующей с помощью добрых духов, и обыкновенной магией (гоецией), сила которой исходит от демонов, приобрело в средние века большое значение: благодаря ему ученые средневековые магики избегали участи ведьм.

АСТРОЛОГИЯ

Одновременно с астрономией, рано достигшей у египтян цветущего состояния, развилась у них также и астрология. О древнейшей египетской астрологии знаем мы немного; вероятнее всего она имела тот же характер, как и халдейская.
Один папирус, относящийся к 19 или 20 династии (за 1200 л. до Р. X.), заключает в себе астрологическое расписание счастливых и несчастных дней, а также правила о том, что следует и чего не следует делать в эти дни. Расписание это простирается на три четверти года. Вот отрывок наиболее характерных правил. «Тот (сентябрь): 21 — не убивать быков; 22 — не есть и не солить рыбы. Паофи (октябрь): 13 — не есть никаких овощей; 22 — не купаться; 26 — не начинать постройки дома. Атир (ноябрь): 5 — не зажигать огня и не смотреть на огонь; 19 — не выезжать на Нил. Хояк (декабрь): 21 — не ходить гулять; 28 — не есть никакого водяного животного. Тоби (январь): 7 — не показываться никакой женщине; 24 — счастливый день, следует пить мед» и т. д.
Конечно, трудно сказать, как относились египтяне ко всем этим предписаниям; вероятно, они находятся в связи с мифологией: из многих легенд о богах делали такие выводы, что в известные дни и периоды следует воздерживаться от различных действий.
Таким образом, эта древняя астрология находится в близком соотношении с религией, и занимались ею без сомнения исключительно жрецы. Впрочем, об этих древнейших формах египетской астрологии мало известно.

Совершенно иной отпечаток получила астрология после того, как греки утвердили свое господство в Египте, а александрийский музеум стал центром науки в древнем мире. Здесь трудились многие знаменитые математики, физики и астрономы. Наиболее известными из них были до Р. X. Эвклид (около 200 г.), Эратосфен (род. в 275 г.), Гиппарх (ок. 160 г.) и Герон (ок. 100 года). Но самым знаменитым из всех ученых Александрии был астроном Клавдий Птоломей (в 150 г. по Р. X.), взгляды которого на строение мироздания и движение небесных тел признавались за догмат в течение всей эпохи древности и средних веков, вплоть до Коперника. Птоломей полагал, что земля неподвижна и находится в центральном пункте мира. Около земли вращаются восемь сфер; в семи внутренних находятся планеты, в крайней восьмой находятся неподвижные звезды. К планетам относятся также два «светила небесные», Солнце и Луна, а последовательный ряд всех «странствующих звезд» представляется в следующем виде: ближе всего к земле, в первой сфере, движется Луна, затем следуют Меркурий, Венера, Солнце, Марс, Юпитер и Сатурн. Других планет не было известно.
Александрийские астрономы были превосходными наблюдателями; они обогатили астрономию целым рядом точных наблюдений над движениями небесных тел. Результаты этих наблюдений, продолжавшихся в течение пяти веков, и основанные на них вычисления изложены в большом труде Птоломея: «Megale syntaxis», или, как он называется в арабском переводе: «Tabrir al magesthi», откуда употребительное ныне слово: «Альмагест», составляющее сокращение этого заглавия. Однако рядом с этими строго научными исследованиями древние александрийские астрономы занимались также и той оригинальной ученой астрологией, которая составляла предмет занятий почти всех выдающихся людей древности и средних веков и у которой даже в наше время опять появляются приверженцы. Эта астрология никогда не была собственно тайной наукой, так как со времен Птоломея уже имелось сочинение, быть может, написанное даже его собственной рукой, в котором были собраны основные учения этой науки. Но так как изучение астрологии требовало значительных подготовительных сведений и различных инструментов, то оно и не могло быть доступно всякому. Поэтому астрология всегда была предметом занятий лишь ограниченного числа ученых.
Основная мысль египетской астрологии та же самая, как и халдейской, именно что звезды, и главным образом планеты, к которым причислялись Солнце и Луна, влияют на все, что бы ни случилось на земле. Поэтому было очень важно иметь точные данные о том, какая планета в каждый данный момент имела «господство». В древнейшие времена это определялось предположением, что каждая планета пользуется господствующим влиянием в течение одного часа дня.
Первый час первого дня принадлежал крайней планете, Сатурну, второй — Юпитеру, планете, второй от конца, и т. д.

При помощи данной здесь фигуры (рис. 31) можно удобно определить господствующую планету в любой час недели. Планеты отмечены в кругу и в последовательном порядке так, как они расположены относительно земли. Вместо названий планет поставлены их знаки, древние иероглифы, которыми
ради удобства пользовались астрологи для обозначения небесных тел: Сатурн , Юпитер , Марс , Солнце , Венера , Меркурий и Луна . Если поставить Сатурна вверху круга, то окажется, что он господствует в первый час первого дня. Затем, если идти отсюда по направлению стрелы, т. е. в направлении движения часовой стрелки, то господство придется на 2-й час, — на 3-й час и т. д. Восьмой час придется опять на , так же, как и 15-й и 22-й, следовательно, 23-й час есть , 24-й час — , 25-й, т. е., другими словами, первый час второго дня есть час Солнца . Следуя в том же самом порядке и далее, найдем, что первый час третьего дня принадлежит Луне , четвертого дня — , пятого дня — , шестого дня — и наконец седьмого дня — . День носил имя той планеты, которая господствует в первый его час; таким образом, первый день. 55 пазы !ался днем Сатурна; суббота по-английски и поныне называется Saturday. Второй день — день Солнца, воскресенье (нем. Sonntag = = англ. Sunday), третий день — понедельник,
день Луны (нем. Montag = dies lunae, фр. lundi), четвертый день — Марса (фр. mardi), пятый день — Меркурия (фр. mercredi), шестой день— Юпитера (dies jovis, фр. jeudi) и наконец седьмой день — Венеры (dies Veneris, фр. vendredi). Таким образом, в европейских языках мы находим еще следы этого древнего астрономического учения о господстве планет над отдельными днями и часами.
Насколько была развита александрийская астрология во II веке по Р. X., это мы видим из существующего поныне произведения, обыкновенно называемого: «Quadripartitum Cl. Ptolemaei» (четыре книги Птоломея).
Можно сомневаться в том, написано ли это произведение самим Птоломеем. Но так как оно уже древними арабскими авторами цитировалось как написанное Птоломеем и во многих местах содержит в себе, несомненно, зародыши астрологических учений, развитых в эпоху средних веков европейцами и арабами, то, во всяком случае, его надо отнести к греческому александрийскому периоду. Что оно составлено в Египте, это видно из отдельных мест самого сочинения; поэтому мы вправе смотреть на него как на подлинное изложение ученой египетской астрологии в том виде, какой она имела в конце древних веков. Ниже мы в коротких словах укажем на характерные черты этой науки.
«Две вещи,— говорит Птоломей,— особенно необходимы, чтобы проникнуть в сферу астрологических предсказаний. Во-первых, надо знать положение солнца, луны и движущихся звезд относительно друг друга и относительно земли, равным образом значение и силу этих положений. Во-вторых, надо знать, какие изменения происходят в вещах, подчиненных влиянию звезд, в зависимости от естественных свойств этих их положений. Первая отрасль этого знания уже сама по себе достойна изучения, даже помимо употребления ее для предсказаний через соединение ее со второй отраслью. Напротив, вторая отрасль этой науки менее совершенна и менее достоверна; она должна быть изложена здесь в том виде, как ее обыкновенно изображают».
Для нас, конечно, большой интерес представляет «первая отрасль», потому что она заключает в себе все теоретическое основание астрологии; из нее мы можем видеть, в каком виде представлялось влияние звезд на земные вещи. Эта теория вовсе не взята произвольно, с ветру, скорее она составляет простое и естественное распространение физики того времени. Аристотель указал, что всякая вещь обладает одним или несколькими из следующих четырех свойств: теплотой, сухостью, холодом и влажностью. Это учение применяли также и к планетам, которым, в силу более или менее специальных причин, эти свойства приписывались в различной степени, а так как действие каждой вещи определяется ее свойствами, то из этого следовало, что всякая планета действует на землю сообразно с теми свойствами, которые ей приписывали.
Относительно свойств и связанного с ними влияния планет Птоломей пишет так: «Следует обратить внимание на то, что солнце вследствие своей природы производит действие теплоты, в меньшей степени также сухости. Относительно Солнца мы замечаем это гораздо легче своими чувствами, чем относительно других планет, вследствие его величины и вследствие явственности, с какою с течением времени изменяется его действие. По мере того как солнце приближается к пункту, лежащему вертикально над нашей головой (Зениту), в той же мере сильнее обнаруживается и его действие.
«Луна имеет влажное действие потому, что она ближе всего к земле, из которой подымаются влажные пары. Таким образом, она размягчает вещи, подверженные ее влиянию, и способствует их гниению. Благодаря своему сходству с солнцем, как снимок солнца, она обладает способностью согревать».
«Сатурн есть звезда, преимущественно приносящая холод; он также сушит, но в незначительной степени, и это вполне естественно, так как он находится всего дальше и от теплоты солнца, и от влажности земли. Впрочем, его силы, как и всех остальных звезд, находятся в зависимости от их положений относительно солнца и луны».
«Юпитер — умеренная, благосклонная звезда. Он расположен в центре, между холодным Сатурном и жарким, удушливым Марсом. Он дает теплоту и влажность, но так как сила теплоты преобладает, то от него исходят ветры, производящие плодородие».
«Марс сушит и сжигает; его цвет, цвет огня (красный), согласуется с его свойствами. Он находится вблизи солнца, круг которого лежит внутри его сферы».
«Венера по своей умеренности имеет сходство с Юпитером, но причина для этого совершенно иная. Так как она находится вблизи солнца, то несколько согревает, но при этом, подобно луне, возбуждает гораздо больше влажности, ибо при содействии этого большого светила (луны) она притягивает влажность из ближайших к ней мест земли».
«Меркурий сушит и в довольно значительной степени всасывает влажность, так как он лежит недалеко от солнца. Но иногда он немного и увлажняет, ибо находится вблизи земли, ближе всех остальных планет, за исключением Луны».
Из приведенных свойств непосредственно заключают, что одни планеты приносят счастье, а другие — несчастье.
«Древние утверждали, что Юпитер, Венера и Луна — благотворные светила, потому что природа их более умеренная и мягкая, и у них более всего теплоты и влажности. К неблаготворным звездам следует отнести Сатурна и Марса, имеющих противоположную природу и действие, так как один очень холоден, а другой, напротив, пламенно горяч. Между этими группами находятся Солнце и Меркурий, которым присущи свойства тех и других, ибо их действия одинаковы с действиями тех звезд, с которыми они имеют общие свойства».
Дело не ограничивалось тем, что, исходя из основных свойств планет, делали только выводы относительно более или менее благотворного влияния их на землю; сверх того из этих же свойств выводили и всю их природу.
Примером этого может служить то, что Птоломей пишет о половом различии планет: «Звезды делятся на мужские и женские. Женские — это те, у которых преобладают влажность и плодородие, так как эги свойства лучше всего выступают у женского пола; остальные планеты мужские. Поэтому Венера и Луна называются женскими, так как в них преобладает влажность; напротив, Сатурн, Юпитер и Марс — мужские. Меркурий принадлежит обеим группам, как обладающий в равной степени свойствами как влажности, так и сухости».
Из природы планет вытекает и значение всех других астрономических определений, напр, времен года. Весна влажна, лето согревает, осень сушит, зима приносит холод. Также и четыре стороны света имеют те же свойства, зависящие от положения солнца. Восток обладает свойством сушить, так как солнце, когда оно здесь находится, начинает уничтожать влажность, образовавшуюся за ночь. Юг обладает свойством согревать, так как солнце выше всего подымается на юге. Запад влажен, так как здесь солнце начинает отдавать влажность, образовавшуюся в течение дня, север холоден, так как солнце здесь наиболее удалено от середины неба.
Таким образом, мы познакомились с природой планет, а также и с влиянием, какое они обнаруживают в силу своих свойств. Не всегда однако планета действует с одинаковой силой на земные явления. Ее влияние зависит главным образом от данного положения ее на небе. Уже давно было замечено, что все движущиеся небесные тела описывают на небе приблизительно один и тот же круг. Этот круг, так называемый зодиак, был разделен на 12 равных частей, двенадцать небесных знаков, получивших свое название от тех созвездий, которые находятся внутри данного знака. Их названия и обозначающие их наиболее употребительные иероглифы были следующие: Овен , Телец , Близнецы , Рак , Лев , Дева , Весы, Скорпион , Стрелец , Козерог , Водолей и Рыбы . С равноденствием Солнце вступает в знак Овна и затем последовательно проходит через все знаки в вышесказанном порядке.
По причинам, с которыми мы сейчас познакомимся ближе, астрологи полагали, что существует известная особая связь между планетами и каждым из небесных знаков и что большее или меньшее влияние планеты зависит от того, находится ли она в данный момент в знаке, с которым она состоит в особом «соотношении». Таких соотношений Птоломей считает пять: обители, треугольники, восхождение, мера и виды, которые все вместе в каждый момент определяют «существенное значение», или ранг планет (dignitates essentiales). Птоломей пишет об этом странном учении следующее: планеты имеют свое особое значение благодаря своему месту, или, как его называют, «обители», под которым разумеются соответствующие им части зодиака. Естественное основание для этого заключается в следующем:
«Два из двенадцати знаков находятся всего ближе к нашему вертикальному пункту, зениту, вследствие чего они возбуждают жар: это Рак и , Лев; поэтому в этих двух знаках обитают два величайших и важнейших из всех небесных тел — Солнце и Луна. Именно Лев принадлежит Солнцу, так как оба имеют мужские свойства; напротив, Рак принадлежит Луне, так как он имеет женские свойства. Поэтому полукруг от до называется солнечным, а от до — лунным. (См. рис. 32, где небесные знаки и планеты отмечены соответствующими знаками; первые вне круга, а вторые внутри его). Так как Сатурн есть наиболее холодное из всех небесных тел, то он занимает место, противоположное местам Солнца и Луны, именно в и т. е. в знаках, наиболее холодных и зимних, вследствие тоже их противоположности с Солнцем. Юпитеру , который имеет более умеренную природу и в ряду планет стоит перед Сатурном, даны два знака, которые находятся ближе всего к Сатурну, именно и , обозначающие плодородие. Эти места образуют угол в 120°, т. е. в треть круга с местами, занятыми великими небесными светилами и ; такая фигура есть одна из счастливых. За Юпитером следует иссушающий Марс, который поэтому получает два знака, имеющие ту же самую природу, как и он сам, именно , и ; они образуют прямые углы с большими небесными светилами, т. е. четверть круга, поэтому такая фигура означает вред. За следует Венера и получает знаки и , образующие си шестую часть круга; поэтому эта фигура благоприятна. Наконец Меркурий получает два последних знака — и ».
Дальнейшее развитие учения Птоломея о треугольниках планет еще удивительнее, чем это учение об обителях.
«Из всех фигур равносторонние треугольники есть те, которые более всего согласованы в самих себе. Двенадцать мест зодиака разделены на 4 таких равносторонних треугольника (см. рис. 33). Углы первого: , и , три мужских знака, обители для , и . Этот треугольник посвящен и , а исключает вследствие его противоположной природы. При господстве этого, треугольника владычествует днем, а ночью. Этот треугольник есть также самый северный вследствие господства , а , как и северные ветры, есть начало плодородия*.

---------------
* Обстоятельство, что северные ветры считаются плодородными, ясно указывает на то, что эта наука развилась на северном берегу Африки, где южные ветры из пустыни уничтожают всякую растительность. Отсюда видна также вся произвольность и случайность всех этих определений.

Но так как имеет свою обитель также в одном из знаков этого треугольника, то юго-западный ветер смешивается с северным. Углы второго треугольника , и , три женских знака, они принадлежат и Вследствие господства здесь этот треугольник самый южный, так как эта планета силою своей теплоты и влажности господствует над этими ветрами. При господстве Сатурна в дуют восточные ветры. Третий треугольник имеет углы , и и принадлежит к и Благодаря он самый восточный. Наконец четвертый треугольник принадлежит к , почему он имеет ветер осушающий, юго-западный».

О «восхождении и нисхождении» планет у Птоломея сказано, что основания для восхождения планет есть следующие:
«Если Солнце пришло в знак Овна, то оно поднимается на северное полушарие и остается там, пока опять не погрузится в и не перейдет на южное полушарие; почему небезосновательно говорят, что Солнце имеет свое «восхождение» в где дни становятся длинными и откуда распространяется животворная теплота. Вследствие противоположной причины говорится, что оно имеет свое «нисхождение» в знаке . Сатурн, который как по природе, так и по своему месту противоположен Солнцу, имеет свое восхождение в , а нисхождение в Ибо где начинается теплота, там неизбежно должен исчезнуть холод; и обратно, где усиливается холод, там должна убывать теплота. Далее: так как Луна после своего совпадения с Солнцем в *

-----------------
* Совпадение луны с солнцем = новолунию. Если в конце у было новолуние, то луна становится видна только в знаке .

только в , главном знаке треугольника, становится видимой, увеличивается и как бы вновь поднимается, то говорят, что она имеет свое восхождение в , а захождение в противоположном знаке, в ,. Но так как сила Юпитера обнаруживается в возбуждении северных ветров, которые исходят от на севере, то этот знак изображает восхождение , а захождение его в. от природы постоянно теплее, но всего теплее в , потому что здесь он всего ближе к земле. Поэтому его восхождение в , а захождение в , в противоположность -ру. После него следует , особенно влияющая на возбуждение влажности, и так как эта деятельность ее по преимуществу совершается в знак , отчего и происходит весенняя сырость, то восхождение ее полагается в этом знаке, а нисхождение в . Наконец, иссушающий должен иметь свое восхождение в и захождение в , обратно против .
Мы не будем ближе входить в рассмотрение четвертого из главных условий, касающихся планет, их меры, потому что, как говорит сам Птоломей, оно не вполне обосновано. Под этим названием понимали части отдельных небесных знаков, подчиненные каждой планете. Так как 12 знаков вместе образуют круг, т. е. 360°, то на каждый знак приходится 30°. Полагали, что всякая движущаяся звезда, исключая «небесные светила», была в каждом знаке господином известного числа градусов; число этих градусов и представляло собою меру планеты в знаке. Не было, однако, никакого разумного основания ни для величины мер, ни для их последовательного ряда в отдельных знаках, Птоломей даже приводит две довольно разноречивые таблицы, так называемые египетскую и халдейскую. Напр., меры планет в знаке Тельца:
у халдеев: 0—8, 8—15, 15—22, 22—26, 26—30
у египтян: 0—8, 8—14, 14—22, 22—27, 27—30.
Наконец, что касается до «вида», то под этим разумелось подобное же деление, именно каждый небесный знак делится на 3 равновеликие части; каждая из этих частей была подчинена своим планетам. Впрочем, это деление играло лишь незначительную роль.
Астрологические предсказания. Мы только вкратце разберем те астрологические предсказания, которые входят в состав трех последних книг Птоломея. Эта отрасль науки была у него еще недостаточно развита; несколько времени спустя щ>&6ъ\ и европейцы гораздо лучше привели ее в систему, почему мы и займемся ею впоследствии. Но и в этой области взгляды Птоломея все-таки имеют особый интерес сравнительно со взглядами позднейших астрологов. Именно он указывает основания своих положений, между тем как последующие астрологи, почти все без исключения, ограничивались лишь изложением методов, а в остальном ссылались на него. Эти-то основания предсказаний и имеют для нас интерес.
Во введении Птоломей исходит из того факта, что духовная и телесная природа народов в значительной степени зависит от положения их страны относительно Солнца. «Народы, живущие на дальнем юге, так сказать, сожжены солнцем и черны; их волосы черны и курчавы, и по природе своей они имеют очень горячую кровь вследствие продолжительности их лета. Напротив, обитающие на севере белы, имеют светлые волосы и по своей природе очень хладнокровны вследствие продолжительной зимы». Из этого мы можем видеть, какое влияние имеет на жителей разных стран более высокое или более низкое положение солнца на небе. Кроме того, на свойства народов влияют различные взаимные отношения звезд. Землю делят на четыре части: северную, южную, восточную и западную, точно также как и зодиак разделен на 4 треугольника. Каждый такой треугольник управляет своей частью света. Выше мы видели, что первый треугольник благодаря господству в нем Юпитера и Марса по природе своей есть наиболее северный и западный; поэтому он господствует над северозападной частью Земли, т. е. над Европой. Подобно этому каждому из прочих треугольников подчинена тоже своя часть Земли. Каждый из трех знаков, определяющих треугольник, в свою очередь, имеет свою часть в земельной области, подверженной влиянию треугольника, чем и определяются свойства жителей. Таким образом, хладнокровные и воинственные германцы находятся под управлением Овна и Марса; напротив, итальянцы, от природы более горячие,— под управлением Льва и Солнца. Таким способом Птоломей дает подробный список всех известных народов древности, выводя их природу от небесных знаков и планет, влиянию которых они подчинены. Этот список, впрочем, не на столько интересен для час, чтобы стоило подробно его рассматривать.
Астрологические предсказания касаются отчасти целых стран и городов, отчасти отдельных лиц. Для стран и городов имели большое значение солнечные и лунные затмения. Предсказания касались преимущественно того пункта Земли, который находился в центре затмения, выводы же относительно будущих событий делались на основании продолжительности затмения и в зависимости от небесного знака, под которым находилось солнце в момент затмения. Всего важнее было при