Инстанционная система

I. В то время как коллегиальное устройство судов имеет целью обеспечить одновременное участие нескольких судей в рассмотрении дел, инстанционная система делает возможным последовательное разрешение их разными судами. Это необходимо в двух отношениях.

1. Как бы хорошо ни были подготовлены к своей деятельности судьи, как бы добросовестно и внимательно ни относились они к исполнению своих обязанностей, во всяком случае, они не могут быть вполне гарантированы от промахов и ошибок. Не только неправильное понимание закона или случайный недосмотр при установлении фактических обстоятельств дела, но и субъективные взгляды, симпатии и антипатии судьи, а также влияние господствующих в данной местности воззрений и предрассудков служат причиной постановления неправильных решений. Нельзя отрицать возможности и сознательного уклонения судей от справедливости, которое, благодаря предоставленной судьям свободе убеждения, ускользает от самого бдительного надзора и потому остается безнаказанным. Одним из средств охранить тяжущихся от всех таких вольных и невольных погрешностей судей является возможность двукратного рассмотрения дел. При этом представляется естественным и желательным, чтобы второй суд, проверяющий решения первого, был выше по служебному положению и состоял из лучше подготовленных и более опытных членов. При таких условиях перевершение дел вторым судом будет иметь опору в иерархической подчиненности судов и обладать необходимой авторитетностью в глазах граждан. Отсюда вытекает необходимость создания двух категорий судов: низших, первой степени или инстанции, и высших, второй степени или инстанции.

Дальнейшее увеличение числа инстанций, рассматривающих дела по существу, излишне и даже нецелесообразно. До реформ XIX века повсюду число инстанций было больше, но опыт показал, что многочисленность их не только не содействует, но, наоборот, вредит успешности отправления правосудия, так как открывает возможность без конца затягивать и запутывать производство, делая процессы, по выражению Луазо, бессмертными.

2. Однако этого было бы недостаточно, - не только потому, что второй суд, перерешающий дела, тоже может ошибаться или нарушать предписанные законом формы судопроизводства, но и по другой, еще более важной причине. Именно, в каждом законодательстве, как бы совершенно оно ни было, встречаются в большем или меньшем количестве пробелы, неясности и противоречия. Вследствие этого неизбежны разногласия в способах понимания и применения его постановлений не только между гражданами, но и между судами. Один суд толкует законы так, другой - иначе, третий - еще иначе; в каждом судебном округе может выработаться своя собственная практика, и совершенно одинаковые дела будут разрешаться в различных округах различно. Отсутствие же единообразия в судебной практике разрушает единство государственного правопорядка, ослабляет силу закона и подрывает принцип равенства всех граждан перед законом. Необходимо поэтому установить наблюдение за деятельностью всех судов с целью обеспечить одинаковое толкование и применение ими законов.

II. Обе указанные функции - перевершение дел по жалобе недовольных тяжущихся и водворение единообразия в судебной практике - могут быть предоставлены одним и тем же судебным учреждениям нераздельно, так чтобы каждый высший суд являлся контролирующей инстанцией для низших судов в обоих этих отношениях, либо разделены таким образом, чтобы перевершение дел по существу было возложено на одну группу высших судов, а наблюдение за единообразием судебной практики - на особый верховный суд.

Из этих двух систем предпочтительной является вторая ввиду следующих своих существенных преимуществ.

Во-первых, если верховный суд избавлен от проверки фактической стороны разрешенных низшими судами дел, то он может сосредоточить все свое внимание на их юридической стороне. Благодаря этому его решения будут более основательны и в то же время производство ускорится, а количество разрешаемых дел увеличится.

Во-вторых, при таком порядке совершенно устраняется опасность проявления верховным судом пристрастия в пользу одной из тяжущихся сторон, потому что, разрешая только отвлеченные юридические вопросы, "без отношения к лицам, времени, месту, обстоятельствам, он не имеет такого повода к лицеприятию, и если бы был склонен оказать предпочтение одной из сторон, не мог бы этого так легко делать, не мог бы разрешать противоположным образом безусловно одинаковые вопросы, каковы зачастую вопросы чистого права" (Meyer).

В-третьих, перевершение дел по существу верховным судом было бы связано с огромными затруднениями для тяжущихся, свидетелей и других участвующих в делах лиц, которым приходилось бы совершать отдаленные путешествия, являясь в заседания этого суда, находящегося в столице или в другом центральном городе государства.

В-четвертых, не только нет никакого основания думать, что верховный суд мог бы устанавливать фактическую сторону дел лучше низших судов, но, наоборот, не подлежит сомнению, что он делал бы это хуже, чем они, потому что они стоят ближе к тяжущимся и лучше знают местные отношения и условия жизни.

III. Таким образом, более целесообразным является ограничение деятельности верховного суда проверкой судебных решений исключительно с юридической стороны, с точки зрения правильного и единообразного толкования законов материального права и процесса.

На этом именно положении основано судоустройство большинства современных цивилизованных государств. Гражданские дела рассматриваются сначала низшими судами; если тяжущиеся недовольны решением низшего суда, то могут обжаловать его в высший суд, который вторично рассматривает те же дела по существу. Такая жалоба называется апелляцией, суды, вторично разрешающие дела, - апелляционными, или судами второй инстанции, а производство в них - апелляционным. Если тяжущиеся находят, что суд второй инстанции нарушил при разрешении дела какие-либо материальные или процессуальные законы, то могут обратиться в верховный суд с просьбой об отмене неправильно постановленного решения. Верховный суд не входит в переоценку фактических обстоятельств дел, а ограничивается пересмотром (ревизией) юридической стороны решений и отменяет (кассирует) неправильные решения. Поэтому он называется ревизионным, или кассационным судом.

При такой системе дела рассматриваются по существу двумя и только двумя судебными инстанциями, а третья инстанция проверяет одну лишь юридическую сторону решений и разъясняет истинный смысл законов. Первое положение принято называть принципом двух инстанций; второе можно назвать принципом юридической проверки решений.

Эта система утвердилась недавно: во Франции - в эпоху великой революции, в Германии и других государствах - позже. Она применяется, однако, не повсюду в одинаковой форме, а с более или менее значительными видоизменениями. Самое существенное из них состоит в том, что верховный суд в некоторых странах ограничивается отменой неправильных судебных решений и передачей дел на новое рассмотрение другим судам второй инстанции, а в некоторых странах сам постановляет новое решение, если фактические обстоятельства дела не возбуждают сомнения и не нуждаются во вторичном установлении. Первая система, именуемая кассационной, принята в романских государствах и России, вторая - ревизионная - в Германии и Австрии.

Вместо этих систем кассации или ревизии в некоторых государствах принята система двукратной апелляции. При этой системе на решения апелляционных судов допускается вторичная апелляция в обер-апелляционные суды, которые сызнова рассматривают дела как с юридической, так и с фактической стороны. Эта система была до XIX века господствующей, но теперь сохранилась только в немногих европейских государствах (Швеции, Норвегии, Дании, Голландии, отчасти в Англии и Венгрии), в Соединенных Штатах Америки и некоторых других странах.

IV. Апелляционному обжалованию должны подлежать все решения судов первой инстанции, независимо от цены исков. Это требование, вытекающее из принципа равенства всех граждан перед законом и судом, осуществлено уставами германским и австрийским. Во Франции и Италии апелляционное обжалование не допускается по отношению к малоценным делам.

V. Функции второй инстанции могут быть определены двояким образом: 1) можно предоставить ей рассмотрение и разрешение дел заново, таким же порядком, как они производятся в первой инстанции, с принятием во внимание обстоятельств, которые не были указываемы тяжущимися раньше, либо 2) можно ограничить роль второй инстанции проверкой и перевершением решений низших судов с точки зрения того фактического материала, который был у них в виду и занесен в акты производства. Первая система носит название системы полной апелляции, вторая - системы неполной апелляции. Разница между ними сводится, в сущности, к праву тяжущихся приводить во второй инстанции новые обстоятельства и доказательства (jus vel beneficium novorum): в первой системе это допускается, во второй - нет. Так как первая система дает суду возможность устанавливать обстоятельства дел во всей полноте и выносить соответствующие им решения, то она более обеспечивает правильное отправление правосудия, чем вторая система, а потому и господствует в современных законодательствах.

Недостаток этой системы состоит в том, что она открывает простор для злоупотреблений со стороны тяжущихся, которые могут умышленно откладывать представление доказательств, чтобы приводить их только во второй инстанции и, требуя отсрочки разбирательства, тормозить движение процесса. Но это зло нетрудно предотвратить. Противодействовать ему имеет целью так наз. принцип судейского суверенитета, или дискреционной власти суда. Он состоит в праве суда отклонять и оставлять без внимания заявления тяжущегося о новых обстоятельствах и доказательствах, если суд найдет, что тяжущийся умышленно запоздал с их представлением, для того чтобы затянуть производство дела. Этот принцип, издавна установившийся во французской и английской практике и принятый теперь также германским, австрийским и венгерским уставами, имеет, однако, опасную сторону потому, что не только дает простор судейскому произволу, но и уполномочивает суд постановлять решения на основании недостаточного материала, с полным сознанием, что решение может быть неправильным. Целесообразнее поэтому предупреждать затягивание производства другим, менее строгим средством: возложением издержек производства и штрафов на сторону, умышленно запоздавшую с предъявлением средств защиты.

Нужно, однако, добавить, что для государств с обширной территорией и небольшим числом апелляционных судов более удобна система неполной апелляции, при которой дела не перерешаются сызнова, а происходит только проверка правильности решений судов первой инстанции на основании письменных актов производства, так что тяжущиеся, живущие далеко от места пребывания апелляционного суда, могут не являться в заседания. По этой, между прочим, причине система неполной апелляции принята в Англии, где все апелляционные суды сосредоточены в Лондоне. Эту же систему имел в виду ввести проект австрийского устава, но его постановления были изменены при обсуждении, вследствие чего осталось неясным, какой системы держится устав, и мнения процессуалистов по этому проводу расходятся.

VI. Из цели и значения третьей инстанции вытекает, что она должна быть единой, ибо при распределении ее функций между несколькими судами не может установиться единообразие в судебной практике.

Существование в Италии пяти кассационных судов представляет собой аномалию, объясняющуюся историческими причинами и справедливо осуждаемую туземными юристами. Итальянское законодательство сделало уже шаги к сосредоточению кассационной функции в римском кассационном суде, предоставив его исключительной компетенции некоторые категории дел.

VII. Решение суда третьей инстанции должно быть обязательно для дела, по которому оно состоялось. Это само собой понятно. Суд, которому передано дело для нового рассмотрения, обязан подчиниться разъяснению суда третьей инстанции, так как оно исходит от суда, выше стоящего в служебной иерархии и специально предназначенного для интерпретации законов.

Но данное судом третьей инстанции по какому-либо делу разъяснение смысла законов не имеет обязательного значения для низших судов при разрешении других дел, а служит для них только образцом и примером и с этой целью публикуется.

Сделать разъяснения третьей инстанции обязательными для всех судов по всем однородным делам значило бы придать им силу законов и присвоить третьей инстанции законодательную власть. Это повело бы к весьма вредным последствиям. Всякое изменение во взглядах третьей инстанции стало бы равносильным изданию нового закона, с тою лишь разницей, что новый закон не имеет обратного действия, т. е. не применяется к тем юридическим отношениям между гражданами, которые возникли до его издания, а разъяснение третьей инстанции немедленно должно быть принято судами к руководству при разрешении всех еще не оконченных и будущих дел. Граждане, которые начали процессы или вообще совершили какие-либо юридические действия, основываясь на прежних разъяснениях третьей инстанции, понесли бы убытки вследствие того, что эта инстанция изменила свой взгляд. А между тем они не могли не руководствоваться ее разъяснениями, ибо эти разъяснения обязательны для всех судов и должны применяться ими при разрешении однородных дел.

Словом, признание решений третьей инстанции обязательными для всех судов ведет к обходу принципа обратного бездействия закона, а всякое нарушение этого принципа, поражая приобретенные гражданами при действии прежнего закона права, подрывает в них веру в справедливость и святость закона, лишает их чувства уверенности в своих законно приобретенных правах.

Как во Франции, так и в Германии, Австрии, Бельгии, Италии и других странах сила судебных решений не распространяется за пределы тех дел, по которым они состоялись. Исключением является только Англия, где при крайней сравнительно скудости кодифицированного права судебные решения имеют значение самостоятельного источника права.