Е годы: господство видеозаписи

Передачи с приглашением в студию большого числа собеседников были опасны для руководства телевидения возможностью прорыва на экран незапланированной правды, «крамольных» мыслей. Например, директор Ленинградского телевидения Б. М. Фирсов (впоследствии видный социолог) был снят с работы за то, что в прямой передаче, идущей на всю страну, писатель В. А. Солоухин выразил недовольство переименованиями старых волжских городов Самары и Нижнего Новгорода в Куйбышев и Горький. Подобные инциденты происходили часто, работа редакторов телевидения считалась опасной. Чтобы уменьшить риск, уже в конце 60-х годов передачи «Голубой огонек», «КВН», «Пресс-центр» и другие стали выходить в эфир в видеозаписи после тщательного монтажа, в процессе которого убирались даже намеки на какое-либо оригинальное суждение. «Эстафета новостей» была закрыта в 1970 г. с приходом нового председателя радиотелевизионного ведомства С. Г. Лапина С его именем связано, во-первых, укрепление престижа телевидения в государстве, а во-вторых, небывалое ужесточение внутрителевизионных порядков.

Вместе с тем 70-е годы принесли с собой и новое, творческое исполь­зование техники видеозаписи и видеомонтажа. Возник видеофильм. Телефильм, снятый на кинопленке, появился в 60-е годы, причем о многих интересных работах знали лишь телекритики, видевшие телефильмы и писавшие о них в специальных журналах. В эфир такие фильмы не выходили, так как едва появившиеся в то время термины «проблемный фильм», «проблемный репортаж» оказались вскоре под запретом. Наиболее значительный телефильм 60-х годов «Летопись полувека» (50 серий) был создан к 50-летию большевистской власти. Аналогичная работа, вышедшая в эфир десять лет спустя, называлась «Наша биография» и состояла уже из 60 серий. Сравнение двух «телеэпопей» дает представление о характере развития тележурналистики за указанный период. Большинство серий «Летописи полувека» монтировалось из кадров старой кинохроники и сопровождалось официальным дикторским текстом. Через десять лет стало ясно, что люди больше склонны верить в субъективную честность человека на экране, чем в обезличенные закадровые формулировки, произносимые от имени неких носителей абсолютной истины. Серии «Летописи полувека» содержали всего 26 выступлений очевидцев и участников событий, в «Нашей биографии» их было уже 900. Причем на смену простому выступлению (монологу) пришли более тонкие, сложные формы и способы раскрытия характеров документальных героев: спровоцированные ситуации, посещение мест, связанных с памятью о данных событиях, эмоциональные интервью. Поскольку перед создателями «Нашей биографии» не ставилась задача охватить все события того или иного года, журналисты получили возможность сконцентрировать внимание на одном-двух событиях, показывая через них историю поколений. Так, основой фильма «Год 1926-й» стали кадры свадьбы в саратовском селе, снятые кинохроникой в 1926 г. Телевизионная съемочная группа через полвека нашла участников тех событий, устроила в том же селе золотую свадьбу и на этом построила перекличку времен. «Год 1930-й» взял за основу выпущенные в 1930 г. почтовые марки СССР, «Год 1936-й» – художественные кинофильмы, отражавшие настроение кинозалов 1936 г. Разумеется, ни слова о преступлениях сталинского режима эти фильмы не содержали. И вместе с тем «Наша биография» была человечнее и просто интереснее «Летописи полувека» благодаря новому подходу журналистов к материалу.

В фильме «Год 1965-й» речь шла о первом выходе человека в скафандре в открытый космос, о случившейся потом неполадке с космическим кораблем, о незапланированном приземлении экипажа в пермской тайге вместо казахстанской степи. Для съемки телегруппа вместе с космонавтом А.А. Леоновым прибыла в Пермскую область. Предельная искренность и нахлынувшие воспоминания в разговоре космонавта у костра с двумя лесорубами, которые тогда первыми пробились сквозь тайгу и сейчас по просьбе телевидения также оказались рядом, сделали этот эпизод памятным документом времени.

Видеомонтаж позволяет осуществлять жесткую цензуру фильма. Но эта же технология дает возможность вести съемку во много раз дольше, чем кинокамерой, т.е. отбирать нужные кадры из большого количества материала. Это и привело к непривычной для экрана непринужденности поведения героев «Нашей биографии». Большую роль сыграло введение в фильм фигуры журналиста – ведущего, осмысливающего увиденное. Автором концепции сериала и первой ведущей стала Г.М. Шергова.

Тенденция, определившаяся в «Нашей биографии» (задушевный разговор и образный показ частностей, старательное избегание негативных фактов), стала определяющей для телефильмов и телеочерков эпохи, которую позже назовут «эпоха застоя».

В 1970 г. Комитет по радиовещанию и телевидению при Совете Министров СССР был преобразован в Государственный комитет Совета Министров СССР по телевидению и радиовещанию. Малозначащая на первый взгляд перестановка слов, но журналисты почувствовали, что теперь они не «при» власти, а часть самой власти, государственные служащие, связанные жесткой дисциплиной, но обладающие некоторыми привилегиями. Приезжая на места снимать серию очередной эпопеи «От съезда к съезду» или передачу «Стране рапортует Ивановская область», телегруппы пользовались лучшим транспортом, гостиницами, столовыми, так как в них видели представителей первой и единственной власти – партийно-государственной. Съемки велись непременно с ведома местного партийного руководства, которое и обеспечивало журналистам привычный сервис. Разумеется, это накладывало особый отпечаток на сам характер профессии телевизионного журналиста в СССР. О том, чтобы объективно исследовать жизнь под надзором обкомов и ЦК, не могло быть и речи. Журналисты вскоре перестали даже стремиться к этому. Почет и уважение обеспечивались иным – высоким профессионализмом рекламно-убедительного показа примеров хорошей работы на полях и на заводах, новыми прославлениями мудрости тех, от кого зависело благополучие телевизионщика.

5 июля 1978 г. из названия телевизионного ведомства исчезло упоминание Совета Министров. Теперь название звучало так: Государственный комитет СССР по телевидению и радиовещанию (Гостелерадио СССР). Это означало, что председатель Совета Министров уже не был властен над телевидением и его начальником, что С. Г. Лапин отныне подчинялся напрямую руководителю государства Л. И. Брежневу, о чем он не уставал напоминать с трибун. Программа «Время» теперь ориентировалась исключительно на вкусы стареющего генсека и содержала только хорошие новости.

Большие публицистические передачи делались с размахом, с немалой изобретательностью и мастерством. Требовалось создать видимость серьезной постановки какого-либо вопроса, который обязательно должен быть разрешен на протяжении одной этой передачи, чаще всего благодаря вмешательству партии. Так, публицист Александр Радов провел съемки в подмосковном городе, на фабрике игрушек, где нарушалось трудовое законодательство. К концу передачи зритель видел отремонтированную проходную и слышал заверения, что теперь дела на фабрике наладятся. В Запорожье Радов вел репортаж с подножки переполненного трамвая, призывая местные власти скорее отремонтировать трамвайную линию, – в результате линия ремонтировалась. Это называлось действенностью передач. Публицисты, подобные Радову, верили в возможность построения «социализма с человеческим лицом» и искренне боролись за устранение «отдельных недостатков».

Значительный общественный резонанс вызвала серия фильмов Самария Зеликина «Ребячьи комиссары», посвященная людям, бросившим вызов косной школьной системе и отторгнутым этой системой. Бригадный подряд в строительстве искренне пропагандировал Юрий Миронов. За разумную организацию труда на селе выступал в ярких публицистических очерках Юрий Черниченко. Все эти передачи подвергались придирчивому редактированию, для выхода их в эфир всякий раз требовалась виза работников ЦК КПСС. Но к началу 80-х годов даже партийное руководство страны почувствовало невозможность жить по-старому, проблемные передачи (не затрагивающие, разумеется, основ системы) все чаще выходили в эфир. Вот некоторые названия рубрик начала 80-х годов: «Решается на месте», «Больше хороших товаров», «Село: дела и проблемы».

О возможностях прямого эфира пришлось вспомнить в 1980 г., когда телевидение СССР транслировало на весь мир репортажи с XXII Олимпийских игр. Хотя олимпиада получилась неполноценной из-за бойкота, объявленного США и некоторыми другими странами (по причине вторжения советских войск в Афганистан), режиссеры, операторы и журналисты, собранные в Москву со многих телестудий страны, показали высокий класс работы. К олимпиаде телевидение получило много новой техники, было построено специальное здание олимпийского телецентра, сослужившее хорошую службу в последующие годы: сюда было переведено информационное вещание, что позволило сделать облик информационных программ более современным. Появились компьютерная графика, телесуфлеры, новые виды связи и т. п. Все это свидетельствует о том, что в годы так называемого застоя телевидение продолжало довольно интенсивно развиваться. Правда, перемены касались в основном техники и формы передач. Основным содержанием неизменно оставалась пропаганда успехов социализма. Главная информационная программа «Время» стала официозом, не столько информирующим население обо всем, что случилось в стране и в мире, сколько радующей глаз картиной, демонстрирующей незыблемость марксистско-ленинских постулатов и их неуклонное воплощение в жизнь. Потому-то на экране и возвышались монументальные фигуры застегнутых на все пуговицы красавцев-дикторов, которые одинаково ровными, хорошо поставленными голосами вещали о мягкой пахоте, научном симпозиуме, спортивном рекорде. Столь же непроницаемо-спокойно «Время» однажды сообщило о высылке в город Горький «отщепенца» Сахарова, на третий или четвертый день – о «технологической аварии» на Чернобыльской АЭС, повествовало о выполнении «интернационального долга» нашими парнями в Афганистане.

Структура информационных программ казалась раз и навсегда данной, застывшей: сначала внутриполитические новости, которыми были те или иные действия членов Политбюро ЦК КПСС, потом экономическая хроника (хорошо работает такой-то завод, высокий урожай вырастили в таком-то колхозе) – все в стране прекрасно, только непонятно, почему мясо и колбасу люди видят преимущественно по телевизору. Потом международные новости: сначала из «братских стран социализма», а затем с «загнивающего» Запада, где возмущенные пролетарии демонстрируют на фоне правительственных зданий, а наши корреспонденты рассказывают, как плохо живется братьям по классу. Иногда по недосмотру редактора на экране мелькали витрины западных магазинов, ломившиеся от невиданного у нас изобилия. В те времена многие зрители включали информационную программу «Время» как раз на вторую пятнадцатиминутку, чтобы узнать слегка искаженные международные новости да полюбоваться на чистые улицы красивых городов. В конце программы спорт и прогноз погоды.

Справедливости ради надо сказать, что в рамках поставленных задач авторы «Времени» работали вполне профессионально. «Время», по заявлению тогдашнего председателя Гостелерадио, «формировавшееся в Кремле», действительно стало неотъемлемой частью жизни советского общества.

В начало

Телевидение «перестройки и гласности»

Серьезные перемены в телеэфире начались вслед за переменами в общественно-политической жизни страны. «Перестройка – политика руководства КПСС и СССР, провозглашенная во второй половине 1980-х годов и продолжавшаяся до августа 1991 г.; ее объективным содержанием была попытка привести советскую экономику, политику, идеологию и культуру в соответствие с общечеловеческими идеалами и ценностями; осуществлялась крайне непоследовательно и, вследствие противоречивых усилий, создала предпосылки для краха КПСС и распада СССР» (энциклопедический словарь «Политология»).

Гласность, закон о печати, отмена цензуры, вся совокупность политических перемен, происшедших в нашем отечестве, раскрепостили телевизионных журналистов, в том числе и авторов информационных программ. Перемены назревали в недрах информационных служб. В противовес сухой официозной программе «Время» появились ночные выпуски ТСН (Телевизионной службы новостей), в которых работали молодые талантливые репортеры. Телевидение внесло существенный вклад в развал социалистического строя, обрушив на зрителя небывалое количество разоблачительных, предельно откровенных материалов. Резко выросло количество прямых передач, не подвластных редакторским ножницам. Лидерами в этом отношении оказались молодежные программы «12-й этаж» и «Взгляд». Непременным участником первой из них стали подростки, так называемая «лестница». При помощи передвижной телестанции в разговор министров, специалистов и публицистов включалась реальная лестница одного из московских зданий. Ведь известно, что кроме лестниц и подъездов подросткам собираться негде. Убийственные реплики с лестницы показывали все лицемерие государственной политики в отношении молодежи. «Взгляд» же имитировал московскую кухню – обычное место для откровенных разговоров и критики властей. Именно во «Взгляде» режиссер Марк Захаров впервые высказал мысль о необходимости убрать труп Ленина с Красной площади и покончить с иллюзиями относительно коммунизма. Нельзя в конце XX в. жить по трудам, написанным гусиным пером, когда не было даже электричества.

Телемосты между СССР и США, СССР и Англией произвели буквально шоковое впечатление на советских зрителей. Они увидели, как запугана, зашорена, задавлена идеологическими предрассудками отечественная публика, собравшаяся в студии, как проигрывает она простым людям Запада, не понимающим, отчего надо приносить личные интересы в жертву государственным.

В ленинградской программе «Общественное мнение» и столичной «Добрый вечер, Москва!» непременным компонентом стали камеры и микрофоны, установленные прямо на улицах и позволяющие любому прохожему высказаться по острейшим политическим вопросам.

Если в 70-е годы количество городских и областных студий в стране несколько сократилось, то после 1985 г. вновь начался их количественный рост, отражавший осознание важности региональных интересов и несовпадение их с интересами центра. В 1987 г. появляются первые кабельные телесети в некоторых районах Москвы и других городов. Создаются первые негосударственные телеобъединения, такие, как «НИКА-ТВ» (Независимый информационный канал телевидения) и АТВ (Ассоциация авторского телевидения).

В наибольшей степени способствовали формированию общественного сознания телевизионные дебаты во время выборов народных депутатов СССР (1989) и России (1990), прямые трансляции со съездов и сессий Верховных Советов. Без преувеличения вся страна следила по телевидению и радио за мужественным поведением Андрея Дмитриевича Сахарова во время обструкции со стороны «агрессивно-послушного большинства», за первым появлением на политической арене молодых, никому прежде не известных людей, готовых взять на себя ответственность за судьбу страны. Разумеется, телевидение в этих передачах играло лишь роль посредника, работа режиссеров и операторов по отбору наиболее выразительных кадров была в данном случае заметнее и важнее, чем выступления обозревателей и репортерские интервью. А поведение некоторых журналистов во время теледебатов вызвало возмущение зрителей – вместо нейтральности и объективности они демонстрировали явную предвзятость, подыгрывание кандидатам от правившей еще в то время Коммунистической партии Советского Союза. Эти журналисты продолжали отстаивать принцип партийности в эфире.

Для журналистов, посмевших нарушить этот принцип, вскоре наступили тяжелые времена. Прекратились передачи «12-й этаж», неоднократно запрещались выпуски «Взгляда». Недолго просуществовали ежедневные 10-минутные репортажи «Прожектор перестройки». Лидерство в журналистском поиске перешло от Москвы к Ленинграду, где появились телеканал для интеллигенции «Пятое колесо» и неофициальные новости «600 секунд».

Противостояние телевизионного руководства демократическим тенденциям становилось все откровеннее. За самостоятельность суждений был отлучен от эфира ведущий «Международной панорамы» Александр Бовин. Возмущенный беззастенчивым редакторским вмешательством в передачи, прекратил сотрудничество с телевидением Эльдар Рязанов. Сам принцип персонификации ведущих публицистических передач, обязанных иметь и отстаивать собственное мнение, пришел в противоречие с отжившим принципом партийности. Была закрыта еженедельная аналитическая программа «7 дней», просуществовавшая менее полугода. Членов Политбюро ЦК КПСС раздражал сам факт, что кому-то позволено подводить итоги их работы по руководству страной. Ведущие «7 дней» Эдуард Сагалаев и Александр Тихомиров, позволившие себе такой анализ (о чем и помыслить не могли создатели аналогичной передачи «Эстафета новостей» во время так называемой «оттепели» 60-х), стали весьма популярными в стране людьми. На первомайской демонстрации 1990 г., где впервые были разрешены не утвержденные начальством тексты транспарантов, среди прочих был и такой текст над колонной, проходящей по Красной площади: «Прямой эфир прогрессивным журналистам Тихомирову, Сагалаеву, Кузнецову!» (Последний был отстранен от эфира в программе «Добрый вечер, Москва!», несмотря на устойчивое первое место по зрительскому рейтингу за три года.) Народ больше не безмолвствовал, телезрители требовали учитывать их мнение при формировании телевизионных программ и подборе ведущих. С площадей эти требования все чаще перекочевывали на страницы печатных изданий, в том числе и таких, которые никогда прежде не писали о телевидении.

Когда в 1987 г. молодые тележурналисты в Сыктывкаре и Кемерове в знак протеста против отмены своих передач и отлучения их от эфира объявили голодовку, это вызвало в каждом из городов гражданское движение в их защиту. Ни один из ведущих Кемеровского телевидения ради солидарности с голодающим не согласился заменить его в программе. В Москве после запрета работать в эфире ведущим ночной программы новостей ТСН (отличавшейся от программы «Время» подбором «невыгодных» для руководства страны фактов) заменять этих ведущих пришлось непрофессионалами. Одно время программу вела диспетчер, напоминавшая голосом и манерами напористую продавщицу.

Кемеровские избиратели выдвинули опального журналиста кандидатом в народные депутаты, и он победил на выборах кандидата, предложенного властями. Народными депутатами России стали и трое ведущих «Взгляда», а также один из репортеров «Прожектора перестройки» и корреспондент телеканала «Добрый вечер, Москва!». Здесь надо заметить, что в обществе с устойчивыми демократическими традициями журналист, занявшийся политической деятельностью, перестает быть журналистом – эти понятия несовместимы. Но в парадоксальной ситуации последних лет существования СССР депутатская неприкосновенность была для тележурналистов некоторой гарантией свободы слова, защитой от административного и партийного преследования.

В начале 1991 г. был окончательно запрещен «Взгляд». Молодые журналисты стали снимать очередные выпуски передачи у себя в квартирах, буквально на кухне, и распространять на видеокассетах. 13 января 1991 г. подразделения советских войск с участием танков штурмом взяли здание Литовского радио и телевидения, захватили телебашню. Московские средства массовой информации настолько лживо освещали эту трагедию, что у зрителей окончательно развеялись иллюзии по поводу новой коммунистической политики «перестройки и гласности». Ленинградский репортер Невзоров, завоевавший популярность критикой партийного руководства, в вильнюсской трагедии выступил как шовинист, объявив десантников «нашими», которые воевали против «ненаших» литовцев.

Отечественное телевидение - плод тоталитарного режима и инструмент его самосохранения. Центральное номенклатурное управление, госбюджетная экономика, вещательно-производственная монополия, установка на «среднего» зрителя и практически полная изоляция от остального мира – вот совокупность факторов, существовавших до августа 1991 г.

Серьезное альтернативное телевидение возникло рядом с останкинским уже весной того же переломного 1991 г. Это было телевидение России, вещавшее поначалу из наспех приспособленных помещений на улице Ямского поля. Туда перешли наиболее мобильные, демократически настроенные журналисты Центрального телевидения, в частности те, кто был отстранен от эфира, за попытку сказать правду о событиях в Вильнюсе. В ЦК КПСС состоялось специальное совещание по вопросу о том, что Останкино должно бороться с Российским телевидением, проводящим в жизнь идеи, связанные с именем Б. Н. Ельцина – руководителя России, стремящегося к независимости от партийного руководства СССР. Противостояние двух государственных телеканалов продолжалось до конца 1991 г., до распада СССР.

В начало