Неоклассический контракт

В классическую контрактную схему вписывается далеко не всякая сделка. Если сделка реализуется в условиях неопределенности и ее исполнение занимает длительное время, то предусмотреть все будущие обстоятельства и зафиксировать их в качестве условий договора оказывается слишком сложным, дорогостоящим или даже невозможным. В этом случае заключается контракт неоклассического типа.

Неоклассический контракт — это долгосрочный контракт в условиях неопределенности, который скорее напоминает договор о принципах сотрудничества. В неоклассическом контракте стороны не являются безликими, личные отношения играют важную роль, стороны находятся во взаимодействии друг с другом. В этих договорах источником дополнительной ценности является непрерывность сделки.

Чем более длительными являются отношения между сторонами и чем более сложен предмет сделки, тем меньше значения придается цене и качественным характеристикам на стадии заключения контракта, и тем больше внимания уделяется правилам, которые будут регулировать отношения сторон, приспособление сторон к непредвиденным обстоятельствам, а также прекращение их отношений. Применяются не фиксированные цены, а правила гибкого ценообразования. Эти правила могут быть различными: достаточно простыми, например, следование цен за ростом стоимости жизни или их индексация, или более сложными: правило «издержки плюс» или установление цены как процента от продаж, которое применяется в договорах об аренде торговых центров. Возможен такой пункт договора, который можно отнести к правилам, регулирующим приспособление к непредвиденным обстоятельствам: «Если в силу каких-либо причин произойдет уменьшение выпуска продукции, то это уменьшение будет равномерно распределено при поставках различным заказчикам».

Проводя сравнение некоторых эмпирических исследований, касающихся выявления зависимости между степенью специфичностью ресурсов и типом контракта, Менар выделил четыре характерные черты долгосрочного неоклассического контракта [Menard, 1996, p. 158]: 1. неоклассический контракт может определять механизм адаптации к непредвиденным обстоятельствам (в частности, создание совместного комитета); 2.неоклассический контракт может создавать некоторую зону толерантности, т.е. зону, где происходит разделение риска. Например, контракт, заключенный между электростанцией и угледобывающим предприятием может предусматривать некоторую зону( ±10%), в которой цены, по которым поставляется уголь, остаются неизменными, несмотря на конъюнктурные изменения рыночных цен на уголь; 3). Контракт может предусматривать раскрытие информации, например, о непредвиденных изменениях издержек. Г.Форд заключил в 1930-х годах с поставщиками такие контракты, в которых цена определялась на основе правила «издержки плюс», т.е. на основе издержек плюс определенный процент прибыли. Использование этого правила основано на доверии к поставщику или на возможности осуществлять контроль его издержек. Контракты Форда с поставщиками включали условие о контроле компании Форда издержек поставщиков; 4. неоклассический контракт содержит условия, предусматривающие обращение к третейскому судье, а не в суд. Именно поэтому Уильямсон указывает на то, что неоклассический договор с самого начала носит тройственный характер, поскольку включает договоренность о третейском судье [Уильямсон, 1996, с. 136—137]. К примеру, в случае строительных контрактов в качестве такового может выступать архитектор.

Стороны могут по-разному оценивать возникшую ситуацию, при этом обе могут вести себя добросовестно и их оппортунистическое поведение может быть «невольным», т.е. они нарушают обязательства, не желая при этом быть нечестными по отношению к партнеру. Однако подобное «невольное» оппортунистическое поведение не менее разрушительно для сделки, чем прямой обман, потому что оно разрушает надежность обещаний, приводит ex post к трансакционным издержкам в решении споров, а ex ante к недостаточному инвестированию в специфические ресурсы. Поэтому должен быть выбран механизм разрешения споров. Вследствие неполноты контракта споры при неоклассическом контракте возникают чаще, и решать их сложнее.

Однако стороны неоклассического контракта могут предусмотреть в контракте возможность возникновения споров. Так, в Америке обычным условием коллективных договоров между компанией-работодателем и профсоюзом, представляющим интересы работников компании, является условие «никаких забастовок». Параллельно ему часто принимается условие «никаких локаутов». Этим условиям сопутствуют предусмотренные в договоре процедуры выражения недовольства и урегулирование трудовых конфликтов с помощью третейского суда [Macneil, 1977—1978, p. 854].

Почему при неоклассическом контракте стороны обращаются к третейскому судье, а не в суд? В случае судебного разбирательства продолжение отношений между сторонами является маловероятным. Любые отношения дают трещину, если решение спора передается в суд. Кроме того, судебное разбирательство требует много времени и средств. Суды, как правило, не могут заставить стороны действовать в соответствии с письменными договорами, основное средство судебной защиты, которое они применяют, — это компенсация ущерба стороны, пострадавшей от нарушения договорных обязательств. Судебные решения о принудительном исполнении договора — менее распространенная мера, а при сделках, использующих неоклассические контракты, именно продолжение деятельности, и в кратчайшие сроки, является более важным, чем компенсация ущерба. Более того, решение спора в суде связано с большими трудностями, если требуется проконтролировать качество товаров, особенно сложных, или если были осуществлены специфические капиталовложения.

Когда суд сталкивается с проблемой, которую он не в состоянии решить, он выбирает «пассивную» стратегию — принуждает к исполнению формальных условий контракта [Schwartz, 1992]. Суд может, например, освободить сторону от исполнения договора, ставшего физически невозможным в результате какого-то непредвиденного события, например, пожара, уничтожившего здание универмага, для которого был произведен специальный лифт, непригодный для использования в других зданиях. В этом случае информация, на основе которой суд принимает решение, может быть наблюдаема и поддается контролю третьей стороны — суда. Но в другом случае суд подтвердит договор, несмотря на то, что для одной из сторон в результате внешних событий исполнение условий контракта стало слишком дорогостоящим. В этом случае суд не станет вносить изменения в условия договора, потому что информация об издержках производства не может быть достоверно подтверждена.

В экономической теории контрактов проводится различие между информацией, которую стороны могут наблюдать (observable information) и информацией, которая может быть проконтролирована третьей стороной (verifiable information). Это различие проводится потому, что издержки доказывания третьей стороне, что существовало некоторое состояние дел, или были произведены определенные действия, могут превышать выгоды от этого. Например, работодатель знает, отлынивает его работник, или нет, но издержки доказывания отлынивания перед третейским судьей или в суде могут быть довольно высокими, т.е. отлынивание работника наблюдаемо, но редко доказуемо. Поэтому если увольнение возможно только при наличии уважительных причин для этого, то лучшей стратегией работодателя будет ограничить увольнение случаями вопиюще плохой работы и учесть обычное отлынивание в зарплате или при решении вопроса о продвижении работника по службе..

Таким образом, мы можем сказать, что информация является наблюдаемой, если сбор этой информации экономически оправдан, но издержки доказывания ее третьей стороне превышают выгоды; информация является поддающейся проверке, если она наблюдаема, и доказывание ее перед третьей стороной оправдано с экономической точки зрения.

Различие между наблюдаемой информацией и информацией, поддающейся проверке, в определенной степени может зависеть от условий контракта. Обращение в третейский суд обычно связано с меньшими затратами, чем судебное разбирательство. Поэтому информация об отлынивании работника в редких случаях будет доказуемой, если работник может оспорить увольнение в суде; но эта информация в большем числе случаев будет поддаваться проверке, если работник может обратиться лишь в третейский суд. Именно поэтому многие контракты о найме включают условие о передаче возникающих из договора споров в третейский суд.

Когда информация наблюдаема, стороны могут договариваться на ее основе, но часто они не могут подписать на ее основе контракт, который имеет исковую силу. Но если информация не наблюдаема, то стороны не могут договариваться на ее основе, поэтому они даже не будут пытаться подписать контракт, имеющий исковую силу. Многие вопросы, которые являются предметов отношенческих договоренностей, не могут быть закреплены в формальном контракте. Стороны, заинтересованные в правовой защите заключаемого договора, откажутся от договорных усло вий, применение которых требует ненаблюдаемой или не поддающейся контролю информации.

При решении возникающих споров суд, как правило, подтверждает те условия договора, которые основаны на информации, поддающейся проверке. Когда стороны заключали контракт, они выбрали эти условия, понимая, что когда в процессе исполнения договоров возникнет спор в связи с изменившимися условиями, эти условия станут теми пунктами договора, по поводу которых возникнет конфликт. Стороны не могут предусмотреть все обстоятельства, которые возникнут в будущем, но они могут создать структуру, которая направит должным образом их действия, предпринимаемые в ответ на новые обстоятельства. Отказ суда менять эти условия заставит стороны искать наилучшие структуры договоров.

При неоклассических контрактах очень часто основная роль суда заключается в том, что он рассматривается как инстанция, в которую обращаются в самую последнюю очередь. Если стороны не могут достичь договоренности, то суд может применить доктрины, которые позволяют освободить одну из сторон от выполнения обязательств по договору — это доктрина заблуждения, доктрина невозможности исполнения договора, доктрина экономической нецелесообразности исполнения договора или доктрина тщетности цели договора. Но «…эти доктрины нацелены не на продолжение контрактных отношений, а на то, чтобы подобрать осколки разбитых контрактов и распределить их между сторонами на некоторых основаниях, которых полагаются справедливыми» [Macneil, 1977—1978, p. 854].

Примером неоклассического контракта может служить трудовое соглашение. Если бы трудовое соглашение строилось по классическому типу, тогда работодателю пришлось бы постоянно вести переговоры и заключать контракты по мере изменения условий. Однако суть контракта о найме состоит в том, что работодатель платит за деятельность работника в определенной сфере, может быть, даже неявно обговоренной. А работник может уволиться, когда захочет. В трудовом соглашении невозможно определить заранее в момент заключения контракта, что конкретно будет делать работник, можно только определить рамки его деятельности.

Способ организации сделки при неоклассическом контракте — это гибридная (смешанная) форма. Гибридные формы могут применяться по двум причинам: либо полная интеграция невыгодна, либо интеграция запрещена антимонопольным законодательством. Эта форма называется гибридной или смешанной потому, что сочетает в себе как элементы рынка, так и иерархии (или планирования и административного управления). Таким образом, способ организации сделки при неоклассическом контракте — это и не интеграция в единую фирму, но и не обычный рыночный обмен между двумя самостоятельными компаниями. Для гибридных форм характерна комбинация сильных рыночных стимулов и координации, включающей некоторые формы административных отношений. В гибридных формах достигается компромисс между интенсивностью стимулов и возможностью приспособления к непредвиденным обстоятельствам. Понятие «гибридная форма» предложил Уильямсон в 1991 году [Williamson, 1991]. Термин оказался удачным именно потому, что в нем «делается акцент на комбинацию «генов» двух полярных форм, рынков и иерархий» [Менар, 2005, с. 203].

Гибридная форма — это специализированный способ организации (сделки) (governance structure), который имеет дело с двусторонней зависимостью, достаточно сильной, чтобы потребовалась тесная координация, но недостаточно сильной, чтобы возникла потребность в полной интеграции.

В качестве примеров гибридных форм можно привести:

— долгосрочные контракты (на 30 и более лет), заключаемые, к примеру, между электростанцией и угледобывающей станцией;

— эксклюзивные дилерские контракты — соглашения о том, что покупатель будет покупать весь товар данного типа только у одного продавца и воздерживаться от покупки конкурирующих товаров. Если дилер продает конкурирующие товары других производителей, то у владельца торговой марки будут снижаться стимулы к осуществлению специфических инвестиций в торговую марку. Одно из решений этой проблемы недостаточных инвестиций в специфические активы — это запретить дилеру продажу конкурирующих товаров с помощью эксклюзивных дилерских контрактов;

— связанные продажи (tie-in sales), при которых продажа организуется таким образом, что покупатель не может приобрести нужный ему товар и услуги, не приобретая чего-либо еще у данно го производителя. Объяснить связанные продажи можно стремлением производителя обеспечить определенный уровень качества и защитить специфические вложения в свою торговую марку. Производитель товаров длительного пользования может принять решение о продаже своей продукции через сеть эксклюзивных дилеров, заставляя потребителей приобретать услуги по ремонту в этой сети. Он отказывается поставлять необходимые запасные части независимым фирмам, предлагающим сервис и ремонт его продукции;

— фрэнчайзинг. Это контракт, который предоставляет независимому лицу право использовать торговую марку и методы организации бизнеса материнской компании на определенный срок (обычно на 20 лет, а в России на 15 лет). За это право инвестор платит первоначальный взнос и роялти (например, 5% от объема продаж). Материнская компания обычно называется фрэнчайзером, а инвестор — фрэнчайзи.

Степень специфичности ресурсов при неоклассическом контракте промежуточная, т.е. ресурсы еще недостаточно специфичны, чтобы оправдать интеграцию, объединение собственности в рамках одной фирмы. Но в то же время специфичность ресурсов возрастает по сравнению с классическим контрактом. Специфические ресурсы нуждаются в принятии мер предосторожности против возможного вымогательства со стороны партнера по сделке. Применение мер предосторожности или гарантий специфических инвестиций в неоклассическом договоре — достаточно сложное дело, и хозяйственная практика обнаруживает большое разнообразие применяемых в этих контрактах способов обезопасить специфические капиталовложения от возможного вымогательства.

Напомним, что действенным средством предотвращения оппортунистического поведения партнера является использование «заложника». «Заложник» возвращается стороне, предоставившей его, при надлежащем исполнении обязательств. В случае оппортунистического поведения и неисполнения обязательств сторона, предоставившая «заложника», лишается его.

Пример «заложника», как средства гарантии специфических капиталовложений, приводит в своей статье Маргарэт Брайниг [Brinig, 1990]. Она обратила внимание на то, что до 1930 года бриллиантовые кольца для помолвки не были распространены в Америке, и попыталась дать экономическое объяснение резкого роста спроса на бриллиантовые кольца для помолвок с середины 1930-х годов. До начала Великой депрессии, т.е. до 1930-х годов прошлого века в Америке было возможным судебное преследование жениха за нарушения обязательства жениться. В 1935 году судебное преследование было отменено в штате Индиана, а вскоре и в других штатах. К 1945 году оно было отменено в шестнадцати американских штатах. В случае нарушения женихом обязательства жениться страдала репутация невесты, поэтому необходимы были какие-то гарантии при помолвке, и эту роль «заложника» стало выполнять бриллиантовое кольцо, которое выступало как гарантия специфического капитала невесты — ее хорошей репутации.

Однако, использование «заложника», особенно в его денежной форме, создает определенные проблемы, так как у стороны, удерживающей «заложника», возникает стимул к тому, чтобы помешать исполнению условий контракта с целью присвоения «заложника». Поэтому для создания правильных стимулов «заложник» должен предоставляться в такой форме, чтобы, обладая ценностью для стороны, предоставившей «заложника», он одновременно не представлял бы особой ценности для противоположной стороны. Во франчайзинговых сделках в качестве заложника, относящегося к категории «безобразная принцесса», может выступать репутация франчайзи на местном рынке или его вложения в развитие местного рынка (local know-how), которые не представляют ценности для франчайзера, но ценны для франчайзи, который лишится этой ценности, если контракт с ним будет расторгнут по причине его оппортунистического поведения.

Приведем несколько примеров гарантий специфических инвестиций, применяемых в хозяйственной практике.

Вложения в дорогостоящий специфический капитал в сфере сбыта, который потеряет свою ценность, если покупатель не выполнит свои обязательства, например, вложения покупателя в строительство большого магазина. Обычно это делается в отраслях, где неопределенность невысока и рыночные условия быстро не меняются.

Ценовые ограничения, например, использование ценовых условий, которые носят название «режим наибольшего благоприятствования». Покупатель оговаривает в контракте с каждым продавцом, что если он будет вести новые переговоры и заплатит дан ному продавцу более высокую цену, тогда каждый продавец этого покупателя должен будет получить эту новую цену. В этом случае каждый продавец знает, что для покупателя будет слишком дорогостоящим, если он поддастся на эту попытку вымогательства, и они уже будут менее склонны к попыткам присвоить квази-ренту. Это условие контракта создает надежную угрозу того, что покупатель не откажется от своего варианта договора при проведении переговоров (см. Главу 2). Если фирма покупает один и тот же продукт у нескольких поставщиков, тогда этот механизм может быть весьма полезен (например, в контракте между консервным заводом и рыбаками) [Rubin, 1990, p. 34].

Взаимный обмен, когда фирма А покупает товар Х у фирмы В, а фирма В покупает у фирмы А товар Y. Взаимный обмен автоматически обеспечивает обе стороны заложниками, механизм этот очень эффективен, хотя не всегда может быть применен.

Совместные предприятия. Две компании создают совместное предприятие, которое является заложников для обеих сторон. Но применение этого эффективного механизма также ограничено тем, что рынок должен быть достаточно емким, чтобы оправдать создание нового предприятия.

Гарантией специфических инвестиций в торговую марку фирмы-фрэнчайзера могут служить ценовые ограничения — право устанавливать минимальные цены для дилеров, что препятствует снижению качества обслуживания в результате установления дилером более низких цен на свой товар.

Потенциальное вымогательство — это серьезная проблема во многих фрэнчайзинговых сделках. Обычная жалоба лиц, покупающих торговую марку: после того, как они осуществили инвестиции в развитие рынка, франчайзер начинает вести себя оппортунистически, создавая другую, конкурирующую точку в этой же рыночной зоне. Для борьбы с этим видом оппортунистического поведения создаются организации дилеров, которые вместе с фрэнчайзерами устанавливают взаимно согласованные стандарты по количеству точек дилеров в данной местности для снижения возможности возникновения конфликта. Такие организации дилеров действуют, например, в автомобильной промышленности США.

Во фрэнчайзинговых контрактах основную ценность представляет вложения в репутацию, торговую марку фирмы-фрэнчайзера. Например, торговая марка Макдональдс обещает клиентам чистоту, горячую свежую еду, быстрое и приветливое обслуживание, а также определенное меню. Компания Макдональдс специфицирует в контракте требования к франчайзи, касающиеся этих параметров деятельности ресторана. Местные рестораны могут нанести урон торговой марке, обесценив специфические инвестиции, если они попытаются сэкономить, снизив качество продукции и обслуживания. Вся экономия при этом достанется недобросовестному дилеру, а издержки распределятся между всеми дилерами и владельцем торговой марки. Чтобы воспрепятствовать этому и создать гарантии своим специфическим инвестициям в торговую марку, фрэнчайзер в договорах настаивает на соблюдении определенных условий, например, установленных стандартов качества, или установленных часов работы дилера, а также возможности проверять соблюдение всех требований и своем праве применять наказание по отношению к нарушителю, вплоть до расторжения договора. При расторжении договора, франчайзи теряет свой денежный залог, который удерживает фрэнчайзер, а также свои специфические инвестиции в приобретение навыков управления рестораном и развитие местного рынка, которые также выступают в этой сделке в роли «заложника» удерживаемого фрэнчайзером.

Отношенческий или имплицитный контракт

Отношенческий контракт — это долгосрочный контракт, в котором неформальные условия преобладают над формальными. Он приходит на смену неоклассическому контракту с увеличени ем продолжительности сделки и усилением степени специфичности ресурсов. Если в неоклассическом контракте исходной точкой приспособления к непредвиденным обстоятельствам, несмотря на наличие устных договоренностей все же остается первоначальное формальное соглашение, то для отношенческого контракта подобной отправной точкой служит весь опыт взаимодействия сторон, который был накоплен за все время их взаимодействия. Первоначальное соглашение может включаться, а может и не включаться в этот опыт [Macneil, 1977—1978, p. 890]. Если при неоклассическом контракте последней инстанцией, к которой обращаются в случае возникновения конфликта, все же служит суд, то при отношенческом контракте ни суды, ни арбитр не обеспечивают эффективного разрешения споров.

Приспособление к непредвиденным обстоятельствам и решение споров внутри фирмы осуществляется посредством распоряжений вышестоящих органов, команды (by fiat). Суды могут рассматривать дела о разногласиях по поводу цен, об ущербе, причиненном в результате задержки поставок, споры о качестве продукции между двумя фирмами в обычном порядке. Однако суд откажется принять к рассмотрению дела о разногласиях между внутренними подразделениями одной компании по этим же вопросам. Споры в фирме решаются путем частного улаживания споров (private ordering). Вышестоящий орган в иерархии и является тем «судом», к которому в конечном счете обращаются стороны. Причины этого заключаются в том, что стороны лучше осведомлены об обстоятельствах спора и о возможных путях решения проблемы. Кроме того, обращение с внутренними спорами в суд нарушит эффективность и внутреннюю слаженность работы компании.

Структура управления сделкой, которая возникает при отношенческом контракте, — это иерархия, административное управление в рамках одной организации. Цены играют незначительную роль во внутренних связях между подразделениями одной фирмы. Даже в одной корпорации у менеджеров различных подразделений могут быть различные интересы. Они могут спорить о трансфертных ценах (цены, которые используются при расчетах между подразделениями одной компании), поскольку они влияют на доходы подразделений и, следовательно, на вознаграждение менеджеров. Но они не вправе отказать в поставках, которые будут продолжаться, несмотря на разногласия. надежность в выполнении обещания и заинтересованность в продолжении отношений играют важную роль в отношенческом контракте.

Когда специфичность ресурсов достигает высоких значений (вплоть до уникальности ресурса), тогда интеграция, объединение собственности в рамках одной компании часто является единственной гарантией против оппортунистического поведения. В рамках иерархии выполнение контракта полностью гарантировано. Однако у иерархии имеются и свои недостатки, которые связаны с издержками:

а) у менеджеров внутренних подразделений более слабые стимулы к максимизации прибыли (снижению издержек, повышению качества, к инновациям);

б) в рамках иерархии появляются значительные бюрократические издержки.