Еврейская диаспора: политическое и экономическое влияние

Еврейские вожди управляли не только Иудеей, их влияние распространялось также на соседние территории и даже все пространство той империи, в состав которой входила Иудея (Персидская, царей Птолемеев, Селевкидов, Римская). Влияние осуществлялось через местные общины, во главе которых стояли раввины, судьи, просто богатые влиятельные евреи. Эти общины были «опорными точками» («пятыми колоннами») иерусалимских вождей, разбросанными по обширным территориям Средиземноморья и даже за его пределами. Страбон, древнегреческий географ, уроженец Амассии Понтийской (сер. 60‑х гг. до н.э. ‑ 24 г. н.э.), писал об иудеях: «Этот народ проник уже во все города, и не легко найти какое‑либо место на земле, которое было бы свободно от них и не находилось бы под их господством»^[504].

Несмотря на религиозно‑культурную изолированность от окружающего населения, евреи активно занимались бизнесом (торговля, ростовщичество, сбор налогов)^[505], а также внедрялись в политическую жизнь тех стран и территорий, где они пребывали. При этом они параллельно решали местные проблемы (своих общин) и проблемы, связанные с интересами Иудеи и Иерусалимского храма.

Один из ярких примеров того, как евреи диаспоры входили в контакты с местными властями и получали от этого большие дивиденды, ‑ история иудея Иосифа, сына Товия, описанная Иосифом Флавием в его «Иудейских древностях»^[506]. Этот иудей при царе Птолемее III (245‑221 гг. до н.э.) получил на откуп сбор налогов на громадной территории египетской Сирии на 22 года^[507].

История не донесла до нас некоторых деталей тех событий, которые происходили при дворе египетского царя Птолемея III. Трудно поверить, что еврей Иосиф бен Товия мог вот так сразу, с первого взгляда, очаровать египетского царя, а потом каким‑то чудом обойти всех именитых и богатых конкурентов при получении откупа на сбор налогов на обширнейшей территории, включающей Келесирию, Иудею, Финикию и Самарию. Думаем, что египетского царя кто‑то «подготавливал» к принятию «правильного» решения в пользу Иосифа бен Товии. Не исключено, что это был упоминаемый Флавием Афинион , который ездил в Иудею и рассказал царю об Иосифе. История ничего не говорит о том, был ли этот Афинион этническим евреем или прозелитом из греков или египтян. Но уж очень подозрительно, как этот Афинион нахваливал царю и его жене Клеопатре Иосифа, с которым до этого он, судя по всему, виделся лишь один раз в Иерусалиме (хотя, как утверждают историки, был там «очень тепло принят»). Трудно поверить, но опытный и острожный царь передал право сбора налогов Иосифу без предварительного взноса полной суммы налога (и даже без всякого обеспечения)^[508]. Можно себе представить, какие миллионы (миллиарды) заработал Иосиф бен Товия за два с лишним десятилетия! «Эффективность» своей трудной работы он повышал с помощью солдат египетского царя и смертных казней^[509]. Фактически царь Птолемей воспринимал Иосифа как политического лидера Иудеи, и тот имел у себя на родине большее влияние, чем первосвященник Иерусалима.

История Иосифа бен Товии ‑ иллюстрация того, как в Александрии ‑ втором после Рима городе Средиземноморья ‑ складывалась мощная «пятая колонна» Иерусалимского храма. Впрочем, эта «колонна» не только проводила политику Иерусалимских жрецов в Египте. Есть множество примеров того, как египетские цари использовали александрийских иудеев для выстраивания своих отношений с Иерусалимом.

Мощная еврейская диаспора существовала в Риме. Там еще со времен Александра Македонского проживали евреи из Египта; в большом количестве евреи появились после завоевания Иерусалима императором Помпеем^[510].

Моммзен описывает в своей «Римской истории» (третий том) роковое влияние, которое евреи оказывали на Рим еще до Юлия Цезаря. Цицерон в своей речи в защиту Флакка (римского наместника) говорил о силе еврейского влияния в Риме^[511]. Еврейская община в самом Риме добилась от Юлия Цезаря разрешения на свободу культа, на общинные собрания и даже на необязательность поклонения императорскому изображению. Евреи жили общинной жизнью, построили синагогу. Селились они на низменном берегу Тибра^[512].

Для иерусалимских вождей еврейская община в Риме была козырной картой: они старались договориться с императорами, выторговать для себя какие‑то дополнительные права и привилегии (которых не было у других провинций) в обмен на поддержку со стороны евреев диаспоры.

Например, еврейский философ Филон Александрийский (Иудейский) (25 г. до н.э. ‑ 50 г. н.э.) приводит письмо царя Иудеи Агриппы императору Калигуле. Он просит о предоставлении некоторых привилегий и в обмен обещает поддержку^[513].

Флавий приводит рескрипт Юлия Цезаря, в котором тот признает Гирка‑ на II с его потомками «иудейскими этнархами», причем из контекста можно заключить, что речь идет о власти над иудеями империи^[514].

О влиянии «еврейского фактора» на римскую политику писали многие. Например, в те времена ‑ Фусций, Овидий, Персий, Цицерон, Тацит, Сенека . Вот, например, предостережение Сенеки: «Обычаи этого преступного народа распространяются столь быстро, что у них уже есть сторонники во всех странах, и что таким образом побежденные навязывают свой закон победителям»^[515].

В XIX веке об этом еврейском влиянии писал немецкий историк Теодор Моммзен: «...Цезарь, точно так же как и Александр Македонский, совершенно правильно считал необходимым способствовать его (иудейства. ‑ В. К. ) развитию. Если Александр, основатель александрийской иудейской общины, сделал не меньше для этой нации, чем ее собственный Давид построением Иерусалимского храма, то Цезарь в свою очередь как в Риме, так и Александрии помогал иудеям, даруя им различные милости и привилегии и защищая их своеобразный культ от римских и греческих жрецов»^[516].

Карл Каутский после анализа обширных текстов Моммзена с описанием причин особого благоволения Юлия Цезаря к иудеям делает свое короткое резюме: «Тот факт, что Цезарь не только терпел иудеев, но и оказывал им покровительство, при его постоянных долгах и денежных затруднениях, объясняется гораздо проще, хотя и не так возвышенно. Деньги стали решающей силой в государстве. И Цезарь защищал иудеев потому, что у них были деньги, потому что они были ему полезны и могли еще принести пользу...»^[517] Точно так же и по тем же причинам умел ценить иудейство первый официальный император Рима Август.

Впрочем, у иудеев не все получалось гладко в Риме. Римлян возмущало слишком активное их вмешательство в политическую жизнь Италии, а также ростовщическая деятельность, делавшая должниками евреев многих местных жителей. Периодически возникали стихийные выступления против евреев, которые иногда приводили даже к изгнанию евреев из Рима. Если при Юлии Цезаре и императоре Августе евреи как в Риме, так и в Палестине себя чувствовали очень комфортно, то при императоре Тиберии ситуация несколько меняется. Иосиф Флавий описывает историю того, как при Тиберии вскрылись обстоятельства жульничества одного иудея, который проводил работу по сбору пожертвований в пользу Иерусалимского храма среди знатных римлян и который присвоил одно богатое пожертвование. Кончилось это тем, что Тиберий попросил иудеев оставить город, а четыре тысячи евреев были отданы в солдаты и направлены служить в Сардинию. Гонения на евреев были и при следующем императоре ‑ Калигуле (37‑41); при следующем императоре Клавдии (41‑54) они были вновь изгнаны из Рима. Впрочем, после каждого изгнания они вновь возвращались в Рим, причем при содействии римской верхушки, которая нуждалась в еврейских деньгах. Кстати, аналогичная картина наблюдалась в Средние века в Европе: периодически евреи изгонялись из разных стран (Франции, Испании, Португалии, Англии и др.), а также из отдельных городов. Затем через некоторое время они возвращались на покинутые места. Причем часто возвращались не без содействия европейских правителей^[518].