Муравьиный инкубатор

Рано утром наш бивак как копошащийся муравейник: сворачиваются палатки, быстро укладываются на машину вещи. Несколько часов пути – и мы оказываемся на другой стороне озера, в глубоком лесистом ущелье. Рядом шумит ручей; высокие, стройные, как пирамидки, ели чередуются с зелеными полянами, украшенными цветами. По другую сторону ущелья – безлесные склоны, покрытые степными травами; низкие можжевельники едва прикрыли наверху голые скалы.

На самую макушку высокой ели уселся черный дрозд и запел мелодичную песню. На вершине поросшей лесом горы, зачуяв людей, громко и страшно рявкнула косуля. По сухой ветке ели дятел выбил клювом свадебную трель. Просвистела чечевица, зазвенели синички... В этом ущелье нам предстоит прожить около месяца. Работы много. Мы займемся изучением природы этого интересного горного края. Тут же колония лесного красноголового муравья, и всюду виднеются его муравейники. От муравейников исходит крепкий запах муравьиной кислоты и сохнущей, нагретой солнцем хвои.

Красноголовый муравей – хозяин здешних горных лесов из тяньшаньской ели, где деревья растут группами, перемежаясь с полянками. Ловкий, отчаянный охотник, он уничтожает множество различных насекомых – врагов леса.

Рядом с биваком стоит высокий пень. Его основание присыпано хвоей муравейника. На верхушке пня тоже набросаны хвоинки. Рано утром по пню снизу вверх уже тянется вереница муравьев‑носильщиков. Каждый несет в челюстях чехольчик с куколкой. Куколки заботливо укладываются на верхушку пня под маленький холмик из палочек и хвоинок. Сюда падают лучи солнца, и куколки греются почти весь день. Это настоящий муравьиный инкубатор.

К вечеру, когда мы собираемся на биваке и, поужинав, усаживаемся около костра, по пню снова тянется вереница муравьев с куколками, но уже в обратном направлении – вниз, к его основанию. Теперь муравьи заботливо прячут свое потомство поглубже в муравейник, спасая его от прохладной ночи и холодного утра.

Этой работой заняты муравьи‑няньки, ухаживающие за потомством. В муравейнике строгое разделение обязанностей: кто охотится и добывает пищу, кто занимается строительством, а кто присматривает за личинками и куколками.

Брачный полет

В муравейнике, что находится около тропинки, по которой мы ходим к ручью, царит необычное оживление. Вся поверхность его усеяна снующими рабочими. Они бегают в разных направлениях, беспрестанно шевеля усиками, и явно чем‑то взволнованы. Кое‑кто из муравьев тащит хвоинки, но не на вершину конуса, как обычно, а из входов наружу. Несколько входов заметно расширены, В чем же причина такого волнения?

В муравейнике происходит немаловажное событие. Вот из одного входа показалась черная голова. Кроме обычных фасеточных глаз, она увенчана на лбу небольшими глазками. Затем высунулась мощная грудь, продолговатое, чуть согнутое брюшко, и наверх выполз самец – совсем черный, с роскошными блестящими крыльями. За первым черным муравьем вереницей выскакивают другие крылатые муравьи. Беспокойство и возбуждение муравьев‑рабочих еще больше возрастают. Размахивая усиками, они гладят своих крылатых братьев и суетятся возле каждого из них. Многие самцы, оказавшись на ярком дневном свету, нерешительно топчутся на одном месте и пытаются незаметно юркнуть обратно, в темноту своего родного жилища. Но беглецов быстро останавливают и, потихоньку подталкивая, помогают вновь выбраться наружу.

Уже давно разгорелся жаркий летний день, по синему небу лишь кое‑где плывут белые облачка. В лесу тишина, пахнет разогретой хвоей и луговыми цветами. Замолкли неугомонные чечевицы, прекратили свои мрачные песни горлицы. Еще выше поднялось солнце и осветило муравейник. Быстрее засуетились муравьи, и те, черные, с прозрачными крыльями, карабкаясь на вершину пня, один за другим стали подниматься в воздух. Потом в глубине расширенного выхода мелькнула самка – большой крылатый муравей с рыжей головой и грудью, темно‑коричневым брюшком и ярко‑оранжевым пятном на том месте, где от брюшка к груди отходит тонкий стебелек‑перемычка. Другая самка не спеша высунула голову наружу, собираясь вскарабкаться на крышу жилища, облитую солнцем, но ее тотчас затолкали обратно вниз. И еще замелькали в глубине ходов другие крылатые самки. Их черед покидать родительское гнездо еще не наступил, так как вначале полагалось отправить в путешествие самцов. Разлетевшись порознь, они, выходцы из одной семьи, уже больше не должны встретиться. Что ждет впереди крылатых пилотов? Сколько их погибнет от разных случайностей и как мало окажется удачников!

Мне давно хотелось проследить брачный полет красноголового муравья в здешних горах, но все как‑то не удавалось, несмотря на обилие муравейников. Где встречаются самцы и самки, я не знал.

И, как часто бывает, когда настойчиво ищешь ответа, он приходит неожиданно, благодаря случайной догадке.

Вечером с далеких снежных вершин по ущелью начинал дуть «верховой» ветер, и сразу становилось холодно. В это время мы теснились возле костра, а ложась спать, поглубже забирались в спальные мешки. Утром, когда всходило солнце, «верховой» ветер уступал ветру с равнин – «низовому». Прислушиваясь к шуму леса и глядя на качающиеся вершины елей, я подумал: «Самцы и самки вылетают из гнезд днем, поднимаются вверх. И, наверное, летят куда‑то по „низовому“ ветру».

Утром я отправился вверх по ущелью искать ответ на догадку.

Свирепая расправа

Для того чтобы попасть в верховья ущелья, нужно перебраться на солнечный склон и пройти по его хребетику. Здесь тянется едва заметная тропинка, которой больше пользуются косули, чем человек.

Сверху совсем крошечными кажутся две палатки нашего бивака и как точечки – люди. Отсюда на горизонте видны угрюмые скалистые вершины, покрытые ледниками, пониже их – каменистые осыпи, чахлая, едва приметная зелень, перемежающаяся с серыми камнями, потом отдельные кустики арчи и редкие, почти темно‑синие столбики ели, забравшиеся выше всех к горному северу. Книзу елочки становятся чаще, а там по склону уже растет густой еловый лес.

Здесь, на хребетике, особенно хорошо ощущаются два разных мира. Один, на южном склоне, солнечный, степной, другой, на северном склоне, тенистый, лесной. На солнечном склоне растут травы, все усеяно цветами, стрекочут кобылки, звенят мухи‑жужжалы. Теневой склон – в строгих высоких елях, раскидистой рябине и козьей иве. И другие насекомые здесь, чуждые солнечной стороне: крутятся грузные рогохвосты, от пня к пню перелетают изящные наездники‑риссы, над сырой травой реют комары‑долгоножки. Так и существуют рядом эти два мира, разделенные едва заметной тропинкой, по которой ходят косули.

На солнечной стороне хребетика, недалеко от того места, где он смыкается с высокими склонами основного хребта, пониже тропинки вьются какие‑то насекомые и сверкают на солнце прозрачными крыльями. Их очень много, целые рои. Стоит спуститься вниз по крутому склону, чтобы узнать, кто это. Взмах сачком – и сквозь марлю видно, как несколько темных комочков бьются, пытаясь вырваться из плена.

Если бы сегодня утром, когда я отправился в поход по горам, мне сказали, что я увижу крылатых муравьев и не узнаю их сразу, я посчитал бы это шуткой. Но в сачке были самые настоящие черные, с большими крыльями самцы красного‑левого муравья. Теперь я уже вижу, как по всему солнечному склону у хребетика мечутся крылатые муравьи. Они беспорядочно носятся во все стороны, садятся на кустики, верхушки трав, облепили и меня со всех сторон, многие падают в траву. Там на травинках, быстро перебирая ногами, ползают красноголовые самки, и около каждой из них – кучка черных кавалеров. Так вот куда вы слетелись со всех муравейников обширного ущелья!

Внимательно разглядываю один из копошащихся клубков и вижу совершенно невероятное. Раскрыв челюсти, самка хватает за тонкую перемычку, соединяющую грудь с брюшком, своего супруга и пытается ее перекусить. Самец извивается, старается избежать свирепой расправы. Защищаться другим путем он и не пытается, да и главное оружие муравьев – челюсти – у самца едва развиты и ни на что не пригодны. Еще усилие – и свирепая расправа совершена, брюшка откушено, повисает книзу и через несколько секунд падает на землю. Несуразный, без брюшка, самец поднимается в воздух и уносится вдаль. И таких покалеченных самцов, я теперь вижу, немало летает в воздухе, сидит на траве и моей одежде. В копошащемся клубке место неудачника занимает другой, и его постигает та же участь. Кто бы мог предполагать о существовании такой особенности биологии красноголового муравья, обитателя гор Тянь‑Шаня!

Оплодотворенная самка впоследствии или сама основывает новый муравейник, или попадает в старый. Дальнейшая ее судьба довольно однообразна: всю жизнь, один‑два десятка лет, ее холят и кормят рабочие, и она, никуда не отлучаясь, откладывает яйца. С течением времени становится матерью многочисленной семьи. Впрочем, в муравейнике нередко бывает по нескольку таких яйцекладущих самок.

В наблюдениях быстро течет время. Солнце заходит за снежные вершины гор, оттуда начинает тянуть прохладный верховой ветер, и я вижу, как из травы одна за другой поднимаются в воздух отяжелевшие оплодотворенные самки и, трепеща крыльями, медленно плывут вниз, к синим еловым лесам и зеленым полянкам. Крылатые самцы прекращают беспорядочный полет и гроздьями повисают на растениях.