Дискуссии о собственности и ее формах

Собственность – центральный элемент экономической системы. Поэтому вопрос о собственности такой спорный и важный в преобразованиях общества. В собственности выделяли основу свободы человека К. Маркс и Ф. Энгельс (не только друг и соавтор многих широко известных экономических произведений, относимых мировой научной общественностью к марксистскому наследию, но и успешный предприниматель в Англии). Они писали: «Нас, коммунистов, упрекали в том, что мы хотим уничтожить собственность, лично приобретенную, добытую своим трудом, собственность, образующую основу всякой личной свободы, деятельности и самостоятельности»[6].

Следует учесть, что, во-первых, само развитие промышленности «ее уничтожило и уничтожает изо дня в день»[7]; во–вторых, наемный труд не создает работнику труда собственность, а приносит лишь стоимость товара «рабочая сила» в форме заработной платы, являющейся превращенной формой стоимости этого товара, уникальность которого состоит в способности умножать собственность владельцев капитала. Последнее обеспечивается за счет вновь созданной работниками труда стоимости, уменьшенной лишь на величину заработной платы как суммы жизненных средств, «необходимых для сохранения жизни рабочего как рабочего»[8], как работника труда «для воспроизводства его жизни»[9].

Уничтожение такого присвоения ими не предполагалось, так как это присвоение выступает в форме «избытка, который мог бы создавать власть над чужим трудом»[10], что веками обусловливало и обусловливает противоречие между трудом и капиталом: работник труда живет только для того, чтобы увеличить капитал.

Само развитие обществ и народов, их социально-эколого-экономических систем – убедительное тому доказательство: в передовых капиталистических государствах нашего времени производственные отношения изменились таким образом, что значение частной собственности и форм ее присвоения уступает место умению работников труда и капитала ими распоряжаться наилучшим образом.

В США, по свидетельству исследователей, во-первых, давно уже частная собственность не является преобладающей, но растет в активах значение акционерной собственности и собственности государственной (соотношение между ними, примерно, такое: 33,3%, 33,3% и 33,3% соответственно), а, во-вторых, бизнесу государство ставит адекватные возросшей роли человеческого капитала социальные задачи, решение которых гарантирует его социальную ответственность перед гражданами.

Что же касается определения собственности, то К. Маркс рассматривал ее как категорию, отражающую отношение к предметам, вещам, как к своим собственным. Древнегреческий мыслитель Аристотель (384 – 322 гг. до н.э.) распространял право собственности и на человека, по той или иной причине попавшего в рабство, ставшего «одушевленным орудием труда», имуществом, приносящим доход[11].

Со временем, конечно, аристотелевское понимание собственности утратило свое значение, так как рабство уступило место на исторической арене феодальному типу хозяйствования (с его крепостнической формой использования рабочей силы), а позже и капиталистическому (с его капиталистической формой хозяйствования). При капитализме возникла юридически свободная, но экономически зависимая от собственника средств производства рабочая сила. Это, собственно, и стимулировало на протяжении всей истории цивилизации поиски возможностей и адекватных им систем, обеспечивающих равенство между всеми гражданами.

Исходной посылкой такой идеи можно признать позицию Й. Фихте, согласно которой первым правом человека является право на деятельность. История народов и обществ убеждает в том, что реализация этого права весьма сложна, противоречива и до сих пор вызывает многочисленные дискуссии и разъединение политических и хозяйственных деятелей по тому, как они относятся к сути, механизмам и возможным последствиям ее реализации.

К. Маркс и Ф. Энгельс обращали внимание на креативную функцию собственности, когда она благоприобретена и выступает основой добросовестной предпринимательской деятельности, приближающей процесс смены статуса наемного работника, работника труда на статус владельца, совладельца производства. Этот процесс в настоящее время идет в силу объективных причин, заложенных и происходящих в недрах промышленного производства, когда на арену хозяйственной жизни выходит кооперирование производителей, появляются предприятия и возникает ассоциированный капитал, так как акционерные общества постепенно упраздняют капитал как частичную собственность уже в недрах самого капитализма информационно-индустриальной эпохи.

К. Маркс писал: «Капиталистические акционерные предприятия, как и кооперативные фабрики, следует рассматривать как переходные формы от капиталистического способа производства к ассоциированному, только в одних противоположность устранена отрицательно, а в других – положительно»[12]. При этом он замечал, что в пределах упомянутых фабрик «уничтожается противоположность между капиталом и трудом».

Аналогичную позицию по отношению к собственности занимал Н.Г. Чернышевский.

Во-первых, он не видел иной формы взаимодействия субъектов хозяйствования, кроме той, при которой главным двигателем производства служит личный интерес, и которая есть естественное стремление «владеть вещью»[13], иметь ее в собственности.

Во-вторых, и это особенно важно, он считал, что «энергия труда, то есть энергия производства, соразмерна праву собственности производителя на продукт»[14].

В-третьих, из всего этого Н.Г. Чернышевский выводит фундаментальное положение о том, производство находится «в наивыгоднейших условиях тогда, когда продукт бывает собственностью трудившегося над его производством». «Иными словами, – заключает он, - работник должен быть собственником вещи, которая выходит из его рук»[15].

Все отмеченное позволяет сделать вывод о необходимости преодоления мифа об исключительно созидательной роли только частной собственности. Это дает основания говорить о необходимости и неотложности ради социальной справедливости и экономической целесообразности перемен и в экономической мысли, и в экономической политике, которые теоретически и практически способствовали бы расширению юридической свободы личности работника до его экономической свободы, которая также давала бы ему право решать триединую задачу: что производить, как производить, и в каком количестве, и кому (для кого) производить?

Необходимость изменения назрела еще давно. «Эта перемена, по мнению Н.Г. Чернышевского, должна состоять в том, чтобы сам работник был и хозяином. Только тогда энергия производства поднимется в такой же мере, как уничтожением невольничества поднимается чувство собственного достоинства»[16].

Таким образом, к середине XIX и началу XX веков все большее число реалистически мыслящих исследователей начинали учитывать несомненные изменения в производственных отношениях.

Эксперименты, связанные с насаждением формального обобществления средств производства и авторитарных режимов (начиная от древнего Рима, погибшего в немалой мере от разрушения общественных устоев в пользу частной поземельной собственности, до режимов нацистского социализма в Германии, Италии, Испании с их известными особенностями и административно-распределительной системы в бывшем СССР с генерализацией общественного интереса в ущерб личному), при которых работник оставался наемной рабочей силой, лишенной реальных прав собственности на средства производства и его результаты, оказались весьма неудачными. Это свидетельствует о необходимости наличия различных форм собственности.

Через 110 лет после выхода известного коммунистического «Манифеста» К. Маркса и Ф. Энгельса (1848 г.) и через 98 лет после опубликования упомянутых идей Н.Г. Чернышевского известный зарубежный банкир и исследователь Л. Келсо разработал программу (1958 г.), предусматривающую преодоление известного противоречия между трудом и капиталом, между работодателем, представляющим работника капитала, и работником труда, представляющим рабочую силу, на основе двухфакторной модели рыночного механизма. Суть ее выражается в соединении заработной платы и дивиденда от совладения частью активов организации.

Эта модель обновленного механизма рыночной экономики, во-первых, сродни идеям Н.Г. Чернышевского, во-вторых, представляется перспективным условием начала реализации «первого права человека на деятельность».

Приведем высказывания о частной собственности еще одного известного автора, И. Фишера, который писал: «… право частной собственности – это свобода наслаждаться выгодами полезных эффектов ее субъектов при необходимости одновременно нести издержки по ее использованию. Права собственности, в отличие от богатства или его полезных эффектов, не являются физическими объектами, представляют собой абстрактные социальные отношения»[17].

Дж. Локк при определении места частной собственности в системе социально-экономических отношений писал о том, что частная собственность и справедливость находятся в такой зависимости, в которой первая обуславливает вторую по принципу: «Где нет собственности, там нет и справедливости».

В настоящее время происходит эволюция частной собственности, свободные ранее предприятия являются все менее свободными в самой развитой капиталистической державе, в США. Природа капитализма изменилась таким образом, что, по заключению авторов популярного учебника «Экономика» П. Самуэльсона и В. Нордхауса, произошла смена лидера – частная собственность утратила былую значимость.

В бывшем СССР, где господствовала общественная собственность на условия и результаты производства, не состоялось преодоление векового противоречия между трудом и капиталом, между декларированием свободы и ее реальной сутью, так как массы работников остались наемной рабочей силой и не состоялось соединение работников труда (рабочей силы) со средствами производства.

Не изменилось положение работника в указанном направлении соединения его со средствами производства и в условиях реформирования советской системы, связанное с перестроечными процессами, начатыми М.С. Горбачевым. Более того, еще сильнее обострилось противоречие между трудом и капиталом в ходе трансформационных процессов, когда плановая система командной экономики СССР уступила место рыночной экономике. Поэтому проблему собственности как фактора, предопределяющего функционирование любых экономических систем (и формационных, и цивилизационных), всех видов экономики, при всех формах хозяйствования человечеству все еще предстоит решать.

А до той поры можно признать доказавшую право на существование идею о множественности форм собственности и практику их взаимодействия на началах взаимодополнительности и реальной синергии.