Quot;Папа Пий VII в Сикстинской капелле" Энгр. 1814 г. Вашингтон.

Престол в наилучшим образом организованное го­сударство тогдашней Европы. Государственная ма­шина Рима была отлажена безукоризненно; многие королевские канцелярии средневековья были позд­нее созданы по образцу папской, нотариусы и за­коноведы Святого Престола высоко ценились во всех европейских странах.

В-третьих, Папам удалось привлечь на свою сто­рону значительную часть мелкого рыцарства. Этим людям тоже не нравился «обычай», ставивший их в жёсткую зависимость от могущественных сеньо­ров. К тому же папство на протяжении десятилетий усиленно внедряло в сознание рыцарства идею «во­инства Христова», в котором рыцарская отвага бы­ла бы поставлена на службу целям и идеалам всего христианского общества. Старания церкви завер­шились успехом: в 1095 г. «воинство Христово» с восторгом откликнулось на призыв Папы Урбана II

(1088—1099 гг.) выступить в поход на Иерусалим (см. ст. «Крестоносцы и крестовые походы»).

Наконец, Григорий VII позаботился и о «науч­ном» обосновании папских притязаний. На свет из­влекались всевозможные недостоверные легенды о жизни Святого Петра и его учеников, из которых делались далеко идущие выводы. К примеру, пу­тешествие Святого Петра в Испанию (а многие ис­торики церкви сомневаются в том, что апостол дей­ствительно побывал там) становилось основанием для утверждений о принадлежности Испании Свя­тому Престолу. Точно такой же обработке подвер­гались и библейские тексты. Ссылки на Библию и церковную историю были очень авторитетны, а поймать римских книжников на слове в XI в. было почти некому.

Великие преемники Григория VII — Алек­сандр III (1159—1181 гг.) и Иннокентий III (1198—

1216 гг.) завершили создание величест­венного механизма власти римских первосвященников. Средневековье ещё не видело ничего подобного — в этом механизме слаженно вращались тысячи шестерёнок самых различных размеров: кардиналы и епископы, юрис­ты и богословы, профессора и студенты, бродячие монахи-проповедники и короли, принимавшие свои короны из папских рук... В середине XIII в. этой грозной боевой машине удалось, наконец, сломить мощь империи.

Но торжество Пап оказалось преждевременным; в 1300 г. Рим вновь оказался на грани катастрофы. Конструкция, возведённая Гильдебрандом и его единомышленниками, лишь внешне казалась не­уязвимой. На самом же деле она сильно зависела от постоянного притока денег и хорошо работала лишь тогда, когда в Рим безостановочно текли зо­лотые ручейки. Отринув «обычай» и феодальные обязательства вассалов и сеньоров, Папы поставили себя в полную зависимость от труда чиновников-бю­рократов, получавших жалованье. Европа же с на­чала XIV в. входит в длительную полосу хозяйст­венных затруднений, и Папам становится всё труд­нее удовлетворять денежные запросы своих служа­щих. Быстро развивающиеся европейские государ­ства — Французское, Английское королевства — тоже научились хорошо считать деньги и вовсе не намерены были следовать в своей политике рим­ским предписаниям. Они готовились сразиться с Римом его же оружием: оружием богословских трактатов и законов, воспитанием грамотных чи­новников и аккуратным счётом денег в казне.

Пощёчина, которую посланец французского ко­роля Филиппа Красивого дал Папе Бонифацию VIII в 1303 г. в папском дворце в Аланье неподалёку от Рима (см. ст. «Филипп IV Красивый»), стала дос­тойным ответом на унижение, испытанное импе­ратором Генрихом IV в 1077 г. в Каноссе. Под на­жимом Филиппа преемники Бонифация переносят своё местопребывание во Францию, в Авиньон. На­чинается длительный период «Авиньонского пле­нения Пап» (1305—1376 гг.). Окончательное воз­вращение Пап в мятежный и неуправляемый Рим произошло только в начале XV в. Но в Рим вер­нулись уже другие Папы. Они легко шли на зна­чительные уступки светским государям, и не по­мышляя о верховной власти над ними. Папы стер­пели даже попытки ограничить их церковную власть: в 1414—1418 гг. Констанцский церковный собор выдвинул идею верховенства собора над Па­пой. Интересы Пап сводились к пополнению соб­ственной казны и поиску тёплых местечек для род­ственников. К 1500 г. Папская область превраща­ется в заурядное итальянское государство, вовле­чённое во все местные дрязги и лишившееся своего прежнего авторитета.

Рим вернул себе часть былого величия лишь пос­ле взрыва Реформации (см. ст. «Реформация»). В XVI—XVII вв. история папства была переосмыс­лена; политическими амбициями всё же пришлось пожертвовать ради сохранения духовного авторите­та. Но всякий раз, как Папа римский обращается к миру с увещеванием с телеэкранов или с огромной площади перед собором Святого Петра в Риме, он говорит с человечеством не просто как священно­служитель, а как владыка, наделённый свыше единственным правом «связывать и разрешать». Тени Каноссы и Аланьи по сей день витают над Святым Престолом: в Папу стреляет террорист, а коммунисты наносят ему дружественные визиты...