КОЧЕВНИКИ ЦЕНТРАЛЬНОЙ АЗИИ

По целым неделям кряду перед глазами «путника являются одни и те же образы: то неоглядные равнины, отливающие желтоватым цветом иссохшей прошлогодней тра­вы, то черноватые, обвеянные ветром и временем гряды скал, то пологие холмы, на вершинах кото­рых иногда рисуется силуэт быстроногой антило­пы». Так написал человек, совершивший путешест­вие по просторам Центральной Азии.

Картина, что и говорить, безотрадная. Однако подобное впечатление обманчиво. Эти земли — ро­дина многих народов древности. Отсюда на протя­жении веков, как из волшебной кузницы, появля­лись, сменяя друг друга, воинственные богатыри-кочевники, создававшие союзы и государства, ко­торые играли значительные роли в судьбах Востока и Запада.

В начале I тыс. до н. э.. в степях Евразии появи­лись племена кочевников-скотоводов. Неторопливо передвигаясь со стадами скота и табунами коней, они заселяли и обживали огромные территории от Причерноморья до Центральной Азии. Быт и нравы резко отличали их от народов земледельческих рай­онов. Много позже, когда в Европе и Азии уже воз­никли могущественные государства, жизнь кочев­ников, казалось, оставалась неизменной. Римский историк Аммиан Марцеллин писал о них: «Все

они... кочуют по разным местам, как будто вечные беглецы, с кибитками, в которых они проводят жизнь. Здесь жёны ткут им жалкую одежду, спят с мужьями, рожают детей и кормят их до возмужа­лости. Никто не может ответить на вопрос, где его родина: он зачат в одном месте, рождён далеко от­туда, вскормлен ещё дальше. Кочуя по горам и ле­сам, они с колыбели приучаются переносить голод, холод и жажду».

Историк отметил характерную для жизни оби­тателей степи верность традициям кочевой жизни, её неписаным законам. Так, при столкновениях с соседями мужчины вооружались луками, стрелами, избирали командира и отправлялись в поход, оставляя хозяйство на женщин. Нарушение воин­ской дисциплины или, например, обнажение ору­жия против ближнего каралось смертной казнью. За мелкие нарушения провинившегося метили, де­лая порезы на лице.

Каждый человек знал, к какому роду-племени он принадлежит и где находятся места его родных кочевий, был уверен: случись несчастье, приди бо­лезнь или старость — сородичи не бросят несчаст­ного одного, всегда найдут для него пищу и кров.

Суровая жизнь требовала сплочения под руко­водством самых опытных, пользовавшихся беспре­кословным авторитетом людей — старейшин. Они,

СТРЕЛЫ КОЧЕВНИКОВ

Основным оружием кочевников Центральной Азии был лук со стрелами. Стрелы стремительно преодолевали большие расстояния, нанося противнику болезненные рваные раны. На их лопастях делали небольшие отверстия или надевали на черенок самой стрелы костяной шарик-свистульку. При полёте такие стрелы издавали характерный свистящий звук. Их называли «поющие» стрелы.

Стрелы с трёх- или четырёхгранным наконечником предназначались для поражения врага, закованного в броню, а плоские — для стрельбы по легковооружённому противнику. Стрелы, которыми пользовались во время охоты, были иными. Например, для охоты на пушного зверя применяли стрелы, которые не поражали зверя, а только оглушали его, не портя драгоценного меха. Их навершия делали из дерева или кости в форме конуса или трапеции, широким основанием наружу.

Стрела, служившая богатырю на охоте и в сражении, воспевалась в народных эпических сказаниях. Она была и спутницей древних божеств, которым поклонялись кочев­ники Центральной Азии. Их изображали как с одной стрелой, так и с колчаном, полным стрел, которые символизировали молнии. Стрела могла означать и животворную способность божества, которое оплодотворяло землю своим семенем-дождём. Стрела, связанная с культом плодородия, была неизменным атрибутом монгольских свадебных обрядов, дошедших из глубин веков до наших дней. На них и по сей день можно слышать пожелания блага, обращённые к молодожёнам: «Пускайте стрелу, увеличивайте семью».

*

Колесница.

Наскальный рисунок.

например, определяли, где будет пасти свой скот та или иная семья. Только по представлениям непо­свящённых, кочевники беспорядочно блуждают вслед за стадами. Их маршруты и участки строго определены природой и старейшинами: весной — в горы, на летние пастбища, где изобилие альпий­ских трав и прозрачная вода озёр и рек, берущих начало на снежных вершинах; зимой — в защищённые от ветра и снежных заносов низины, где до весны сохраняется засохшая на корню трава — под­ножный корм для скота. И так из года в год, из столетия в столетие.

В V—IV вв. до н. э.. в Центральной Азии домини­ровали два племенных союза — хунны и дунху. К III в. до н. э.. полновластными хозяевами степей, гор и речных долин стали хунны. Огромные стада ко­ров, овец, коз, табуны быстроногих коней были главным богатством степняков-кочевников. Скот давал мясо, молоко, масло, шкуры, кожу, шерсть для тканей, войлок, то есть всё необходимое для жизни — пищу, одежду, обувь, материалы для жи­лищ. На деревянных телегах, запряжённых быка­ми, хунны беспрепятственно передвигались за ста­дами. Они умели делать кожаную, костяную и гли­няную посуду, обрабатывать металлы, изготавли­вать орудия и оружие, а также украшения из золота и серебра. Они даже выращивали просо и пекли из него хлеб, в недостаточном, правда, количестве. Не хватало кочевникам и тканей. Впрочем, то и другое они выменивали или отнимали у соседей.

В мирное время племена хуннов находились под управлением старейшин 24 родов. На период воен­ных действий хунны формировали боевые отряды,

и вся власть сосредоточивалась в руках шаньюя, которого избирал совет старейшин.

Когда в 209 г. до н. э.. шаньюем стал Модэ, он хитростью и жестокостью принудил соплеменников к безоговорочному подчинению. Временная воен­ная должность была превращена им в титул верхов­ного властителя. Престол шаньюя стал передавать­ся по наследству. Модэ оставил за собою управление центром своих владений, а восточные и западные территории передал назначенным из близких род­ственников чжуки-князю и лули-князю.

Войско Модэ не ведало поражений. На поле боя его составляли три отряда — центр и два крыла, каждый из которых знал свою задачу. Дисциплина была железной: за проступок одного рубили головы многим. За короткое время хуннам удалось завое­вать и присоединить соседние племена и народы. Границы владений Модэ на севере достигали озера Байкал, на западе — Восточного Туркестана, на востоке — реки Ляохэ, а на юге подступали к зем­лям Китая.

Хунны стали подлинным бедствием для китай­ской династии Хань. Кочевников не могли остано­вить ни плетённые из ивняка заслоны, ни глубокие рвы, ни крепостные стены. При их приближении население, бросая скот и пожитки, стремилось ук­рыться за стенами укреплений, а воины получали строгий приказ: оборонять крепости изнутри, ни в коем случае не ввязываясь в рукопашную схватку или погоню. Китайские военачальники уже имели горький опыт борьбы с кочевниками: хунны напа­дали малыми силами, выманивая китайцев из-под защиты крепостных стен, и, притворно обращаясь в бегство, завлекали преследователей в расположе-

ИСТОРИЯ О ШАНЬЮЕ МОДЭ

Иные страницы истории подобны сказке. Жил~6ыл повелитель-шаньюй отважного народа хунну Тумань. Было у него два сына. Старшего, Модэ, отец не любил, а младшего, любимого, вопреки законам предков собирался сделать своим наследником. Чтобы старший не роптал и не противился, Тумань отослал его к соседям в заложники. Модэ был умным и смелым юношей и догадывался о замыс­лах отца. Он не долго пробыл в чужих краях. При первой возможности бежал и вернулся в родные кочевья. Тумань ничего не сказал непослушному сыну, но решил выждать удобный момент, чтобы разделаться с ним. Но и Модэ был начеку. Он стал обучать подчинённых военному делу, требуя от них строжайшего исполнения всех своих команд.

Однажды он решил проверить исполнительность своих подчинённых. «Делай, как я», — скомандовал Модэ и пустил стрелу в своего лучшего коня. Вслед за стрелой юноши полетели смертоносные стрелы его спутников-воинов. Но не все решились стрелять. Ослушникам Модэ тут же приказал отрубить головы.

Через несколько дней опять прозвучала команда Модэ. Но теперь стрела пронзила его собственную жену. Строй воинов оторопел. У кого поднимется рука стрелять в молодую женщину, да ещё в жену наследника великого шаньюя. Но Модэ был неумолим. Всем, кто не исполнил его приказа, пришлось расстаться с жизнью. Сердца его воинов окаменели, а мысли подчинились воле Модэ.

Прошло время, и однажды на охоте Модэ выпустил стрелу в спину своего отца. В тот же миг она затерялась в туче посланных ей вслед стрел его дружины. Великий шаньюй Тумань пал на землю, пронзённый сотнями стрел. Окружавшая правителя свита замерла в страхе, а Модэ, хлестнув коня, ускакал в ставку отца и объявил себя его преемником — великим шаньюем народа хунну. Все, кто вздумал перечить, тут же лишились голов. Народ безмолв­ствовал, но осмелели враги, решив: пока Модэ направо и налево рубит головы своим ближним, пригрозить ему вой­ной и потребовать откупа-дани. Сказано — сделано: прибы­ли послы и заявили, что за мир должен Модэ отдать им луч­шего коня из хуннских табунов и самую красивую жену шаньюя. Приближённые Модэ возмутились и готовы были за подобную дерзость убить посланцев. Но шаньюй остановил их, с усмешкой сказав: «Стоит ли для друзей-соседей жалеть одну лошадь и одну женщину?» — и приказал отдать просимое.

Враги хуннов осмелели. В следующий раз они потребова­ли отдать им дальние пустынные земли хуннов. Старейшины, наученные горьким опытом, не стали возражать: земли пус­тынные, сплошь покрытые солончаками, каменистыми пусто­шами, на которых и скот никто из них никогда не пас. «Бери­те», — сказали они послам, но рассердился грозный Модэ. Стал он кричать на старейшин, замерших в страхе: «Что это вы надумали, бараньи головы? Как можно отдавать землю? Малая крупица земли есть основа основ нашего государст­ва!»

Приказал Модэ немедленно собирать войска и повёл их на ничего не подозревавших соседей. Как вихрь налетела его конница, как чёрная туча закрыли небо летящие стрелы хуннов. Мало кто спасся от их смертоносных жал. Стал Модэ владыкой обширных земель и многочисленных народов. Слава о его делах ещё дальше разнеслась, но не доброй она была. Оставшиеся в живых детям своим и внукам рас­сказывали о жестокостях правителя хуннов. Придёт время, и потомки победителей встретятся в ратном поле с потомками побеждённых. Спасая жизни, бросая обозы, жён и детей, побегут наследники грозного шаньюя Модэ, преследуемые врагами. Наступит конец их владычества в Центральной Азии. Но об этом не знал Модэ, укрепляя могущество государства хуннов, которому предстояло просуществовать почти 300 лет.

*

ние своих основных сил. Даже Великая китайская стена, это монументальное и очень дорогостоящее сооружение, оказалась бесполезной, не способной защитить своих строителей. Воинов Поднебесной империи не хватало для её обороны, а ведь кто-то должен был ещё сражаться с хуннами и ловить пе­ребежчиков...

Признавая могущество хуннов, Китай пытался добиться благосклонности их правителей. Когда Модэ послал китайскому императору верблюда, двух верховых лошадей и две конские упряжки чет­вернёй, то в качестве ответного дара получил вы­шитый халат, парчовый халат, золотой венчик для волос, отделанный золотом пояс с пряжкой из кос­ти носорога и десять кусков шёлка. В 162 г. до н. э.. император Сяо Вэнь-ди направил Лаошань-Гиюю, сыну Модэ, послание, в котором писал: «Хань и Хунну суть два смежных и равных государства». Но хуннов это не удовлетворяло. Они хотели полу­чать из Китая хлеб, ткани, изделия из металлов и предметы роскоши в обмен на скот, лошадей, шерсть, шкуры, кожи, войлок. Войны не прекра­щались.

Однако незаметно государство хуннов приходи­ло в упадок, и в 57—55 гг. до н. э.. распалось на две части. Во главе южных хуннов встал шаньюй Хуханье, признавший «покровительство» Китая, а се­верные хунны под началом его брата шаньюя Чжи-чжи, вступив в союз со среднеазиатскими племе­нами, откочевали на запад. Они вели длительную кровопролитную борьбу с воинственными племена­ми ухуань и сяньби, а также с южными сороди­чами, за которыми стоял Китай. В 93 г. н. э.. союз северных хуннов прекратил своё существование. Государство южных хуннов сумело сохранить себя до конца IV в.

Уцелевшие от разгрома хунны покинули родину и постепенно двигались на запад, смешиваясь с местным населением. В V в. их потомки, почти за­бывшие славное прошлое своих предков и мало на­поминавшие их внешне, но не утратившие бойцов­ских качеств, предстали вдруг перед изумлённой Европой. Под предводительством Аттилы они на­несли сокрушительный удар Римской империи.

Это была последняя победа неукротимых хуннов. После смерти Аттилы они исчезают с историче­ской арены.

В то время, когда хунны ещё наводили ужас на соседей, среди подвластных им народов всё боль­шую силу незаметно приобретали сяньби — племе­на охотников и скотоводов. Они пасли скот, охоти­лись, умели выращивать хлеб. Их сыновья пости­гали военную науку на службе в коннице хуннов.

Началом их могущества стал 93 год. Вместе с другими родственными племенами они громили тогда кочевья ослабевших северных хуннов, доби­вая их умирающее государство. Но подлинный их взлёт совпал с приходом к власти Таньшихуая (141 —181) — основателя государства сяньби. Он подчинил себе земли, ранее принадлежавшие хуннам, а затем, повторяя их путь, возобновил набеги на северные провинции Китая. Напрасно китайцы

пытались утихомирить воинственных соседей, соблазняя их почётными титулами и богатыми подарками. Они даже предлагали союзы «родства и мира», отдавая в жёны правителям сяньби девушек из императорского дома. Кочевники брали и женщин, и подарки, но набеги не прекращали.

Но чем успешнее были их походы, а награбленная добыча — богаче, тем самоувереннее вела себя военная знать. Каждый хотел стать незави­симым правителем. Это разъединение привело к тому, что в середине III в. их государство перестало существовать, а роды и племена некогда могу­щественных сяньби продолжали истреблять друг друга.

Из-за непрекращавшейся кровавой междоусобицы они не успели даже заметить, как постепенно набрали силу два ранее подвластных им племе­ни — муюн и тоба. Те быстро расправились с вчерашними угнетателями и основали собственное государство Тоба-Вэй, куда вошли северные и цент­ральные земли Китая.

По истечении 26 лет правители Тоба-Вэй почувствовали, что у них по­явился сильный и безжалостный противник — народ жужани. Во главе его стоял человек по имени Югюлюй. Когда-то он служил в коннице сяньби и за совершённые проступки был приговорён к смертной казни. Ему уда­лось бежать в степи, где к нему присоединялись такие же беглецы, пре­ступники, нищие. Их становилось всё больше. Они подчинили себе раз­розненные местные племена, до поры до времени платя дань дому Вэй.

В 402 г. жужани провозгласили своего предводителя каганом. Он повёл войска на завоевание земель и народов. Самым сильным противником жужаней было государство Тоба-Вэй. Их напряжённое противостояние часто сменялось кровопролитными столкновениями.

Плодами военных побед жужани не всегда могли воспользоваться. В самом каганате было неспокойно — разгорелась междоусобица знати. За время с 402 по 445 г. сменилось шесть каганов, ставших жертвами при­дворных заговоров и покушений.

Бунтовали и стремились отделиться покорённые племена. Раздираемое противоречиями государство напрягало последние силы, и, когда восстали объединившиеся для борьбы тюркские племена, возможностей наказать их у жужаней не оказалось. В 552 г. каган Анахуань, проиграв последнюю битву, покончил жизнь самоубийством. Через три года от былого могу­щества государства жужаней не осталось и следа.

Покорив жужаней, тюрки начали активно расширять свои владения. Они захватывали новые земли, получали с их населения разнообразную дань. Установили они и контроль над торговыми путями, по которым шли караваны с Востока на Запад.

Тюрки во главе со своим каганом настолько усилились, что с ними приходилось считаться всем соседям. Например, китайские государства Северное Ци и Северное Чжоу платили кочевникам огромную дань. Чжоу ежегодно отправляло кагану более ста тысяч рулонов шёлка. Тюрки, одна­ко, этим не довольствовались и постоянно вмешивались во внутренние дела Китая. При их поддержке в 618 г. там пришла к власти новая династия Тан.

Тюрки, повторяя печальный опыт других народов, не смогли избежать внутренних противоречий. Борьба военной аристократии за власть при­вела в конце VI в. к разделению каганата на восточную и западную части. Пока тюрки продолжали споры, танский Китай воспользовался ситуацией и в 630 г. практически полностью разгромил каганат. Только через 50 лет после поражения тюрки смогли собраться с силами и начать всё сначала.

В 80-х гг. VII в. тюрки объединились под началом Кутулуга, за которым стояли власть и сила одного из знатнейших родов, и начали отвоёвывать свои бывшие владения. Современники прозвали Кутулуга «Эльтерес» — «Объединитель народов». Его дело продолжили брат Мочжо и сыновья Бильгэ-Могилян и Куль-Тегин. На небольшой срок им удалось добиться былого могущества, но уже в 745 г., когда не стало этих отважных воинов и дипломатов, не стало и Восточно-тюркского каганата. Последний сокру­шительный удар тюркам нанесли под предводительством хана Пейло вос­ставшие уйгуры. Подлинного могущества уйгуры добились при его сыне Моюнчуре (746—759 гг.). Под его руководством уйгуры не только присо-

ТАНЬШИХУАЙ

— ВОЖДЬ

СЯНЬБИ

Жизнь Таньшихуая — вождя воинственных сяньби — была короткой. Он родился в 141 г., а умер в 181 г., прожив неполных 40 лет. Однако эти 40 лет вместили столько событий, что их с лихвой хватило бы на несколько жизней обычных людей. В реальность многого из того, что произошло с Таньшихуаем, трудно поверить. Так, его мать рассказывала, что однажды она услышала удар грома среди ясного неба, а когда посмотрела вверх, ей в рот упала градина, которую она проглотила. От этой градины и родился Таньшихуай.

У мальчика не было отца, и его воспитали родственники. Уже в детстве он проявил незаурядный ум, метко стрелял, был лихим наездником. Его храбрость удивляла видавших виды соплеменников, которые выбрали 12-летнего мальчика своим старейшиной. Таньшихуай за короткое время не только собрал вокруг себя единомыш­ленников, но и стал первенст­вовать среди остальных старей­ших сяньбийских родов.

Разделив свои войска на центр и два крыла — правое и левое, — он поставил во главе их талантливых военачальников, а не близких родственников, как это было у хуннов. Это оправдало себя: войска сяньби побеждали на поле боя.

Таньшихуай не кичился своими заслугами и даже отка­зался от титула повелителя — шаньюя, оставаясь первым среди равных. Но когда он умер и к власти пришёл его сын Холян, всё изменилось. Старейшины не желали его слушать. Часть войск отказыва­лась повиноваться, считая его недостойным занять место Таньшихуая. Вскоре он погиб. Его преемники также не имели и тени способностей и авторитета Таньшихуая. В 235 г. созданный им союз сяньбийских племён окончательно распался.

*

единили владения тюрок, но неуклонно продвигались на территорию Китая, не имевшего сил противостоять неприяте­лю. Но прошло всего сто лет, и уже сами уйгуры стали жертвами киргизских племён, живших на се­веро-западе их владений, в Минусинской низине на Енисее, и создавших своё, Киргизское ханство. Часть уйгуров подчинилась киргизам, другая, не желавшая терять независимость, — ушла в Восточ­ный Туркестан и Джунгарию и образовала там своё государство.

А киргизы, их победители, через некоторое вре­мя сами оказались жертвами своих подданных — киданей. Время военных побед для них настало, когда к власти пришли вожди из рода Елюй. Один из них, Елюй Амбагянь, занял ханский престол и, опираясь на преданных воинов, отказался оставить его по прошествии срока, на который был избран старейшинами. Он процарствовал девять лет и предпринял столь успешные военные походы на со­седние народы и государства, что оказался вла­детелем огромных территорий. Его наследники про­возгласили себя правителями династии Ляо. Она просуществовала до 1125 г. и пала под ударами объ­единённых сил чжурчжэньского государства Цзинь и китайского царства Сун, когда последний киданьский император попал в руки врагов и Великое го­сударство Ляо исчезло.

Самые смелые и непримиримые из уцелевших киданей, возглавляемые принцем Елюем Даши, ушли на запад и там, среди песчаных равнин Сред­ней Азии, создали новое государство Си Ляо — За­падное Ляо, которое называлось также государст­вом кара-киданей.

Победив киданей и провозгласив создание чжурчжэньского государства, его основатель Агуда гор­до заявил: «Дом Ляо своё государство называл «Стальное», имея в виду его крепость. Хотя сталь и крепка, но и она стареет и портится. Только зо­лото («цзинь») никогда не меняется и не портится». Свою империю чжурчжэни назвали Великая Цзинь.

Прошло всего 85 лет, и могущество Великой Цзинь оказалось поколеблено. Одно из племён отка­залось платить дань. Правители немедленно напра­вили войско, чтобы наказать непокорных. Но те не испугались, собрали соплеменников и наголову раз­били карателей. Это произошло в 1210 г. в местах, где обитали племена, называвшие себя монголами, а правителя своего — Чингисханом. Чжурчжэни, конечно, не ведали, что через 24 года империя Ве­ликая Цзинь падёт под ударами мечей и тучами стрел неустрашимых, не знающих поражений мон­голов.

В истории кочевников Центральной Азии от­крывалась новая страница, на которой суждено бы­ло оказаться и записям о судьбах многих народов Азии и Европы.

ДРЕВНИЕ ГЕРМАНЦЫ

Германское лето, короткое и прохладное, подхо­дило к концу. Публий Квинтилий Вар, пос­ланный командовать римскими войсками в Германии, дабы смирить непокорные племена, под­чинить их власти великого кесаря Октавиана Ав­густа, уже собирался переводить легионы на зи­мовку в укреплённый лагерь. Но пришла дурная весть. Германец Арминий, ставший другом рим­ского народа, заслуживший высокую честь имено­ваться римским гражданином, сообщал о вспых­нувшем мятеже. До наступления зимы надлежало навести порядок. И Вар повёл через лесные дебри и болота три отборных легиона, конницу и вспо­могательные отряды общим числом до 20 тыс. человек.

Места дикие и страшные (не то что родная Ита­лия), но опасаться нечего: до мятежников ещё дале­ко, а здесь римляне могут рассчитывать на помощь друга Арминия. Но что это?

Из густых зарослей, да и прямо из-под земли, как показалось римлянам, вдруг возникли белоку­рые и рыжие люди, с копьями, мечами, топорами и трезубцами в руках. Тут и там виднелись глухие шлемы, увенчанные грозными рогами. Германцы!

Завязалась жестокая битва. Вар — опытный пол­ководец, а своих легионеров он считал лучшими в мире, но к чему военное искусство и выучка, если даже нет возможности развернуться в боевой поря­док? Это не бой, а избиение застигнутых врасплох!

Три дня продолжалась битва. Из римлян не уце­лел никто. И для Вара это сражение оказалось по­следним. Узнал ли он перед смертью, что всё про­исшедшее было подстроено другом Арминием?

Несколько германских племён избрали его сво­им вождём, хотя и не все доверяли ему: как-никак дружил с римлянами! Но Арминий оправдал дове­рие единоплеменников: умный политик и искус­ный стратег, он всё предусмотрел, заманил римлян ложной вестью в ловушку, а доблестные герман­ские воины довершили дело. Сколько их заплатило за победу в Тевтобургском лесу собственной жиз­нью, не ведомо никому.

Зато Германия так и не стала римской провин­цией.

Название «германцы» (germani) дал Цезарь од­ному из племён, живших по левому берегу Рейна. Впоследствии оно распространилось на всех жите-

лей страны к востоку от Рейна и северу от Дуная, которую римляне стали называть Германией (Germania). Сами германцы это слово не употребляли, и вообще у них не было названия, единого для всех племён. В Киевской Руси с X в. н. э.. слова «Гер­мания» и «германцы» использовались для обозна­чения немецкого государства и немцев. В III—II вв. до н. э.. сформировались три группы германских племён: северные (в Скандинавии: свеоны, даны и др.), восточные (к востоку от Эльбы: готы, вандалы, бургунды и др.) и западные (между Рейном и Эль­бой: батавы, англы, саксы, тевтоны, франки и др.) германцы. Первые являются предками современ­ных шведов, датчан, норвежцев и исландцев. Вто­рые впоследствии были вытеснены со своей терри­тории и рассеялись, оставив лишь несколько наз­ваний на карте Европы, например историческая об­ласть Бургундия во Франции. Потомками западных германцев являются англичане, голландцы, нем­цы.

История большинства германских племён из­вестна благодаря их взаимоотношениям с Римом. Первое столкновение германцев с римлянами про­изошло в 113 г. до н. э.., когда племя тевтонов вторглось в Италию, одержало несколько побед, но затем было разгромлено войсками полководца Гая Мария. После этого племя рассеялось, но память о нём осталась: для римлян слово «тевтоны» стало синонимом слова «германцы», вошло в литератур­ную традицию и впоследствии употреблялось в Ев­ропе, например, для обозначения раннефеодально­го немецкого государства (Regnum Teutonicorum — Тевтонское королевство), Тевтонского ордена и т.д.

В 58 г. до н. э.. Цезарь нанёс поражение герман­скому племени свевов во главе с вождём Ариовистом. К концу I в. до н. э.. римлянам удалось покорить германцев, живших к востоку от Рейна — вплоть до реки Везер, но в результате победы, одержанной

вождём племени херусков Арминием в Тевтобургском лесу над легионами Ва­ра (9 г. н. э..), граница между Римской империей и германскими племенами установилась по Рейну и Дунаю. Вдоль этой границы римляне воздвигли ряд мощных укреплений и построили го­рода, существующие до сих пор: Колония Агриппи­на (Кёльн), Могонциакум (Майнц), Аугуста Винделикум (Аугсбург), Регина Кастра (Регинсбург), Виндобона (Вена) и другие. Границу по Рейну и Дунаю римляне удерживали до середины III в. н. э.. Успешно развивалась римско-германская торговля. Германцы продавали римским купцам, постоянно посещавшим их области, рабов, скот, шкуры, меха, янтарь, а покупали в основном предметы домашней утвари и оружие. Многие германцы служили в рим­ской армии в качестве наёмников. Римская циви­лизация оказала огромное влияние на историческое развитие германцев.

Со второй половины III в. возобновились воен­ные столкновения германцев с Римом. В IV—V вв., в ходе Великого переселения народов, германцы за­хватили всю территорию Западной Римской импе­рии. Возникли так называемые варварские коро­левства англосаксов (Британия), франков (Галлия), алеманнов (Юго-Западная Германия), вестготов (Испания), остготов (Италия). Германское племя вандалов, пройдя через Галлию и Испанию, захва­тило Северную Африку. Возникло вандальское ко­ролевство со столицей в Карфагене. В 455 г. ван­далы временно завладели Римом и подвергли город страшному разгрому и опустошению, уничтожили множество памятников культуры и произведений искусства. Отсюда происходит термин «ванда­лизм», которым обозначается бессмысленное унич­тожение культурных и материальных ценностей. В 476 г. Одоакр, предводитель германских наёмни­ков, призванных защищать Италию, сверг Ромула