ХРОНИКА «ИСЛАМСКОЙ РЕВОЛЮЦИИ» В ИРАНЕ

Сентябрь 1978 г. — массовые шествия и манифестации под лозунгами: «Независимость, свобода, исламский строй!», «И под пыткой скажем — смерть или Хомейни!», «Молчание для мусульманина — измена Корану!»

Кровопролитные столкновения, войска стреляют в народ. 8 сентября — «чёрная пятница» — на улицах Тегера­на миллионы демонстрантов, убито более тысячи человек. В крупных городах страны введено военное положение.

Ноябрь — шах пытается найти соглашение с либе­ральной, нерелигиозной оппозицией. Расстрелы демонстраций продолжаются. Учащаются случаи беста (традиционная форма протеста в Иране, когда группа людей занимает какое-либо помещение, запирается там и покидает его лишь после выполнения своих политических требований).

Декабрь — против продолжающихся демонстраций используются танки. Горожане устраивают так называемые «стены огня» — разложенные поперёк улицы горящие авто­покрышки, мешающие полиции окружить митингующих. Промышленность и торговля парализованы. Нападения на полицейские участки и отделения САВАН, разгром домов сторонников шаха в г. Керманшахе. Особенно мощные демонстрации — 10 и 11 декабря, дни мусульманских празд­ников тасуа и ашура. Прямые выпады против шаха — крики «американский шах!».

Январь 1979 г.

04.01 — либеральный политик Ш. Бахтияр, принявший предложение шаха сформировать правительство, обещает глубокие демократические реформы, ликвидацию САВАН и борьбу с казнокрадством. Сообщает также, что шах соби­рается выехать из страны для лечения.

07.01 — послание Хомейни «К народу Ирана», где правительство Бахтияра объявляется незаконным...

13.01 — аятолла Хомейни образовал Исламский революционный совет, который займётся образованием революционного правительства.

Сильные волнения в провинциях. В Ширазе толпа раз­громила штаб-квартиру отделения САВАК; телекс, фото-ра­диоаппаратура, досье торжественно сожжены, зам­начальника отделения растерзан толпой. Пожары в Абадане, поджоги кинотеатров в Бушире, нападения на пивные и винные заводы.

16.01 — шах покидает страну. Ликование в городах.

17.01 — «Ахвазская трагедия». В г. Ахвазе, одном из центров нефтепереработки, расстреляна 200-тысячная демонстрация. Избиения «дубинщиками» — сторонниками шаха — её участников. Вооружённые стычки.

19.01 — религиозный праздник арбаин — 2 млн. человек участвуют в Тегеране в манифестации под антишахскими лозунгами. Премьер Бахтияр намекает, что в случае его ухода Иран ожидает кровавый военный переворот. Слухи о возвращении аятоллы Хомейни. Демонстрация хомафаров (технический персонал ВВС).

26.01 — расстрел демонстрации на улице Шахреза в центре Тегерана. Шахские гвардейцы вели огонь прицельно по демонстрантам, в том числе из пулемёта. Улица в бук­вальном смысле залита кровью. Гвардейцы стреляют по са­нитарам.

28.01 — «кровавое воскресенье» — всё началось с авто­матной перестрелки у университета. Против жандармов пущены в ход камни и палки. Танки и бронетранспортёры вели пулемётный огонь на поражение. По официальным данным, 27 человек убито, 40 ранено. Оппозиционная газета обзвонила 11 больниц и выяснила — 39 убитых, 285 раненых.

31.01 — паническое бегство иностранцев. Армия демонстрирует силу — город пересекают колонны танков и

концов США решили, что Мосаддыка нужно оста­новить. Резидент ЦРУ К. Рузвельт (внук бывшего президента США Теодора Рузвельта) помог против­никам премьер-министра организоваться, а возгла­вила заговор верхушка генералитета. Шахский двор и высшие армейские чины, имевшие много оснований ненавидеть премьера-выскочку, реши­ли, что «час пробил». В августе 1953 г. на улицы Тегерана вышли танки, а шах подписал указ об от­ставке Мосаддыка. Непокорный меджлис был ра­зогнан. С этого момента шах получил фактически неограниченную, абсолютную власть в своей стра­не.

Прежде всего шах постарался создать систему, которая бы никому не позволила ставить под сом­нение незыблемость династии Пехлеви. Главную ставку он делал на дружбу с США и на поддержку армии. Даже после отмены военного положения парламент находился под невидимым прицелом ка­рабинов и превратился в «карманный парламент» шаха. Вне его стен страшнее всего для иранцев бы­ла печально известная во всём мире своей жестоко­стью секретная служба САВАК. По данным оппо­зиции, в её казематах содержались одновременно сотни тысяч человек.

Однако Мохаммед Реза Пехлеви никогда не был традиционным тираном, стремившимся лишь лю­бой ценой удержаться у власти. У него имелись да­леко идущие планы полной перестройки иранского общества, «прыжка» Ирана из средневековья в ядерный век, превращения страны в «пятую про­мышленную державу мира». Сильно возросшие до­ходы от продажи нефти (за 1972—1977 гг. — 90 млрд. долларов) позволили ему провести такие широкие реформы, что весь мир заговорил о «белой революции» в Иране.

Она началась в 1963 г. и продолжалась почти полтора десятилетия. Власти ликвидировали тра­диционные отношения в деревне, где помещик был маленьким богом и определял почти всё в жизни крестьян. Землю перераспределили в пользу тех, кто работал на ней. В отсталой аграрной стране поя­вились самые современные предприятия — метал­лургические и машиностроительные заводы, неф­техимические комплексы, автомобильные предпри­ятия. Были заложены основы судо- и самолётостро­ения, даже сделаны шаги к созданию атомной энер­гетики (и ядерной бомбы — совместно с ЮАР). Шах еле успевал заказывать самые совершенные воору­жения из американских арсеналов.

Головокружительный экономический рост был предметом особой гордости Мохаммеда Реза также потому, что в стране сохранялась спокойная обста­новка. Поддерживались низкие цены на продоволь­ственные товары, были введены бесплатное вось­милетнее образование и даже бесплатная раздача молока школьникам. Строились новые больницы и жилые здания, резко выросла заработная плата ра­бочих и служащих, велась борьба с безработицей — хотя иногда путём создания мнимых рабочих мест! В мире заговорили об иранском экономическом чу-

де. И всё же почва под ногами монарха-реформа­тора была не очень твёрдой.

Потом, после победы «исламской революции», уже смертельно больной Мохаммед Реза писал, что причиной её была неспособность отсталого народа Ирана идти в ногу с «белой революцией» шаха. Не­довольством несознательного населения умело вос­пользовались заговорщики, отбросившие страну на несколько столетий назад.

Шах не учёл влияния, которое оказали на пси­хологию иранцев вторжение иностранных товаров и идей, влияние массовой культуры Запада, ломка отношений между людьми. Вырванные из привыч­ной деревенской среды и заброшенные в сумятицу бездушных городов с их хитросплетениями забитых автодорог, небоскрёбами и универсамами, иранцы ощутили себя чужими в своём собственном доме. Только религия была для этого очень религиозного народа единственным островком традиций в волнах чужеземной культуры.

Шах получил сильного противника в лице му­сульманского духовенства. Оно стало настоящим вождём антишахского, антииностранного движе­ния. 80 тыс. мечетей, 180 тыс. мулл и улемов, сотни богословов высшего ранга являлись могучей и гиб­кой силой, сплочённой общими интересами, тра­диционными связями и, наконец, — борьбой про­тив общего противника. «Белой революции» они противопоставили свой идеал «исламского правле­ния», который восходил к временам пророка Мухаммеда и имама Али, живших тринадцать с поло­виной веков назад. «Исламское правление» должно подготовить людей ко времени явления Махди, ко­торый сделает правоверных счастливыми. Все слои населения будут жить как братья, единой общиной, где богач обязан помогать бедняку и каждый — проявлять заботу о соседе.

Путь к созданию общества «исламской социаль­ной справедливости» пролегает через возврат к главным ценностям мусульманской религии — бла­гочестию, скромности, воздержанности. Для этого необходимо совершить «исламскую революцию», т. е. свергнуть сатанинский шахский режим и ус­тановить власть духовенства, запретить употребле­ние алкоголя и наркотиков, европейскую одежду, развлечения и т. д., остановить распространение за­падных обычаев и массовой культуры. Такие взгля­ды находили всё больший отклик в иранском на­роде.

Огромную роль в их распространении сыграл аятолла (один из высших рангов мусульманского богослова) Рухолла Мусави Хомейни. Ещё в 1964 г. он был выслан из страны за проповеди, пронизан­ные обличением западного образа жизни, засилья в Иране «неверных иностранцев» и прямыми выпа­дами против шаха. Обосновавшись в конце концов в пригороде Парижа, Хомейни превратил свой дом в настоящий штаб антишахского религиозного дви­жения. Зажиточные торговцы предоставляли в рас­поряжение исламской оппозиции значительные средства, городская молодёжь внимала зажигатель­ным проповедям аятоллы, тайно переправленным

бронемашин, в небе висят вертолёты. Горожане строят бар­рикады. Волнения в армии.

Февраль.

01.02 — возвращение из эмиграции Хомейни. Газета пишет: «Спустя 15 лет после того, как Хомейни покинул страну, в 9 часов 27 минут 30 секунд сегодня утром нога имама коснулась почвы родины». Телевидение не транслиро­вало встречу — поэтому на улицы вышел весь Тегеран. 50 тыс. специально отобранных людей образуют три ряда стены безопасности во время его проезда по улицам Тегера­на. Хомейни произносит речь на кладбище Бехеште-Захра, где, в частности, говорит: «Мохаммед Реза Пехлеви, этот предатель, спасшийся бегством, пустил по ветру всё, что было у нас, разрушил нашу страну и населил нами кладби­ща... Этот человек по причине своего раболепия (перед США) создал гнёзда разврата... В Тегеране заведений, торгующих спиртными напитками, больше, чем библиотек...»

05.02 — «штаб имама» в резиденции Хомейни на улице Иран объявляет о создании Временного революционного правительства во главе с М. Базарганом. Двоевластие в стране. Волнения в армии.

06.02 — демонстрации в поддержку Базаргана, в том числе в столицах всех провинций. Духовенство всё ещё надеется на мирный переход власти в его руки.

07.02 — сотрудники некоторых министерств признали правительство Базаргана. Министерство экономики и фи­нансов передаёт в его руки казну.

09.02 — вечером на территории учебного центра ВВС в Тегеране слышатся стрельба и крики «Аллах акбар!» (т. е. «Аллах велик!»). Толпы тегеранцев, собравшиеся здесь, восприняли это как попытку шахской гвардии («бессмертных») расправиться с поддерживающими Хомейни хомафарами. Последние оказали сопротивление. Проникнуть на территорию базы, где продолжается перестрелка, не удаётся.

10.02, 10 часов — хомафары прорвали блокаду базы и вырвались на улицу. Бой в жилых кварталах, с обеих сторон убито более 100 человек. Авиаторы с помощью тегеранцев закрепляются на крышах домов (они в Тегеране плоские), гвардейцам это не удаётся, т. к. им никто не помогает. Когда у них кончаются патроны, толпа их связывает. Танки остановлены бутылками с зажигательной смесью.

11.30 — гвардейцы начинают отход. Хомафары и вооружённые штатские контролируют улицы вокруг базы. Духовенство призывает к спокойствию.

13 часов — восстание приобретает наступательный харак­тер. Комендантский час, объявленный военными властями, не действует.

Вечером 10.02 толпы людей штурмуют полицейские участки. В ночь на 11 февраля захвачен военный арсенал. Народ вооружается.

11.02, 4.30. Бой между авиаторами и партизанами, с одной стороны, и танками — с другой. Утро — батарея ВВС обстреливает танки. Вооружённые горожане захватывают казармы военно-учебного центра, тюрьмы Эвин и Каср. После 4-часовой атаки штурмом была взята штаб-квартира САВАК. В первой половине дня в руки восставших переходят меджлис, телевидение и радиовещание...

14.00 — Высший совет вооружённых сил Ирана заявляет о своём нейтралитете. По сути дела это капитуляция пра­вительства. Премьер Бахтияр в последнем интервью с горечью заявляет, что эта победа — победа неграмотных, ослеплённых людей, которые вместо школы посещали мечеть.

12.02 — власть перешла в руки Временного революционного правительства, за спиной которого стоит ая­толла Хомейни.

*

в Иран в виде аудиокассет. Религиозная окраска сопротивления шаху станови­лась всё более заметной. Невольно спо­собствовало этому и то обстоятельство, что мечеть была фактически единственным местом, где можно было как-то затронуть проблемы политики, не бо­ясь охранки САВАК.

Упоённый достижениями «белой революции», Мохаммед Реза долго не замечал опасности со сто­роны исламистов, а когда увидел её, иранское об­щество в подавляющем большинстве было не на его стороне. Правда, шах ещё пытался спасти положе­ние объявлением в начале 1977 г. курса на «либе­рализацию», обещая положить конец пыткам, ос­вободить большинство политических заключён­ных, предоставить ограниченную свободу слова оп­позиции. Эти меры значительно запоздали и только подтолкнули антишахское движение к решитель­ным действиям.

Искрой, вызвавшей взрыв, послужила опубли­кованная 7 января 1978 г. статья о Хомейни, ко­торую духовенство сочло вредной и клеветниче­ской. 9 января в священном для иранцев городе Куме по призыву духовенства состоялась демонст­рация, участники которой требовали ограничения власти шаха и возвращения к законам ислама. Де­монстрация закончилась кровопролитием: войска­ми были убиты десятки и ранены сотни человек. События в Куме явились фактически началом ре­волюции в Иране. Через каждые 40 дней после это­го расстрела, в соответствии с мусульманским обы­чаем отмечать конец траура, поднимались новые города. Демонстрации были тщательно организова­ны духовенством. Так, носившие отличительные знаки 5—6 тыс. человек под контролем мулл обес­печивали строгий порядок во время их проведения. Все лозунги и призывы были предварительно ут­верждены религиозными деятелями и выкрикива­лись в сложной и чёткой последовательности. Они были, как правило, рифмованными, одна большая группа провозглашала первую часть лозунга, дру­гая — заключительную. Лозунги скандировались и распевались, мужские голоса сочетались с женски­ми и т. д.

К августу 1978 г. шах был вынужден отказаться от обвинений духовенства в мракобесии и сговоре с коммунистами, ибо демонстрации и митинги под религиозными лозунгами сдержать было невозмож­но. Он принял постановление о закрытии игорных домов, других увеселительных заведений, переводе календаря на мусульманское летоисчисление, зая­вил о готовности уважать законы ислама. Тем не менее религиозные лидеры, во главе которых стоял находившийся в эмиграции Хомейни, вели дело к решительному столкновению.

События осени 1978 г. подчеркнули, что шах превратился в фигуру, абсолютно неприемлемую для оппозиции. Он уже сравнивался с тираном Йезидом, погубившим в 680 г. праведника и муче­ника Хусейна. Даже его сторонники намекали ему на необходимость «временно» покинуть Иран. Но­вый премьер-министр, бывший заклятый враг Мохаммеда Реза, либерал Бахтияр также видел в этом единственный выход. Шах, как отмечали журна­листы и дипломаты, становился всё более неуве­ренным в себе и нерешительным. Он всё больше впадал в отчаяние и всё сильнее подвергался дав­лению со стороны США, видевших в нём мало перс­пектив на будущее.

Наконец решение было принято, и 16 января 1979 г. из аэропорта Мехрабад взлетел личный шах­ский «Боинг-727» — «Сокол», на борту которого находился монарх. Было объявлено, что шах и ша­хиня летят в Асуан (Египет), где будут несколько дней отдыхать, а затем проследуют в США. Дата их возвращения названа не была.

То, что творец «белой революции» покинул Иран, вызвало ликование толп его подданных. Во­дители беспрестанно жали на клаксоны и включали среди солнечного дня фары. Кондитеры раздавали бесплатно прохожим сладости, повсюду свергались с постаментов статуи Реза-шаха и Мохаммеда Реза. Всем противникам шахского режима было понят­но, что путь к власти для исламистов расчищен. Действительно, уже через три недели Иран был в их руках, и практически всё, что делалось в стране при династии Пехлеви, было предано проклятию.

Новые руководители страны во главе с Хомейни не забыли шаха. 4 ноября 1979 г. студенты-исла­мисты осуществили заранее запланированную ак­цию по захвату американского посольства в Теге­ране. Все его сотрудники стали заложниками, как было объявлено, вплоть до выдачи Ирану бывшего шаха для суда над ним. Ирано-американский конф­ликт тянулся 14,5 месяцев, до января 1981 г., пока его не удалось урегулировать. Однако к моменту возвращения последних заложников Мохаммеда Реза Пехлеви уже не было в живых. Он умер от скоротечной формы рака ещё в июле 1980 г. в Егип­те. Уже смертельно больной, Мохаммед Реза опуб­ликовал последнюю книгу своих воспоминаний «Ответ истории». В ней он попытался понять сам и объяснить другим, почему «приходит в беспорядок, разрушается, разваливается то, что было создано с помощью Всевышнего, благодаря энтузиазму и тру­ду целого народа», как случилось, что воодушев­ление и благодарность людей в первые годы «белой революции» сменились ненавистью к преобразова­ниям и негодованием в отношении их творцов. Вряд ли он смог до конца разобраться в этом...