Литография Г. Греведона по оригиналу Ф. Жерара.
Г.
Выросший в маленьком гасконском городке Лабастид-Фортюньер, где с трёх лет сажают на лошадь, Мюрат рано начал самостоятельную жизнь. Прослужив некоторое время в королевской гвардии и изведав мордобой и хамство офицеров-аристократов, Мюрат вернулся домой. Однако избранная для него отцом-трактирщиком карьера священника мало устраивала резвого молодого человека. Красивый, пылкий, увлекающийся, он в 1791 г., бросив учение, пошёл добровольцем в революционную армию. Мюрат достаточно быстро получил офицерский чин, но продвинуться дальше оказалось труднее.
Счастливая звезда Мюрата взошла на небосклоне Парижа в вандемьере 1795 г. Бонапарт, который должен был подавить мятеж роялистов, оказался в весьма трудном положении. Ему срочно понадобилась артиллерия в центре Парижа. Пушки, сметая всё на своём пути, доставил капитан Мюрат.
Именно с этого момента началась настоящая карьера этого человека. Он стал адъютантом Бонапарта. А потом была Италия, где он никак не мог избавиться от почётной и утомительной обязанности мальчика на побегушках. Его товарищи по должности уже давно стали генералами, а Мюрат продолжал тянуть лямку полковника, несмотря на то, что ему приходилось бывать в самых опасных местах, водить полки в атаку, заменять в бою погибших генералов. В Египте Мюрат наконец-то получил право самостоятельного командования и чин дивизионного генерала. Ах, как лихо водил он в атаку своих кавалеристов в знаменитой битве у пирамид в 1798 году! 40 веков с изумлением взирали на отчаянный поединок, который свёл лицом к лицу двух генералов — французского Мюрата и египетского Мурат-бея. Победил Мюрат, и полученная в качестве трофея сабля Мурат-бея стала предметом его особой гордости.
По возвращении в Париж Мюрат не остался в стороне от политической жизни. И вовсе не потому, что стремился к карьере политика, а потому, что Бонапарт решил сам управлять Францией. Мюрат был посвящён во многие тайны готовящейся операции. День 19 брюмера 1799 г. был самым решающим для переворота. Совет пятисот и совет старейшин — законодательные органы Франции — должны были провозгласить генерала Бонапарта консулом. Но что-то не получилось. То ли генерал не проявил должной решительности, то ли у депутатов проснулись последние остатки гордости. С криками «Вне закона!» они вытолкали генерала с заседания. Казалось, всё потеряно. Но не растерявшийся Мюрат сумел спасти положение, махнув рукой на парламентские методы. От звуков его мощного голоса, отдавшего приказ солдатам: «Вышвырните-ка мне всю эту публику вон!», депутаты в ужасе бросились спасаться к окнам. Бонапарт стал консулом, а Мюрат — военным губернатором Парижа (1800 г.).
Неизменный начальник кавалерийского корпуса, Мюрат, произведённый в маршалы в 1804 г., теперь сумел проявить свой военный талант в полной мере. Гасконская хитрость и актёрские способности не раз помогали ему выкрутиться из сложнейших положений. В 1805 г. он, Ланн и Бессьер, тоже гасконцы, сумели на Аспернском мосту обвести вокруг пальца австрийское командование и практически втроём захватили переправу. А своими блестящими атаками в Аустерлицкой битве эта троица «заставила плакать петербургских дам», почти полностью уничтожив самые привилегированные войска — русских кавалергардов.
С 1806 г. Мюрат стал великим герцогом Бергским, Клевским и Жуайезским. Не стоит думать, что он получил огромные владения. Это были мизерные германские княжества, присоединённые к Франции. В 1808 г., в начале войны в Испании, Мюрат жестоко подавил Мадридское восстание. Эта война была резнёй с обеих сторон. Испанцы, отстаивая свою независимость, вырезали всех, кто говорил по-французски, а французы, в свою очередь, не щадили целые деревни. В основных боевых действиях Мюрат поучаствовать не успел. Это имело две причины. Во-первых, давали себя знать старые раны, которые чуть не свели Мюрата в могилу в Мадриде. И, во-вторых, в связи с вступлением Жозефа Бонапарта, Неаполитанского короля, на испанский престол, королевское место в Италии осталось вакантным. Маршал благодаря своему браку был родственником Наполеона и человеком, которому тот очень доверял. Поэтому Мюрат и стал королём Неаполя. Маршал радовался, как ребёнок. Его тщеславие было настолько забавным, что делало его всеобщим любимцем. Правда, его радость по случаю коронации омрачалась некоторыми деталями. Во-первых, Мюрат давно находился в плохих отношениях со своей женой, сестрой Наполеона, которая, надо признаться, была скверной женщиной. Во-вторых, он в душе мечтал получить польскую корону. В 1806 г., будучи в Польше, маршал настолько был очарован страной и шляхетством, замашки которого во многом отвечали складу его характера, что не мог равнодушно смотреть на пустующий польский престол.
В Неаполе Мюрат показал себя хорошим политиком и королём. Конечно, настолько, насколько это позволяли неусыпное око и тяжёлая рука Наполеона. Мюрату удалось унять волнения, сотрясавшие королевство Обеих Сицилий. Всегда оставаясь в душе молодым, даже мальчишкой, он легко нашёл путь к сердцам молодых неаполитанцев. Но стремление короля к объединению Италии постоянно наталкивалось на железную волю Наполеона, и Иоахим Мюрат вынужден был уступить.
В поход против России в 1812 г. Мюрат собирался с большой неохотой. Несмотря на свою кипучую энергию, он тоже устал от 20 лет беспрерывных войн. Да и сердцем чувствовал, что поход не будет удачным. Под Смоленском он на коленях умолял Наполеона не идти дальше. Но всё было напрасно, Наполеон не внял советам своего маршала.
Бесшабашное удальство Мюрата, его лихие кавалерийские атаки и характерная внешность настолько полюбились русским казакам, что они даже уговорились не стрелять в маршала, а попытаться взять его в плен, что вызвало немало веселья во французском лагере и льстило самолюбию Мюрата.
Единственной крупной неудачей маршала был поход под Тарутино, когда он упустил армию Кутузова. К тому времени дружеские отношения с Наполеоном уже уступили место официальным, и озверевший император так орал на провинившегося Мюрата, что довёл его до истерики. С этого момента
Мюрат «сломался». Казалось, ничто не может вернуть тех прежних лет, когда он, сломя голову, кидался в бешеный водоворот атаки по первому приказу Бонапарта. Уезжая во Францию, Наполеон оставил армию на Неаполитанского короля. Армию! Замёрзших, полуголодных, деморализованных людей, а не победоносное войско. Доведя остатки ещё способных к дисциплине полков до границы, Мюрат, бросив всё, уехал в Неаполь.
После Лейпцига (1813 г.) стало очевидно, что Наполеон проиграл всё. И Мюрат, чтобы сохранить неаполитанскую корону, вступил в переговоры с союзниками. Одним из непременных условий, выдвигаемых ими, было помочь покончить с Наполеоном. И король, вспомнив былые обиды, выставил неаполитанские войска против корпуса Евгения Богарне. Боевые действия так и не начались, но факт остаётся фактом — Мюрат больше не служил Наполеону.
Несмотря на все старания Мюрата, Венский конгресс, вырабатывающий условия мирного договора, естественно, не собирался оставлять корону сыну трактирщика. Поэтому в 1815 г., когда Наполеон высадился во Франции, Мюрат откликнулся на его просьбу и двинул свои войска на австрийскую армию. Без сомнения, им руководило не только желание остаться королём. Он был слишком великодушен, чтобы долго помнить старые обиды, и не мог не поддержать своего старого друга и императора.
К сожалению, силы оказались неравными, и небольшая неаполитанская армия была разбита превосходящими силами противника. Ах, если бы у Мюрата были его французские кавалеристы!
Бежав в Гасконь, а затем на Корсику, Мюрат не оставлял мысли вернуть себе неаполитанскую корону. В сентябре 1815 г. он получил письмо от кардинала Боргезе, который сообщал, что народ с радостью встретит его возвращение. Это была чудовищная ложь! Утомлённые итальянцы не в силах были продолжать сопротивление. Но Мюрат, всегда полный оптимизма, хитрый, но по-детски наивный, поверил. 13 октября он высадился с небольшим отрядом в Калабрии, на юге Аппенинского полуострова. Его уже ждали. Но не восторженные толпы итальянцев, а австрийские солдаты. Бывший король был арестован. Всего два часа понадобилось собравшемуся для соблюдения формальностей австрийскому военно-полевому суду, чтобы вынести приговор. И Мюрат в последний раз доказал своё мужество, потребовав взвод неаполитанских стрелков. Он сам командовал своим расстрелом.
Гасконца не забыли. Его родной город был впоследствии переименован в Лабастид-Мюра, а в Неаполе маршалу поставили памятник как одному из самых популярных королей.
Среди маршалов Наполеона были ещё два гасконца, по характеру во многом походившие на Мюрата. Но им не хватало его размаха, его авантюризма, великодушия и задора. Это Жан-Батист Бессьер (1768—1813) и Жан Ланн (1769—1809) — два чело-
Ланн.
Ж.-Б. Бернадотт.
Дата добавления: 2015-12-29; просмотров: 1684;