Рыцарь второй половины XIV в.

4. «Крылатый польский гусар» XVII в.

Воин облачался в кольчугу и стёган­ный на вате кафтан, поверх которых на­девал панцирь из связанных между со­бой пластин либо нашитых на ткань или кожу че­шуек. Сфероконический шлем нередко имел полу­маску из стали и всегда — кольчужную бармицу (прикрытие шеи, а иногда и лица). Круглый не­большой щит, поножи из кожи, усиленной сталь­ными бляхами, дополняли защитное снаряжение. Конь воина тоже покрывался панцирем — коль­чужным или чешуйчатым, либо из мягкой кожи, толстой ткани или войлока, кое-где обшитых бляхами. Меч и копьё были главным оружием напа­дения. Маленький, но мощный и гибкий сложносоставной лук, боевые топоры, дротики, булавы до­полняли арсенал.

Полноценными бойцами считались тяжелово­оружённый всадник и лёгкий конный лучник, кое­го в Европе не было. Дисциплина мусульманских воинов давала полководцу больше возможностей руководить сражающимся войском. Так что слож­ные построения, передвижения на поле боя, мани­пулирование отдельными частями использовались мусульманскими полководцами.

Столкновение упрощённой военной машины Ев­ропы с гораздо более сложной, развитой восточной выявило единственное преимущество европейцев — стойкость. Да ещё выносливость в непривычных природных условиях. Полезной оказалась способ­ность к обучению. Европейские владыки на Востоке составляли себе наёмные отряды конных лучников из местных жителей. Таких воинов называли туркопулами. Для повышения дисциплины рыцарям пришлось отказаться от многих радостей жизни, стянуть свою спесь жёстким обручем дисциплины и субординации. Так начали создаваться духовно-рыцарские ордена.

Военные традиции Римской империи нашли продолжение и развитие в Византии. Здесь налицо сочетание личных дружин императора и высших вельмож, наёмных и союзных отрядов, воевавших собственным оружием, а часто и под началом своих командиров, и ополчения военнопоселенцев — зем­ледельцев, владевших землёй при условии обяза­тельной военной службы. Вооружение византийцев хотя и напоминало мусульманское, но было ближе к древнеримским прототипам.

Наибольшие возможности для развития военно­го дела сложились в Китае, где в распоряжении военачальника кроме практичных, детально разра­ботанных военных трактатов были многолюдное во­инство, широчайший выбор вооружения, мощная производственная база, да ещё и отряды кочевых федератов, готовых за добычу или из страха кары геройствовать во имя интересов очередного импе­ратора.

Надёжные доспехи — панцири из связанных меж собой пластинок стали или из кожаных и стё­ганых сложнокроенных полотнищ, наборные шле­мы с пластинчатыми бармицами, набедренники и наголенники, стоячие боевые воротники — варьи­ровались в бесконечном количестве модификаций.

Не менее разнообразны были мечи, сабли, копья, топоры, алебарды и глефы. Любили китайские вои­ны мощные сложносоставные луки. Нечего и го­ворить, что традиция бронирования коня в Китае продолжала развиваться.

Японцы, получив изначальный импульс из Ко­реи и Китая, столь любовно культивировали всё, касающееся оружия, что выработали совершенно оригинальные формы. Особенно больших успехов достигли они в производстве клинков, которые в VII—VIII вв. стали изготовлять дамасским спосо­бом. В качестве одного из металлических компонен­тов они использовали куски высокоуглеродистой стали — булата.

Однако в военной тактике этот период отличался максимальной простотой. Бой представлял собой турнир «до первой крови», т. к. противники, выез­жая из рядов, представлялись друг другу, а затем вступали в поединок.

В XIII в. монгольское нашествие всколыхнуло и во многом изменило военное дело Азии и Европы. Залогом успехов Чингис-хана и его наследников стала строжайшая дисциплина, основанная как на системе материального поощрения, так и на жес­точайших карах за проступки. Дружины степных наездников превратились в настоящую армию, со­хранившую все достоинства кочевых воинств — скорость передвижения, манёвренность в походе и на поле боя, традиции членения войска и выделе­ния резервов, приёмы ложных отступлений с за­маниванием в засаду. Дисциплина придала веко­вым приёмам «чистоту исполнения», а полномочия и авторитет полководца настолько усилили мощь войска, что под копытами монгольских коней ока­залось полмира.

Свою роль сыграли, конечно, снаряжение и во­оружение. Большая часть монгольских воинов име­ла панцири из связанных между собой стальных пластинок, отполированных до зеркального блеска, либо из кожаных толстых и твёрдых лакированных полос, соединённых кожаными тесёмками. Широко использовались и панцири из кожи, войлока или толстых тканей, простёганных шерстью или ватой и подбитых с изнанки железными пластинами. Сфероконические шлемы имели наносники, полу­маски, личины, бармицы и науши. Помимо круг­лых щитов всадников, для создания полевых ук­реплений применялись большие прямоугольные щиты с подпоркой, заимствованные, вероятно, у китайцев. У них же монголы заимствовали и заме­чательную метательную технику, состоявшую из огромных и мощных луков, арбалетов и других ору­дий.

Под монгольским влиянием изменились запад­ноевропейские доспехи. Теперь сталь облегала каж­дую часть тела рыцаря.

Процессы, протекавшие в Европе в XIV—

Воины средневекового Востока: 1 Согдийский воин VII—VIII вв.