Второй вопрос. Движение и действие. Понятие задачи. Координация практических действий.

Для многих авторов движение и действие синонимичны.

Для начала надо сказать, что движение и действие – понятия конечно разные, но они могут пересекаться.

Первый вариант – движение, но не действие. Такой вариант возможен, но недостаточно лишь эмпирических примеров, нужна теоретическая интерпретация. Это вообще-то беспорядочная хаотичная двигательная активность без направления.

Деятельность направляется целью, а здесь движение суть бесцельное. Тут нужна особая теоретическая интерпретация. Это те беспорядочные пробы и ошибки, которые имелись в виду, когда говорилось о поведении кошки в проблемном ящике Торндайка. Такого рода активность противопоставляется активности интеллектуальной, то, что можно назвать научением без понимания.

Торндайка критиковали за сверхсложную ситуацию для испытуемого и лишь потому была беспорядочная активность. Вот и у Толмена была у крысы беспорядочная активность, но Толмен ей приписывает понимание ситуации.

Второй вариант – действие, но без движения. Здесь, пожалуй, так. Мы, прежде всего, имеем в виду уже умственные внутренние действия. Например, это идея интеориоризации действия. Идея о единстве строения внешней и внутренней деятельности, которая позволяет исследовать этот переход извне во внутреннее действие. Центральным автором тут был П.Я.Гальперин. Его теория планомерного формирования умственных действий.

Третий вариант – пересечение. Здесь нужно вспомнить определение действия по Леонтьеву. Действие - это процесс, подчиненный представлению о результате, который должен быть достигнут.

Результат должен быть достигнут. Это означает, что основная направленность действия задана объективно в виде требования. Любая задача имеет свою объективную и субъективную сторону. Требование – это важная часть объективной стороны, поставленная извне.

Именно в этом смысле использует Н.А.Бернштейн понятие двигательной задачи. Построение движения[448] рассматривает как двигательную объективно заданную задачу. Может не осознаваться, но выполняется по определенной программе. Требование достигается в определенных условиях. В процессе решении двигательной задачи постоянно учитываются меняющиеся условия.

Раз есть представление о результате, то мы обращаемся к субъективной стороне и это представление мы именуем целью. Может потребоваться особый процесс, именуемый целеобразованием. Если средство понятно субъекту, то моментально становится целью. А если непонятно, то происходит процессом принятием задачи к решению. Процесс преобразования объективного требования в субъективную цель.

Ну а дальше если у испытуемого появилась цель, то цель, достигаемая в определенных условиях – это и есть задача в точном смысле слова по Леонтьеву. Уже не двигательная, а мыслительная задача, которая направляет некий внутренний процесс, возникла у первых исследователей мыщления. В Вюрцбурге в начале ХХ века.

Исследователи вюрцбургской школы в своих довольно простых опытах (давали испытуемым простые ясные задачи, в которых целеобразование не требовалось. Например, задачи на понимание смысла слов, фраз, пословиц, высказываний, сравнение двух понятий, подбор к одному слову родственного другого) заметили, что даже эти простые мыслительные процессы невозможно объяснить с помощью ассоциаций. Ассоциаций много их должно что-то направлять. Они хотели получить от испытуемых ответ – что направляет этот процесс, ассоциации. Ответ был получен, что возникает особое переживание. Иногда его называли интеллектуальным чувством, которое возникает когда слово предъявлено «охота» и надо ответить «ружье», то появляется много различных частных ассоциаций. И вот когда уже ясно, что в ответ последует слово «ружье» возникает особое чувство, которое передает и не охоту и не ружье, т.е. не имеет отношения к представлению, а имеет отношение к их связи. Чувство задачи, чувство решаемой задачи. Или напротив чувство вопроса.

Вюрцбургские психологи впервые описали феноменологию поставления целей, целевых установок, мыслительные цели. То, что возникает у испытуемых независимо от материала. Мысль не зависит от образа, от материала задачи, это чистая мысль.

В леонтьевском определении помимо уже сказанного есть слово процесс. Процесс, подчиненный сознательной цели. Как только понималась цель, то простейшие задачи оказывались сразу же решенными. А в более сложных задачах надо наметить ещё один процесс.

Один процесс уже есть – целеобразование. Но когда задача возникла цель в условиях, необходим процесс преобразования условий в средства достижения целей. Короче можно назвать процессом поиска или создания средств. Разумеется, этот процесс уже нельзя назвать репродуктивным. В данных условиях ищутся средства достижения целей. Этот процесс продуктивный в смысле процесса поиска и создания средств.

Продуктивное мышление[449] (творческое) уже стали заниматься гештальт-психологи. Именно они разделили объективную и субъективную сторону задачи. И как бы сама проблематика стала следующей. Творческая задача, которую дают испытуемым гештальт-психологов, не является творческой для тех, кто знает её решение. Продуктивный процесс возникает тогда, когда объективная сторона преобразуется в субъективную.

Для испытуемого сведения о том, что ему всё необходимое для решения дано – пустой звук. Испытуемому, например, никто не говорил, что задачу со спичками надо решать на плоскости. Это он сам уже неверно доопределил условия, используя свой прошлый опыт. Ведь раньше он задачки со спичками решал на плоскости. То, что он делает можно ли назвать действием? Раскладывание спичек на плоскости – это действие или нет? Условия-то он доопределил, а есть ли у него цель пока не ясно. Есть ли направленность в активности.

Тут присоединяться представители информационного подхода. Которые скажут, что не важно. Цель какая-то у этого испытуемого со спичками есть. И тогда мы можем изучать процесс поиска средств. Процесс поиска средств можно алгоритмизировать. Можно по тому, что средства достижения целей, зависящие от условий – это операции.

Вюрцбургские психологи описали феноменологию целей. Гештальт-психологи стали рассматривать творческие задачи (процесс целеобразования и процесс поиска средств). И, наконец, если процесс целеобразования алгоритмизировать достаточно трудно, то процесс поиска средств как операциональный аспект действия может программироваться.

Хотелось бы привести одну фразу, которую впервые произнёс Пикассо, а повторил её Тарковский. Тарковского спросил польский журналист, который знал что Тарковский 20 раз переделывал полностью уже отснятый фильм «Зеркало». Вопрос журналиста: «Правда ли что Вы 20 раз перебирали различные варианты своего фильма и искали лучший вариант?» Каждый, кто имел пик переживание по Маслоу и Тарковский обиделся на журналиста, п.ч. «художник ничего не ищет, он находит». Тарковский, конечно, не перебирал варианты, а хотел понять то, что было сделано в целом, хотел найти понимание. Поиск средств (это нижняя стрелочка) операциональный аспект создания средств. А нахождение понимания задачи, ситуации в которой находится испытуемый – это верхняя стрелка. И Тарковский вместе с Пикассо как раз и говорят, что эти два процесса надо различать.

И тот испытуемый, который раскладывает спички на плоскости, ничего пока не ищет, а пока просто пытается понять, в какой ситуации находится. И когда поймёт что надо выйти из плоскости в пространство, то найдёт решение.

Творческие задачи называют проблемами. Раз проблема – значит задача творческая. Раз задача – значит это то, что можно смоделировать.

Теперь скажем, что развитие интеллекта, конечно, начинается с представления реальности через практическое действие. И если бы мы заговорили о том, что уже в практическом действии можно говорить об интеллекте. Интеллект – это операции, а операции – это интериоризованные действия. Более подробно, что такое системная представленность действий.

Пиаже использует язык математической логики и привлекает понятия группы. Группа – это определенная система с рядом свойств. Скажем, множество чисел удобно для того, чтобы демонстрировать свойства того или иного множества. Группа состоит из определенных элементов и состоит из определенных операций, по отношению к этим элементам. Группа, но не группировка.

Свойства группы. Их четыре. Первое свойство - композиция. Композиция элементов группы – это возможность объединения элементов в новые. Например, сумма двух чисел есть третьей новое для двух первых число. Или циферблат часов – вращение двух стрелок тоже композиция. Второе свойство – обратимость. Каждому элементу соответствует обратный ему. Например, симментричные в отношении нуля положительные и отрицательные числа. Или скажем прямое и обратное движение часовых стрелок. Третье свойство – ассоциативность. Комбинация суммы двух элементов с третьим имеет тот же результат, что и комбинация первого элемента с суммой второго и третьего. Это касается суммирования трёх чисел и касается циферблата. Или например одну и ту же цель на местности можно достичь различными путями. Четвертое свойство – тождественность или общая идентичная операция. То есть в сумме прямая и обратная операция равны нулю. На часах после поворота стрелки на 360 градусов будет вновь то же самое положение.

Эти четыре свойства Пиаже попытается применить к скоординированным практическим действиям. Пиаже выделит несколько групп, среди которых первую назовёт группой практических действий – это такая организация сенсомоторных действий с объектами, которая обладает свойствами группы с точки зрения наблюдателя.