Марксистские интерпретации элиты

Особую позицию в анализе элит занимают марксистские теоретики. Они считают неправомерным использование самого термина «элита», поскольку его значение в концепции элитизма не обусловлено экономическими и классовыми факторами. Согласно классическому марксизму (К. Маркс, Ф. Энгельс) экономически господствующий класс (т. е. владеющий средствами производства) одновременно является и политически господствующим. Отрыв же политического господства от его экономических предпосылок затушевывает характер власти и основания политической стратификации. Второе препятствие при употреблении термина «элита» связано с тем, что он отражает и наличие политического, социального неравенства в любом обществе, а идеал социализма отрицает всякие формы неравенства. Однако, борясь против элитарности и социального неравенства, обусловленных отношениями собственности, правящая элита стран Центральной и Восточной Европы, Юго-Восточной Азии, Кубы, СССР на практики создала новую систему неравенства, основанную на отношениях власти. Скептическое отношение К. Маркса, Ф. Энгельса, В. И. Ленина и их последователей к теориям элитизма не помешало им сформулировать собственную концепцию элиты, отличную от классической.

Особая заслуга в ее теоретическом обосновании принадлежит В. И. Ленину. Она основывается на концепции авангардной роли партии рабочего класса, осуществляющей руководство революционным переходом от капитализма к социализму во всемирном масштабе. «Политические партии, — замечал В. И. Ленин, — в виде общего правила управляются более или менее устойчивыми группами наиболее авторитетных, влиятельных, опытных, выбираемых на самые ответственные должности лиц, называемых вождями». Первоначально, по замыслу автора, элита была призвана выполнять руководящие функции как авангард большевистской партии, будучи зависимой от нее. Однако на практике политическая элита в странах «реального социализма» стала «новым классом», господствующим меньшинством, монополизировавшим власть в своих руках. Уже в конце своей жизни В. И. Ленин отмечал, что «Октябрьская революция наделе выдвинула новые силы, новый класс...». Правда, природа «нового класса» оказалась иной, нежели та, которую ожидал увидеть вождь революции.

Трансформация революционной элиты и превращение ее в «замкнутую касту» была рассмотрена рядом авторов. В работе «Новый класс» М. Джилас (1957) описал процесс появления господствующего политического класса в России после революции. Этот «новый класс» составила партийная бюрократия. Пополняясь выходцами из социальных низов, прежде всего пролетариата, она выступала защитником его интересов. Однако по мере того, как новая элита — партийная бюрократия отрывалась от масс, она все больше стала выражать собственные интересы. «Новый класс» расширил свою власть, идеологию, привилегии благодаря господству государственной формы собственности, которой он руководил и управлял от имени всего общества. Тем самым партийная бюрократия сконцентрировала в своих руках экономическую, политическую и идеологическую власть. «Новый класс» отличался высокой групповой сплоченностью, что определялось, во-первых, обладанием особыми привилегиями (спецпайками, спецобслуживанием, спецбольницами и т.д.) и экономическими преимуществами (участием в распределении ресурсов) и, во-вторых, жесткой иерархичностью элиты (подчинение нижестоящих вышестоящим), строгой партийной дисциплиной.

Современные западные марксисты отвергают как элитистский принцип, поскольку он призван, по их мнению, завуалировать связь власти с формой собственности на средства производства, так и плюралистский. Так, Никос Пулантцас (1936—1979) в своей работе «Политическая власть и общественные классы» оспаривает тезис плюралистов о множественности элит, так как те пытаются внушить нейтралитет государства, правящего класса. Кроме того, он отвергает и положение о единстве элиты, предпочитая другой термин — "господствующий класс". По его мнению, этот термин является вполне конкретным и отражает природу политического господства. Я. Пулантцас настаивает на экономическом, военном и политическом детерминизме тех классов, которые доминируют в соответствующих областях жизни (Nicos Poulantzas. Pouvoir politique et classes socials, 1968). Но если H. Пулантцас полностью отвергает само понятие элиты как недопустимое для марксистов, то Ральф Милибенд в работе «Государство в капиталистическом обществе. Анализ западной системы власти» допускает возможность существования концепта элиты с одной оговоркой, что все элиты принадлежат к господствующему классу и связаны с ним происхождением, социальной средой, идеологическими и личными отношениями (Ralph Miliband. L'Etat dans la societe capitaliste. Analyse du systeme de pouvoir occidental, 1973).