Сравнительная характеристика зрительною и осязательного восприятия

Зрительное и осязательное восприятие сходны не только по своим физиологическим механизмам. В образах, возникающих в процессе этих видов перцепции, отражаются многочисленные различные свойства и качества материи, движущейся в пространстве и времени. Причем, и это наиболее важно, человек с помощью зрения и осязания фиксирует ряд одних и тех же физических, пространственных и временных характеристик объектов.

Возможность отражать в восприятиях различной модальности одни и те же свойства и качества предметов впервые в русской психологии была отмечена И.М. Сеченовым. Он, первым показав сходство зрительного и осязательного восприятия, многократно подчеркивая роль осязания в процессе отражения действительности, (стр. 177) называя его наряду со зрением и слухом “высшим органом чувств” и моделью всякого восприятия.

Глаза и руки, по Сеченову, способны самостоятельно и вполне адекватно отражать следующие категории признаков: форму, величину, направление, удаление, телесность, покой и движение. Помимо перечисленных категорий, человек только при помощи зрения различает цвет, а при помощи осязания - сдавливаемость, вес, тепло и холод. Таким образом, зрительное восприятие отражает восемь категорий признаков, а осязательное - одиннадцать, хотя, конечно, большее количество признаков, различаемых осязательно, еще не означает, что слепой в осязательных образах более полно и точно отражает действительность, так как здесь решающее значение имеет способ перцепции - дистантный и одномоментный (симультанный) при зрительном и контактный и последовательный во времени (сукцессивный) при осязательном восприятии. Многочисленность признаков, различаемых при помощи осязания, свидетельствует лишь о возможности относительно полного и правильного отражения действительности при полной или частичной утрате зрения. “Рука, - писал И.М. Сеченов, - ощупывающая внешние предметы, дает слепому все, что дает нам глаз, за исключением окращенности предметов и чувствования вдаль, за пределы длины руки”. (1 Сеченов И.М. Избранные философские и психологические произведения. - М., 1947. С. 396 - 397. Отражением одних и тех же категорий признаков предметов сходство зрительного и осязательного восприятия не исчерпывается и не может быть полностью объяснено.

Их решающее и основное сходство И.М. Сеченов видел в двигательном поведении руки и глаза: “Идет ли речь о контурах или величине или об удалении и относительном расположении предметов, двигательные реакции глаз при смотрении и рук при ощупывании совершенно равнозначны по смыслу: и там и здесь определителем являются показания мышечного чувства, сопровождающие двигательные реакции восприятия впечатлений”2.2 Там же. С. 394.

Движения глаз (конвергенция, дивергенция, аккомодация), благодаря которым становится возможным отражение многочисленных пространственных свойств объектов, идентичны движениям ощупывающей руки. “Способность глаз видеть ясно предметы на разных удалениях совершенно равнозначна способности слепого (стр. 178) узнавать ощупью формы различно удаленных от него предметов - что делает при этом укорачивающаяся и удлиняющаяся рука слепого, то делает механизм приспособления глаз зрячего”. (Сеченов И. М. Избранные философские и психологические произведения. - М., 1947. С. 555.)

Весьма важным для установления сходства отражательных возможностей и поведения руки и глаза является установленная И. М. Сеченовым эквивалентность по степени насыщенности нервными окончаниями осязающей поверхности ладони и сетчатки глаза. Согласно Сеченову, рабочая поверхность пальцев - ладонная сторона первых фаланг, “наиболее густо усеянная осязательными тельцами, соответствует желтым пятнам сетчатки”. Следствием этого, писал далее И.М. Сеченов, является то, что “ладонная поверхность руки, подобно сетчатке глаза, дает сознанию форму предметов - слепые читают по выпуклым буквам рукою, а двигатели руки, подобно двигателям глазного яблока, дают величину и положение покоящихся предметов относительно нашего тела”2. (2 Там же. С. 396.)

Кроме перечисленных, существенным является и то обстоятельство, что образы осязательного восприятия, так же как и зрительного, объективируются. Это значит, что образам той и другой модальности свойствен феномен проекции, что выражается в способности анализатора выносить впечатления наружу. Вынесение наружу или объективирование ощущений и восприятий проявляется в том, что их внешнюю причину (раздражитель) мы ощущаем не на сетчатке глаза при зрительном восприятии, не в области расположения осязательных телец при восприятии осязательном и не в соответствующих участках коры больших полушарий, а выносим ее в зону действия раздражителя. Иначе говоря, мы локализуем зрительные и осязательные образы не в области воспринимающих нервных механизмов, а в зоне действительного местонахождения вызвавшего их объекта, то есть выносим их наружу.

Сходство осязательных и зрительных восприятий проявляется также и в том, что в результате восприятия каждой из упомянутых модальностей вычленяется контур объектов, названный И.М. Сеченовым “раздельной гранью двух реальностей”. При этом нужно помнить, что вычленение контура объекта является первым и непременным условием возникновения целостного образа.

Итак, в основе зрительного и осязательного восприятия лежат двигательное поведение руки и глаза, способность мозга объективировать, (стр. 179) то есть выносить наружу впечатления, возможность отражать одни и те же категории признаков объектов и, наконец, идентичность физиологических механизмов зрительного и осязательного восприятия.

Наиболее полно возможности осязания раскрываются лишь при абсолютной слепоте, несмотря на то что этот вид восприятия играет важнейшую роль в процессах чувственного познания даже при наличии полноценного зрения. Недостаточное развитие осязания, не соответствующее его действительным возможностям, объясняется тем, что зрение, контролирующее различные виды человеческой деятельности, тормозит развитие осязательного восприятия не только у нормально видящих, но и у слабовидящнх и частичнозрячих, что в высшей степени неблагоприятно сказывается на их познавательной и трудовой деятельности. “Зрячий избалован зрением и деле познания формы, величины, положения и передвижения окружающих его предметов, - писал И.М. Сеченов, - поэтому он не развивает драгоценной способности руки давать ему те же самые (что и зрение. - А.Л.) показания, а слепой к этому вынужден, и у него чувствуюшая рука является действительным заместителем видящего глаза. У зрячего контрольный аппарат лежит вне работающей руки, а у слепого - и ней самой”. ((Сечете И.М. Избранные философские и психологические произведения -- М., 1947. С. 396-397).

Выяснение И.М. Сеченовым сходства зрительного и осязательного восприятия и последующие эксперименты советских психологов, подтвердившие и развившие взгляды И.М. Сеченова, помогли преодолеть широко распространенное в тифлопсихологии мнение о принципиальном различии этих видов восприятия и их результатов, то есть зрительных и осязательных образов.

Противопоставление зрительного восприятия осязательному вытекало из ложной трактовки первого как восприятия исключительно симультанного (одномоментного), а второго - как исключительно сукнессивного (последовательного ко времени) и их противопоставления. Многие психологи (Джемс, Дюнан, Крогиус, Руднев, Платнер и др.), считавшие симультанное (зрительное) и сукнессивное (осязательное) восприятие диаметрально противоположными, утверждали, что целостный образ может возникнуть только при одномоментном зрительном восприятии. Образы же возникающие у слепых в процессе последовательного во времени (стр. 180) осязательного восприятия, по их мнению, лишены целостности, фрагментарны, сукцессивны и не могут правильно отразить пространственных свойств и отношений внешнего мира.

Несостоятельность подобного противопоставления, в котором абсолютизируется симультивность зрительного и сукцессинность осязательного восприятия, совершенно очевидна, так как зрительное восприятие в ряде случаев, например, при восприятии больших объектов с близкого расстояния, может выступать как сукцессивное точно так же, как и осязание при повторном восприятии хорошо знакомых объектов может быть симультанным.

Разумеется, осязание гораздо в большей степени, чем зрение, отличается сукцессивностью и обусловленной этим фрагментарностью, однако указанные недостатки в значительной степени преодолеваются благодаря работе человеческого мышления и воображения, в результате чего у слепых формируется целостный, осознанный и обобщенный образ осязательно воспринимаемого предмета.