Нововавилонское искусство

Вавилон был еще почти весь в развалинах, когда Набополасар про­будил Древнее евфратское царство к новой жизни. Немногие из ос­тальных городов государства пострадали меньше столицы. Что не было уничтожено рукой неприятеля, то погибло от нерадения и бедности. Набополасар начал лично руководить восстановлением Вавилона. Он заложил громадные укрепления столицы и приступил к постройке в ней нового царского дворца. Однако только преемнику этого госуда­ря, Навуходоносору II (604-562), суждено было наделить Нововави­лонское царство собственным искусством. Не в одном только Вави­лоне, но и во всех городах страны, в Уре, Ларсе, Уруке, Ниппуре, Сиппаре, он восстанавливал разрушенные храмы, возобновлял кре­постные и канализационные сооружения, украшал дворцы с прежней роскошью. Навуходоносор считал настоящим своим делом не воен­ные походы, а постройки. Только ими он и гордился в своих надписях. И точно так же, как Навуходоносор в начале Нововавилонского цар­ства, Набонид (555-539) в конце его, перед тем как оно было в 538 г. покорено великим персидским царем Киром, пытался возвратить Ва­вилону жизнь и блеск минувших тысячелетий. Нововавилонское ис­кусство расцвело не больше как на полстолетия, в течение которого оно едва ли могло развиться далее, поэтому оставленные им следы не особенно многочисленны; произведенные в Вавилоне раскопки фран­цузских и английских археологов не привели к результатам, богатым новыми данными; более успешны раскопки, производимые ныне на месте древнего мирового города немецким обществом ориенталистов. К счастью, понимание сохранившихся здесь обломков облегчается и пополняется письменными источниками.

Громадный четырехугольник, занятый Вавилоном, по Геродоту, имел в каждой своей стороне по 120 стадий (22 километра).

Снаружи он был со всех сторон окружен широким рвом с водой. За рвом следовала гигантская стена, сооруженная из обожженного кир­пича, асфальта и слоев тростника; ширину ее Геродот определяет в 50, а вышину в 200 локтей. Позднейшие авторы дают менее крупные Цифры; во всяком случае, в измерение высоты стены входили и башни, которых Ктезий насчитывал 250. Все авторы соглас­ны в том, что по стене можно было ездить и разворачиваться на четверке лошадей; новейшие немецкие рас. копки подтвердили эти данные, так как установили, что стена имела в ширину 42 метра. Сотня ворот в стене со всеми их столбами и карнизами, были медные. Что такие ворота употреблялись в Вавилоне - доказывает­ся найденной Рассамом в Борсиппе половинкой массив­ного бронзового дверного порога. Эта массивная литая пластинка, украшенная с лицевой стороны четырех­угольными полями с розеткой в каждом из них, находится в Британском музее. Евфрат, протекавший через город, делил его на две части, они соединялись между собой мостом, каменные устои которого «были погружены в глубину с большим искусством», были скреплены железными шипами и поддерживали плоский помост, устроенный с величайшим мастерством из кедровых, кипарисных и пальмовых и бревен.

Важнейшие из произведений нововавилонской архитектуры -дворцы и храмы. Два царских дворца, стоявшие друг против друга на противоположных берегах реки, были соединены между собой под­земным ходом со сводами, устроенным под руслом реки. Дворец ле­вого берега был обнесен тройным рядом стен и отличался величиной и великолепием. Там находились знаменитые висячие сады Семира­миды, причисленные древними к семи чудесам света. Нин и Семира­мида, как строители Вавилона, - разумеется, легендарные создания письменной греческой истории, и еще Диодор, наиболее подробное описавший висячие сады после Ктезия, замечал, что они были coopyжены не Семирамидой, а в более позднюю эпоху. Нам известно, что Навуходоносор приказал устроить эти сады для своей супруги Амитисы, родом из Мидии, с той целью, чтобы они напоминали ей горы ее ; родины. Диодор описывает их как террасообразную постройку, «под- нимавшуюся подобно горе, ярус над ярусом, так что она имела вид театра. Ряды стен поддерживали эти возвышавшиеся одна над другой террасы... на высочайшей из стен находилась верхняя терраса сада одинаковой вышины с городскими стенами...» Страбон добавлял, что террасы покоились на сводах. К капитальнейшим постройкам Вави­лона принадлежал также большой храм Бела - знаменитая Вавилон­ская башня. Геродот описывал ее, как очевидец. По его словам, сте­ны, которыми было обнесено это святилище, представляли собой

квадрат, имевший в каждой стороне 2 ста­дий (около 370 метров); «в середине этой священной ограды возвышалась башня, сло­женная вся из камня, имевшая в основании по одной стадии (185 метров) в длину и шиоину; на нижней башне стояла вторая, на вто­рой третья и т. д., так что всех башен было восемь, одна над другой. Снаружи шла вок­руг всех башен витая лестница снизу довер­ну а на последней башне находился боль­шой храм...» Видимо, Геродот описывал уступчатый храм уже известного нам типа.

Прочие искусства развивались в Вавило­не в тесной связи с архитектурой. Об изваяниях вавилонских богов мы знаем только из литературных источни­ков. Геродот и Диодор сообщали об огромных золотых и серебряных статуях, которыми был украшен описанный выше храм на вершине башни Бела. Пророк Даниил (III, 1) также упоминал о колоссальном золотом изваянии Бела. Диодор, опираясь на Ктезия, рассказывал о медных статуях царей. Из архитектонических скульптурных произве­дений сохранился, например, в Британском музее обломок известня­ка, найденный в Эль-Касре (рис. 192), с изображением двух борода­тых мужей с тиарами из перьев на голове, поддерживающих в виде атлантов балку архитрава.

Декоративным целям служили, конечно, также и небольшие тер­ракотовые пластинки, украшенные рельефными изображениями; най­денные Роулинсоном в Бирс-Нимруде пластинки находятся в Британ­ском музее; на одной из них довольно натурально представлен полунагой слуга, ведущий на привязи большую собаку (рис. 193).

Металлическая облицовка, по-видимому, играла в Вавилоне еще большую роль, чем в Ниневии. Филострат писал: «Дворцы вавилон­ских царей сияли еще издали своей бронзовой одеждой; женские по­кои, помещения для мужчин и переходы были украшены, вместо кар­тин, посеребренными или позолоченными, иногда даже настоящими золотыми изображениями». Стены главного дворца были расписаны картинами. На средней стене были изображены натуральными цвета­ми «всевозможные дикие звери». То же самое говорится о внутрен­них стенах и о башнях на них. «Все целое,- писал Диодор,- представ­ляет собой охоту с бесчисленным множеством диких животных, фигуры которых величиной в четыре локтя. Среди них изображена Семирамида верхом на коне, убивающая дротиком пантеру, и рядом ней царь Нин, закалывающий копьем льва». Весьма возможно, чту рассказчик принял за царицу одного из тех безбородых спутников царя какие нам известны по произведениям ассирийского искусства. Рас, копки, произведенные в XIX столетии, доказали, что эти картины была сложены из глазурованного кирпича. Искусство расписывать кирпич покрывать его глазурью и составлять из него украшения зданий было в Вавилоне чисто местным. Ассирийцы мало применяли этого рода живопись и никогда не достигали такого мастерства ни в глазуровании, ни в получении великолепных тонов красок, как вавилоняне. По замечанию Опперта, ассирийская глазурь относится к вавилонской,как акварель к живописи масляными красками. То обстоятельство, ч-то изображения на кирпичах у того и другого народов, вследствие само­го способа писания красками, несколько возвышаются над фоном, по большей части синим, нисколько не препятствует нам причислить это­го рода картины к плоским изображениям. Ассирийские известняко­вые и алебастровые рельефы в руках нововавилонских художников сами собой превратились в картины на кирпиче. В покоях Вавилона найдено огромное количество обломков глазурованных кирпичей, но никогда не удавалось сложить из них какую-либо целую картину. Со­хранились, однако, части животных и людей, копыта лошадей, глаза и бороды людей, части цветов и листьев, сети чешуек, которыми обо­значались горы, и спирали, изображавшие воду. Хотя большая часть добытых Оппертом кирпичных обломков утонула в Тигре, однако в Британском музее и в Лувре собрано достаточное количество подобных кусков для того, чтобы мы, дополнив их воображением, могли составить себе понятие об ассирийских рельефах времен Синахериба и Ашшурбанипала и мысленно восстановить картины охотничьей т жизни, украшавшие собой городские стены Вавилона. Надписи были ^Е сделаны белой краской по синему фону. Желтая, черная и белая крас­ки и здесь являются главными, вместе с синей. Красная краска встречается редко, чаще - очень темная желтая; новейшие немецкие сообщения упоминают о зеленом фоне.

Немногие из сохранившихся произведений декоративной пласти­ки, на которые мы указали,- цилиндрические печати, поскольку они вавилонского происхождения, и многочисленные обломки картин на кирпиче показывают, что нововавилонский стиль отнюдь нельзя считать особенно успешным развитием месопотамского стиля, превзо­шедшим ассирийский. Только в отношении общего хода искусства в рассматриваемую эпоху в отдельных обломках как бы чувствуется несколько большая гибкость языка форм. Если же глазурованный кир­пич и металлы получили более широкое применение в орнаментике Вавилона, чем в орнаментике Ассирии, имевшей поблизости богатые каменоломни, то это следует объяснять не столько духом времени, сколько свойствами природы Средней и Южной Месопотамии.