quot;Российский проект" в геоэкономике

Рассматривая особенности основных геоэкономических ре­гионов нельзя не затронуть и роли в их развитии России.

Отношения с Новым Севером и Западом для нашей страны достаточно противоречивы. Во многом это связано с тем, что Россия, лишенная на протяжении длительного времени соб­ственной внятной стратегической инициативы и конструкции, оказывается встроенной в активно создаваемую чужую, закреп­ляющую за ней роль управляемого объекта, сокращая таким образом пространство суверенности, сужая спектр геоэкономи­ческих возможностей страны и ее значимых стратегических инициатив в наступившем столетии.

Более активная роль России возможна в развитии Нового Востока. Именно здесь, в АТР, РФ непосредственно соприкаса­ется с крупнейшими (кроме ЕС) экономиками мира — США, Японией и Китаем, АСЕАН, Индией и быстро растущими стра нами Латинской Америки. Кроме того, этот геоэкономический регион представляет для нашей страны сферу жизненно важ­ных интересов: две трети России находятся в Азии, здесь про­живает более 30 млн российских граждан и сосредоточено 60-80% запасов стратегически важных ресурсов мирового значе­ния — от леса, пресной воды, цветных и редких металлов до нефти, газа, каменного угля и т. д. АТР является единственным регионом мира, с которым Россия стабильно увеличивает объем торговли (на его долю приходится почти 15% внешнеторгового оборота России), однако РФ не смогла занять рынки АТР. Присутствие ее в экономическом пространстве АТР крайне низ­ко и составляет менее 1%*.

Активизация роли нашей страны в рамках Нового Востока сопряжена с решением следующих задач:

—поддержание стабильности и экономического роста как страны в целом, так и особенно ее восточной части, которая вы­ступает локомотивом интеграции России в АТР;

—обеспечение безопасности, суверенитета и территори­альной целостности России;

—обеспечение наиболее благоприятных внешних условий для развития страны, осуществление политики внутренних пре­образований;

—адаптация и активное включение в интеграционные про­цессы в АТР на принципах равенства и открытости.

Задача включения России в региональную интеграцию ин­ституционально отчасти решена с принятием страны в состав АТЭС. Это тем более важно, что в 2011 г. на участников этой орга­низации приходилось 57% мирового ВВП, 48% оборота между­народной торговли, более 40% объема прямых иностранных ин­вестиций и около 40% населения мира^[19].

Вступление России в формирующееся объединение АСЕАН+3 является проблематичным в силу различных культур­ных, политических и экономических причин. Поэтому наиболее предпочтительной для страны многие исследователи считают интеграцию как на многосторонней, так и на двусторонней осно­ве с упором на развитие торгово-экономических связей и защиту экономических интересов (рыболовство в экономических зонах стран Восточной и Юго-Восточной Азии, продвижение проектов в атомной и гидроэнергетике, добыче и переработке нефти, прода­же военной техники и вооружения и др.). Такой подход во многом определяется сложившимся в последнее время разделением тру­да между регионами страны, где азиатской части России по суще­ству отводится роль только производителя продукции сырьевых отраслей. По данным на конец 1990-х гг. на долю восточных райо­нов приходилось около 25% производства электроэнергии, более 50% производства продукции топливной промышленности, более 50% производства цветной металлургии, примерно 20% продукции лесной и деревообрабатывающей, пищевой и рыбной промышлен­ности^[20]. При этом стратегической слабостью российского Дальнего Востока — "окна в АТР" — является разительный дисбаланс меж­ду богатыми природными ресурсами и большим ресурсным потен­циалом экономического развития региона, с одной стороны, и его малонаселенностью — с другой. Этот дисбаланс не позволяет рас­считывать на формирование емкого дальневосточного рынка и соб­ственных накоплений, необходимых для создания современной экономической инфраструктуры и использования природных ре­сурсов для социально-экономического развития региона. Поэтому в экономическом аспекте для России жизненное значение имеет использование азиатско-тихоокеанских капиталов, рынков и ин­теграционных дивидендов в интересах подъема его экономики.

Однако ориентация на преимущественное развитие сырь­евого сектора при всех существующих опасениях потери страной и этой ниши мирового рынка вряд ли может считаться вы­игрышной стратегией в нарастающей конкурентной борьбе. Та­кой подход оставляет Россию в рамках заведомо устаревшей торгово-посреднической модели внешнеэкономического сотруд­ничества. Мизерный удельный вес страны в мировой торговле фактически исключает страну из мировых воспроизводствен­ных циклов. Россия выбрасывает "вовне" свои ресурсы, сохра­няя структурно перекошенный товарооборот и структурную деформацию экономики с гипертрофированно развитым метал­лоемким и энергоемким циклопическим машиностроением.

С этой точки зрения можно согласиться с мнением А. Не­клессы, что сохранение ресурсо-сырьевого направления дея­тельности обозначает для страны все большее слияние с про­странством Глубокого Юга и при криминализации экономики и общественной жизни, огромной финансовой задолженности и др. предрекает наихудшую перспективу для России в международ­ном сообществе и мировом хозяйстве XXI в. Необходимость пре­одоления действия негативных для отечественной экономики факторов требует формирования особой стратегии прорыва на основе учета геоэкономических интересов страны. Важнейшей целью стратегии должно стать создание воспроизводственной (геоэкономической) модели внешнеэкономического сотрудниче­ства. Очевидно, что в выработке такой стратегии геоэкономи­ческий регионализм может сыграть особую роль.

Развитие тихоокеанского геоэкономического региона пред­полагает смену приоритетов внешней политики государства, так как главным направлением внешнеполитической активности Рос­сии в дальнем зарубежье устойчиво выступает Западная Евро­па, на которую приходится около трети обменов зарубежными визитами. В последнее время российская внешняя политика ста­ла более диверсифицированной, особенно за счет развития и во­зобновления контактов со странами Азии. В этом плане перспек­тивным направлением должна стать активизация отношений с развивающимися странами Востока. Возможные выигрыши от реализации такой политики для России показаны на рис. 9.

Рис. 9. Преимущества повышения активности РФ в АТР

Таким образом, в формирующейся системе регионального разделения труда РФ может найти себе место, определяемое на­личием не столько традиционных сырьевых ресурсов, сколько так называемого человеческого капитала. Тем более что согласно док­ладам ООН о развитии человека за 2003-2010 гг. ряд индексных показателей, в том числе уровень образования, по нашей стране существенно не отличается от показателей развитых стран и зна­чительно превосходит соответствующие показатели КНР^[21]. Од­нако такое положение не может сохраняться долго, ибо за после­дний период КНР демонстрирует один из наиболее быстрых тем­пов прогресса в развитии человеческого потенциала среди стран среднего уровня развития. К тому же в Китае начинают осозна­вать, что нынешняя модель развития на основе внутренней мо­билизации ресурсов имеет пределы, и дальнейшее ускорение экономического роста будет требовать технологического прогрес­са на основе внедрения инноваций, которые невозможны без вло­жения высококачественного человеческого капитала. Реализация этого подхода, как представляется, имеет стратегическое значение, в том числе и для активизации России на международном рынке образовательных услуг.

Проблема непосредственной экономической выгоды долго­срочного геоэкономического проекта РФ весьма непроста, учи­тывая и сложность оценки рыночной стоимости интеллектуаль­ного продукта, и "схваченность" мировой торговли наиболее популярными его видами (скажем, в сфере программного обес­печения или аппаратной части информационной индустрии). Имеющиеся приблизительные оценки совокупной интеллекту­альной собственности России оперируют все же цифрами по­рядка нескольких сотен миллиардов долл. (правда, при этом следует учитывать постоянно происходящее "размывание" этих активов как за счет их интенсивной, демпинговой утечки за ру­беж, так и просто за счет устаревания). Потенциал же ежегод­ного объема производства интеллектуального продукта в стра­не оценивается специалистами до нескольких десятков милли­ардов долларов. (Интересно отметить, что, по замечаниям А. И. Неклессы, человеческий капитал России и сейчас работа­ет, но преимущественно по прямым связям с североатлантичес­ким регионом и, возможно, еще в большей степени с экономи­ческими субъектами Большого тихоокеанского кольца. При этом сделки совершаются в серой зоне, на 99% используя ресурсы Интернета.) Создание же условий для эффективной легальной работы инновационных ресурсов будет содействовать возник­новению воспроизводственной модели внешнеэкономического сотрудничества, что позволит России, "вписавшись" в геоэко­номическое пространство стран-лидеров СБА на правах стра­тегического партнера, подключиться к мировым воспроизвод­ственным циклам.

Ориентация на создание воспроизводственной модели внешнеэкономических связей (БЭС) в рамках нового региона­лизма может способствовать и решению проблем внутреннего российского регионализма. В современной России сложилось так, что региональные органы власти, как правило, мотивиро­ваны скорее геоэкономическими, чем геополитическими сооб­ражениями. Переплетение геоэкономики и геополитики особен­но заметно на примере приграничных регионов, которые вынуж­дены решать реальные проблемы жизнеобеспечения, в том чис­ле с помощью ресурсов экономической интеграции с зарубеж­ными партнерами. Заинтересованность региональных властей в приграничном сотрудничестве способствует появлению и вне­дрению в практику новых моделей международного взаимодей­ствия.

Однако приверженность регионов геоэкономической стра­тегии не означает бесконфликтности в ее реализации. К приме­ру, зависимость от иностранных товаров или рабочей силы мо­жет иметь негативные геоэкономические последствия для ре­гионального хозяйства. Ярким доказательством этого является вполне обозначившаяся товарная и демографическая экспан­сия Китая на Дальнем Востоке. К еще более опасным результа­там могут привести часто предлагаемая в качестве "панацеи от бед" интеграция через разные совместные проекты, свободные экономические зоны.

Геоэкономический подход должен внести существенные коррективы в формирование российской внешней и внутренней политики с учетом интересов национальной, а в ее рамках и ре­гиональной безопасности: защита не только суверенитета и су­веренных границ, но и далеко вынесенных за национальные рам­ки геоэкономических границ как зон экономического влияния. Такой подход, как представляется, предполагает серьезный анализ на всех уровнях власти и выбор для осуществления толь­ко тех проектов, которые отвечают по крайней мере двум тесно взаимосвязанным требованиям. С одной стороны, способствуют действию центростремительных, а не центробежных сил в рам­ках формирующейся модели отечественного федерализма, с другой — прямо или косвенно содействуют созданию условий для формирования воспроизводственной модели внешнеэконо­мического сотрудничества. Это означает, что, во-первых, вклю­чение России в тихоокеанское геоэкономическое пространство должно проходить не только через отдельные регионы, испы тывающие давление двойного провинциализма: собственного центра и азиатского регионализма. Поэтому проблему регио­нальной интеграции для нашей страны необходимо рассматри­вать как проблему стратегического "вписывания" всей России в геоэкономику региона. Во-вторых, остро необходимое для стра­ны создание воспроизводственной модели ВЭС может, безуслов­но, начинаться с точек роста — отдельных регионов, обладаю­щих определенными конкурентными преимуществами. При этом важно не просто извлечь выгоду из своего географическо­го положения или даже правильно позиционироваться, необхо­димо определить, какие факторы внутрирегионального разви­тия могут поддерживать геоэкономические интересы других стран. (Игнорирование этого положения, проявившееся, напри­мер, в отсутствии условий массированного привлечения финан­совых ресурсов для создания инфраструктуры для работы ино­странного капитала, стало причиной неудачи эксперимента по развитию свободных экономических зон — СЭЗ — в России.) С точки зрения учета этих требований особого внимания должна заслуживать стратегия создания на территории России единой коммуникационной системы — своего рода транспортного плац­дарма, соединяющего ЕС и АТР и позволяющего стране стать не­обходимым участником воспроизводственного процесса региона.

Выводы

1.Развитие межанклавного разделения труда в современ­ной экономике определило формирование геоэкономического регионализма как членения геоэкономического пространства на отдельные регионы на основе сложившейся специализации по видам деятельности.

2.В модели "Pax Economicana" А. Неклессы геоэкономичес­кие регионы имеют надтерриториальный характер и определя­ются как большие самобытные пространства, обусловленные стилем хозяйственной деятельности и стратегическим целепо-лаганием основных геоэкономических субъектов.

3.В модели "Pax Economicana" А. Неклессы выделяют 4 макрорегиона: Запад, Новый Восток, постсоветский мир и юж­ный и 2 нарождающихся метарегиона: Новый Север и Глубо­кий Юг. Каждый из регионов занимает свой уровень в иерар­хии современного мироустройства. При этом верхний этаж от­веден Новому Северу, нижний — Глубокому Югу.

4.Основные прогнозы развития геоэкономических регионов связаны с усилением противоречий между Западом и Новым Севером, а также смещением центра мировой экономики и по­литики в зону Нового Востока.

5.Сложность положения Нового Востока обусловлена сохра­нением факторов его нестабильности. Среди них: наличие огром­ного количества активных геоэкономических субъектов, включая государства, ТНК, международные организации, отсутствие яв­ного регионального лидера и модели региональной интеграции. Развитие Нового Востока имеет особое значение для реализации "российского проекта", так как позволяет нашей стране создать воспроизводственную модель внешнеэкономических связей и реализовать свой геоэкономический потенциал.

6.Развитие южных геоэкономических регионов определя­ется общемировыми факторами конъюнктуры нефтяного рын­ка, технологиями криминальной параэкономики и международ­ного терроризма. Соответственно, важнейшей геоэкономичес­кой задачей субъектов этих регионов является реинтеграция "рисковых государств" в международное сообщество. Важное место эта задача должна занять в структуре геоэкономических интересов России, обладающей очагами "зон риска".

^[1] Глобальный рейтинг интегральной мощи 50 ведущих стран мира/ Под науч. ред. А. Агеева (Россия), Г. Менша (Германия), Р. Мэтьюза (Ве­ликобритания). [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http:// www.maib.ru/netcat_files/Image/50_contries_global_rating.pdf; Агеев А., Куроедов Б., Сандаров О. Военный потенциал 100 ведущих стран мира// Экономические стратегии. — 2011. — № 1. — С. 18-25.

^[2] Тамилин А. Индия идет в мировые лидеры. Таков прогноз амери­канских разведчиков // Независимая газета. — 2001. — 17 января. [Элек­тронный ресурс]. — Режим доступа: http: //ng.ru/world/

^[3] Королева А. Историческое падение. [Электронный ресурс]. — Ре­жим доступа: http://expert.rU/2011/08/8/storicheskoe-padenie/

^[4] Страна восходящего юаня. [Электронный ресурс]. — Режим досту­па : http://www.assessor.ru/forum/index.php?t= 1345

^[5] Бжезинский 3. Еще один шанс. Три президента и кризис американ­ской сверхдержавы. — М,: Международные отношения, 2010. — С. 165.

^[6] Королева А. Историческое падение. [Электронный ресурс]. — Ре­жим доступа: http://expert.rU/2011/08/8/storicheskoe-padenie/

^[7] Ли Вэнь. В Восточной Азии образуется "пятизвездочная структу­ра". Электронный ресурс]. — Режим доступа:ЬИр://russian.people.com.cn/ 31520/7204726.html

^[8] Роль Китая в мировой экономике http://noveco.com.ua/economika/ 58-globalnaya-ekonomika /120-rol-kitaya-v-mirovoy-economike.html

^[9] Наварро П. Грядущие войны Китая. Поле битвы и цена победы. — М.: Вершина, 2007. — С. 23-24.

^[10] Хиггот Р., Дитер X. Япония проиграла, Китай выиграл?// Internationale Politik. — 1999. — № 9 — 10. [Электронный ресурс]. — Ре­жим доступа: http://www.deutschebotschaft-moskau.ru/ru/library/ internationale-politik /

^[11] Наварро П. Грядущие войны Китая. Поле битвы и цена победы. — М.: Вершина, 2007. — С. 23-24.

^[12] Жан К., Савона П. Геоэкономика. Господство экономического про­странства. — М.: Ad Marginem, 1997. — С. 107.

^[13] Восхождение юаня: сказка или быль .[Электронный ресурс]. — Ре­жим доступа: http://www.assessor.ru/forum/index.php?t=1345

^[14] Урляпов В. Ф. Расширение АСЕАН: мотивы, значение, последствия// Международная жизнь. — 2010. — № 10. [Электронный ресурс]. — Ре­жим доступа: http://kislyakov.interaffairs.ru/arpg.php?pg=330

^[15] Китай впервые обогнал США по продажам ПК. [Электронный ре­сурс]. — Режим доступа: http://biz.cnews.ru/news/top/index.shtml72011/ 08/24/452389.

^[16] Незаконный оборот наркотиков продолжает подрывать стабильность в мире. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http://www.rosbalt.ru/ main/201 l/06/25/862690.html

^[17] Глобалистика: Международный междисциплинарный энциклопе­дический словарь. — М.; СПб.; Нью-Йорк, 2006. — С. 535.

^[18] Неклесса А. Культура смерти // Азия и Африка сегодня. — 2006. — № 2. — С. 4.

^[19] Японцам предложили совместно осваивать Курилы//Российская газета. — 2011. — 29 июня. [Электронный ресурс]. — Режим доступа: http:// www.rg.ru/2011/06/29/reg-dvostok/kurily.html

^[20] Цыганок Н.А. Перспективы регионального сотрудничества в АТР// Россия и АТР. — 2009. — № 3. — С. 101.

^[21] См.: Глобальные доклады. [Электронный ресурс]. — Режим досту­па: http://www.un.org/ru/development/hdr/global.shtml