Оценкинаследуемости особенностей взаимодействиямежду родителями и подростками,полученные методами наблюдения 1 страница

Инициатор Респондент Характер Коэффициент
взаимодействий   взаимодействий наследуемости
Подросток Мать + 0,59
    0,48
Подросток Отец + 0,64
    0,52
Мать Подросток + 0,18
    0,38
Отец Подросток + 0,18
      0,24

Примечание. Здесь и далее (в табл. 6.4, 6.5) коэффициенты наследуемости по­лучены методом перебора моделей.

«+» — положительное взаимодействие; «—» — негативное.

Таблица 6.4

Оценки наследуемости особенностей взаимодействия между родителями и подростками, полученные методом опроса

Оценивающий Оцениваемый Характер Коэффициент
    взаимодействий наследуемости
Подросток Мать + 0,30
    - 0,40
Подросток Отец + 0,56
    - 0,23
Мать Мать + 0,38
    0,53
Отец Отец + 0,22
    0,30

«+» положительное взаимодействие; «—» отрицательное взаимодействие.

В психогенетике средовые опросники впервые были использованы при исследовании восприятия подростками их семейных средовых ус­ловий [382, 383]. Результаты этих исследований указали на существен­ную генетическую составляющую в восприятии подростками приятия/

неприятия их родителями и отсутствие генетических влияний на вос­приятие степени родительского контроля и его особенностей (напри­мер, его направленности).

В проекте УСРП одной из исходных задач было исследование вклада индивидуального генотипа в изменчивость характеристик среды. Ге­нетическая составляющая была обнаружена в каждой из суммарных измерений характеристик среды (табл. 6.4). Среди 12 индивидуальных шкал, которые вошли в состав суммарных показателей, наиболее вы­сокий вклад наследственности был получен для шкалы близости (ин­тимности, эмоциональной поддержки), который составил примерно 0,50 для близости и с матерью, и с отцом. Влияние генотипа на вос­приятие подростками степени и специфического характера родитель­ского контроля здесь оказалось невысоким. В рамках данного проекта оценивались также родительские представления об их собственных стилях общения с подростками (эти корреляции приведены в нижней половине табл. 6.4). Коэффициенты наследуемости, которые опреде­лены на основе оценок, данных родителями их собственному поведе­нию, оказались аналогичными тем, которые были получены по отче­там подростков.

В нескольких психогенетических исследованиях были получены результаты, свидетельствующие о наличии генетической составляю­щей в вариативности оценок общесемейной среды. Среди них — ис­следование близнецов, разлученных при рождении. Их просили отве­тить на вопросы, касающиеся характеристик среды той семьи, в ко­торой каждый из них воспитывался. Как показано в табл. 6.5, несмотря на воспитание в разных семьях, МЗ близнецы, разлученные при рож-

Таблица 6.5

Близнецовые корреляции и оценкинаследуемости всубъективных представлениях близнецов о средовыхусловиях их воспитания[по: 362]

Характеристика Разлученные Близнецы, Коэффициент
семейных отно- близнецы выросшие вместе наследуемости
шений МЗ ДЗ МЗ ДЗ  
Теплота 0,37 0,29 0,66 0,42 0,38*
Контроль 0,00 0,17 0,60 0,31 0,11
Стимуляция 0,42 0,26 0,53 0,45 0,19*
личностного          
развития          

* — статистически значимые коэффициенты.

дении, ответили на вопросы, касающиеся таких характеристик се­мьи, как теплота (сплоченность, открытость) и установка на лично­стный рост (достижения в работе и учебе), более сходным образом, чем ДЗ близнецы, тоже выросшие в разных семьях.

Каким же образом проявляются генетические влияния в тех слу­чаях, когда близнецы, воспитанные в разных семьях, оценивают их среды? Отвечая на этот вопрос, можно высказать две разные гипоте­зы: (1) в наблюдаемом сходстве по характеристикам среды обнару­живалось сходство по другим психологическим признакам (напри­мер, характеристикам личности), развитие и проявление которых кон­тролируется генотипом; эти «другие» признаки и сыграли решающую роль в процессе выставления субъективных оценок; (2) члены раз­ных приемных семей реагировали более или менее одинаково в ответ на проявления в поведении МЗ близнецов генетически контролируе­мых признаков (т.е. реакция приемных семей разлученных МЗ близ­нецов была примерно одинакова, поскольку поведение близнецов было похоже).

Тот факт, что корреляции разлученных близнецов ниже корреля­ций близнецов, выросших в одной семье, не удивителен. Тем не ме­нее разница корреляций МЗ и ДЗ близнецов (разлученных и выросших вместе) свидетельствует о наличии существенных генетических влия­ний по таким характеристикам семьи, как теплота и стимуляция лич­ностного развития. Заметьте, что, как и в обсуждавшихся ранее при­мерах, оценки степени и типа родительского контроля показали наи­меньшую зависимость от генотипа. Наследуемость составляет примерно 40% для теплоты отношений, 20% для личностного развития и только 10% для типа и интенсивности родительского контроля.

Интересно, что генетические влияния были получены не только для общесемейной среды, но и для других типов сред. Например, они были обнаружены при изучении сходства родственников по таким характеристикам, как круг друзей, характеристики школ, в которых родственники обучаются или обучались, переживаемые жизненные события и т.п. [364].

О чем говорит этот массив данных? Ведь не может реально суще­ствовать «наследуемость», скажем, типа диадических взаимодействий или выбора школ. Как правильно понять изложенные результаты? Для этого надо вернуться к помеченному в скобках названию данной час­ти текста — «природа среды», т.е. то, по каким закономерностям фор­мируется, например, индивидуальная среда. Оказывается, оценивают свои среды как более сходные МЗ близнецы по сравнению с ДЗ; био­логические сиблинги — по сравнению с приемными и т.д. Это означа­ет, что у генетически более похожих людей более сходны и отноше­ние к окружающей их среде, и реакции на нее, и переживания жиз­ненных событий и т.д. В целом они, очевидно, имеют более близкие субъективные образы мира, которые, вероятно, складываются под

существенным влиянием генетически заданной индивидуальности. Соответственно и организация среды — отвержение одних ее пара­метров и принятие других — несет печать индивидуального генотипа. Иначе говоря, наследственность выступает «дирижером» средового «оркестра», организуя (скорее, стараясь организовать) индивидуаль­ную мелодию для индивидуального генотипа. В этом (и только в этом) смысле надо понимать все, сказанное здесь.

Таким образом, результаты исследования множества различных характеристик среды, проведенного в рамках разных психогенетичес­ких методов, позволяют утверждать, что генетические факторы весь­ма существенно влияют на то, как мы накапливаем, выбираем и ищем среду, в которой наиболее адекватно сможет проявляться наш гено­тип. Вероятно, именно она и оказывается актуальной для формирова­ния индивидуальности.

ГС-ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ

Как уже упоминалось, механизм ГС-взаимодействия коренным образом отличается от механизма ГС-корреляции. Последняя описы­вает совпадение «направлений», в которых действуют генотип и сре­да, формируя ту или иную черту, причем их влияния всегда аддитив­ны; это — мера «выражаемости» генотипа в определенных средовых условиях. ГС-взаимодействие описывает чувствительность генотипа к разного рода средам; это — механизм формирования одним и тем же генотипом разных фенотипов в разных средах.

Например, индивидуумы, генетически предрасположенные к раз­витию того или иного заболевания, фенотипически не будут прояв­лять никаких признаков болезни только до тех пор, пока среда, в которой они находятся, не содержит патогенный фактор; индивидуу­мы же, генетически не предрасположенные к развитию данного забо­левания, не будут его обнаруживать даже при наличии патогенного триггера в среде. Иными словами, патогенный фактор будет по-раз­ному влиять на носителей гена заболевания и на тех, в чьем генотипе этот патогенный ген не представлен.

Фенилкетонурия может служить одной из наиболее хорошо известных иллюстраций механизма работы ГС-взаимодействия. Присутствие фенил-аланина в пище ребенка оказывает принципиально разное влияние на его организм в зависимости от того, является он гетеро- или гомозиготой по ФКУ-аллелю (мутантному гену Phe), Ребенок, генотип которого гомозиготен по этому аллелю, не способен усваивать аминокислоту фенилаланин, потому и компоненты несостоявшегося метаболизма накапливаются в организме ребенка, вредно влияя на его развивающийся мозг. Оказывается, что если ФКУ диагностирована очень рано (это возможно даже пренатально), то ре­бенку можно назначить строгую диету, полностью исключающую фенилала-нин-содержащие продукты из его рациона и тем самым предотвращающую развитие умственной отсталости. Иначе говоря, если ген-носитель патоло-

гического признака не получает необходимой для него «среды», то форми­руется иной, в данном случае здоровый фенотип. Но диета, содержащая чрезвычайно низкое количество фенилаланина, не играет никакой роли (т.е. ничего не меняет) в развитии тех детей, которые не являются гомози­готами по аллелю ФКУ. Фенилаланин, однако, не представляет собой ника­кой угрозы для детей-носителей по крайней мере одного нормального (здо­рового) аллеля гена Phe. Одна из главных задач генетики поведения — об­наружение путей, а также причин и следствий подобного ГС-взаимодействия.

Аналогично этому если бы было обнаружено, что генетическая предрасположенность к высоким показателям по IQ актуализируется по-разному в разных средах, то было бы основание говорить о ГС-взаимодействии по признаку интеллекта.

Несмотря на то что биология и медицина располагают множе­ством примеров значимости ГС-взаимодействия при формировании индивидуальных различий по самым разным медицинским призна­кам, до сих пор имеется относительно немного свидетельств того, что подобные взаимодействия существенным образом влияют на раз­витие психологических качеств. Например, в недавно опубликован­ном сообщении о новых результатах, полученных в рамках Колорад­ского исследования приемных детей, указывается, что количество ГС-взаимодействий, обнаруженных в этой работе, не превышало величины, ожидаемой просто в соответствии с законом случайных чисел [362].

Такое состояние дел можно объяснить, во-первых, тем, что для сложных мультифакторных признаков (признаков, которые находят­ся под влиянием многих генов и многих средовых факторов) задача нахождения ГС-взаимодействия намного более сложна, чем обнару­жение ГС-взаимодействия в рамках системы, включающей один (глав­ный) ген, который сегрегирует (расщепляется) согласно законам Менделя. Во-вторых, для изучения ГС-взаимодействий, как и для ГС-корреляций, необходимы большие выборки, что сильно затруд­няет задачу их обнаружения [442]. В-третьих, было высказано пред­положение о том, что ГС-взаимодействия для психологических при­знаков представляют собой нелинейные эффекты: их роль существенна только на краях распределения и относительно незначительна для его большей части [429]. Причем эта гипотеза может быть адекватна как для экстремальных значений генотипа, так и для экстремальных значений среды. Например, ГС-взаимодействия могут ярко проявить себя в чрезвычайно обедненных средовых условиях (голод, война, нищета), но остаться незамеченными (т.е. не проявить себя) при изу­чении признака в «нормальных» средовых условиях. Наконец, стати­стически задача определения ГС-взаимодействий является нетриви­альной, и возможно, что адекватные статистические инструменты, позволяющие выявлять и измерять эти взаимодействия, еще просто не разработаны.

Приведем несколько примеров исследований, результаты которых сви­детельствуют в пользу значимости ГС-взаимодействия в развитии и прояв­лении межиндивидуальной изменчивости по психологическим признакам. В двух исследованиях, выполненных методом приемных детей [197, 212], было установлено, что частота встречаемости асоциального поведения среди под­ростков особенно высока в тех случаях, когда родители в обеих семьях (биологической и приемной) имели асоциальные эпизоды в жизни. Иными словами, предрасположенность к асоциальному типу поведения, унаследо­ванная этими подростками от их биологических родителей, проявилась ярче в результате того, что среда их приемных семей тоже была криминогенной.

Еще один подобный пример — результат исследования клинического рас­стройства поведения у подростков, также выполненного с использованием метода приемных детей [223]. Генетический риск подростков в этом иссле­довании обозначался наличием диагноза асоциальной личности или нарко­мании у биологических родителей, а средовый риск — наличием у приемных родителей психиатрических проблем, нарушением ими правопорядка или фактом развода. Те приемные дети, которые унаследовали неблагополучную генетическую предрасположенность от своих родителей, оказались более чув­ствительными к средовым факторам риска, чем дети, рожденные в неотяго-щенных семьях.

Исследования ГС-взаимодействий проводились и с использова­нием близнецового метода. Так, в исследовании факторов риска для развития депрессии было обнаружено, что близнецы- члены генети­чески отягощенных пар более чувствительны к средовым факторам риска, чем члены неотягощенных пар [307]. Одним из методических приемов, применяемых для определения значимости ГС-взаимодей­ствия в рамках метода близнецов, служит подсчет коэффициентов наследуемости в разных группах близнецов, отличающихся по како­му-то признаку. Например, было показано, что наследуемость алко­голизма выше у незамужних женщин, чем у замужних [285]. Очевид­но, это свидетельствует о том, что предрасположенность к алкоголиз­му ярче проявляется у одиноких женщин.

Задача психогенетики — выяснение не только наследственных, но и средовых причин формирования различий между людьми по пси­хологическим признакам. Результаты современных психогенетических исследований дают информацию о механизмах действия среды в та­кой же, если не в большей, степени, как и о механизмах действия генотипа. В общей форме можно утверждать, что основная роль в фор­мировании межиндивидуальной изменчивости по психологическим признакам принадлежит индивидуальной (уникальной) среде. Осо­бенно высока ее роль для личностных и психопатологических призна­ков. Все больший акцент в психогенетических исследованиях ставится

на необходимости изучения генотип-средовых эффектов (ГС-корре­ляции и ГС-взаимодействия). В процессе индивидуального развития последовательно реализуются разные варианты ГС-корреляции: для ранних этапов развития типична, в основном, пассивная ГС-корре­ляция, затем, когда индивидуальные черты ребенка начинают прояв­ляться, она становится в основном реактивной, и, наконец, на более поздних этапах развития все большую роль играет активная ГС-корре­ляция. Предполагается также, что ГС-взаимодействие, отражающее чувствительность данного генотипа к конкретным средовым услови­ям, имеет весьма существенное значение в развитии индивидуально­сти человека, особенно для групп людей, значения которых по иссле­дуемым признакам находятся на краях распределений значений этих признаков в популяциях.

II

МЕТОДЫ ПСИХОГЕНЕТИКИ

Глава VII

МЕТОДЫ ПСИХОГЕНЕТИЧЕСКИХ ИССЛЕДОВАНИЙ

1. ГЕНЕАЛОГИЧЕСКИЙ МЕТОД

Как уже упоминалось, первая работа по генетике психологических признаков «Наследственный гений» (1869) Ф. Гальтона посвящена анализу родословных вы­дающихся людей. Иначе говоря, в ней использован ге­неалогический метод, т.е. метод исследования семей. Он основан на простой логике: если какой-либо признак кодируется в генах, то, чем ближе родство (т.е. чем боль­ше одинаковых генов), тем более похожими друг на друга по данному признаку должны быть эти люди. Вот почему обязательное условие использования генеало­гического метода — наличие родственников первой степени родства, образующих так называемую нукле-арную («ядерную») семью; к ним относятся пары ро­дитель-потомок и сиблинг-сиблинг; они — и только они — имеют в среднем 50% общих генов. Далее, с уменьшением степени родства, уменьшается доля об­щих генов, и, по схеме метода, должно снижаться сход­ство людей, Чем больше поколений включает в себя генеалогическое древо и чем шире круг родственни­ков, т.е. чем оно обширнее, тем надежнее должны быть получаемые результаты.

Для составления генеалогических древ существуют определенные правила и символы (рис. 7.1). Человек, ради которого собирается родословная (например, об­ладающий какой-либо редкой способностью или, в медицинской генетике, предположительно наследствен­ным заболеванием), называется пробандом. Члены ро-

Рис. 7.1. Символы, используемые при составлении родословных.

дословной располагаются но поколениям-строкам, которые, в случае необходимости, обозначаются слева римскими цифрами: от предыду­щих поколений — к более поздним; дети в каждой семье — слева направо по порядку рождения, они обозначаются либо номерами, либо годами жизни.

Для некоторых задач, например психотерапевтических, кроме родствен­ных отношений важно знать и типы диадических взаимоотношений; тогда на генеалогическом древе можно обозначить и их. Такое изображение некото­рые исследователи предлагают называть генограммой. «Генограмма — это формат для изображения семейного древа, которое регистрирует информа­цию о членах семьи и их связях по крайней мере в пределах трех поколений. Генограмма изображает семейную информацию графически таким спосо­бом, который дает образ комплексного семейного паттерна и является до­полнительным источником для предположения о том, как клиническая про­блема может быть связана с семейным контекстом и с динамикой одного и другого по времени» [333]. Такая генограмма фиксирует и структуру семьи, и взаимоотношения внутри нее. Предлагая для обозначения последних графи­ческие символы (рис. 7.2), М. Макголдрик и Р. Герсон пишут, что, несмотря на неопределенность многих дескрипторов внутрисемейных отношений (напри­мер, что считать «конфликтными» отношениями?) и даже на разное понимание одного и того же психологического феномена медиками, принадлежащими к разным традициям врачевания, эти символы в клинической практике полезны.

В дифференциальной психологии и психогенетике таких работ, по-видимому, нет, но эта графическая методика может быть безус­ловно полезна для анализа специфической внутрисемейной среды (например, среды сиблингов и других семейных диад), которая выде­ляется в психогенетическом исследовании.

Однако разрешающая способность генеалогического метода как способа выделения генетического и средового компонентов феноти-пической дисперсии психологического признака очень невелика. Рас­смотрим, например, генеалогию семьи Бернулли, давшей миру не­скольких выдающихся математиков (рис. 7.3).

Конечно, такая «плотность» математиков в одной семье наводит на мысль о том, что существует какая-то «материальная» передача задатков математи­ческих способностей из поколения в поколение, Однако есть и другие обсто­ятельства: Якоб I был учителем младшего брата— Иоганна I и племянника — Николаса I; Иоганн I регулярно проводил «приватные коллегии» — читал лек­ции у себя дома, и среди постоянных слушателей были его сыновья Николас II, Даниил I, Иоганн II; одна из книг Николаса I в значительной мере базируется на идеях его дяди и учителя Якоба I; Николас II обучал математике младшего брата Даниила I; последний активно привлекал к своей работе племянников Даниила II и Якоба II; Иоганн II! учился математике у своего отца Иоганна II (как и его младший брат Якоб II) и дяди Даниила I. Кроме того, многие члены этой семьи имели общий круг друзей — известных математиков; супруги некоторых из них тоже принадлежали к этому кругу. В такой ситуации, веро­ятно, вполне обоснованно предположение, что математикой была насыщена вся атмосфера этой семьи. Иначе говоря, имела место не только биологичес-

11-1432

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

    Николас (623-170S          
t  
1 1  
Якоб! 1654-1705       Иоганн 1 1667-1748  
    г        
  Николас 1 1687-1759
   
    Николас II 1695-1726 Даниил 1 1700-1782   1Иоганн 11 1710-1790
           
    Иоганн Ш 1744-1807     Якоб И 17S9-L789
         
Кристоф 1782-1863  
i  
Иога.ш-Густпп IB1I-IB63  

Рис. 7.3. Математики семьи Бернулли. В родословной изображены только члены семьи, занимавшиеся математикой, за исключением Николаса, основателя рода, не бывшего математиком, и двух не-математиков (пун­ктир). Поскольку в семье много повторяющихся имен, они снабжены номерами [по: 121].

кая, но и отчетливая культурная преемственность («социальная наследствен­ность», по Н.П. Дубинину).

Еще труднее «развести» в семейном исследовании влияния двух этих факторов, когда речь идет не о специальной способности, ска­жем, музыкальной, математической и т.д., а об особенностях интел­лекта, памяти, внимания и о других непрерывно распределенных пси­хологических признаках. Коэффициенты корреляции по IQ в парах родитель-ребенок колеблются в работах разных авторов в очень ши­роких пределах — от 0,20 до 0,80, со средней величиной около 0,50 [248,130, 132]. Эта величина, с одной стороны, соответствует просто­му генетическому ожиданию; исходя из того, что родители и дети имеют в среднем 50% общих генов, наследуемость должна прибли­жаться к 0,5. Однако многократно показана чрезвычайная важность и раннего опыта ребенка, и количества и качества общения его с мате­рью и другими членами семьи, и семейных традиций, т.е. широкого спектра внешних средовых условий развития ребенка. Хорошо извест-

на связь социоэкономического уровня семьи или продолжительности школьного обучения с результатами тестирования интеллекта детей. И даже такие формальные характеристики, как параметры семейной конфигурации (количество детей, порядковый номер рождения, ин­тервал между рождениями), оказываются небезразличными для ин­дивидуализации ребенка — ив когнитивной, и в личностной сфере.

Вследствие этого констатируемое в исследовании сходство членов нуклеарной семьи по психологическим признакам может иметь и ге­нетическое, и средовое происхождение. То же можно сказать и о сни­жении сходства при снижении степени родства: как правило, в таком случае мы имеем дело с разными семьями, т.е. речь идет об уменьше­нии не только количества общих генов, но и о разной семейной среде. Это означает, что снижение сходства в парах людей, связанных более далеким родством, тоже не является доказательством генетической детерминации исследуемого признака; в таких парах ниже генетичес­кая общность, но одновременно выше средовые различия.

Все это приводит к выводу о том, что семейное исследование само по себе, без объединения с другими методами, имеет очень низкую разрешающую способность и не позволяет надежно «развести» гене­тический и средовый компоненты дисперсии психологического при­знака. Хотя, будучи объединены с другими методами, например с близнецовым, семейные данные позволяют решать вопросы, которые без них решать невозможно (например, уточнять тип наследственной передачи — аддитивный или доминантный), или контролировать сре­довые переменные (к примеру, общесемейную и индивидуальную среду, эффект близнецовости). (Об этом — в гл. VIII.)

2. МЕТОД ПРИЕМНЫХ ДЕТЕЙ

Первая работа, выполненная с помощью этого метода, вышла в свет в 1924 г. Результаты, с точки зрения автора, говорят о том, что интеллект приемных детей больше зависит от социального статуса биологических родителей, чем приемных. Однако, как отмечают Р. Пло-мин и соавторы [363], эта работа имела ряд дефектов: только 35% из обследованных 910 детей были усыновлены в возрасте до 5 лет; изме­рение умственных способностей проводилось по достаточно грубой (всего трехбалльной) шкале. Наличие таких изъянов затрудняет со­держательный анализ исследования.

Через 25 лет, в 1949 г., появилась первая работа, сделанная по полной схеме метода [405]. За ней последовали другие, наиболее круп­ные из которых — две современные программы: Техасский и Коло­радский проекты исследования приемных детей.

Сейчас, несмотря на некоторую критику (речь о ней пойдет да­лее), метод приемных детей является теоретически наиболее чистым методом психогенетики, обладающим максимальной разрешающей

п* 163

способностью. Логика его проста: в исследование включаются дети, максимально рано отданные на воспитание чужим людям-усыновите­лям, их биологические и приемные родители. С первыми дети имеют, как родственники I степени, в среднем 50% общих генов, но не име­ют никакой общей среды; со вторыми, наоборот, имеют общую сре­ду, но не имеют общих генов. Тогда, при оценке сходства исследуемо­го признака в парах ребенок Х биологический родитель и ребенок Х X усыновитель, мы должны получить следующую картину: больший удельный вес генетических детерминант проявится в большем сход­стве ребенка со своим биологическим родителем; если же превалиру­ют средовые воздействия, то, напротив, ребенок будет больше похож на родителя-усыновителя.

Таков базовый вариант метода. Сходство биологических родителей с их отданными на воспитание детьми дает достаточно надежную оцен­ку наследуемости; сходство же усыновленных детей с приемными родителями оценивает средовый компонент дисперсии. Для контроля желательно включить в исследование обычные семьи — родных роди­телей и детей, живущих вместе. Один из очень интересных и инфор­мативных вариантов метода — исследование так называемых прием­ных (сводных) сиблингов, т.е. нескольких детей-неродственников, усы­новленных одной семьей. Учитывая, что такие дети не имеют общих генов, их сходство (если оно обнаруживается) может быть результа­том только действия общесемейной среды.

Выделяют две схемы этого метода: полную и частичную. Первая предполагает объединение данных, полученных на двух группах: раз­лученных родственников (биологические родители и их отданные усы­новителям дети; разлученные сиблинги) и приемных сиблингов; вто­рая — либо одну, либо другую группу данных. В первом случае, как пишут Р. Пломин и его соавторы, есть «генетические» родители (био­логические родители и их отданные дети), «средовые» родители (усы­новители со своими приемными детьми) и в качестве контроля до­полнительная группа «генетические плюс средовые» родители (обыч­ная биологическая семья). Сопоставление этих трех групп позволяет надежно «развести» факторы, формирующие семейное сходство.








Дата добавления: 2015-09-29; просмотров: 743;


Поиск по сайту:

При помощи поиска вы сможете найти нужную вам информацию.

Поделитесь с друзьями:

Если вам перенёс пользу информационный материал, или помог в учебе – поделитесь этим сайтом с друзьями и знакомыми.
helpiks.org - Хелпикс.Орг - 2014-2024 год. Материал сайта представляется для ознакомительного и учебного использования. | Поддержка
Генерация страницы за: 0.031 сек.