Развитие Тайваня после 1976 г.

«Экономическое чудо» создавало, вне зависимости от субъективных замыслов его организаторов, социально-экономические и социально-психологические предпосылки не только качественно нового витка экономического роста и развития, но и назревших глубоких политических перемен.

По мере своего индустриального развития Тайвань все больше втягивался в международное разделение труда, все больше делался интегральной частью мирового рынка. Во многом именно эта «открытость» стимулировала экономическое развитие Тайваня. Однако в то же время эта включенность в мирохозяйственные связи ставила тайваньскую экономику в зависимость от всех перепадов мировой экономики. Так, разразившийся в 1973 г. нефтяной кризис больно ударил по экономике Тайваня, полностью зависимой от импорта нефти, привел к сокращению спроса на тайваньские товары на мировом рынке и сокращению тайваньского экспорта. Но тайваньская экономика сумела преодолеть этот кризис. Решающую роль в этом сыграло сотрудничество государства с частным предпринимательством. В 1974 г. правительство выдвигает программу строительства десятка крупных объектов энергетики, транспорта, тяжелой промышленности (атомная электростанция, железные и шоссейные дороги, металлургия и т.п.). Эта программа не осталась на бумаге, она была выполнена к концу 70-х гг., что помогло тайваньской экономике минимизировать кризисные потери и сохранить высокие темпы накопления капитала, промышленного производства и экспорта. Успех этой программы позволил правительству продолжать программирование расширения строительства объектов, необходимых для более гармоничного развития экономики острова.

Реализация этих программ и их воздействие на рост производства всех секторов народного хозяйства свидетельствовали о складывании на Тайване эффективной системы «смешанной экономики», в которой государственное и частное предпринимательство не только конкурировали, но и сотрудничали в развитии тайваньской экономики.

В течение второй половины 70-х, в 80-х и 90-х гг. уже на новом качественном уровне продолжается рост и развитие тайваньской экономики. Темпы этого роста значительны (почти 10% ежегодного прироста за рассматриваемый период) и, что очень важно, стабильны. Несмотря на все сложности развития мирового рынка в это время, Тайвань продолжает расширять свой экспорт, на который к началу 90-х гг. приходилось более половины ВНП (в 1952 г. — только 10%). Растет и импорт, в том числе и потребительских товаров в связи с огромным ростом покупательной способности тайваньского населения. Все благоприятнее становится на Тайване инвестиционный климат, который постоянно привлекает зарубежных инвесторов. В 1990 г. размер прямых иностранных капиталовложений уже приближался к 10 млрд. дол. (однако отметим, что 3/4 этих средств приходилось на зарубежных китайцев — хуаяцяо). Стабильный экономический рост, постоянное превышение экспорта над импортом привели к созданию на Тайване огромных валютных резервов: в 90-х гг. они колебались около цифры 100 млрд. дол. (деля первое место в мире с Японией). Тайвань начинает активный экспорт капитала.

Интегральным показателем экономического развития Тайваня является увеличение душевого размера ВНП более чем до 10 тыс. дол. в 1992 г., что уже фиксирует выход Тайваня на уровень развитых индустриальных стран. При этом важно, что социальная направленность экономической политики в суньятсеновском духе позволила избежать усиления социальной дифференциации («богатые делаются богаче — бедные делаются беднее»). Более того, если в 1953 г. соотношение между среднедушевым доходом верхних 20% населения («богатые») и нижних 20% («бедные») было 15:1, то теперь оно сократилось до 4:1 (одно из наиболее благополучных соотношений в мире).

Рост благосостояния, повышение уровня образованности населения, расширение слоя высококвалифицированных рабочих и служащих, развитие частного предпринимательства создали условия для складывания так называемых новых средних слоев, или «среднего класса», для возникновения элементов гражданского общества. Союзнические и дружеские отношения с западными демократиями (и с восточными тоже — Япония), логика собственного социально-экономического развития подталкивали Гоминьдан к политическим реформам, к либерализации политической жизни вслед за преобразованиями в либеральном духе жизни экономической.

Необходимость этих преобразований становилась все очевиднее в 70-е гг., и Гоминьдан вынужден был начать движение в этом направлении. Постановка и решение этих новых проблем были, однако, связаны уже не с харизматическим лидером Гоминьдана, президентом Китайской Республики Чан Кайши, а с именем его сына и политического наследника Цзян Цзинго (1910—1988). Судьба этого человека неординарна. В 1925 г. Чан Кайши направляет своего сына на учебу в Москву в Университет трудящихся Китая им. Сунь Ятсена — политическую школу китайских революционеров. В 1927 г. после разрыва единого фронта Цзян Цзинго выступил (или был вынужден выступить) с политическим осуждением своего отца и остался в СССР. Здесь он получил два высших образования, работал на заводе, в колхозе, в газете, вступил в ВКП (б), женился на русской девушке. В 1937 г. в условиях постепенного сближения СССР с Китаем сумел вместе с семьей вернуться в Китай. Здесь он стал доверенным человеком Чан Кайши, активно включился в партийно-политическую жизнь гоминьдановского Китая. После эвакуации на Тайвань Цзян Цзинго делает быструю политическую карьеру. В 1949 г. он назначается руководителем тайваньской организации Гоминьдана, вскоре начинает контролировать службу безопасности и одновременно возглавляет Главное политическое управление армии. В 1953 г. становится заместителем министра обороны. В 1972 г. становится Председателем исполнительного юаня, практически взяв в свои руки всю полноту власти при старом и больном отце, скончавшемся в 1975 г. В 1978 г. избирается Национальным собранием Президентом Китайской Республики. Умный, образованный, активный, он на всех постах проявил себя хорошим организатором и талантливым политиком, преданно и честно относившимся ко всем своим обязанностям. Как идейно-политический лидер Гоминьдана, он был хранителем официальной идеологии суньятсенизма, но хранителем не догматическим, а достаточно прагматическим и гибким. Так, в своем докладе на пленуме ЦИК Гоминьдана в ноябре 1973 г. он повторил и подтвердил приверженность основным принципам суньятсенизма, но добавил: «Наша экономическая система основывается на свободном предпринимательстве». Так сын продолжил либеральное истолкование суньятсенизма, начатое его отцом еще в начале 50-х гг.

С именем и временем Цзян Цзинго связано начало активной деятельности оппозиционных сил. К этому периоду как бы уже сложились две основные оппозиционные тенденции: сепаратистская оппозиция и оппозиция демократическая. В реальной политической жизни эти тенденции зачастую переплетались, не снимая, однако, их принципиальных различий. При всей авторитарности режима Чан Кайши, этот режим оставлял некоторое политическое пространство для инакомыслия. Прежде всего это возможности журнально-газетной деятельности. Постепенно ослабевает контроль за прессой, появляются издания интеллектуальной оппозиции из академической среды. Некоторые журналы фактически становятся центрами консолидации оппозиционных сил.

гоминьдановских партийных и государственных структур и денежных средств и т.п. По вопросу о независимости Тайваня в партии не было единства и в тактических целях это требование пока не выходило на первый план, оставаясь, однако, во многом структурообразующей идеей этой партии.

Политический вес ДПП правильно можно оценить при сопоставлении ее с другими политическими партиями, возникшими как грибы после дождя в связи с отменой чрезвычайного положения. Участвуя теперь в выборах на многопартийной основе, только ДПП сумела стать реальной политической оппозицией Гоминьдану. На выборах в Национальное собрание в декабре 1991 г. ДПП получила более 23% голосов, а на выборах в Законодательный юань в декабре 1992 г. — уже 31%, разделив мандаты с Гоминьданом (из 161 парламентских мест Гоминьдан получил 96, ДПП — 50, а остальные — независимые депутаты).

Однако двухпартийной системы не сложилось. Уже в августе 1993 г. группа авторитетных деятелей Гоминьдана образовала Китайскую новую партию (Чжунго синьдан). Эти деятели покинули Гоминьдан не столько по идеологическим соображениям, сколько из-за неприятия, как они сами подчеркивали, политического консерватизма Гоминьдана, разгула коррупции, слабости внутрипартийной демократии и т.п.

В идеологическом плане Новая партия (НП) скорее противостоит ДПП. Основной состав НП — выходцы с континента, отнюдь не стремящиеся к созданию сепаратного государства, а, наоборот, выдвигающие идею воссоединения Китая в будущем, стремящиеся к развитию разнообразных связей с континентом как предпосылке такого объединения. Новая партия сразу же стала заметной политической силой, с которой должны были считаться ее соперники. Активно участвуя в местных выборах и приобретая некоторый опыт, эта партия добилась значительного успеха на первых для себя парламентских выборах — выборах в Законодательный юань в декабре 1995 г., получив 21 место (Гоминьдан получил 85 мест, ДПП — 54).

Все это говорило о том, что конституционная реформа дала уже свои плоды — на Тайване стала складываться многопартийная парламентская система. Такой ход политического развития Тайваня воздействовал и на внутрипартийные процессы в самом Гоминьдане. Обновление внутрипартийной жизни Гоминьдана начиналось по инициативе Цзян Цзинго, понимавшего связь экономических и политических реформ на Тайване с необходимостью обновления гоминьдановской политической стратегии и стиля самой внутрипартийной жизни. Конечно, в такой политической партии, как Гоминьдан, которую многие политологи Еще более важной сферой оппозиционной деятельности делаются местные выборы, а затем и выборы в парламент. Само по себе проведение местных выборов было определенной данью Гоминьдана своим демократическим союзникам за рубежом, а также и на Тайване, ибо гоминьдановские власти нуждались в создании определенного политического имиджа, тем более что в своей борьбе с китайским и мировым коммунизмом Гоминьдан стремился выступать как альтернативная демократическая сила.

Не имея возможности создать политическую партию, оппозиционные политики выступали на местных выборах как «независимые» кандидаты и во многих случаях добивались успеха. Постепенно происходит консолидация оппозиционных сил, создается, например, Тайваньская беспартийная группа помощи, которая должна была оказывать помощь беспартийным кандидатам в предвыборной борьбе. Эта фактическая либерализация политического режима объясняется прежде всего политической терпимостью нового лидера Гоминьдана Цзян Цзинго, понимавшего историческую неизбежность глубоких политических перемен и справедливо полагавшего, что объективные социальные предпосылки для этого уже созрели.

Так, в сентябре 1986 г. группа тайваньских оппозиционных деятелей провозгласила создание Демократической прогрессивной партии (ДПП), грубо нарушив тем самым все еще действовавший закон о чрезвычайном положении. Власти не реагировали. Новая партия, впервые объединившая оппозиционные элементы, была весьма пестрой по своему составу. Однако можно отметить, что это была прежде всего партия тайваньцев, стремившихся к независимости Тайваня.

Это был один из сигналов о том, что политические реформы нельзя откладывать. Как лидер Гоминьдана, Цзян Цзинго многое сделал, чтобы подтолкнуть руководство Гоминьдана — старое и консервативное — к проведению политических реформ. Начало процессу демократизации политической жизни положила отмена в июле 1987 г. чрезвычайного положения, которая принципиально изменила внутриполитическую обстановку на Тайване. ДПП стала легальной политической организацией, сумевшей своей предшествующей нелегальной работой создать себе большой авторитет среди коренных тайваньцев. ДПП стала основной политической оппозицией правящей партии. Ее критика Гоминьдана носила общедемократический характер, но со значительными элементами сепаратизма. Так, ДПП требовала отказа Гоминьдана от монополии на средства массовой информации, освобождения политических заключенных, разделения определяют как партию ленинского типа (претензии на политическую монополию, жесткая централизация, идеологическое единомыслие и т.п.), процессы демократизации могли идти очень медленно. Цзян Цзинго положил начало омоложению аппарата партии, усилив привлечение в партию и в ее руководство коренных тайваньцев. Среди его выдвиженцев — тайванец Ли Дэнхуэй, ставший мэром Тайбэя, а с 1984 г. вице-президентом. Ему же Цзян Цзинго поручил возглавить комиссию по разработке программы политических реформ. В Гоминьдане все большую роль начинают играть хорошо образованные, вестернизированные молодые технократы. Ли Дэнхуэй, после смерти Цзян Цзинго возглавивший Гоминьдан, продолжал развивать эту тенденцию. В 1993 г. XIV конгресс Гоминьдана по инициативе Ли Дэнхуэя ввел избрание председателя партии путем тайного голосования, а в программных документах Гоминьдан стал определяться не как «революционная» партия (так повелось со времен Сунь Ятсена), а как «демократическая». Вслед за этим и выборы президента Китайской Республики в 1996 г. были проведены путем прямого голосования избирателями Тайваня. Большинство избирателей отдали свои голоса за Ли Дэнхуэя.

Однако уже на президентских выборах 2000 г. Гоминьдан терпит поражение, и президентом Китайской Республики становится кандидат оппозиции Чэнь Шуйбянь. Поражение Гоминьдана, проявившего инициативу в ускорении процесса демократизации, символизирует завершение определенного исторического этапа в жизни Тайваня. Конечно, это поражение не означает отстранение Гоминьдана от власти, вполне возможно Гоминьдан сможет победить на очередных выборах, продолжая активно участвовать в политической жизни. Но это будет уже на другом историческом этапе. Именно поражение партии, проявившей инициативу в ускорении политических реформ, символизирует победу процесса демократизации Тайваня.

Большое значение для политической атмосферы Тайваня имели перемены в политической стратегии Гоминьдана в решении проблемы воссоединения Китая, предпринятые по инициативе Цзян Цзинго. После смерти Мао Цзэдуна руководство КПК выдвигает формулу «одно государство — две системы» как основу объединения Китая. Отклонив эту формулу, Гоминьдан вместе с тем на своем XII конгрессе (1981) выдвигает идею объединения Китая «на основе трех народных принципов Сунь Ятсена», снимая выдвинутый Чан Кайши лозунг «контрнаступления на материк». Гоминьдан как бы приглашал КПК к мирному соревнованию. Учитывая, что «три народных принципа Сунь Ятсена» были в 1923—1927 и в 1937—1945 гг. идеологической основой сотрудничества Гоминьдана и КПК, а также тот факт, что послереформенное экономическое развитие КНР и Тайваня во многом является реализацией суньятсеновских планов, выдвижение этой идеи не лишено большого смысла. Эти политико-стратегические изменения открыли огромные возможности для развития не только экономических, но и культурных и политических контактов через Тайваньский пролив. Их бурное развитие в 80-е и 90-е гг. создает принципиально новые объективные предпосылки для объединения Китая.

Развитие политических реформ на Тайване (вслед за глубокими экономическими переменами) подводит к выводу о возможности при определенных условиях самопреобразования авторитарного режима в режим демократический. И, судя по всему, вслед за понятием «тайваньское экономическое чудо» возникает его политический аналог.