Психологические факторы. Как мы уже поняли, "страх страха" и "страх болезни" значительно усиливают риск, что приступы паники начнут следовать один за другим

Как мы уже поняли, "страх страха" и "страх болезни" значительно усиливают риск, что приступы паники начнут следовать один за другим. В каком-то смысле больной и его нервная система играют друг с другом в догонялки. Сперва чувствительная, ранимая личность подвергается сильному стрессу дома, либо на работе и, сама того не осознавая, оказывается на пороге своего эмоционального напряжения, когда спусковой крючок приступа паники уже взведен. И вот тут достаточно малейшего стрессового толчка в виде, скажем, слишком яркого света, громкого шума, толпы или недовольства (что пришлось, к примеру, идти в магазин), и - готово, порог перейден, ружье выстрелило, приступ случился. Другими словами, вегетативную нервную систему (ту, которая срабатывает автоматически) "обманом" ввели в пограничное состояние. Следует помнить, что вегетативная нервная система, реагирующая резко и примитивно, досталась нам в наследство от ранних периодов эволюции, когда такая ее реакция была жизненно необходима для защиты от непосредственной опасности. Вегетативной нервной системе недосуг рассуждать, опасен для нас; супермаркет или же нет. Она "сочла", что уровень нашего нервного напряжения слишком высок - значит ситуация угрожающая, значит пора включаться. Она и включается, и на "полную катушку" включает реакцию "дерись или удирай". Однако толчком-то послужил пустяк, который человек на сознательном уровне и как угрозу-то не воспринимает. Поэтому неудержимое стремление то ли "драться", то ли "убежать" приводит человека, впервые в жизни переживающего приступ паники, в полное замешательство. Немудрено, что жутковатые свои переживания он воспринимает как признаки безумия или полной утраты самоконтроля. Ведь физические ощущения (сильное сердцебиение, пот, дрожь в руках и ногах) вроде никак не связаны с окружающей обстановкой, вот человек и полагает их симптомами серьезного телесного или душевного недуга. Поэтому неудивительно, что поначалу приступ, стихая, оставляет у больного стойкий и томительный страх "я болен", "вот-вот умру", "медленно схожу с ума". Окружающая обстановка может эти страхи укреплять и даже усугублять. Если же человек еще и склонен все воспринимать в черном свете, то страх перед надвигающейся смертью или беспомощностью усиливается многократно. И тогда уже любое физическое ощущение воспринимается как признак того, что "хворь" вернулась или обострилась.

Положение ухудшается еще и тем, что, реагируя определенным образом ("дерись или удирай") на определенную ситуацию, вы приобретаете стойкий условный рефлекс. Дабы защитить вас от грядущей "опасности", ваша нервная система "припоминает" те обстоятельства, в которых уже реагировала таким чрезвычайным образом, и первичными симптомами страха "предупреждает" вас о приближении аналогичной ситуации. Вот так и образуется порочный круг страха, из бегания и агорафобии. Попытки "справиться" с ситуацией порой только ухудшают ее. Одни под воздействием стресса начинают суетиться, спешить, теряют умение рассчитывать свое время, что ведет к еще большей спешке и страху (не успеть, опоздать, потерять...) Другие, сильно нуждающиеся в ободрении и потому неспособные отказывать из страха быть отвергнутыми, стараются "соответствовать" и для этого сверх меры нагружают себя работой, стремясь ею укрыться от снедающего их страха и разрываясь на части. В результате - все та же спешка, суета и страх. Некоторые, правда, после первых приступов паники сдаются и предпочитают отступить, старательно избегая "рискованных" ситуаций. Эти уходят в себя, теряют веру в свои силы и превращаются в пришибленных угрюмев с низкой самооценкой. Впрочем, кое-кто, напротив, с такой решимостью набрасывается на препятствие, что то и дело оказывается в затруднительном положении, поскольку соответствующей методикой по преодолению страхов не владеет. И получает в итоге то же, что и прочие - крушение надежд, усиление стресса и вероятности все новых и новых приступов паники.