Применение методов реанимация на организме умершего

для сохранения трансплантанта

Подобно отношению к реанимации безнадежного пациента, чтения по данному вопросу склоняются не в пользу трансплантацией.

В юридической литературе преобладает мнение о необходимости прекратить реанимацию, если усилия возвратить больного к жизни, т.е. восстановить самопроизвольную деятельность жизненно важных функций, окажутся неэффективными. Продолжение реанимация в состоянии невозвращения к жизни означало бы сохранение мнимой жизни - биопрепарата. Реанимацию в такой ситуации нельзя было бы назвать методом, выполняющим одну из функций общей заботы о здоровье пациента, в соответствии с Законом о защите здоровья людей.

Думаю, неправильно отказаться от применения реанимационных методов на мертвом организме в интересах сохранения органа для нужд трансплантации. Конфронтация ценностей здесь однозначна - это противостояние жизни и смерти С одной стороны, жизнь реципиента, которого можно спасти при условии пересадки сохраненного трансплантанта мертвого донора, а с другой стороны - мертвое тело донора, которому вследствие продолжения реанимации не будет причинен никакой вред, кроме ущерба в этическом аспекте, ибо, по устоявшимся представлениям- тело мертвого неприкосновенно.

Можно возразить, что реципиента можно спасти, не прибегая к продлению реанимации после диагноза смерти донора, поскольку необходимый орган доступен применению и без дальнейшей реанимации, и, следовательно, подобное вмешательство в мертвый организм становится излишним. Но возникает вопрос, чем отличается орган, изъятый без применения реанимационных мероприятий на мертвом организме и с применением их? В каком состоянии находится такой орган, какова степень его сохранности в том и другом случае?

С момента смерти, с того момента- строгое установление которого еще не определено медицинской наукой, происходит прекращение кровообращения в органах, точнее говоря, холодные ишемические процессы. На такой орган начинает испытывать недостаточность кровоснабжения еще при жизни донора, когда возникают первые аномалии в системе кровообращения. Следовательно никакой трансплантант из мертвого организма не может быть безупречным, он поврежден в большей или меньшей степени. Принимая во внимание биологические особенности индивида, для более вероятного спасения реципиента необходимо трансплантировать орган, наименее поврежденный. Это очевидный факт. Поэтому надо отдать предпочтение живому, а не мертвому человек, и не прекращать реанимацию после наступившей смерти вплоть до той минуты, когда реципиент достаточно подготовлен для пересадки трансплантанта.

Но, допуская применению реанимационных методов на мертвом организме, необходимо осознать и другое обстоятельство. В данном случае речь идет о совершении действия, не имеющего лечебно-профилактического характера, на которое не может распространяться режим Закона о защите здоровья людей.

Применение реанимационных методов на организме мертвого человека, равно как изъятие трансплантанта ex mortuo, является вмешательством в права личности. Поэтому для применения реанимационных методов после установления диагноза смерти, как и для производства изъятия трансплантанта от мертвого, необходимо предварительное согласие умершего, заявленное при жизни. Если умерший не оставил такого согласия, но и не запретил применение реанимационных методов на своем мертвом теле, т.е. не выразил никакого отношения к этому действию, то требуется получить согласие от его близких родственников и супруга.

Мы исчерпали тот круг вопросов реанимации, который связан с трансплантациями. Остается выяснить еще один вопрос - человек во время реанимации признается живым или мертвым? В юридическом аспекте имеет решение вопроса в связи с реанимациями, продолжающимися длительное время. Поэтому, врач обязан установить с помощью доступных средств (в настоящее время это электроэнцефалография и ангиография) действительно ли наступила смерть мозга у пациента, находящегося в реанимации.

5. Правовые аспекты медицинского вмешательства в репродуктивные процессы человека.

В современной биомедицинской этике больше всего споров связано с рождением и умиранием человека. Медицинские вмешательства, направленные с одной стороны, на лечение бесплодия, а с другой - на предупреждение зачатия и прерывание беременности, сопряжены со многими философскими, религиозными, морально-этическими, а так же правовыми проблемами, большая часть которых не имеет однозначного решения.

Методы искусственного оплодотворения - искусственная инсеминация и экстракорпоральное оплодотворение (ЭКО) и перенос эмбриона (ПЭ) в основном применяются для лечения бесплодия. Искусственная инсеминация известна уже около 200 лет, В современной моднфнка1дпт эта репродуктивная технология используется в массовой медицинской практике с 60-х и-.. в пашей стране - с 1981 г. Метод ЭКО и ПЭ создан эмбриологом Р. Эдвардсом и акушером- гинекологом П.Стептоу в Англии, где в 1978 т. родился первый ребенок из пробирки. В России он успешно применяется с 1986г.

Благодаря использованию спермы донора, искусственная инсеминация получила широкое распространение в случаях мужского бесплодия в семье. Гораздо реже, но тоже применяется искусственная инсеминация спермой мужа, например, в случаях «отсроченного родительства» -после того, как сам он подвергся лечению, косвенным следствием которого является стерильность.

Этические проблемы прежде всего связаны с практикой применения донорской спермы. Признанная во всех странах тайна донорства, во-первых. требует надежной защиты информации о донорах от третьих лиц, а во-вторых, вступает в противоречие с правом родившихся таким образом детей по достижении совершеннолетия жать о своих биологических родителях. Не исключено также, что тайна донорства чревата опасностью инцеста (кровосмешения) в будущем между братом и сестрой (по отцу). Такая возможность становится более вероятной в связи с принятым в нашей стране понятием «активные доноры»: это здоровые лица от 25 до 40 лет, сдающему сперму не чаще чем 5 раз в месяц и не дольше чем в течении 5 лет. В нашей стране оплата (сравнительно небольшая) осуществляется только за качественный (по данным спермограммы) донорский материал.

По сути дела, все фазы осуществления ЭКО и ПЭ сопряжены с правовыми проблемами. Само начало применения метода, а именно гиперстимуляция яичников, чтобы в одном цикле получить несколько, иногда до 20, зрелых яйцеклеток, нередко сопровождается серьезными осложнениями (кисты яичников и т.д.). Возникают вопросы: насколько адекватно информирована об этом женщина, удовлетворена ли юридическая форма получения «информированного согласия»,

Процедуре оплодотворения (на самом деле в чашке, а не в пробирке) подвергаются все полученные зрелые яйцеклетки, но спустя примерно трое суток в матку переносят не более, чем три-четыре ранних эмбриона (состоящих из 4-8-16 клеток). Риск многоплодной беременности оказывается примерно в 20 раз выше, чем при естественном зачатии. Допустим, после первого переноса эмбрионов наступает долгожданная беременность, тогда что сделать с оставшимися «лишними» эмбрионами (они живые и сохраняются в замороженном состоянии при температуре минус 196 градусов).

Противники абортов заявляют, что если их просто разморозить, значит «сделать аборт». Трансплантировать их другой женщине или использовать как объекты биомедицинских исследований - это новые этические и юридические проблемы. Состояние здоровья детей, родившихся с помощью ЭКО и ПЭ, к сожалению, еще недостаточно научно исследовано. Имеющиеся же данные говорят, что в практике применения новых репродуктивных технологий встречается серьезная патология у детей.

Согласно «Основам законодательства РФ об охране здоровья граждан» (ст 35), право на применения методов искусственного оплодотворения есть у каждой совершеннолетней женщины детородного возраста. Однако соответствующие инструкции Минздрава РФ предписывают применение данных технологий по медицинским показаниям, что, кстати, соответствует документам ВМА, Совета Европы и т.д. Данное противоречие усугубляет, когда мы имеем дело с незамужней женщиной, которая хочет воспользоваться одним из методов искусственного оплодотворения, не имея к этому медицинских показаний. Упомянутые Инструкции Минздрава РФ, противоречат своему собственному содержанию, разрешают ей такую медицинскую услугу.

К сожалению, ни в Законе, ни в Инструкциях Минздрава РФ ничего не говорится о суррогатном материнстве. В настоящее время оно не противоречит букве существующего российского законодательства. Во многих странах ситуация суррогатного материнства регулируется особыми юридическими и (или) медико-этическими нормами. В России же этот вопрос пока только нашел отражение в одном из альтернативных законопроектов «О репродуктивных правах граждан», обсуждающемся на парламентских слушаниях Государственной Думы с 1996 г.

Как с морально-этической, так я с юридическо-правовой точек зрения здесь возникает много вопросов: допустима ли вообще такая медицинская практика, если она допустима, то при каких условиях. В то же время ВМА допускает практику суррогатного материнства только при оказании помощи женщине, не имеющей матки, осуждая н безусловно отвергая при этом любой коммерческий подход. Все это оговаривается Заявлении об искусственном оплодотворении и трансплантации эмбрионов, принятой 39-ой ВМА, в Мадриде (Испания) в октябре 1987 года.

6.14. Трансплантация эмбриональных тканей (ТЭТ)

Перспективы трансплантации эмбриональной ткани для лечения таких заболевании, как диабет и болезнь Паркинсона, вновь подняли этические вопросы этики эмбриологических исследований. Трансплантаций эмбриональных тканей после произвольного или преднамеренного аборта

Напоминает использование трупных тканей и органов; этическое отличие в возможности влияния трансплантологическкх соображений на принятие решения об искусственном прерывании беременности.

Технология ТЭТ обоснована в экспериментах на животных. Число ТЭТ людям пока невелико, но уже можно говорить о широких перспективах клинических исследований по ряду заболеваний. Если клинические исследования докажут, что ТЭТ обеспечивает длительное снижение эндокринного дефицита, можно ожидать увеличение на зародышевую ткань... женщины могут пожелать забеременеть с единственной целью сделать аборт и передать зародышевую ткань родственнику или продать ее. Решение о прерывании беременности должно приниматься женщиной и под влиянием врача. Изъятие и консервирование ткани, предназначенной для дальнейшего использования, не должно ставиться во главу угла проведения аборта. Поэтому врачи, проводящие трансплантацию, не должны оказывать влияние на тех, кто делает аборт, и не могут самостоятельно принимать участие в прерывании беременности.

ВМА заявляет, что использование зародышевой ткани в целях ТЭТ еще находится на стадии экспериментирования и с этической точки зрения допустимо, если:

ü соблюдаются принципы принятых ВМЛ Хельсинской декларации,

ü Декларация о трансплантации человеческих органов в части, относящейся к ТЭТ,

ü зародышевая ткань заготавливается в соответствии с требованиями «Заявления о торговле живыми органами» и ее предоставление не продиктовано получением денежного вознаграждения, за исключением сумм на покрытие технических расходов,

ü получатель зародышевой ткани определен не донором,

ü окончательное решение об аборте принято до того, как поднят вопрос о ТЭТ,

ü принятие решения о сроках проведения аборта диктуется состоянием здоровья женщины. Вопрос о методе и сроке аборта решается исходя из соображений ее безопасности,

ü медицинский персонал, проводящий операцию по прерыванию беременности не принимает участия в трансплантации и не получает никакого возна1ражденпя за ТЭТ,

ü ТЭТ разрешена законодательством страны и получено согласие донора и реципиента,

ü согласно Заявления о трансплантации эмбриональных тканей, принятой 41-ой ВМА в Гонконге в сентябре 1989 года.

Проблемы трансплантации, подобно вопросам охраны окружающей среды или защиты от радиоактивных отходов при эксплуатации атомных станций, выходят за пределы одного государства. Трансплантология становится сферой межнационального сотрудничества я вызывает интерес со стороны международных организации.

Причина этого относительна проста. Программы осуществления трансплантации сталкиваются с трудностями получения новых доноров. Таким образом, силы объединяются, чтобы за счет расширения пространства поиска и увеличения возможностей выбора быстро найти подходящего донора, ибо от этого зависит спасение жизни реципиента. Большие государства могут создать собственную сеть учреждений для обмена трансплантантами, малые государства стремятся расширить свои границы за счет сотрудничества. Важнейшие договоры о сотрудничестве в области трансплантации, принятые в Европе, стали основой создания Евротранспланта и Интертранспланта.

В настоящее время остается еще много вопросов связанных с правовыми аспектами в трансплантологии.