Нарушения аффективной сферы

Можно выделить ряд параметров функционирования эмоциональных механизмов в норме и патологии. Эти параметры следующие: модальность, интенсивность, скорость возникновения, длительность существования темп чередования, порог чувствительности. При выходе значений параметров за пределы оптимальной зоны возникают определенные нарушения эмоциональной сферы. Эмоциональные нарушения могут иметь место также при несбалансированности эмоциональных процессов и при блокировании (выпадении) отдельных этапов эмоционального процесса.

В норме функционирование эмоциональной сферы характеризуется большим разнообразием эмоциональных откликов на события окружающей среды, достаточно быстрым чередованием эмоций разной модальности. Один из видов эмоциональных нарушений заключается в смещении спектра эмоционального реагирования в сторону одного из полюсов. В этом случае у человека на протяжении длительного времени доминируют либо эмоции положительной модальности (маниакальное, гипертимное состояние), либо эмоции отрицательной модальности (депрессивное, гипотимное состояние).

Эмоциональная лабильность и слабость относятся к числу нарушений, которые характеризуются патологическими изменениями временных параметров протекания эмоциональных процессов. При лабильности отмечается повышенная легкость возникновения преимущественно отрицательных эмоций, быстрая их смена. Незначительное утомление, сколько-нибудь длительная концентрация внимания вызывают поверхностный и неглубокий гнев, злобность или астенические эмоции: обиду, досаду. О слабодушии или эмоциональной слабости говорят тогда, когда имеет место неустойчивость настроения, резкие его колебания – от эйфории до глубоких расстройств, сопровождаемых слезами. Те и другие оказываются нестойкими и быстро сменяют друг друга: случайное горестное воспоминание тотчас вызывает слезы, а самое поверхностное утешение успокаивает и веселит. В отличие от эмоциональной лабильности при слабодушии эмоции глубоки.

О чувственном оскудении говорят тогда, когда наблюдается ослабление высших чувств, при одновременном усилении и доминировании эмоций, тесно связанных с органическими процессами. В отличие от этого для эмоциональной тупости характерно выпадение не только высших чувств, но и низших эмоций, связанных с инстинктивными потребностями: повышаются пороги болевых ощущений, ослабевает эмоциональная окраска удовлетворения пищевых и сексуальных потребностей. В крайних вариантах - эмоциональная тупость, дефект, содержанием которого является безразличие: что бы ни происходило вокруг, вплоть до прямой опасности для собственной жизни, судьбы близких - все оставляет человека безучастным, не вызывает никаких эмоциональных откликов.

Тхостов А.Ш и Колымба И.Г. считают, что, несмотря на многообразие нарушений аффективной сферы, встречающихся в клинической практике, с феноменологической точки зрения помимо особой "интенсивности' патологических аффектов и необычной направленности, их сущность сводится к двум основным формальным характеристикам – утрате произвольности и нарушению связи с предметным содержанием. Безотносительно к модальности аффекта утрата произвольности выражается в невозможности управления как переживаниями, приобретающими особый "овладевающий" характер, так и проявлениями аффекта, которые становятся неподконтрольны субъекту. Эти овладевающие переживания характеризуются неопределенностью и диффузностью, недостаточно хорошо рефлексируются самим больным, кажутся ему «непонятными» и несвязанными с жизненным контекстом. Даже если они представляются больному следствием каких-либо реальных событий, их масштаб несоразмерен событию ни по интенсивности переживания, ни по его продолжительности.

Таким образом, филогенетический аффект – продукт биологического развития, приведшего к дифференциации изначально единого отражения на когнитивные и аффективные процессы (А.Н. Леонтьев), а эмоция – результат дальнейшего культурного развития аффективных процессов. Однако связь эмоции с предметом не исчерпывается модальностью его аффективной окраски: чем более развита эмоция, тем более сложны и опосредованным, отношения между ними.

Если для аффекта характерны либо "незнание" своего предмета, либо однозначная связь с ним, то в процессе социализации эта связь имеет; непосредственный характер, начиная определяться индивидуальными особенностями смысловой сферы и опыта или культурными нормативными правилами. Это отношение может обладать подвижностью и возможностями трансформации в результате эмоционального переключения. Такого рода связь это скорее не тождество, когда определенный объект однозначно связан с конкретным аффективным чувством, (что характерно для непроизвольных аффектов), а эквивалентность.

Поскольку предметность эмоции – основа формирования произвольности (предмет есть одно из "орудий" опосредования), эти нарушения, взаимосвязаны. Так, утрата произвольности, феноменологически отражающаяся в "овладевающем" характере переживаний при аффективных или тревожных расстройствах, невозможности затормозить, скрыть и подавить их проявления, представляет собой внешнюю форму расстройств эмоциональной сферы, тогда как ее скрытый психологический механизм заключается в нарушении связи с предметом. Нарушая целостность нормального феномена, патология предъявляет нам своеобразный – «естественный эксперимент», обнажая скрытые в норме закономерности. Искажение связи эмоции с ее предметом при аффективных и тревожных расстройствах обнаруживается в двух крайних вариантах – «беспредметных» или "чрезмерно предметных" эмоциональных явлениях. В первом случае утрата произвольности определяется отсутствием адекватного средства управления, т.е. в первую очередь предмета эмоции, а во втором – недостатком средств управления, поскольку интенсивность эмоции по отношению к этому предмету или жесткость связи неизменно превышают возможности управления. Феноменологические нарушения произвольности проявляются в навязчивом овладевающем" характере патологических переживаний, структурном нарушении связи "предмет – аффект".

Эмоции как наиболее древняя и первичная форма отражения обнаруживает специфичность по сравнению с другими ВПФ. Эта специфичность выражается в том, что эмоции связаны со сферой потребностей и желаний». Глубокая связь эмоций с потребностной сферой находит выражение в самых простых случаях утраты произвольности. Эмоции, связанные с актуализацией или удовлетворением жизненно важных, первоочередных потребностей человека, проявляющиеся, например, в особых экстремальных ситуациях, перестают подчиняться сознательному управлению. Подобные ситуации возникают при длительной депривации потребности (например, при вынужденном голодании) сверхценным отношении к предмету эмоции (в отношении того, что слишком важно, возможности управления явно снижены). Яркий пример этого, актуализация в условиях смертельно опасной болезни мотива "сохранения жизни", приводящая к перестройке и резкому сужению мотивации человека. Эмоции в этих ситуациях служат экстренными сигналами о пользе или вреде для человека данных событий, и поскольку витальные потребности; (самосохранение, продолжение рода и пр.) перевешивают на весах, адекватных средств управления такими «аварийными» эмоциями не обнаруживается. Помимо плохо управляемых эмоциональных явлений, связанных с витальными филогенетически детерминированными потребностями могут существовать онтогенетически сформированные "особые" отношения с объектом переживания по поводу чрезмерно значимого объекта в клинической традиции относятся к категории "сверхценностей" и связываются с невротическими или личностными расстройствами. Такие сверхценные образования характеризуются развитой, хотя и не всегда адекватной рефлексией, содержательностью, предметностью, относительно сохранной критичностью. Причины особого, сверхценного отношения к объекту эмоции связаны с историей жизни данного конкретного пациента, а кажущаяся нелепость при относительной критичности пациента к неадекватному выражению своих чувств при невозможности справиться с ними, часто базируется на неосознаваемом характере связи с объектом.

Таким образом, существует как минимум два варианта нарушения связи эмоции с ее предметом и соответственно два варианта нарушения произвольной регуляции, превращающие эмоцию в аффект. Первый вариант соответствует эндогенным аффективным расстройствам, при которых аффект еще не стал эмоцией, а предметная отнесенность носит автономный характер. Второй соответствует личностной патологии, психогенным и невротическим расстройствам, при которых аффективная составляющая уже не эмоция, поскольку избыточно жестко связана с предметом.

Некоторые авторы к числу особых нарушений эмоциональной сферы относят алекситимию, когда наблюдается трудность вербализации высших чувств, неспособность на эмоциональную коммуникацию.