АНГЛИЯ В XIV—XV вв.

Экономические в социальные сдвиги в английской деревне

Во второй четверти XIV в. в английской деревне все большее распространение получает коммутация ренты и продолжается процесс дачного освобождения крестьян. Крестьянское хозяйство начинает успешно конкурировать с домениальным хозяйством крупных феодалов, основанным на малопроизводительном труде крепостных. Под давлением экономической необходимости и усиливающейся классовой борьбы крестьянства многие даже крупные феодалы к середине

XIV в. все чаще и чаще отказываются от барщины. В связи с этим значительно возрастает спрос на наемную рабочую силу, необходимую как в домениальном хозяйстве феодалов, так и в хозяйстве зажиточных крестьян. Предложение наемной рабочей силы начинает отставать от спроса отчасти вследствие общей убыли населения, вызванной тяжелой эксплуатацией и хроническим недоеданием крестьянства, отчасти вследствие отлива крестьянской бедноты в города и северные районы страны, где крепостнический гнет был слабее. Малая производительность барщинного труда там, где он сохранялся, слабая приспособляемость домениального хозяйства к условиям рынка, наконец, нехватка наемной рабочей силы в хозяйстве феодалов, коммутировавших барщину, уже к середине XIV в. создали предпосылки для упадка домениального хозяйства в конце XIV и

XV вв., проявившегося прежде всего в сокращении домена и передаче части его земель в держания или аренду крестьянам.

Противоречия в деревне еще более обострились в связи с эпидемией чумы в 1348 г. обрушившейся на Англию. Чума, оставшаяся в памяти людей как «черная смерть», унесла не менее четверти населения, преимущественно из трудящихся слоев. Спрос на рабочие руки возрос еще больше, резко выросла и заработная плата. На помощь феодалам, а в городах — богатым купцам и мастерам, эксплуатировавшим наемный труд, пришло феодальное государство, которое во второй половине XIV в. издало ряд законов, известных под общим названием «рабочего законодательства».

Первый из этих законов — ордонанс 1349 г., изданный Эдуардом III (1327—1377), предписывал всем людям обоего пола в возрасте от 12 до 60 лет, не имеющим собственной земли и других средств к жизни, наниматься на работу за ту плату, которая существовала до чумы. За отказ от найма и за уход от нанимателя до истечения срока рабочему грозила тюрьма. Наниматели и рабочие, договорившиеся о более высокой оплате, наказывались штрафом. Затем последовал ряд статутов (1351 г., 1361 г., 1388 г.), подтверждавших эти постановления и усиливавших наказания за их нарушения.

Целью «рабочего законодательства» было обеспечение феодалов и городской верхушки дешевой рабочей силой с помощью внеэкономического принуждения. По словам К. Маркса, «дух рабочего статута 1349 г. и всех последующих законов ярко сказывается в том, что государство устанавливает лишь максимум заработной платы, но отнюдь не ее минимум». «Рабочее законодательство» отчетливо выявило антинародную феодальную сущность английского государства, и в частности парламента, по инициативе которого было принято большинство «рабочих законов» XIV в.

Мелкие и средние феодалы пытались восполнить нехватку рабочей силы с помощью «рабочего законодательства». Те же главным образом крупные феодалы, которые вели еще барщинное хозяйство, искали выхода из создавшегося положения средствами так называемой сеньориальной реакции, восстанавливая барщину даже там, где она уже много лет была коммутирована, возвращая в свои маноры вилланов, ушедших в города и другие места на заработки.

Обострение классовой борьбы в деревне и социальных противоречий в городах

Сеньориальная реакция и «рабочее законодательство» привели к значительному обострению классовой борьбы в английской деревне. От «рабочего законодательства» страдала главным образом крестьянская беднота — не только крепостные, но и свободные. Для полнонадельных вилланов, часто уже отвыкших от барщины, сеньориальная реакция представлялась особенно нетерпимой. Вилланы устраивали «заговоры», отказывались выполнять барщины и платить повышенную ренту. Вопреки запрещениям статутов создавались тайные союзы сельскохозяйственных рабочих для борьбы аа повышение заработной платы. Сплошь и рядом коттеры и батраки по взаимному сговору отказываются наниматься за установленную статутами заработную плату.

От локальных стихийных выступлений английские крестьяне во второй половине XIV в. переходят к более массовым и организованным движениям в масштабе крупных районов. Происходит рост классового самосознания английского крестьянства, отразившийся также в народном творчестве и литературе той эпохи. В середине XIV в. возникают народные баллады о благородном разбойнике Робин Гуде. Робин Гуд и его сподвижники, люди, в силу разных обстоятельств бежавшие в леса и поставленные «вне закона», изображаются в этих балладах как защитники бедных и непримиримые враги обидчиков простого народа — светских и духовных лордов и королевских чиновников.

С ростом населения, разделения труда и богатства во всех наиболее крупных городах, в частности в Лондоне, в XIV в. наблюдается также заметное обострение и усложнение социальной борьбы. Это время решающих битв между цехами и олигархической верхушкой за допущение цеховых представителей в муниципальное управление. В XIV в. проявляются и новые социальные противоречия — внутри самой цеховой массы: между «старшими», в основном торговыми, и «младшими», преимущественно ремесленными цехами, между богатыми и бедными мастерами внутри отдельных цехов. Наконец, со второй половины XIV в. заметную роль в жизни наиболее значительных городов начинают играть противоречия между мастерами и подмастерьями. В связи с замыканием цехов, которое происходит в этот период, для подмастерьев особую остроту приобретает вопрос о размерах заработной платы, о длине рабочего дня. На этой почве между ними и мастерами-нанимателями происходят частые столкновения, значительно обострившиеся в результате «рабочего законодательства».

Бедствия народных масс усиливались Столетней войной. Война требовала больших расходов, которые восполнялись за счет все возраставших налогов и реквизиций, падавших в основном на трудящиеся слои населения.

Движение за реформу церкви

Во второй половине XIV в. в Англии развертывается широкое движение за реформу католической церкви. Различные общественные группы, участвовавшие в нем, были заинтересованы в церковной реформе по разным причинам.

Королевская власть в Англии еще с конца XIII в. тяготилась зависимостью от папства, признанной Иоанном Безземельным. Враждебная по отношению к Англии политика пап, которые, находясь с 1309 г. в Авиньоне, поддерживали Францию в Столетней войне, активизировала действия английских королей в этом направлении. Король и парламент, недовольные тем, что несметно богатая церковь уклонялась от государственных налогов, стремились освободить ее из-под влияния пап и наложить руку на земельные владения церкви. Придворная знать и крупные феодалы рассчитывали расши­рить свои владения и увеличить доходы за счет конфискации церковных^ земель^ Короля и феодалов энергично поддерживали рыцарство и горожане, враждебно смотревшие на богатства церкви. Эти слов ваееяентгя порицали духовенство, особенно монахов, за тунеядство, расточительство. Они стремились не только освободить церковь от влияния Рима, но и реформировать ее — упростить обряды, лишить ее богатств и прежде всего земельных владений, рассчитывая со своей стороны также поживиться при конфискации церковных имуществ.

Особенно глубокое недовольство католической церковью нарастало в среде крестьянства и городской бедноты. Оно выражало их общие антифеодальные настроения. Церковные феодалы были самыми жестокими эксплуататорами крестьянства. Они упорно держались за барщину и крепостное право. Церковь донимала крестьян своими десятинами и другими поборами. Уже в 60—70-х годах XIV в. в народе началось широкое движение против католической церкви.

В этой атмосфере всеобщей антицерковной оппозиции в середине 70-х годов XIV в. выступил профессор Оксфордского университета Джон Виклиф (1320—1384). Виклиф доказывал, что папа не имеет права взимать поборы с Англии и вообще вмешиваться в дела светской власти, а, напротив, церковь и ее глава во всех гражданских делах должны подчиняться светским государям. Из этого он выводил право английского короля на конфискацию церковных имуществ. Английское правительство полностью поддержало Виклифа, взяв его под защиту, когда папа потребовал церковного суда над ним. На защиту Виклифа встали и лондонские горожане.

Почувствовав поддержку, Виклиф стал выступать более решительно, требуя коренной реформы церкви и отвергая ряд основных догматов католицизма: учение о «благодати» — особых сверхъестественных «дарах», которыми в отличие от мирян якобы обладает духовенство и которые дают ему силу отпускать грехи и «спасать» души верующих; материальный характер так называемого пресуществления. Он поставил под сомнение право папы и епископов давать грамоты на отпущение грехов (индульгенции), право на тайную исповедь и замахнулся на необходимость самого института папства. Единственным источником вероучения Виклиф провозгласил Священное писание и, чтобы сделать его доступным мирянам, содействовал переводу Библии с латинского языка на английский. Однако дальше требования церковной реформы Виклиф не шел. Он ни в чем не посягал на существующий социальный строй, напротив, призывал верующих к покорности светской власти, вилланов — к повиновению феодалам.

Взгляды Виклифа отражали главным образом интересы и настроения рыцарства и горожан. Придворные круги, сначала поддерживавшие Виклифа, испугались его более поздних выступлений и отвернулись от него. В 1381 г. учение Виклифа было осуждено как еретическое.

Учение Виклифа нашло широкий отклик в простом народе, так как еще до него народные проповедники, так называемые лолларды, или бедные священники, выступали против официальной церкви. Они сами вели полунищенское существование и понимали народные нужды. Поэтому, используя учение Виклифа, они придавали ему социальное звучание, соответствовавшее заветным стремлениям угнетенных народных масс. Лолларды выступали не только против официальной церкви и духовенства, но и против феодалов, королевских чиновников, обличая несправедливость существующего строя. Их излюбленная поговорка: «Когда Адам пахал, а Ева пряла, кто был тогда дворянином?» — выражала стремление народных масс к уравнению сословий и ликвидации дворянских привилегий.

Среди народных проповедников особенно выделялся талантом и силой убеждения Джон Болл. Он требовал отменить церковную десятину, отобрать у церкви ее имущества и призывал не только к ликвидации сословного неравенства, но даже к равенству и общности имуществ. Он говорил: «...дела в Англии пойдут хорошо только тогда, когда все станет общим, когда не будет больше ни вассалов, ни лордов, когда лорды перестанут быть господами и будут такими же, как мы». Проповедь Джона Болла и других «бедных священников» выражала интересы крестьянства и городской бедноты. Ф. Энгельс называет Джона Болла представителем крестьянско-плебейской ереси средних веков.

Восстание крестьян под руководством Уота Тайлера

К концу XIV в. положение английского крестьянства значительно ухудшается. Особое возмущение его вызывали новые налоги, связанные с возобновлением Столетней войны при короле Ричарде II (1377—1399). В 1377 г. парламент ввел единовременный поголовный налог, взысканный снова в 1379 г., а затем в утроенном размере в 1380 г. Этот налог и злоупотребления при его взимании послужили непосредственным поводом к. восстанию.

Оно вспыхнуло весной 1381 г. на юго-востоке Англии, в графстве Эссекс. Крестьяне прогнали сборщиков податей и некоторых из них убили. Восстание сразу же приняло ярко выраженный антифеодальный характер. Оно быстро охватило большую часть графств Англии (25 графств из 40). Крестьянские отряды громили монастыри и феодальные поместья и жгли документы, фиксировавшие крестьянские повинности. Особенную их ненависть вызывали церковные феодалы — епископы и аббаты, а также королевские судьи и другие представители государственного аппарата; их крестьяне считали главными виновниками бедствий народа. Крестьян поддерживала городская беднота соседних городов.

Наибольшей организованностью восстание отличалось в соседних с Лондоном графствах — Эссексе и Кенте. Кентские крестьяне освободили из тюрьмы Джона Болла, незадолго до этого арестованного церковными властями, и сделали его одним из своих вождей. Главным вождем восстания стал деревенский кровельщик Уот Тайлер, по имени которого обычно называют восстание. Он был знаком с военным делом, обнаружил способности хорошего организатора и пользовался большим авторитетом среди восставших.

Двумя большими отрядами крестьяне Эссекса и Кента подступили к Лондону. Их целью было встретиться с Ричардом II и попросить его облегчить их положение. Крестьяне в массе верили в «доброго короля» и приписывали все свои беды его дурным советникам. Вопреки приказу мэра городская беднота не позволила запереть ворота перед восставшими. Вступив в Лондон, крестьяне стали жечь и разрушать дома самых ненавистных народу королевских советников; разбив тюрьмы, они выпустили заключенных. Лондон оказался во власти крестьян. Король фактически стал их пленником. Они предали казни как «изменников» особенно ненавистных вельмож, в том числе и главу английской церкви архиепископа Кентерберийского Седбери, который был одновременно канцлером Англии.

Первое свидание крестьян с королем состоялось в лондонском пригороде Майл-Энде. Они предъявили королю требования, получившие название «Майл-Эндская программа». В ней они добивались отмены крепостного состояния и барщины, установления единообразной невысокой денежной ренты (4 пенса с акра), свободной торговли во всех городах и местечках Англии и амнистии для принявших участие в восстании. Программа отражала интересы более зажиточной и умеренно настроенной части крестьянства. Она не посягала на феодальный строй в целом, а имела в виду лишь ликвидацию барщины и крепостничества. Королю пришлось согласиться на эти требования. Часть крестьян поверила королевскому слову, покинула Лондон. Но многие из восставших, особенно бедняки Кента, не удовлетворенные этими уступками, вместе с Уотом Тайлером и Джоном Боллом остались в Лондоне. Они потребовали нового свидания с королем. Тем временем городская беднота Лондона начала расправу со своими обидчиками и притеснителями. Лондонские богачи перепугались и стали собирать силы против повстанцев.

Король был вынужден вторично явиться на свидание с крестьянами в Смитфильд. Требования, известные как «Смитфильдская программа», шли значительно дальше майл-эндских. Теперь крестьяне потребовали от короля отмены «всех законов», имея в виду в основном «рабочее закрнодательство», изъятия земель у церкви и дележа их между крестьянами, настаивали на возвращении захваченных сеньорами общинных угодий. Они выдвинули требование отмены всех привилегий сеньоров и уравнения сословий, а также отмены крепостного права. Эта программа была направлена против феодальной эксплуатации, крепостничества и сословного строя.

Путем обмана и вероломства феодалам удалось справиться с восстанием. Во время переговоров лондонский мэр предательски убил Уота Тайлера.

Вооруженный отряд из рыцарей и богатых горожан прискакал на выручку короля. Крестьянам надавали обещаний и убедили их разойтись по домам. Лишенные своего вождя крестьяне вторично дали себя обмануть. Их последние отряды ушли из Лондона.

Подавление восстания и его значение

Рыцарские отряды направились вслед за крестьянами и разгромили их. Во всех районах восстания королевские судьи произвели жестокую расправу. Мучительной казни подверглись вожди восстания, в том числе и Джон Болл. Король, отказавшись от всех своих обещаний, разослал приказ, чтобы крестьяне беспрекословно выполняли все те повинности в пользу сеньоров, которые они несли до восстания.

Восстание 1381 г. потерпело поражение в силу тех же общих причин, что и Жакерия. Стихийность, недостаточная организованность восстания, преобладание у его участников локальных интересов привели к тому, что повстанцы большинства районов страны не приняли участия в походе на Лондон. Наивная вера в «доброго короля», присущая большинству крестьянства, погубила Уота Тайлера и облегчила феодалам разгром восстания. Способствовало его поражению и предательство лондонской городской верхушки. К этим общим причинам добавилось еще и то, что интересы зажиточного и среднего крестьянства, с одной стороны, и бедноты — с другой, не совпадали. Поэтому в Лондоне крестьяне не действовали заодно. В итоге они не сумели воспользоваться победой, одержанной в первые дни, и оказать организованное сопротивление феодалам, когда те оправились после испуга.

Несмотря на свирепую расправу, крестьянские волнения продолжались в разных частях страны вплоть до середины 90-х годов XIV в. Непрекращающееся брожение крестьянства выразилось и в росте влияния в его среде еретического учения лоллардов. Под давлением этих обстоятельств господствующий класс и феодальное государство вынуждены были пойти на уступки — несколько облегчить тяжелые налоги, смягчить свирепое «рабочее законодательство». Наиболее существенным результатом восстания было то, что оно устрашило феодалов и тем ускорило освобождение крестьянства от крепостничества, которое подготовлялось всем ходом экономического развития Англии в XIV в. В конце XIV в. и в XV в. большинство вилланов выкупились на волю.

Таким образом, восстание Уота Тайлера нанесло последний удар по барщинной системе хозяйства. Оно покончило с явлениями сеньориальной реакции и определило победу того более прогрессивного пути в развитии английской деревни, который вел к укреплению мелкотоварного крестьянского хозяйства и к разложению крепостнического манора.

Экономическое развитие английской деревни в XV в.

Перестройка экономики английской деревни после восстания Уота Тайлера не привела к ликвидации феодальных отношений. В Англии сохранялась монополия феодальной земельной собственности, основная масса крестьянства не имела собственной земли, платила феодальную ренту и оставалась сословно неполноправной. Но английский феодализм с начала XV в. вступил в новую фазу развития. Центр сельскохозяйственного производства окончательно переместился из домениального помещичьего в мелкотоварное крестьянское хозяйство. Домениальное хозяйство было почти полностью ликвидировано, а дрмениальные земли сдавались в держания или в аренду. Крестьянское землевладение, напротив, укреплялось, росла его товарность, оно становилось главным поставщиком сельскохозяйственных продуктов на рынок. Там, где сохранилось домениальное хозяйство, оно велось наемным трудом батраков.

На первых порах крестьянские хозяйства не могли возместить сокращение домениального производства. В связи с этим в стране с конца XIV в. становятся заметными некоторые признаки экономического упадка: общее сокращение обрабатываемой земли, рост пастбищ за счет пашни, падение общей товарной продукции деревни, в частности сокращение экспорта шерсти. Вследствие роста крестьянского землевладения несколько сокращается избыточное сельское население, вынужденное покупать продукты на рынке. В силу этого цены на сельскохозяйственные продукты упали, а заработная плата наемных рабочих осталась относительно высокой.

Однако отмеченные явления конца XIV—XV вв. не могут рассматриваться как признак общего экономического кризиса или общего кризиса феодализма в Англии, как это считают многие современные зарубежные историки. Они были своего рода болезнью роста и отражали борьбу между отживающим и новым в развитии феодальных производственных отношений. Порожденные кризисом барщин-но-крепостнического манора, эти явления сосуществовали с усиливающимися, более прогрессивными формами производства — мелкотоварным крестьянским хозяйством, а также помещичьим хозяйством нового типа, сумевшим приспособиться к новым условиям и послужившим в дальнейшем базой для зарождения капиталистических отношений в деревне.

Положение английского крестьянства

Одним из важнейших прогрессивных сдвигов в жизни английской деревни XV в. было личное освобождение основной массы вилланов. Крестьяне делились теперь в юридическом отношении на две основные категории. Освободившиеся крестьяне, потомки прежних вилланов, назывались «копигольдерами» (держателями по копии), так как документом на владение наделом у них была выписка, или «копия», из протоколов манориального суда. Они были лично свободными людьми и за свои наделы платили лорду невысокую фиксированную денежную ренту и несли некоторые повинности. Главным пережитком несвободного происхождения копигольдеров было то, что их права на надел не охранялись королевскими судами.

Более благоприятным было положение свободных держателей — фригольдеров. Они были фактически собственниками земли и уплачивали за нее лишь незначительную, часто номинальную денежную ренту. Фригольдерское владение пользовалось защитой королевских судов, а его держатель имел право участвовать в выборах в парламент, тогда как копигольдеры этого права были лишены.

И среди копигольдеров, и среди фригольдеров в XV в. наблюдалось расслоение. Разбогатевшие крестьяне обеих категорий широко эксплуатировали наемный труд, скупали земли обедневших крестьян, арендовали в дополнение к своим наделам помещичью землю. В то же время продолжала отслаиваться и группа малоземельных крестьян, пополнявших ряды сельскохозяйственных рабочих.

«Старое» и «новое» дворянство

Борьба нового со старым в XV в. происходила и внутри класса феодалов. В этот период еще более углубляются различия, существовавшие в его среде. Крупнейшие землевладельцы во главе с титулованной знатью, в XIII и XIV вв. наиболее упорно державшиеся за барщину и крепостничество, теперь оказались вынужденными свернуть свое домениальное хозяйство. Фиксированная невысокая рента, которую они получали со своих держателей, не могла обеспечить им привычный образ жизни. Эта часть феодалов, состоявшая из потомков прежней знати, получила название «старого дворянства». В его состав входила и значительная часть рыцарства — те мелкие и средние феодалы, которым кризис барщинной системы нес разорение и которые жили за счет службы в свитах и при дворах феодальных магнатов, всегда готовые к войне и грабежу. Обреченное на гибель «старое дворянство», однако, было еще достаточно сильным и не хотело сдавать своих позиций. Его представители с конца XIV в., особенно же в XV в., пытались пополнить свои доходы за счет получения доли государственных налогов. Борьба за власть и влияние при Дворе с целью расхищения государственной казны определяет политику различных феодальных клик в Англии XV в. Другим источником дохода для старой знати был военный грабеж Франции в Столетней войне и даже прямые грабежи на большой дороге.

Вместе с тем в среде английских феодалов росла и укреплялась другая группа, связанная с новыми прогрессивными явлениями в экономике страны. Это «новое дворянство». Оно формируется в XV в. отчасти из мелко- и средневотчинных землевладельцев — рыцарства XIII—XV вв., — которые и в новых условиях занимались активной хозяйственной деятельностью, отчасти из разбогатевших крестьян и горожан, вкладывавших деньги в землю и получавших дворянские звания. «Новое дворянство» умело приспосабливалось к новым условиям. Его представители округляли свои владения, скупая земли «старого дворянства» и разоряющихся крестьян, сдавали их в краткосрочную аренду за более высокую ренту. Они занимались осушением болоту расчисткой лесных участков, строили мельницы, сукновальни, пивоварни, стараясь всячески повысить доходность своих владений. «Новое дворянство» было тесно и повседневно связано с рынком. Социальный вес этого слоя особенно возрастает во второй половине XV в.

Развитие английской промышленности и торговли в XV в.

Борьба нового со старым характерна и для английской промышленности и торговли. С одной стороны, с середины XIV в. начинается упадок многих старых городов, который становится особенно заметным к концу ХУ в. Признаками этого упадка является отлив населения из городов и запустение многих из них, замедление роста городского производства и торговли. Характерно, что в XV в. богатые купцы и крупные ремесленные мастера многих городов зачастую вкладывают накопленные ими деньги не в расширение производства и торговли, а в приобретение земли, стремясь получить дворянское звание. Все эти явления были связаны с начавшимися в XV в. упадком цехового строя и усилением цеховой монополии, препятствовавшими расширению и совершенствованию производства.

Но наряду с этим в XV в. в ремесле и торговле наблюдаются и прогрессивные явления. В некоторых отраслях зарождаются новые, более передовые формы промышленной организации. В обход цеховых ограничений в Англии еще с середины XIV в. в сельских местностях начинает развиваться производство на рынок сначала грубых, а затем и более тонких сукоп. С конца XIV в., особенно в XV в., организаторами этого деревенского производства становятся городские купцы и богатые мастера. На них работают массы крестьян-кустарей городской округи, которых они снабжают сырьем и у которых скупают готовое сукно. Таким образом, вне городов зарождаются первоначальные формы капиталистического производства в виде рассеянной мануфактуры.

Внешняя торговля Англии после временного упадка во второй половине XIV в. с начала XV в. несколько оживляется. Главным предметом экспорта становится теперь уже не сырье — шерсть, а промышленная продукция — сукно. Одновременно возрастает доля английских купцов в экспортной торговле, которая раньше в значительной мере находилась в руках иностранцев. В начале XV в. создается первая отечественная компания «купцов-авантюристов», успешно конкурирующая с северогерманской Ганзой.

Особенности социально-политического развития Англии в XV в.

В социально-политическом развитии Англии XV в. также сталкиваются интересы слоев, связанных с развитием наиболее прогрессивных форм производства, с интересами наиболее реакционных общественных групп. «Новое дворянство», крестьянская верхушка, горожане были заинтересованы в дальнейшем укреплении центральной власти. Они нуждались в ней для обеспечения нормальной хозяйственной деятельности, для поддержания мира в стране, для защиты их торговых интересов за границей, наконец, для подавления сопротивления эксплуатируемых. Иной была позиция «старого дворянства». Чем больше оно теряло свое экономическое значение, тем больше оно отстаивало свою политическую самостоятельность, препятствуя дальнейшей централизации государства. Магнаты Англии обладали значительным политическим весом на местах и располагали большими средствами в военной силой в виде своих свит — «ливрей», состоявших из наемников, родственников и вассалов из числа более мелких феодалов. Феодальные клики, нередко с помощью прямого насилия, оказывали давление на выборах в парламент, заполняя его своими ставленниками и устраивая побоища во время заседаний. На протяжении всего XV в. эта наиболее консервативная часть феодалов вершила судьбы страны, ввергая ее в феодальные смуты и династические войны, которые опустошали Англию, наносили тяжелый ущерб ее экономике и тормозили ее прогрессивное развитие. Так крушение барщинно-крепостнического манора отозвалось в политической жизни Англии временным возрождением феодальной анархии и политическим господством феодальной аристократии.

В 1399 г. по инициативе баронов северных графств был низложен Ричард II, последний король из династии Плантагенетов. На престол бароны посадили своего ставленника Генриха Ланкастерского под именем Генриха IV (1399 — 1413). Под давлением феодальной аристократии сын Генриха IV — Генрих V (1413 — 1422) возобновил Столетнюю войну, затихшую в конце XIV в.

После смерти Генриха V корона перешла к его сыну Генриху VI (1422 — 1461), которому в это время не было и года. Вокруг престола завязалась борьба крупнейших феодалов Англии за влияние и власть. Между тем война во Франции приняла для англичан плохой оборот: к 1453 г. из всех своих завоеваний Англия сохранила только Кале. Хозяйничание феодальных клик, непомерный рост налогов, расхищение казны и позорные неудачи в войне вызывали недовольство «нового дворянства», горожан и особенно крестьян.

Восстание Джека Кэда

В 1450 г. на юге Англии вспыхнуло большое народное восстание, центром которого стало графство Кент. Возглавил восстание зажиточный фригольдер, опытный солдат Джек Кэд. Основную массу восставших составили крестьяне, к ним присоединилось много рыцарей и горожан. Во главе двадцатитысячной армии повстанцев Джек Кэд двинулся на Лондон и вступил в столицу. В манифесте, изданном Кэдом, повстанцы требовали облегчения налогового бремени, прекращения вымогательств королевских чиновников, особенно при сборах податей, а также прекращения незаконного давления баронов на парламентских выборах. Они требовали возвращения королю расхищенных феодалами королевских доменов, устранения дурных королевских советников и включения в состав Королевского совета герцога Йоркского, в котором рыцарская верхушка повстанцев видела своего вождя и защитника. Среди этих в основном политических требований было лишь одно требование социального характера — требование отмены «рабочего законодательства». Оно свидетельствует об участии в восстании крестьянской бедноты, батраков и городских подмастерьев.

Война Алой и Белой розы

Восстание сначала развивалось успешно. Джек Кэд предал суду и казни самых ненавистных королевских советников, которых удалось захватить в Лондоне. Но затем городская верхушка, напуганная действиями повстанцев и лондонской бедноты, взялась за оружие и с помощью гарнизона Тауэра вытеснила повстанцев из города. Король обещал повстанцам полную амнистию, если они разойдутся. Кэд поверил этому обещанию и, видя колебания своих сторонников, распустил отряды. После этого началась жестокая расправа с участниками восстания. Кэд был схвачен и казнен. Разрозненные попытки восстания в других графствах были быстро подавлены. Разгром восстания Кэда и возникшие во время этого восстания классовые столкновения заставили богатых горожан и «новое дворянство» оставить надежду на широкое народное движение как на средство борьбы с господством крупных феодалов. Теперь они, возлагая свои упования на смену династии, в противовес Ланкастерам стали поддерживать Йорков — родственников королевского дома, также крупнейших землевладельцев Англии. С другой стороны, окончание Столетней войны значительно сократило доходы феодальной аристократии. Теперь ее внимание больше, чем прежде, сосредоточилось на борьбе за власть и доходы при дворе.

Удобным поводом для феодальных междоусобиц явились династические споры Ланкастеров и Йорков. В 1455 г. между сторонниками враждебных династий произошло военное столкновение. Оно положило начало долгой междоусобной войне, получившей в истории название войны Алой и Белой розы (в гербе Ланкастеров была алая роза, а в гербе Йорков — белая). За Ланкастеров стояло большинство крупных феодалов, особенно феодалы Севера, привыкшие к политической самостоятельности и обладавшие большими вооруженными силами. Йорков поддерживали крупные феодалы экономически более развитого Юго-Востока, их родственники и вассалы, оттесненные от власти Ланкастерами. Вместе с тем их поддерживало большинство «нового дворянства» и горожан, стремившихся к установлению сильной королевской власти. Впрочем, для многих крупных феодалов эта война была лишь предлогом для разбоя и усиления своей политической самостоятельности. Они легко переходили из одного лагеря в другой после каждой перемены военного счастья.

После ряда кровавых столкновений Эдуард Йоркский занял Лондон и был провозглашен королем. Воцарение Эдуарда IV (1461 — 1483) не прекратило войну Алой и Белой розы, которая неоднократно возобновлялась во время его правления. Эдуард IV жестоко расправился с баронами-ланкастерцами. Но он не доверял и баронам-йоркистам, приближал к себе людей из среднего слоя рыцарства, раздавал им титулы и владения. Недоверчиво относился Эдуард IV также и к парламенту, выборы в который по-прежнему находились под влиянием феодальной аристократии. Он старался по возможности обходиться без парламента, особенно в финансовых вопросах, Предпочитая прибегать к так называемым добровольным подаркам и Принудительным займам с городов. Он заставил парламент вотировать ему пожизненное право сбора таможенных пошлин. Все это давало королю значительные средства, делало лишним созыв парламента и развязывало ему руки в вопросах управления и законодательства. Эдуард IV проводил политику поощрения отечественной торговли и промышленности. Он запретил вывоз из Англии наиболее ценных сортов шерсти, стимулируя этим развитие сукноделия, принимал меры для обеспечения вывоза английских сукон в Нидерланды и Италию без посредничества ганзейских и венецианских купцов.

После смерти Эдуарда IV его брат Ричард, по приказу которого были убиты в Тауэре законные наследники престола — малолетние сыновья Эдуарда, захватил престол и стал править под именем Ричарда III (1483—1485). Против него объединились ланкастерцы и часть йоркистских баронов. Они подняли восстание и выдвинули нового претендента на престол — Генриха Тюдора, представителя младшей ветви Ланкастерского дома. В 1485 г. в битве при Босворте Ричард III потерпел поражение и был убит. Этой битвой закончилась война Алой и Белой розы. Генрих Тюдор под именем Генриха VII был провозглашен королем Англии.

Генрих VII — основатель новой династии Тюдоров (1485 — 1603) — продолжал последовательную борьбу с самостоятельностью баронов, за укрепление королевской власти. Ему тем легче было проводить эту политику, что война Алой и Белой розы привела к гибели значительной части феодальной аристократии и подняла социальное значение нового дворянства и зарождающихся буржуазных элементов, заинтересованных в усилении королевской власти.

Предпосылки складывания английской нации

В Англии XIII—XV вв. продолжается процесс развития английской народности, послужившей основой формирования будущей английской нации. В этот период определяется в основном языковая и территориальная общность англичан.

По мере складывания в Англии единого национального рынка с центром в Лондоне и централизации феодального государства языковые различия, имевшие место в XI—XII вв., постепенно стираются. На основе лондонского среднеанглийского диалекта, обогащенного влиянием французского и латинского языков, складывается общеанглийский язык. Английский язык в XIV в. становится общепринятым разговорным и литературным языком во всех слоях общества. С 1362 г. на нем ведутся прения в парламенте и официальные судебные разбирательства. На английский язык по инициативе Виклифа переводится Библия, на нем во второй половине XIV в. пишут свои поэмы крестьянский поэт Уильям Ленгленд и один из создателей литературного английского языка, автор знаменитых «Кентерберийских рассказов», поэт Джеффри Чосер.

Глава 11