Зависимость от седативных и снотворных средств

В данную группу включаются препараты различной химичес­кой структуры: бензодиазепины (нитразепам, феназепам, ди-аземам, рогипнол, хлордиазепоксид и др.), барбитураты (фе­нобарбитал, циклобарбитал и др.), оксибутират натрия, меп-робамат, имован, димедрол и пр. Хотя химическое строение данных средств различается, механизмы их действия во мно­гом сходны и чаще всего реализуются через ГАМКергические структуры. Поэтому отмечаются взаимное потенцирование и перекрестная толерантность между большинством перечислен­ных средств и алкоголем. Это определяет высокую частоту смешанных вариантов токсикомании, обусловленных седатив­ными средствами, и частое совмещение их с алкоголем.

Опьянение, вызванное седативными средствами, во многом напоминает алкогольное. Характерны грубое нарушение коор­динации движений, иногда в сочетании с расторможенностью, снижение способности к осмыслению ситуации и учету послед­ствий своих действий. Походка становится неуверенной, с пошатыванием. Движения порывистые, размашистые. Речь смазанная, монотонная, из-за неустойчивости внимания боль­ные легко переключаются с одной темы на другую. Кожные покровы бледные, с легким сальным налетом. Острая инток­сикация седативными препаратами сопровождается неврологи­ческими нарушениями — атаксией, нистагмом, диплопией, иногда расширением зрачков. Характерны также расстройства аккомодации и конвергенции, ослабление реакции на свет, понижение поверхностных рефлексов и мышечного тонуса. При углублении интоксикации возникает тяжелое помрачение сознания вплоть до сопора и комы. В тяжелых случаях про­исходит снижение глубоких рефлексов, при коме арефлексия может распространяться и на зрачковые реакции. Часто отме­чаются тахикардия, артериальная гипотония, поверхностное дыхание, снижение температуры тела, цианоз. Могут развить­ся отек легких, паралич дыхательного и сосудодвигательного центров (см. раздел 25.8).

К наиболее тяжелым последствиям ведет зависимость от производных барбитуровой кислоты. Привыкание к барбитура­там развивается исподволь, в основном в результате самолече­ния стойких нарушений сна. При этом очень скоро дозы принимаемого препарата начинают значительно превышать тера­певтические, так как быстро формируются привыкание и уве­личение толерантности. Вскоре возникают изменения личнос­ти в виде эгоцентричности и взрывчатости. Отмечаются про­грессирующее ухудшение памяти и интеллектуальных способ­ностей, снижение внимания, брадиаритмия. При длительном приеме препаратов в больших дозах развиваются выраженные симптомы нарушения координации движений, отмечается рез­кое снижение или даже выпадение рефлексов. Неврологичес­кая симптоматика сопровождается массивными соматическими нарушениями в виде колебаний артериального давления, из­менения частоты пульса, повышения температуры тела, явле­ний акроцианоза.

Абстинентный синдром при злоупотреблении седативными препаратами возникает в течение первых 24 ч после отмены препаратов, достигает пика выраженности через 2—3 дня и затем медленно регрессирует. По своим проявлениям он на­поминает алкогольный синдром отмены. Наблюдаются рас­стройства сна вплоть до полной бессонницы, подавленность, тревога, дисфория, искажение зрительного восприятия, не­произвольные мышечные подергивания, тремор рук и пальцев, прогрессирующая слабость, головокружение, тошнота, рвота, гиперемия лица, гипергидроз, снижение массы тела, колеба­ния артериального давления (от значительного подъема до рез­ких коллапсов при вставании). Нередко возникают разверну­тые генерализованные судорожные припадки, иногда эпилеп­тический статус (см. раздел 25.5). Возможны психотические состояния по типу делирия или галлюцинаторно-бредовых пси­хозов. Все это обусловливает особую осторожность при лече­нии данной зависимости. Седативные средства (особенно бар­битураты) во избежание опасных для жизни больного ослож­нений отменяются постепенно (в отличие от абстиненции при морфинизме и гашишизме).

Хроническая интоксикация седативными и снотворными препаратами приводит к тяжелым изменениям личности боль­ных. Больные то эйфоричны, благодушны, то напряжены, несдержанны, злобны. К своему состоянию больные относят­ся без критики. Становятся рассеянными, легко отвлекаемы­ми, не могут собраться с мыслями, у них снижаются память и уровень суждений. Хроническая интоксикация снотворными может сопровождаться диспепсическими явлениями, кожными высыпаниями, трофическими нарушениями.

Шизофрения

Шизофрения— хроническое психическое эндогенное прогредиентное заболевание, возникающее, как правило, в мо­лодом возрасте. Продуктивная симптоматика при шизофрении весьма разнообразна, однако общим свойством всех симптомов является схизис (внутренняя противоречивость, нарушение единства психических процессов). Негативная симптоматика выражается в нарушении стройности мышления и прогресси­рующих изменениях личности с потерей интересов и побужде­ний, эмоциональным оскудением. На отдаленных этапах за­болевания при неблагоприятном течении формируется глубокий апатико-абулический дефект («шизофреническое слабоумие»). Основой учения о шизофрении являются работы Э. Крепе-лина (1896), объединившего под названием dementia praecox (раннее слабоумие) несколько психозов, начинающихся без видимой причины в молодом возрасте и характеризующихся нарастающим (прогредиентным) течением и формированием глубокого дефекта личности, — гебефрению [Геккер], кататонию [Кальбаум] и хронические бредовые пси­хозы [Маньян]. Раннее начало данных психозов и сходство симптомов, наблюдающихся в исходе болезни, по­зволили Э. Крепелину рассматривать перечисленные расстрой­ства как формы одного и того же заболевания. В дальнейшем различными авторами было предложено выделять, помимо основных форм шизофрении, другие менее типичные вариан­ты — циркулярную, рекуррентную, психопатоподобную, ла­тентную, вялотекущую и т.д.

В 1911 г. швейцарский психиатр Е. Блейлер предложил новый термин для названия этого заболевания — «шизофре­ния» (от греч. schiso — расщепление и phren — душа). Тер­мин «раннее слабоумие» не соответствовал сущности заболева­ния, так как оно нередко не только не заканчивалось слабо­умием, но изредка наблюдалось даже и практическое выздо­ровление. Возможность такого исхода при раннем слабоумии отмечал также и Э. Крепелин.

Е. Блейлер считал, что важнейшим признаком заболевания являются не своеобразное слабоумие, а особая дискордант-ность, расщепление психических процессов («схизис»)и спе­цифическое видоизменение личности в результате развития болезненного процесса. Им были выделены первичные и вто­ричные признаки заболевания. К первичным относятся утрата больным социальных контактов и нарастающая замкнутость (аутизм), обеднение эмоциональности (апатия), особые рас­стройства мышления (резонерство, разорванность, паралогия, символизм) и расщепление психики — схизис (диссоциация между различными психическими проявлениями, амбивалент­ность). В англоязычных странах данные расстройства нередко описывают как «четыре А»Блейлера: Аутизм, снижение Аф­фекта (эмоциональное обеднение), нарушение стройности Ас­социаций, Амбивалентность. В российской традиции эти пси­хические нарушения квалифицируются как изменения личнос­ти по шизофреническому типу. По своей сути описанные симптомы являются негативнымирасстройства­ми. Им отводится решающее значение в диагностике шизоф­рении.

Другие психические расстройства, определенные Е. Блейлером как вторичные, дополнительные, проявляются сенестопатиями, иллюзиями и галлюцинациями, бредовыми идеями, кататонией, атипичными аффективными приступами (манией и депрессией). Эти расстройства он не считал основными в диагностике болезни, так как они встречаются и при других заболеваниях, хотя отдельные из них могут быть типичными для шизофрении. По своей сути перечисленные расстройства относятся к продуктивным,или позитивным, симптомам.

Хотя продуктивные симптомы не являются обязательными для шизофрении, следует признать, что существуют весьма характерные (особенно для некоторых форм болезни) синдро­мы. В 1925 г. К. Шнайдер описал наиболее типичные вари­анты бреда, которые он обозначил как «синдромы первого ран­га*, включающие идеи воздействия с ощущением вмешатель­ства в процесс мышления, передачи мыслей на расстояние, считывания и отнятия мыслей, перерывов в мышлении, вкла­дывания и отнятия чувств и действий. В российской психиатрии данные расстройства рассматриваются как синдром пси­хического автоматизма Кандинского—Клерамбо. Синдром психического автоматизма наблюдается при шизофрении довольно часто (до 55 % случаев), но не служит обязательным проявлением болезни. Автоматизм — типичный пример схизиса (расщепления) при шизофрении, так как при­сущие больному психические акты в его сознании разделяют­ся (расщепляются) на принадлежащие и не принадлежащие ему.

Вопрос о распространении шизофрении среди населения — это важный вопрос как в научном, так и в практическом от­ношении. Данные, полученные различными авторами, могут несколько различаться из-за различий в диагностических под­ходах. Число выявленных больных во многом зависит от дос­тупности психиатрической помощи и терпимости общества к душевнобольным. Все же имеющиеся статистические данные и результаты эпидемиологических исследований позволяют сде­лать вывод, что показатели распространенности наиболее оче­видных психотических форм болезни сходны во всех странах и составляют 1—2 % от общего населения. Первоначальное пред­положение, что шизофрения реже встречается в развивающих­ся странах, не подтвердилось. Результаты исследований, спе­циально проведенных в развивающихся странах, выявили прак­тически такую же заболеваемость шизофренией, как и в Ев­ропе. Отмечается лишь различие в клинических проявлениях заболевания. Так, у больных, проживающих в развивающих­ся странах, чаще встречаются острые состояния с помрачени­ем сознания, кататонические синдромы и т.д. Несколько чаще случаи заболевания отмечаются в скоплениях мигрирующего населения.