СУБЭТНОС РУССКИХ СТАРОЖИЛОВ

«Всякий народ несет в себе самом то особое начало, которое накладывает свой отпечаток на его социальную жизнь, которое направляет его путь на протяжении веков и определяет его место среди человечества; это образующее начало у нас — элемент географический. Вот чего не хотят понять: вся наша история — продукт природы того необъятного края, который достался нам в удел», — так П.Я. Чаадаев, русский мыслитель, публицист и философ XIX в., означил русский этнос как продукт обширных пространств Восточной Европы.

Эта мысль всецело поддержана и развита в трудах выдающегося историка В.О. Ключевского: «Лес, степь и река — это, можно сказать, основные стихии русской природы по своему историческому значению. Каждая из них в отдельности сама по себе приняла живое и своеобразное участие в строении жизни и понятий русского человека. В лесной России положены были основы русского государства. Несомненно то, что человек поминутно и попеременно приспосабливается к окружающей его природе, к ее силам и способам действий, то их приспособляет к себе самому, к своим потребностям». Далее он отмечал влияние природы на выработку сообразительности, характер, чувства, понятия, стремления, на отношение к другим людям.

Неудивительно, что на просторах Восточноевропейской рав­ни­ны издревле ковались в людях смелость, стойкость, трудолюбие, взаимовыручка. Лучшие качества проживавших здесь русского, финно-угорского, тюркского этносов сформировались во многом благодаря суровым реалиям вмещающего ландшафта.

Этнос — исторически сложившаяся на территории устойчивая многопоколенная совокупность людей, обладающих не только общими чертами, но и относительно стабильными особенностями культуры (включая язык) и психики, а также сознанием своего единства от всех других подобных образований, фиксированным в самоназвании.

Не только у отдельных людей, но и у этносов есть Родина. «Родиной этноса является то сочетание ландшафтов, где он впервые сложился в новую систему», — писал Л.Н. Гумилев. Природа действует на человека принудительно, заставляя развиваться в определенном направлении. Этносы, которые не могут приспособиться и измениться (адаптироваться), должны переселиться в другой вмещающий ландшафт или вымереть.

При переселении части этноса в другой вмещающий ландшафт с ним происходят те же изменения. В данном случае можно говорить об изменениях в культуре, общественных отношениях, образе жизни этнической группы на новой территории в сравнении с характеристиками материнского этноса. Отсюда можно сделать вывод и об изменениях в чертах характера этих людей, в их поведении, миропонимании и новом самосознании. Экстремальные факторы существенно преобразовали все стороны жизни русских сибиряков. «Русские крестьяне и казаки, переселяясь в Сибирь, создали ряд оригинальных вариантов русской культурной традиции… и образовали субэтнос русских сибиряков», — сделал вывод Л.Н. Гумилев.

Субэтнос — это таксономическая единица, находящаяся внутри этноса как зримого целого и не нарушающая его единства, обладающая специфической культурой и выраженным самосознанием. Как и этнос, субэтнос обладает определенными стереотипами поведения, закономерно меняющимися в историческом времени.

Подобные процессы формирования малых подгрупп этноса присходили и в европейской части России. Здесь сложились такие субэтнические группы русского народа, как поморы, казаки, полехи, старообрядцы, мещеряки, севрюки, однодворцы, тумы. В данном ряду этнографами выделяются уральцы и сибирские старожилы. Все субэтносы имеют «специфические черты культуры, …осознают свою общность совокупности людей внутри этноса».

Субэтнос — явление эволюционное. Этнограф Ю.В. Бромлей под­черкивал, что эволюционность предполагает «изменение отдельных компонентов этнической системы». В данном виде отпочковавшаяся часть этноса группируется в таксономическую единицу на основе консолидации мелких групп. Основой консолидации могут выступить географический, экономический, социально-поли­ти­ческий, религиозный и иные факторы.

Для ряда субэтносов характерны процессы межэтнической интеграции и ассимиляции в новых территориально-геогра­фи­чес­ких условиях, включения компонентов культуры местных народов. Главным критерием завершения формирования субэтноса, по словам Ю.В. Бромлея, является оформление «у людей двойного этнического самосознания: сознания принадлежности к субэтносу и этносу». Так осознает себя представителем казачества и, одновременно, русского народа житель Дона или Кубани.

В течение нескольких поколений инновационность, превалируя над этнической традиционностью, под воздействием рассмотренных факторов быстро обретала форму традиции. При этом многие свойства этнической культуры могли утрачиваться, многие — изменяться за счет межэтнических связей и воздействия экстремальной среды.

Субэтнос обретал название (субэтноним). В свою очередь, члены субэтноса могли сформулировать свой этноним для «материнского» этноса. Ареал проживания субэтноса становился социокультурным регионом. Одновременно происходило оформление приоритетов, норм и моделей поведения членов субэтноса в конкретных обстоятельствах борьбы за выживание. Изменения начинали проявляться в стереотипах поведения, в обрядах, в меняющемся субэтническом образе, фиксировались в исторических источниках. Следствием данных изменений у русских в Сибири стало формирование субэтноса русских старожилов Сибири.

Любой субэтнос включает в себя ряд внутренних групп, обладающих особенностями в одежде, укладе хозяйственной и общественной жизни, образе жизни и верований. Данные группы, конвиксии, могли быть исходными общностями в формировании субэтноса или сформировались как отличительные в ходе адаптации к новым условиям.

Конвиксии — группы людей с одинаковым, однохарактерным бытом и семейными связями.

Субэтнос русских старожилов состоял из множества конвиксионных групп: это несколько групп сибирских «чалдонов», «каменщики», «поляки», «марковцы», «кержаки», «карымы», «семейские», «русаки», «смешицы», «гураны» и другие.

* * *

«Надеюсь, что со временем, с Божьею милостью и помощью, обширный и богатый Сибирский край, составляющий уже три столетия нераздельную часть России, будет в состоянии нераздельно же с нею воспользоваться одинаковыми правительственными учреждениями, благами просвещения и усилением промышленной деятельности на общую пользу во славу дорогого нашего Отечества».

Император Александр III. Из «Послания в честь
300-летия присоединения Сибири к России»

* * *

На пространстве 13 млн. кв. км до начала XVII в. проживало, по различным подсчетам, от 180 до 236 тыс. человек местного коренного населения. В среднем на человека приходилось более 40 кв. км (от 3 до 300 кв. км в различных регионах). При охотничьем типе хозяйства на одного человека требуется до 10 кв. км угодий, а при экстенсивном животноводстве — около 1 кв. км. Таким образом, в условиях присваивающей системы хозяйствования имелись громадные резервы неосвоенных земель.

* * *

Среднемесячная температура в Туруханске в январе –37, в Минусинске –20,8; среднемесячная температура воздуха в июле в Туруханске +16,8, в Минусинске +19,7 градуса.

Зафиксированы абсолютные температуры зимы и лета в Красноярске: –55 и +40 градусов, в Минусинской котловине: –52 и +39.

* * *

В 1825 г. зима была очень теплой: Ангара покрылась льдом 18 января, а вскрылась ото льда 2 марта (по ст. стилю). Следовательно, река была подо льдом только 42 дня.

В 1875 г. у Минусинска Енисей покрылся льдом 7 октября, а вскрылся ото льда 14 апреля (по ст. стилю). Таким образом, зима продолжалась в 1875 году около 200 дней.

* * *

Землетрясение в Красноярске в 1858 г. «30 мая в первом часу пополудни послышался подземный гул, а ровно в час дня под самым городом раздались два удара. Явление продолжалось не более 3-х секунд. Содрогание земли было довольно ощутимое: растворились окна и двери, висячие предметы качались. Ранее подобное было в 1851 году. Сильное землетрясение в южной части Енисейской губернии было в 1850 году».

* * *

«7 августа 1887 г. в Иркутске наблюдалось полное солнечное затмение. На небе были видны яркие протуберанцы солнца, около 10 звезд. При этом температура воздуха упала резко с 34 до 12 градусов и некоторое время дул пронизывающий ветер». Солнечное затмение было и в Красноярске: среди наблюдавших его был и великий русский физик А.С. Попов.

* * *

«28 мая 1879 г. вода вошла в село и прибывала до 8 июня, так что положительно затопила все село, а в окрестностях засеянные поля; разнесла мелкие постройки, мельницы; потопила много домашнего скота. Жители спасались на горе, «Камень» прозывающейся, а другие выехали в ближайшие деревни… только 20 июня вода пала на межень. Это же наводнение потопило деревни Момотово, Самкову, Галанину, Курбатову, Силошну, Борки, Клопову и др.» (из описания наводнения в с. Казачинском Енисейского округа Енисейской губернии).

* * *

«В середине XIX в. в с. Тасеево Канского округа десятина пашни давала до 450 пудов хлеба; урожай в 300 пудов считался посредственным. Засевали не более 5 – 6 десятин».

* * *

Декабрист И. Завалишин: «Скот и лошадей не иначе выгоняют на пастбище, как обмазанных дегтем; люди вынуждены, хоть задыхаясь, работать в пропитанных дегтем рубашках, в сетке, с тщательно укрытыми руками и ногами».

* * *

В южных районах Сибири в XIX в. у крестьян имелись огромные покосы и большие табуны лошадей. Иногда происходил такой разговор:

– Зачем столько лошадей?

– Возить сено.

– Зачем покосы такие большие и сена столько косите?

– Кормим лошадей…

* * *

О здоровье и силе сибиряков по Руси ходили легенды. «В Бухтарминской крепости (Западная Сибирь) жил в 50-х годах XIX в. необыкновенной силы священник А.П. Бисеров. О его силе рассказывалось много историй. Однажды, рассердившись, он схватил за «ушки» два мешка с мукой: в каждом было до 10 пудов веса (по 160 кг), вынес те мешки на улицу и, высоко подняв их вверх на вытянутых руках, с силой ударил друг о друга. Мешки лопнули, и вся мука рассыпалась. Два сына Бисерова также отличались необыкновенной силой».