Физического воспитания и биомеханике

Эволюция понятия "точность" в предметном поле теории и методики физического воспитания, биомеханики началась с заимствованного из техники представления о точности как "степени приближения истинного значения рассматриваемого параметра процесса, вещества, предмета к его теоретическому, номинальному значению" (И.И. Артоболевский, 1977), характеризующего эффективность процесса управления движением.

В то же время, имея целью изучить семантические основы слова "точность", необходимо отметить, что в технике, а также математике, физике данный термин часто встречается и в значении "свойство, качество механизма, метода, процесса, способность производить действия, результат которых точно соответствует заданному или истинному". Так у А.И. Бельзецкого (1987) читаем о "повышении точности металлорежущих станков", т.е. повышении способности металлорежущих станков производить детали, точно соответствующие образцу, у А.М. Шамаро (1988) – о "разработке методов повышения точности ядерно-прецессионных магнитометров", т.е. повышении способности ядерно-прецессионных магнитометров получать в результате измерений данные, точно соответствующие истинным, у Т.Н. Горносталевой (1989) – о "повышении точности и информативности фотограмметрической съёмки", т.е. о повышении способности метода измерения получать данные, соответствующие истинным, у Т.А. Макаровой (1991) – о "повышении точности чистового точения", т.е. изменении свойств процесса таким образом, чтобы повысить соответствие его результатов заданным и т.п.

Однако, очевидно отсутствие в работах методологического уровня контраста между точностью как характеристикой и точностью как свойством[14] явилось одним из поводов обоснования некоторыми авторами использования и в теории физического воспитания, биомеханике понятия "точность" лишь как характеристики результата движения.

В результате в теории физического воспитания и биомеханике сейчас можно выделить два подхода к точности. Во-первых, это уже известное механистическое представление о точности только как о качественной характеристике процесса управления движением (В.М. Зациорский, 1979; А.В. Ивойлов, 1986; В.П. Попов, Ю.Г. Грузнов, 1986; В.П. Лукьяненко, 1991; С.В. Голомазов, 1996 и др.), во-вторых, это попытки обосновать точность как одну из координационных способностей (А.П. Матвеев, 1990; Л.П. Матвеев, 1991; Ф.П. Суслов, Ж.К. Холодов, 1997; Ж.К. Холодов, В.С. Кузнецов, 2000 и др.).

Характерной чертой подавляющего большинства работ, выполненных в русле первого подхода, является, с одной стороны, активное отрицание точности как физического качества, способности человека, с другой стороны – невольное косвенное признание таковой. Так, один из самых убеждённых приверженцев толкования понятия точности лишь как "интегральной качественной характеристики, отражающей степень соответствия процесса координации усилий в пространстве и во времени особенностям двигательной задачи и условиям её реализации" и категорически отрицающий возможность рассмотрения точности как "объекта воздействия" В.П. Лукьяненко (1991) использует выражения "вопросы … совершенствования точности …", "… законов проявления точности движений …", "эффективное воздействие на совершенствование … точности выполнения простых движений" и т.п., не оставляющие сомнений в том, что на точность всё-таки можно воздействовать, её можно совершенствовать, она имеет некие "законы проявления".

Другой представитель первого подхода А.В. Ивойлов (1986) исследует влияние многочисленных сбивающих факторов на целевую точность движений, при этом не соглашаясь признавать точность способностью человека. В то же время не ставится под сомнение, что в основе преодоления негативного воздействия сбивающих факторов лежит способность человека быстро перестраивать деятельность центральных и периферических механизмов, обеспечивающих точность движений.

Автор принципиальнейшего исследования по проблемам точности движений С.В. Голомазов (1996), называя "способность человека проявлять в движениях точность "меткостью", а точностью – лишь "результат действия", именует свой труд "Теоретические основы и методика совершенствования целевой точности двигательных действий". Но очевидно, что совершенствовать можно не "результат действия", а способность человека добиваться этого результата.

Заметим, что приведённые авторы не претендуют на выход за рамки концепции физических качеств. А физическими в теории физического воспитания принято называть врождённые морфофункциональные качества, благодаря которым возможна физическая (двигательная) деятельность (Л.П. Матвеев, 1991). Поэтому принципиальные возражения против признания точности физическим качеством могли бы основываться на отсутствии: 1) генерализованности проявлений точности, 2) генетической и морфофункциональной обусловленности точности, 3) влияния точности на физическую (двигательную) деятельность.

В литературе нам удалось найти лишь возражения, основанные на первом из приведённых положений (В.П. Лукьяненко, 1991). Между тем теория многоуровневого построения движений Н.А. Бернштейна (1947), данные о взаимосвязи "показателей, характеризующих координационные способности", В.И. Ляха (1996), результаты многочисленных исследований С.В. Голомазова и учёных его школы (С.В. Голомазов, 1996; Н.В. Сковородникова, С.В. Голомазов, 2000; С.В. Голомазов, Б.Г. Чирва, 2001 и др.), а также наших, специально проведённых исследований (О.Б. Немцев, 2003а), позволяют говорить скорее о соотношении генерализованности и специфичности в различных проявлениях точности, чем о её отсутствии.

Но в большей или меньшей мере проблема соотношения генерализованности и специфичности проявляется при рассмотрении каждого физического качества, что является следствием относительности отличий такого рода качеств человека, их сопряжённости друг с другом, принятыми в качестве предпосылок создания концепции физических качеств (В.М. Зациорский, 1967, 1970). Неприятие этих предпосылок, предъявление к физическим качествам человека требований абсолютной качественной обособленности, ортогональности, во-первых, дискуссионно, во-вторых, неминуемо ведёт к выходу за рамки концепции физических качеств. Однако подобный решительный выход в настоящее время объективных предпосылок не имеет, кардинально основных проблем концепции физических качеств, даже по признанию его инициатора (В.Б. Коренберг, 1996), не решает, при этом создаёт немало новых.

Следует остановиться и на двух других факторах, которые могли бы явиться логическим препятствием для дифференцирования точности как физического качества.

Генетическая обусловленность точности не оставляет сомнений после работ С.В. Голомазова (1996), В.И. Ляха и В.А. Соколкиной (1997). Если принять в качестве рабочего определения точности как физического качества человека его способность выполнять движения с высокой степенью соответствия пространственных характеристик движения двигательной задаче, то можно считать доказанным и её влияние на физическую (двигательную) деятельность человека (А.А. Егоров, 1966; В.А. Гончаров, 1968; С.В. Голомазов, 1973, 1998а; С.Г. Бабуджян, 1978; С.Д. Бойченко, 1980; В.В. Чикалов, 1982; Ю.Н. Яичников, 1990; Ю.Д. Железняк, М.Х. Хаупшев, 1993; А.В. Ефремова, 1996; Ю. Архипова, Л. Карпенко, 1998; С.В. Голомазов, Б.В. Чирва, 1998а, 2001 и др.).

Наименее разработанными являются морфологические и функциональные механизмы обеспечения точности. Решение этого вопроса в рамках теории физического воспитания и биомеханики осложняется тем, что точность, несомненно, является качеством, сильно обусловленным психическими процессами, а термин "физические" часто употребляется в качестве антонима "психическим". Однако, во-первых, все физические качества в большей или меньшей степени зависят от психических процессов (что даёт основание некоторым авторам говорить о "психофизических качествах" (Е.А. Земсков, 1997; Т.А. Протченко, Н.В. Полянская, М.В. Малыхина, В.И. Лях, Ю.А. Копылов, 1997; Л.А. Калинкин, 1998), "психофизических возможностях и способностях" (М.Я. Виленский, 1996; Р.А. Пилоян, Ю.А. Шахмурадов, 1997) и даже о "психофизическом воспитании" (Д.Д. Донской, 1997а)), во-вторых, "классическая биомеханика", ранее лишь де-юре признававшая наличие в составе структуры системы движений "информационной структуры", в последнее время вынуждена расширить ареал исследований от чисто механических процессов (механической подструктуры д.д.) до процессов управления движениями, де-факто признать невозможность изучения механики движений в живых системах без учёта их биологической, социальной сущности (Д.Д. Донской, 1991, 1997б, 2000). Подтверждением тому – перерастание биомеханики в кинезиологию (В.Б. Коренберг, 1991; В.К. Бальсевич, 2000), усиление её гуманитарной направленности (Ан.А. Шалманов, Д.Д. Донской, Ал.А. Шалманов, М.А. Каймин, 1998), создание "антропоцентрической биомеханики" (Д.Д. Донской, С.В. Дмитриев, 1999; Ю.А. Гагин, С.В. Дмитриев, 2000). Наконец, в-третьих, ещё в период становления концепции физических качеств было показано, что ловкость (в современной теории и методике физического воспитания этот термин, после работ В.И. Ляха (1983, 1984, 1987, 1989, 1991 и др.), трансформируется в "координационные способности") существенно зависит от деятельности анализаторов (В.М. Зациорский, 1967). Поэтому морфологические и функциональные основы точности (как физического качества) обусловлены, прежде всего, морфологией и функциональными особенностями анализаторов (зрительного, кинестетического, тактильного, слухового). Но принципиальная зависимость процесса управления движениями от состояния периферии, показанная ещё Н.А. Бернштейном (1966) и получившая подтверждение и развитие в современных исследованиях отечественных и зарубежных авторов (M.W. Short, M.G. Fischman, T.Y. Wang, 1996; А.В. Самсонова, 1997; И.М. Козлов, 1999; A. Karniel, G.F. Inbar, 1999; Н.Б. Кичайкина, И.М. Козлов, Я.К. Коблев, А.В. Самсонова, 2000 и др.), даёт основания для поиска морфофункциональных особенностей и опорно-двигательного аппарата, обусловливающих точность движений[15].

Таким образом, с позиций принципов дифференцирования физических качеств нет причин, препятствующих признанию точности физическим качеством человека.