Водная жизнь

Ни у каких других наземных млекопитающих нет опущенной гортани, однако есть другие млекопитающие, у которых она имеется. Правда, это лишь такие млекопитающие, которые обитают в море или озёрах, — а именно такие млекопитающие животные, как тюлени, киты, дюгони и морские львы. Всё это животные, которым приходится оставаться продолжительное время под водой.

В то время как наземным обитателям опущенная гортань не приносит никакого преимущества, водным жителям она даёт отчетливое преимущество. Имея возможность дышать ртом, животное способно вдыхать или выдыхать значительный объём воздуха за короткое время. Это очень важное преимущество в условиях, когда животному приходится выныривать на какое-то время перед погружением. Это также позволяет животному вдыхать очень медленно при полном сознательном контроле.

Последнее является ещё одной связанной с особенностями устройства нашей гортани чертой, которая роднит нас с водными животными: сознательный контроль над лёгкими, дающий контроль над дыханием. Пример этому можно видеть у австралийских аборигенов, у музыкальных исполнителей, которые используют для игры на диджериду специально усвоенную технику циркулярного дыхания. Сходный пример можно видеть у монахов, которые применяют сложную технику контроля дыхания при исполнении сложных григорианских песнопений. У других наземных млекопитающих дыхание является столь же неконтролируемым процессом, как и биение их сердца.

У нас же это породило нечто даже более уникальное — способность говорить. Этот сознательный контроль процесса дыхания является способом, при помощи которого мы способны издавать целую палитру звуков, от которых зависит речь. Почему эта способность дарована лишь человеку — загадка, которая до сих пор не имеет своего решения.

Наша манера совокупления «лицом к лицу» также более сродни водной жизни. Сухопутные млекопитающие не практикуют такую манеру сексуальных отношений, однако она является обычной у китов, дельфинов, каланов и других водных обитателей.

Наш способ потоотделения также является не менее уникальной особенностью человека, чем способность ходить на двух ногах или говорить. Это поразительно неэффективный механизм: он растрачивает жидкость и соли, медленно запускается — что ведёт к опасности получения солнечного удара — и медленно реагирует в том случае, когда уровни жидкости и солей в организме опасно снижаются.

Не препятствовать дефициту солей в организме — значит навлекать беду. Человеческий организм, при активном потении, способен израсходовать путём выделения весь запас своих солей за какие-нибудь три часа. Это ведёт к развитию тяжёлых судорог, а если быстро не исправить ситуацию, то и к смерти.

Нелегко понять, как эта несовершенная система могла бы развиться в африканской саванне, где потеря жидкости и солей означала бы частые и серьёзные проблемы.

У людей непосредственно под кожей имеется заметный слой жировых отложений. Фактически он составляет свыше 30 процентов от всех жировых отложений нашего организма. Но этот жировой слой является как раз нормой у водных млекопитающих: он есть у всех — китов, тюленей и дельфинов.

Биологи, которые занимались изучением этого жирового слоя, отмечают, что он является превосходным изоляционным материалом, предохраняющим от потери тепла организм, — но только в воде.

На воздухе он гораздо менее эффективен, чем обычный наземный способ теплоизоляции в виде слоя нательной шерсти. Для всех учёных, которые занимаются изучением эволюции видовых признаков человека, существование этого жирового слоя продолжает оставаться загадкой.

С учётом этих фактов представляется весьма маловероятным, чтобы саванна являлась определяющей средой обитания для эволюционировавшего человека.

Для того чтобы естественный отбор оказался благосклонным к такой голой обезьяне, как человеческое существо, наилучшей средой обитания была бы жизнь в воде. В условиях водного обитания способность стоять и ходить прямо на двух ногах давала бы непосредственное преимущество: обезьяна получала бы возможность не сталкиваться со своими сухопутными врагами и смогла бы выжить, дыша на поверхности воды. Как отмечает писатель-биолог Элейн Морган, способность к прямохождению на суше давала мало немедленных преимуществ и требовала тысячелетий, для того чтобы эта способность стала эффективной. С другой стороны, «прямохождение в затопленной водой местности было не столько выбором, сколько необходимостью».