Определения трансцендентных пневматологических категорий и их феноменальных аналогов — категорий имманентной среды.

Актуальное сознание человека есть органическое триединство; потенциальное содержание монады раскрывается через: дифференцирование ее потенций по трем категориям, конкретизирование их в процессе опыта и органическое сопряжение этих единичных конкретных данностей в эволютивно возрастающие иерархии. Эти категории суть проявления в психической жизни космических начал: Диониса, Аполлона и Прометея. Во введении я старался выявить психологически как общие идеи мировых начал, так и основные качествования их феноменологии; теперь мы должны обратиться к их общим онтологическим и пневматологическим определениям.

Мистика есть естество, создающее органическое единство космоса; это есть сущность и содержание всяческого бытия, актуально обнаруживающегося в иерархиях вселенной и в то же время связанного законом всеединства, т. е. единого бытия, раскрывающегося в синархии. — Это есть онтологическое определение Мистики; пневматологическое определение будет следующее. — Категория мистики раскрывается в сознании каждого конкретного существа постольку, поскольку оно проникается ощущением космического бытия. Только через это проникновение делается возможным его собственное существование как субъектного центра бытия. Категория мистики объемлет все ступени восприятия им синархии космоса; именно в ней свершаются имманентные слияния как с ноуменальным, так и с феноменальным. Через всеединство ее естества человек реализует в актуальном сознании божественность природы своей монады и ее синархическую сопряженность с Безусловным; это есть непосредственное ощущение реальности вообще, ощущение субстанциальности бытия, ведение природы «Ding an sich»; это есть в то же время ощущение феноменального мира, есть оправдание бытия многообразности единичных проявлений как среды, в которой конкретно реализуется в длительности протяжений мир первообразов.

Разум есть деятель, создающий иерархическую перспективу космоса; это есть начало, утверждающее субъектную самобытность и форму всякого единичного бытия, его место в иерархиях вселенной и соподчиненность их восходящим звеньям; это есть источник и осуществитель дифференциации содержания абсолютного бытия и возвратной организации множественности его модусов в единую синархию, благодаря чему самозамкнутое генетическое единство Безусловного претворяется в синтетическое единство космоса. — Это есть онтологическое определение разума; пневматологическое его определение будет следующим. — Категория разума раскрывается в сознании каждого конкретного существа постольку, поскольку оно актуально приобщается к космическим иерархиям; только через это приобщение делается возможным и его собственное существование как субъективного аспекта бытия и реализация его субъектной самобытности. Категория разума творчески устрояет распределение целостного содержания бытия по ступеням различных частных иерархий, членений единой общемировой синархии. Обособленность и самобытность индивидуального конкретного сознания растуг параллельно с иерархизацией им внешнего и внутреннего содержания, как ноуменального, так и феноменального, что влечет за собой одновременно и выявление места этого сознания в синархии космоса. Именно в категории разума совершается процесс иерархического самоопределения актуального сознания по отношению как к ноуменальному, так и феноменальному. Через иерархичность стихии разума сознание реализует индивидуальность своей монады и ее синархическую соподчиненность Безусловному; это есть тяготение к дифференциации всякого содержания и иерархической организации его конкретных модусов, стремление выявить конкретно-спекулятивную природу субстанциального бытия; это есть в то же время и внесение организующего начала в феноменальный мир, есть оправдание бытия многообразности конкретно-эмпирических явлений и состояний как субъектных объективации в продлении времени и протяжении пространства иерархических членений всеобъемлющего мирового единства, оправдание существования которых состоит в индивидуальных тональностях, осуществляющих многокрасочность космического аккорда.

Воля есть источник и двигатель жизни; она есть одновременно и непосредственное актуальное раскрытие субстанциальности абсолютного бытия, и результативный осуществитель реализации его спекулятивного содержания в синархии конкретного. В своей высшей модификации воля обнаруживает природу субстанции; как первосила, она адекватно выражает отношение реальности в своем предмирном единстве к синархии ее модусов. Это первичное творческое воление изливается в онтологический бинер первообразов его объективации: мистику и разум. Проходя через сопряженные русла последних, первичное воление перерождается в низшую модификацию, призвание которой заключается в свершении конкретных реализаций, последовательно возрастающих по закону синархии до целокупного воссоединения со спекулятивной всеобщностью. Итак, воля есть творческое обнаружение субстанции, первично вызывающее космос к бытию и конкретно свершающее космический диалектический процесс. — Это есть онтологическое определение воли; пневматологическое ее определение будет следующее. — Категория воли раскрывается в сознании каждого конкретного существа постольку, поскольку оно реализует в себе космическое влечение к самосознанию в творчестве. Только через это активно-творческое сопряжение делается возможным и его собственное существование как субъектного волевого центра, и реализация его творческих влечений в синархической системе субъект-объектных отношений со вне его лежащим. В своей высшей модификации воля творчески призывает к бытию полярно-сопряженные стремления к объективации в двух модусах становления спекулятивного содержания исполняющего и проникающего индивидуальность монады потока бытия. Так рождаются категории мистики и разума, т. е. содержания и формы обнаружений субстанции в конкретном. Одновременно призывая к бытию эти категории и конкретизируясь в них, воля претворяется в свою низшую модификацию, конкретно устрояющую реализацию в синархии первичного спекулятивного содержания. Таким образом, выявление обособленности, самобытности и возрастающей мощи дара воления у конкретного сознания развертывается, параллельно с актуализацией им в себе своей индивидуальности, утверждением синархического единства истоков бытия его самости как субъекта и всего окружающего как объекта во Всеобщем и иерархизацией им внешнего и внутреннего содержания, как ноуменального, так и феноменального, в гармонии с эволютивным актуальным обнаруживанием своего места в многообразных иерархиях космоса. Именно в категории воли свершается процесс диалектического раскрытия индивидуальной субстанции второго рода и творческого сопряжения с общемировым диалектическим процессом в его всеобщности. Через двухприродность стихии воли человек реализует в своем актуальном сознании конкретно-спекулятивное достоинство своего синархического бытия и его одновременное тождество и иерархическую соподчиненность Безусловному. Воля есть стихия конкретного обнаружения духа в творческой дифференциации модусов бытия и в творческой же их организации в синархии; это есть в то же время и имманентное слияние с являющимися объектами феноменального мира, есть оправдание бытия многообразности конкретно-эмпирических явлений и состояний как мгновенных становящихся объективации в продлении времени и протяжении пространства обнаружений воли, иерархических членений ее всеобщности.

Эти определения пневматологических начал в их космической всеобщности и в их обнаружениях в конкретном сознании, где они образуют триединство первичных категорий, были выведены путем интуитивного внедрения в естество раскрывающегося духа. Они явились результатом опыта, но область последнего вовсе не должна ограничиваться человеческим сознанием и его внутренними истоками в ноуменальном. Система трех начал есть не только реальность духовного мира и области, где протекает деятельность сознания человека, но и непреложная действительность природы конкретно-эмпирических явлений. Она одинаково может быть опытно познана и в nature naturans, и в natiira naturata, и в nature rerum. Строение феноменального мира существенно отлично от строения мира ноуменального. Синархия последнего состоит из гармонической системы частных иерархий, органических членений всеобщего Целого, связанных законом единства. Здесь нет дурной бесконечности, а потому здесь нет повторяемости, взаимного ослабления и беспорядочных смешений. Нисходящие ряды частных единств адекватно раскрывают синархичность естества единого Целого. В силу этого высшие начала здесь могут созерцаться как некие реальности в себе, природа которых обнаруживается в нисходящих из них иерархиях. В противоположность этому иерархия феноменального мира состоит из системы частных множеств, лишь отчасти связанных в частные единства и только стремящихся расположиться по частным иерархиям, параллельно с этим постепенно выявляя актуально содержание последних. Это есть царство дурной бесконечности, только постепенно качественно преодолеваемой путем стремления к эволютивной организации конкретно-эмпирического материала. Но даже и там, где это стремление частично осуществилось, иерархические звенья различных порядков всегда остаются рядоположными и смешанными между собой, прослаивающими друг друга, ибо, будучи подчинены категориям пространства и времени, принуждены занимать одно и то же пространство одновременно. В силу этого в феноменальном мире принципиально невозможно даже пытаться выявить иерархически высшее начало так, чтобы оно стояло особняком от единичных явлений и состояний. Этот мир не знает спекулятивного отвлечения, расчленения качественной перспективы природы по ее иерархическим звеньям; все они всегда проявляются и действуют совместно и только в сознании человека могут быть искусственно разъединены через замену автономности иерархически разнствующих видов и состояний бытия их полной самостоятельностью. Согласно сказанному, была бы нелепой попытка отыскать в феноменальном мире соответствия трем ипостасным началам бытия и категориям всякого конкретного сознания в виде особых начал, являющихся эмпирически в своем чистом естестве. Однако отсюда вовсе не следует, что таких соответствий вовсе нет: они могут и должны быть найдены, но уже не в качестве автономных спекулятивно-всеобщих деятелей, стоящих выше и независимо от эмпирического, а только в самой среде этого эмпирического — в каждом конкретном феноменальном явлении как их постоянные составляющие.

Физическая природа возникает и путем эволюции развивается из первичной материи, состоящей из простейших атомов. Каждый атом есть система единицы положительного электричества, вокруг которой вращаются электроны. Таким образом, первичным источником материальной вселенной является энергия. В начальном своем состоянии космическая энергия едина, недифференцирована, и вся система ее возможных модусов остается непроявленной абстрактностью. Это и есть феноменальное соответствие абстрактно-спекулятивной природе высшей воли. Вселенная как таковая рождается в тот момент, когда с утверждением первичной разности потенциалов, первоверховного бинера феноменального бытия, возникает ха отическая множественность атомных систем электронов. С возникновением первичных атомов рождаются материя и форма. Элю и есть феноме нальные соответствия началам мистики и разума. Единичные частицы материи, ограниченные соответствующими им формами, благодаря появляющейся разности потенциалов начинают оказывать друг на друга энергетивные воздействия. Так возникает актуальное конкретное обнаруживание первичной энергии, которая, давая бытие двум своим бинерно-сопряженным модусам — материи и форме — и протекая через их русла, претворяется из своей высшей абстрактно-спекулятивной модификации в низшую конкретно-эмпирическую. Последняя и есть феноменальное соответствие началу низшей воли. Далее начинается постепенная эволюция феноменальных форм, благодаря чему возникает и постепенно возрастающий ряд конкретно-эмпирических проявлений энергии. Энтелехией этого возрастающего ряда является актуальное полное раскрытие в иерархии конкретных форм абстрактно-спекулятивной природы первичной энергии. Поэтому должно сказать, что бытие материальной вселенной есть эволютивное становление конкретно-спекулятивнои природы космической энергии. Итак, жизнь природы есть действительно осуществление диалектического процесса одинаково с обеих точек зрения — ноуменальной и феноменальной. Для полной ясности выявим более подробно справедливость нашего утверждения, что материя, форма и энергия сугь действительно соответственные обнаружения в материальной природе начал: мистики, разума и воли.

Материя есть субстрат, порождающий множественность явлений вселенной через применение первичной простой среды к различным конкретным условиям; это есть содержание всех форм физической вселенной, неизменно определяющее вместе с тем их общую родственность и принадлежность к определенному виду бытия. Материя в физической природе, подобно мистике в области духа и сознания, неизменно составляет содержание всей феноменологии, т. е. дает бытие всему конкретному; однако, будучи в себе простой и единой, она и во множественности порожденных иным началом форм сохраняет свое внутреннее единство и этим объединяет являющуюся множественность в общее целое форма есть орудие, помощью которого единая простая материя расчленяется на множественность конкретно-эмпирических явлений, стремящихся путем постепенной эволюции организоваться в иерархическую систему; только через форму как рождается само конкретное бытие в виде определенного субъекта или объекта, так и определяется его иерархическое достоинство и все его субъект-объектные отношения с окружающим; это есть источник и осуществитель дифференциации первичной единой материи в конкретные феномены и эволютивной организации создавшейся множественности единичного конкретного в иерархию, благодаря чему первичное простое единство материи претворяется в актуально-генерическое единство материальной вселенной. Форма в физической природе, подобно разуму в области духа и сознания, неизменно составляет орудие осуществления феноменологии; раскрывая возможность бытия конкретного через внесение множественности в единое, она в то же время является необходимым условием для возможности осуществления организации единичного конкретного в систему мировых иерархий.

Энергия есть одновременно и первичное феноменальное соответствие творческой активности духа, предшествующее бытию конкретного как такового, и результативный осуществитель бытия и процессов во всех звеньях феноменальных иерархий, эволютивно стремящихся к гармоническому сопряжению в единую синархию. В своей высшей модификации энергия является генетическим источником, вызывающим к бытию материальную вселенную. Её творческая активность изливается в бинер раскрытия модусов ее объективации: материю и форму. Проходя через сопряженные русла последних, эта первичная активность перерождается в низшую модификацию, призвание которой заключается в свершении конкретных явлений, последовательно возрастающих по закону синархии. Энергия в физической природе, подобно разуму в области духа и сознания, неизменно составляет causa efficiens и causa materialis осуществления феноменологии; она одновременно и предшествует бытию конкретного, и осуществляет его.

Материя, форма и энергия суть феноменальные соответствия началам мистики, разума и воли, но действительная природа этого соответствия может быть правильно понята лишь при свете закона синархии, и, наоборот, вне его получается лишь нелепый парадокс. Мы уже говорили, что в феноменальном мире не могуг быть выявлены начала, стоящие особняком по своему иерархическому достоинству; здесь имеют место не изнутри развертывающиеся в иерархию самобытные принципы, ноумены, а только виды, извне объемлющие, обобщающие свойственные им ряды конкретных феноменов. Различие здесь бесконечно велико, и именно оно устанавливает бинерность природы идеальной и природы являющейся. Принцип есть реальность в себе, дающая бытие всем звеньям рождающейся из него иерархии; наоборот, вид сам по себе есть также феномен, но только более общий и сложный по количеству входящих в него дифференциальных элементов. Так, «материя», «форма» и «энергия» в себе являются лишь пустым звуком; все они существуют лишь по отношению к чему-нибудь и при наличии соответствующих необходимых условий. «Материя» есть кристаллическое состояние энергии, создающееся и разрушающееся по определенным законам и при известных обстоятельствах. Так называемая «энергия» есть лишь свободное ее состояние, возникающее из разностей потенциалов, мировая совокупность которых по закону возрастания энтропии постоянно уменьшается, т. е. количество свободной энергии стремится сойти на нет. Наконец, «форма» существует лишь по отношению к определенному содержанию и сама по себе не может существовать. Итак, материя, форма и энергия суть не объективно существующие самобытные начала феноменального, а лишь категории его явлений, существующие лишь в суммарной совокупности конкретного. Не они как таковые рождают иерархию физической вселенной, а сами возникают из последней, как некая общая система координат. Как и всякие координаты, они улавливают лишь внешний механизм феноменологии, но органическая связь и истинная генетическая преемственност. е. отдельных этапов остаются совершенно вне их кругозора.

Физическая материя есть простейший вид содержания, ибо она есть содержание только физических форм. Но справедливо и обратное положение: содержание физических форм есть простейший вид материи. Здесь «материя» получает уже общий смысл, как содержание форм не только физических, но и вообще. Так именно она понимается в оккультизме, различающем: «физическую материю», «астральную», «ментальную» и «духовную». В таком понимании можно сказать, что мистика есть синархическая совокупность материй проявляющегося духа. Аналогично этому, физическая форма есть простейший вид разума, и обратно — проявляющаяся в физической природе разумность есть простейший вид проявления оформляющего и организующего начала. Наконец, — физическая энергия есть простейший вид воли, и обратно — воления физического мира суть простейшие проявления начала активности, энергии. Во всех этих определениях термин «простейший» означает принадлежность к низшему поясу синархии, низость иерархического достоинства. Согласно закону синархии, высшее всегда объемлет все иерархически низшее; низшее есть только модус высшего и собственных самобытных истоков бытия, как таковое, не имеет. Зная это, можно правильно воспринять следующий результативный вывод— Ноуменальные начала мистики, разума и воли в органическом сопряжении порождают синархию конкретных явлений; низший пояс этой синархии — в пределах физического мира — воспринимается в координатах: материи, формы и энергии. В этом положении заключена также важная мысль, что материя, форма и энергия как таковые возникают к бытию лишь в воспринимающем сознании, т. е. существуют лишь в субъект-объектных отношениях, а потому и вообще феноменальный мир как таковой существует лишь постольку, поскольку он познается. Вне этого познания он является лишь совокупностью дифференцированных потенций Субстанции, существующей лишь по отношению к Ней как к субъекту, но для Нее он есть только Майя. Лишь в конкретных сознаниях он становится quasi-самобытным, представляется некоторой самостоятельной эмпирической данностью.

Все виды процессов, воспринимаемых сознанием извне, равно как и процессы, протекающие в его собственных пределах, могут быть правильно выявлены, изучены и поняты только при условии должного учета всех особенностей относительного состояния и положения среди окружающего познающего субъекта. Тот же самый процесс, наблюдаемый с различных точек зрения, представляется глубоко различным, а подчас почти и вовсе противоположным по смыслу. Наше знание может приближаться к адекватному отражению действительности только тогда, когда оно в состоянии переходить от конкретно-наблюденной системы взаимоотношений к ее синтетически общей формуле, разрешать проблему во всей полнот. е. общего смысла и полученный результат обратно проектировать во всякий заданный относительный модус общего сознания. Все попытки делать общие выводы из относительных концепций безнадежно осуждены на неуспех, ибо во всех этих построениях одни виды относительности не могут быть устранены, а другие не могут быть вовсе предусмотрены. Если в логике переход от частного к общему виду есть лишь суммарное обобщение качествований членов определенного множества в общее понятие, то в действительности реального бытия высший смысл, объемлющий множество смыслов низших, отличается от последних не только более значительным объемом содержания, но и более высокой природой по ее внутреннему качеству. В этом именно и заключается иерархичность строения космоса. Когда сознание человека стремится подняться от более частных явлений или законов к более общим, то для этого необходимо не только накапливать конкретные наблюдения, но и повышать свой иерархический уровень. Так как во всяком организме каждая часть отражает и все целое, то идея этого целого, вообще говоря, может быть выкристаллизована даже из одной части. Увеличение количества частей может лишь способствовать восприятию целого, но вовсе не является его необходимым условием. Сознание, поднимаясь по иерархии от части к целому, должно внутренне перерождаться, попутно видоизменяя, а подчас и переменяя состав своей феноменологии. Итак, понятие «общий вид» и идея «синархического центра» не только не совпадают, но и в некотором отношении являются полюсами бинера. Синархический центр собственной силой развертывается во множество частного, генетически выливаясь в них изнутри; наоборот, общий вид возникает только в познающем конкретном сознании через обобщение извне уже имеющихся явлений или состояний.

Зная это, мы можем правильно оценить истинную природу онтологических проблем и возникающие при этом трудности и опасности. Так, на пути истории было совершено много попыток разрешения исходных вопросов бытия через онтологизирование психологических данностей. Эти попытки были справедливо осуждены, но истинный корень их ошибочности остался невыявленным. Более того, — подверглась осуждению сама идея восхождения к онтологическим реальностям, хотя ошибочность свершенных попыток заключалась не в самой идее, а в неумении ею правильно коспользоваться. Непосредственно наблюдаемые в жизни человеческого сознания начала и законы действительно не могут почитаться общекосмическими реальностями, так как всем им необходимо присущ специфический психологический окрас. Онтологизирование этих психологических данностей есть неправомерный антропоцентризм, неправильное приписывание частному достоинства всеобщего. Однако все это справедливо лишь при ошибочном отождествлении понятия общего вида с синархическим центром. Не зная закона синархии, различные авторы понимали онтологизирование в смысле восхождения именно к общему виду, а не к синархическому центру. Ложность этих построений очевидна, но отсюда вовсе не следует невозможность выполнения онтологизирования в его истинном смысле; более того, отрицание идеи онтологизирования вообще неумолимо приводит к абсурду. Действительно, в одном случае мы должны были бы признать за психологическими данностями самобытную субстанциальность, что очевидно нелепо. Если же эти данности суть лишь феномены некоторых общих космологических начал, онтологических реальностей, то должна существовать и иерархическая связь между ними, а следовательно, должен быть возможным и переход от психологического феномена к онтологическому ноумену через возрастание уровня иерархии. В настоящей работе я и старался выполнить эту задачу. Если бы мы брали человеческий разум, человеческое чувство (мистику) и человеческую волю и приписывали им достоинство категорий мирового бытия, ипостасей субстанциальной Реальности, то этим мы совершили бы указанную ошибку отождествления общего вида с синархическим центром. Вместо этого я старался посильно вникнуть во внутреннее естество тех ноуменальных реальностей, по отношению к которым категории человеческой психики являются феноменальными обнаруживаниями. Выявленные таким путем общие онтологические начала с формальной стороны представляются даже более простыми, чем их конкретные аспективные проявления в сознании; сложность и богатство их содержания в этих определениях остаются скрытыми и актуально обнаруживаются лишь в феноменальных иерархиях, возникающих при органическом сопряжении в конкретном триады ноуменальных начал. Равным образом с формальнологической точки зрения понятие, напр., «чувство» и понятие «содержание» совершенно различны, и сделанный переход от одного к другому представляется произвольным замещением одного понятия другим. То же самое должно сказать и относительно других двух начал: Аполлон вовсе не есть олицетворение или персонификация человеческого разума, как Прометей не есть персонификация человеческой воли. Итак, онтологическое начало не есть понятие общего вида, формально-логически возникающее из познания множества конкретного, а есть высшее органическое членение мировой синархии: познающее сознание может переходить от конкретного к этому началу единственно через движение по иерархической координате. При этом имеет место не проектирование относительных особенностей конкретного во всеобщее, но реальное переключение сознания на восприятие онтологических начал.