Особенности конфликта, способные стать катализаторами насилия

Хотя возникновение у человека неприятных ощущений может быть обусловлено его склонностью к агрессивности, обычно этот стимул оказывается слишком слабым, чтобы перерасти в открытое нападение. Нередко побуждение к свершению акта насилия получает дополнительное подкрепление за счет возникновения новых тревожных обстоятельств или появления факторов, напоминающих о негативных моментах в прошлом, которые приводят к возникновению агрессивных намерений.

Эту функцию может выполнять спор или неожиданный конфликт. Ричард Джеллес собрал много результатов интервью с членами семей, в которых отмечались насильственные случаи. В частности, многие мужья и жены сообщали о том, как они сами или их партнеры по браку выражали недовольство, досаждали придирками или допускали открытые оскорбления, провоцируя таким образом реакцию с применением насилия. Придирки и ворчание иногда приводили к резкому взрыву эмоций, «интенсивность которого зависела от глубины стресса, под влиянием которого находился в данный момент супруг», и некоторые жены признавали, что если бы они не «пилили» своих мужей, то те не стали бы прибегать к рукоприкладству. «Я не могу взять всю вину за произошедшее на себя,— призналась одна женщина,— но во многих случаях, чтобы избежать побоев, мне просто следовало прикусить язык. Я сама шпыняла мужа до тех пор, пока он не набрасывался на меня с кулаками». Однако очень часто жены утверждали, что их мужья были виноваты перед ними, по крайней мере отчасти — либо из-за своих проступков (чрезмерного употребления спиртного, проигрыша денег или оскорбительного поведения), либо из-за того, что они не выполняли ожидаемых от них действий (например, не зарабатывали достаточного количества денег, не занимались поисками работы или не уделяли должного внимания своим супругам). Джеллес также отмечал, что в отдельных случаях сильное неудовольствие возникало в результате «недостаточной или неумело проявляемой сексуальной активности партнера» (Gelles, 1987, р. 158-163).

Каким бы ни был источник неудовольствия супругов, их чувство обиды нередко приводит к возникновению ссоры. Обмен резкими словами будет учащаться по мере обострения конфликта, в результате чего он может перейти в стадию открытого применения насилия. В результате такого развития событий любое проявление агрессии, в форме ли словесных оскорблений или же мер физического воздействия, способно породить ответную агрессию. Подобная «контрагрессия» — явление широко распространенное, на что указывают, в частности, результаты ОИПНС 1975 года. При этом нападки жены на мужа являются более важным фактором ответной реакции супруга, чем его отношение к подобным действиям со стороны других людей. Чрезвычайно возбужденные агрессивными действиями супруга или супруги, муж или жена, нередко забывая о возможных последствиях стычки, импульсивно стараются нанести ответное оскорбление обидчику (Dibble & Straus, в: Straus & Gelles, 1990).

Мюррей Страус указывал на этот вид обмена агрессивными действиями в своей критике метода, используемого в школе терапии супружеских отношений, суть которого может быть выражена следующими словами: «Ничего не скрывайте — выражайте свои чувства открыто». Попросив своих студентов описать последний конфликт в их семье между отцом и матерью, он обнаружил, что когда один из родителей внезапно начинал произносить оскорбительные слова в адрес другого, то подобные действия с большой вероятностью вызывали ответную реакцию в виде физического насилия. Таким образом, вместо того чтобы дать возможность обоим участникам ссоры излить свое недовольство с помощью крика или даже битья посуды, вербальная агрессия чаще приводит к физической агрессии, чем к миру и гармонии. При этом сходный результат обычно наблюдался вне зависимости от того, исходила ли первоначальная агрессия от мужа или от жены (Straus, 1974). (Я собираюсь обсудить этот вопрос более подробно в главе 11 «Психологические процедуры контролирования агрессии».) Подобная катализация насилия иногда происходит и в тех случаях, когда родители пытаются физически воздействовать на ребенка. Кадушин и Мартин выявили одну особенность, которая хорошо вписывается в картину агрессии, нарисованную в этой книге. На основе интервью, взятых у родителей, бивших своих детей, эти ученые установили, что существует различие между «экспрессивным» наказанием (то, что я называю «эмоциональной агрессией») и сознательно контролируемой, ориентированной на достижение определенной цели агрессией. Большинство взрослых в данном опросе (свыше 60%) демонстрировали склонность именно к такой целенаправленной агрессии, применяя наказания к своим детям ради того, чтобы дать им урок на будущее и заставить изменить поведение. Однако почти четверть всех родителей описывали свои действия в более экспрессивных и эмоциональных выражениях, подчеркивая, что они действовали импульсивно, поскольку находились в возбужденном состоянии или просто хотели причинить боль непослушному ребенку. Одна мать, признавшая, что ее агрессия носила именно такой характер, описывала свои действия по отношению к ребенку как не обусловленные никакой осознанной целью. «На самом деле я ни о чем не думала,— сообщила она,— мои действия были просто импульсивной реакцией на сложившуюся ситуацию».

Какими бы ни были исходные намерения взрослых, во многих случаях, начав бить ребенка, они приходят в неистовое возбуждение и их агрессивность начинает стремительно нарастать. Жестоко наказывавшая своего ребенка мать, о которой я сообщал в главе 1, отмечала, что все происшедшее с ней в описанном случае было в определенном смысле ее ответом на вызывающую реакцию дочери Джулии на примененные к ней меры физического воздействия.

Я схватила дочь и пристально посмотрела на нее. Однако она даже не взглянула на меня. Но на самом-то деле она следила за мной. На ее лице было такое выражение, как будто я была не ее мать, а какая-то отрава. Тогда я принялась бить Джулию. Я била и била ее, и казалось, чем дольше я это делала, тем больше испытывала потребность бить ее еще и еще. Мне было не остановиться (см.: Kadushin & Martin, 1981, p. 189, 196).

Очевидно, в нашей жизни было бы меньше инцидентов с применением насилия, если бы мы могли каким-то образом снизить степень эмоционального дистресса людей и научить их уменьшать или хотя бы контролировать степень их душевного смятения, порожденного последствиями конфликта с членами семьи. В главе 11 мы познакомимся с некоторыми процедурами, позволяющими добиться этой цели.

РЕЗЮМЕ

Круг тем психологических и социологических исследований проблем применения насилия в семье в последнее время заметно расширился и уже не ограничивается изучением «дефективных» личностей, наносящих побои своим близким. Теперь ученые уделяют пристальное внимание вопросам роли социальных норм и общественных ценностей в семейных отношениях, а также признают растущую важность взаимосвязанного влияния множества внешних и внутренних факторов. Результаты проведенных исследований показали, что положение дел в обществе в целом и в жизни каждого человека в отдельности, характер семейных взаимоотношений и даже особенности конкретной ситуации, все вместе могут влиять на вероятность того, что один из членов семьи станет применять насилие в отношении другого. Придерживаясь теоретической ориентации этой книги, я провел анализ этих взаимодействующих между собой факторов в главе 1. Основное мое предположение состоит в том, что многие случаи применения насилия в семье по своей сути подобны другим видам проявления агрессии, рассмотренным ранее. Многие факторы, влияющие на вероятность нападения одного человека на другого вне дома, влияют и на возможность воспроизведения подобного сценария в домашней обстановке.

Это исследование начинается с анализа роли социальных норм и общественных ценностей, главным образом тех, которые касаются вопросов главенства мужчины в семье, его возможностей проявить свою власть. Доминирующее положение взрослого мужчины в доме и его большие, по сравнению с остальными домочадцами, физические возможности могут повысить вероятность применения им силовых методов решения конфликтов. Все растущее число работ показывает, что социальные нормы и общественные ценности ни в коем случае не являются единственными или даже основными причинами насилия в семье. Теперь, помимо прочего, мы знаем, что женщины, так же как и мужчины, могут быть агрессивными, что насилие может быть результатом внутрисемейного конфликта, что значительная доля людей, применивших насилие, сами были его жертвами или свидетелями в детские годы и что многие склонные к рукоприкладству люди нередко бьют не только своих жен и детей, но и других людей вне своего дома.

Фактически немалое число проявляющих высокую склонность к насилию взрослых людей имеют высокую предрасположенность к агрессивному поведению. В настоящее время получены серьезные доказательства того, что агрессивное поведение некоторых людей нередко наблюдается и у их детей — результат, который согласуется с результатами исследований по проблеме формирования агрессивной личности, приведенными в главе 6. Помимо приведения данных в поддержку данного представления, сформировавшегося в процессе исследования случаев применения насилия в семье, данная глава предоставляет некоторые объяснения того, почему насилие, испытанное или увиденное человеком в детстве, способствует проявлению его агрессивности в будущем. Кроме того, в ней рассматривается роль личных качеств человека и отмечается, что основная часть людей, склонных к применению насилия, принадлежит к общественным слоям с низким социально-экономическим статусом, а также что многие из них являются алкоголиками.

Ситуационный стресс, либо сам по себе, либо, что более вероятно, вкупе с личной предрасположенностью к применению насилия, также может содействовать учащению случаев агрессивного поведения в семье. С учетом моего утверждения о том, что отрицательные эмоции являются основным источником эмоциональной агрессии, я предполагаю, что тяжелые чувства, вызванные материальными и иными проблемами (а также нередко и неблагоприятные климатические и экологические факторы), способны повысить вероятность того, что конфликт или иное раздражающее событие приведут к вспышке агрессии, в особенности у людей, которые имеют к этому повышенную склонность и/или не обладают способностями к достаточному самоконтролю.

Любая достаточно объективная точка зрения на проблему насилия в семье должна учитывать тот факт, что катализатором агрессии могут быть и некоторые особенности возникшего конфликта. Личная предрасположенность и ситуационные стрессы способны лишь породить состояние готовности к проявлению агрессии. В дальнейшем же эта готовность должна активироваться тем или иным неприятным событием. Хотя не многие исследователи уделяли внимание каталитическим особенностям исходного конфликта, все же большинство имеющихся в нашем распоряжении данных указывают на то, что грубость порождает еще большую грубость, а агрессивные действия одной стороны вызывают ответную агрессию другой. Таким образом, существует множество способов, посредством которых насилие порождает насилие.