Выразительные средства звучащей речи

К таким средствам относятся мелодико-интонаци-онная и темпоритмическая стороны речи: выразитель­ность голоса, мимико-жестикуляторное сопровождение речи, ее темп и ритмический рисунок.

Первым проявлением мелодико-интонационной стороны речи следует считать крик, плач маленького ребенка. «Плач — первая наша музыка, — писал Комен-ский — удержать от которого детей невозможно, а если бы даже и было возможным, то было бы вредно, так как плач приносит пользу здоровью». Пока нет остальных упражнений в движениях у ребенка, его грудь и внут­ренние органы таким способом освобождаются от того, что в них излишне.

Коменский считал необходимым развивать голос маленького ребенка, воспитывать выразительность его речи, («при вопросе повышать последние слоги, а при ответе понижать»). Для воспитания выразительности речи он считал необходимым знакомить детей с поэзи­ей, заучивать как можно больше небольших ритмичес­ких стихотворений. Обращал внимание на умеренность жестикуляции, в связи с чем советовал: «Если гово­ришь, то говори языком, а не головою или рукою, или всем телом, то есть не качанием тела и жестами».

Ж.Ж. Руссо выразительной стороне речи отводил чуть ли не самостоятельное место. Он считал, что человек вообще обладает речью («голосом») трех родов, а именно:

а) голосом говорящим или членораздельным;

б) голосом поющим или мелодичным;

в) голосом патетическим или выразительным, кото­рый служит языком страстей и одушевляет пение и слово.

Он считал, что ребенок также обладает этими тре­мя голосами, хотя не умеет сливать их, как взрослые. «У него, как и у нас, есть смех, крик, жалобы, воскли­цания, стоны, но он не умеет соединять их изменения с двумя другими голосами». Совершенная музыка, по мнению Руссо, та, которая лучше всего сочетает эти три голоса. Дети не способны к этой музыке, их речь часто лишена выразительности: они кричат, но не выражают.

М.В. Ломоносов в основе мелодико-интонационной стороны речи правомерно видел прежде всего физио­логические изменения мышц гортани и, как результат этого, различные изменения голоса. Изменение голоса характеризуется, по его мнению, «выходкою», то есть его высотой или понижением; «напряжением», т. е. громкостью или тихостью; «протяжением», т. е. долго­той или краткостью; «образованием», т. е. своеобрази­ем голоса и выговором каждого отдельного человека. «Образование» состоит в «отменах» (изменениях) го­лоса, которые не зависят от «выходки», «напряжения» и «протяжения» голоса. Такие изменения замечаются, по наблюдениям Ломоносова, в сиповатом, звонком, ту­пом и других разных голосах. Они столь многочислен­ны, что из великого множества знакомых людей, мы каждого узнаем по голосу.

Ломоносов указывал на необходимость обучения в управлении голосом. «Слово произносить должно го­лосом чистым, непрерывным, не грубым, средним, то есть не очень кричным или весьма низким... не надле­жит вскрикивать вдруг весьма громко и вдруг книзу опускаться». Неприлично говорить одним тоном без всякого повышения и понижения, но в то же время разумно и умеренно повышать и понижать голос, где это нужно. «В вопрошениях, в восклицаниях и в дру гих сильных фигурах оный возносить с некоторым от­рывом и стремлением. В истолковании и нежных фи­гурах должно говорить ровнее и несколько пониже; ра­достную, высокую — великолепным и гордым, серди­тую произносить гневным тоном».

Ломоносов рекомендует использовать (но ограни­ченно и к месту) для выразительности речи жестику­ляцию и мимику, ибо передача мысли, по его мнению, может происходить частично не только через слова, но и через «разные движения очей, лица, рук и прочих частей тела». Поэтому, когда выступающий пользует­ся «обыкновенными словами, не отражающими стра­стей человеческих», необходимо стоять прямо, без лишних движений, когда же он «что-то доказывает сильными доводами» и речь свою украшает «стреми­тельными и нежными фигурами», тогда оправданны движения «руками, очами, головою, плечьми». Перед почтенной публикой следует выступать умеренно (как в жестикуляции, так и в самой речи), «особливо не должно много руками размахивать, но лучше стоять прямо, тихо и благочинно».